– Оставим это, – отмахнулся я. – Если все получится, мне нужно только одно вознаграждение.
– И какое же?
– Терри рассказывал мне о вашей дочери. Говорил, вы назвали ее Чело Азул.
– Верно. Это была его идея.
– Необычное имя.
– Терри говорил, оно ему нравится. Когда-то он знал девушку, которую так звали.
– Ясно. Ну так вот, в качестве оплаты моих трудов хотелось бы с ней познакомиться – естественно, когда все останется позади.
Грасиэла на мгновение задумалась, потом улыбнулась:
– Славная девчушка. Она вам понравится.
– Не сомневаюсь.
– Гарри, а вы что, были с ней знакомы? С девушкой, в память о которой Терри назвал нашу дочь.
Я развел руками:
– Что ж, можно сказать и так. Когда-нибудь, если захотите, расскажу вам о ней.
Она кивнула, и я оттолкнул лодку от борта.
– Маленький ключ – от двери в салон, – крикнула Грасиэла. – С остальными сами разберетесь. Надеюсь, что-нибудь да отыщете.
Я поднял связку ключей над головой, так, словно ими можно отпереть все двери мира, и, бросив взгляд на уменьшающуюся Грасиэлу, перемахнул через корму и двинулся в сторону кубрика.
Нечто вроде чувства долга заставило меня, прежде чем зайти внутрь, подняться в рулевую рубку. Я стянул брезент с приборов управления и застыл на мгновение, мысленно рисуя картину того, что рассказал мне Бадди Локридж. Вообще-то, как ни дико звучит, это в духе Терри – рухнуть без сознания прямо на рулевое колесо. Но в свете того, что мне теперь известно, не должно было так случиться. Я прижал ладонь к спинке сиденья, словно кого-то по плечу погладил, и дал себе слово: не успокоюсь, пока не найду ответы на все интересующие меня вопросы.
Хромированный ключик из связки Грасиэлы подошел к застекленной раздвижной двери. Я оставил ее открытой. В помещении пахло чем-то соленым. Видимо, запах исходил от хранящихся в стеллаже под потолком удилищ и катушек с леской и искусственной наживки. Наверное, не промыли, не почистили как следует после последнего рейса. Времени не было. Да и какой смысл?
Я двинулся было на нос, в каюту, где Терри держал бумаги, но передумал. Оставлю это напоследок, лучше начну с салона, постепенно двигаясь вниз.
Салон немного напоминал офис – диван, стул и кофейный столик, вплотную к которому приставлен стол с морскими картами, а за ним – кресло штурвального, управляющегося с внутренним рулем.
Напротив – кабинка вроде ресторанной, с кожаной обивкой на стенах. За перегородкой, что отделяет кабинку от камбуза, телевизор, а дальше – короткий трап, ведущий, насколько мне известно, вниз, к носовым каютам и в ванную.
Салон был чист и уютен. С полминуты я постоял, осматриваясь, а потом направился к картам и выдвижным ящикам. Здесь Маккалеб держал все бумаги, связанные с морскими маршрутами. Я обнаружил список пассажиров, заказы на различные рейсы, а также записи, связанные с кредитками, которыми, судя по всему, расплачивались клиенты. У Маккалеба как организатора чартерных рейсов был банковский счет: в ящике я нашел чековую книжку. Пролистав ее, выяснил, что практически все гонорары уходили на топливо, плату за стоянку, снасти и все остальное, что потребно для рыбной ловли. Записей об уплате наличными не обнаружилось. Все ясно: если дело у Терри было прибыльным, то главным источником были «черные» поступления от пассажиров, сколько их там каждый раз набиралось.
В нижнем ящике лежала папка с фальшивыми чеками. Их было немного, да и платили ими редко, так что вряд ли мошенники нанесли сколько-нибудь серьезный финансовый ущерб.
В финансовых документах фигурировали имена либо Бад-ди Локриджа, либо Грасиэлы, но тут все логично: Грасиэла говорила, что в официальных доходах Терри был сильно ограничен. Стоило ему подняться над определенным – скандально низким – уровнем, как он терял право на федеральное и местное медицинское обслуживание. А в этом случае платить за все приходится самому: для человека с донорским органом верный и быстрый путь к банкротству.
Из папки с фальшивыми чеками я выудил копию полицейского отчета, не имеющего никакого отношения к банку. Бумага двухмесячной давности, связанная с ограблением яхты. Заявление подписано Бадди Локриджем, указано, что пропал только один предмет, а именно – карманный навигатор «джипиэс» стоимостью в триста долларов, модель «Гулливер-100». Примечание гласит, что потерпевший не может назвать серийного номера пропавшего предмета, ибо выиграл его в покер у неизвестного ему человека, а записывать данные не стал.
Бегло прочесав ящики с картами, я вернулся к папкам, содержащим сведения о пассажирах. Теперь я детально изучал каждого, кто оказывался на борту в последние полгода. Ни единого имени, которое привлекло бы мое внимание и тем более вызвало подозрения, я не обнаружил, и заметки, которые оставили в бумагах Терри и Барри Локридж, тоже ничего не дали. Тем не менее я тщательно переписал в блокнот все имена, а также номера и даты рейсов. Покончив с этим, я мог с уверенностью сказать: регулярностью они не отличались. Три-четыре выхода можно было считать удачей. Одна неделя оказалась вовсе пустой, на другой случился только один рейс. Да уж, не зря Бадди уговаривал партнера перебраться на материк – дело пошло бы живее. Но Маккалеб занимался им ради удовольствия, а так процветания не добьешься.
Конечно, я знал разгадку. У Терри было другое хобби – если уж угодно употреблять именно это слово! – и оно требовало времени. Я уже складывал папки, чтобы заняться этим самым «другим хобби» своего друга, когда послышался звук открываемой двери.
Бадди Локридж! Он подошел на резиновой моторке, а я и не услышал, как работает ее хилый двигатель, не почувствовал, как она ткнулась в корму. Впрочем, не ощутил и как просела яхта под немалым весом Бадди.
– Привет, – заговорил он. – Извините за опоздание.
– Не страшно, все равно мне тут работать и работать.
– Ну и как, нашли что-нибудь интересное?
– Пока нет. Собираюсь вот вниз, посмотрю на досье, что он собрал.
– Круто. Я готов помочь.
– Вообще-то, Бадди, лучше бы вы помогли в другом: свяжитесь с тем малым, что ходил с вами в последний раз. – Я сверился со своим блокнотом. – Отто Вудл. Можете ему позвонить и узнать, не встретится ли он со мной сегодня днем?
– И все? Вы что же, вытащили меня сюда только для того, чтобы сделать один телефонный звонок?
– Нет, у меня к вам есть вопросы. Вы мне нужны здесь. С досье я справлюсь. По крайней мере начну сам.
Судя по всему, Бадди Локридж уже самым детальным образом изучил содержимое картотек. Но я нарочно вел эту игру. Мне надо было держать его при себе и в то же время на расстоянии. Сперва разберусь, что это за птица. Да, он был партнером Маккалеба, люди говорят, сделал для несчастного друга все, что мог, но мне всякое приходилось видеть. Пока у меня нет ни одного подозреваемого, а это значит, что подозревать я должен всех.
– Позвоните, а потом ступайте вниз, я буду там.
Я кивнул ему и направился к лесенке в несколько ступеней, ведущей в нижнюю часть яхты. Мне уже приходилось бывать здесь, так что расположение помещений знакомо. Две двери по левую сторону коридора вели в носовую часть и чулан, правая – в капитанскую каюту, где четыре года назад меня должны были прикончить. И прикончили бы, если бы Терри Маккалеб не вскинул пистолет и не уложил малого, который уже прицелился в меня. Случилось это через мгновение после того, как я таким же образом спас от неминуемой гибели Терри.
Я осмотрел обшивку стен в коридоре, куда, помнится, угодили две пули, выпущенные Терри. Следов не осталось, но видно было, что тут сменили деревянные панели.
Полки в чулане пусты, в ванной чисто, вентиляционное отверстие в потолке под верхней палубой открыто. Я потянул на себя дверь в капитанскую каюту, заглянул, но осмотр оставил на потом, двинулся в конец коридора. Новая дверь вела в каюту на носу яхты.
Отыскав нужный ключ, я вошел внутрь. Ничего не изменилось! На каждой стороне по две койки. Левые использовались как спальные места, на них крепились тонкие свернутые матрасы. А вот на нижней койке справа матраса не было, ее переделали под письменный стол. На верхней стояли четыре продолговатых картонных ящика.
Богатство Маккалеба. Я выдержал продолжительную торжественную паузу. Если его убили, то подозреваемого скорее всего надо искать здесь.
– Сегодня в любое время.
Я едва не подпрыгнул. Позади меня стоял Локридж. Я снова не услышал его шагов. Он улыбался – ему явно нравилось подкрадываться незамеченным.
– Отлично, – выдохнул я. – Вот после обеда и сходим. Мне все равно нужна будет передышка.
Я бросил взгляд на стол и увидел светлый ноутбук с бросающимся в глаза изображением надкушенного яблока. Я открыл его и замер. Что, собственно, делать дальше?
– Раньше у него был другой.
– Точно, – кивнул Локридж. – Он купил этот из-за цифровых фотографий и всяких других штук в этом роде.
Не дожидаясь моих просьб и даже согласия, Локридж нажал белую кнопку на панели компьютера. Раздалось жужжание, черный экран осветился.
– Что за фотографии? – осведомился я.
– Да так, любительские по большей части. Детей снимал, закаты, да все, что понравится. Все началось с клиентов. Мы фотографировали их и их добычу, понимаете, что я хочу сказать? А потом Терри спускался сюда и распечатывал не отходя от кассы. Где-то тут валяется коробка с дешевыми рамками. Клиент вылавливает рыбу и получает цветной снимок в рамке. Входит в меню. И знаете, неплохо получалось! Платили прилично.
Компьютер загрузился. Экран мерцал небесной голубизной, которая заставила меня подумать о дочери Терри Маккалеба. По поверхности были разбросаны разные иконки. Мне сразу бросилась в глаза одна – под названием «Профили». Вот они-то мне и нужны! В нижней части экрана красовался ярлык – фотоаппарат на фоне пальмы.
– Здесь хранятся ваши снимки?
– Ну да, – подтвердил Локридж и вновь без спроса ткнул в какую-то клавишу, в результате чего курсор на экране сразу уперся в фотоквадратик. Парень придавил ногтем другую клавишу, и появилось новое изображение. Похоже, Локридж умел обращаться с этим компьютером, и это порождало вопросы – как, откуда? Может, Терри разрешал им пользоваться, в конце концов, они же партнеры. А может, и тайком навострился.
На экране мерцало окно под названием «Фото». Здесь имелось несколько папок, большинство из которых было датировано, и интервал составлял, как правило, несколько недель. Одна папка называлась просто «Почта».
– Ну вот, приехали, – объявил Локридж. – Хотите взглянуть? На фотографиях клиенты и их добыча.
– Да. Если можно, покажите мне последние.
Локридж открыл папку с фотографиями, снятыми за неделю до смерти Маккалеба. Их оказалось несколько десятков, на каждой своя дата. Локридж нажал на клавишу, и несколько секунд спустя на экран выплыл последний снимок. Дочерна загорелые и счастливо улыбающиеся мужчина и женщина держат на редкость уродливую рыбину с коричневыми боками.
– Белокорый палтус, – пояснил Локридж. – Классный экземпляр.
– А кто они?
– Э-э, дайте вспомнить... По-моему, эта пара из Миннесоты. Точно, из Сен-Пола. И вроде бы не женаты. Вернее, женаты, но у каждого своя семья. Они снимали какую-то лачугу на острове. Наши последние клиенты перед рейсом в Нижнюю Калифорнию. Скорее всего фотографии еще в камере.
– А где аппарат?
– Да здесь где-то должен быть. Если, конечно, Грасиэла не забрала.
Локридж направил стрелку куда-то поверх фотографии. Вскоре на экране открылся еще один снимок, с той же парой и той же рыбиной. Локридж продолжал щелкать мышью и в конце концов дошел до нового клиента с трофеем – бело-розовым бревном дюймов четырнадцати длиной.
– Белый морской окунь, – сообщил Локридж. – Отличная рыба.
Он все показывал и показывал новых пассажиров и новых рыб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47