Спрашивали меня, правда это или нет, что мы все время переодеваемся, и как насчет дорожного убийства в Боурнемауте, и все такое. О, я от них отбился, все хорошо. Но все, что я получил, – это твердое алиби для миссис Дервент и доказательство того, что отпечатки пальцев на портсигаре не принадлежат ей.
Отчет Мастерса о передвижениях Дженет Дервент в среду после полудня в точности совпадал с отчетом Дервента прошлым вечером.
– На одну секунду я подумал, что смогу ее поймать, – продолжил старший инспектор. – Я имею в виду это дело с наймом автомобиля на целый день. Шофер, который ждал миссис Дервент на Вернон-стрит (вы это заметили?), не узнал ее, когда она вышла из дома, чтобы сесть в машину. Но не получилось. Оказалось, в этих наемных автомобилях работают дневные и вечерние водители. Днем ее возил другой шофер. Итак, сегодня утром я сбегал в «Меркурии мотор сервис» и повидался с человеком, который возил ее днем. В пять часов, когда был застрелен мистер Китинг, миссис Дервент как раз выходила из ресторана на Оксфорд-стрит с двумя тетушками и еще тремя людьми, которые были вместе с ними в театре. Алиби у нее крепкое. – Мастерс сделал глубокий вдох, который прозвучал свирепо. – Теперь вы знаете столько же, сколько и я.
– Да, у тебя была хорошая ночка, – признал Г. М. – По-моему, тебе нужно выпить, предлагаю так и сделать. Может быть, тебя немного утешит то, что мы собираемся тебе рассказать. Но сначала скажи мне о твоем общем впечатлении о миссис Дервент. Какой ты ее нашел? Кроме того, что она умна?
– Злодейская дамочка, – уверенно заявил Мастерс. – Холодная словно лед и кое-что еще сверх этого. Я знаю этот тип женщин. Неста Пэйцн, которою повесили восемь или десять лет тому назад, была такой же, только у нее не было способностей или преимуществ этой леди. Как правило, женщины такого сорта не совершают убийств. Но они стоят рядом и смотрят, как это делает кто-то другой, и никогда потом не раскалываются, как те, что более человечны. Я признаю, что ее алиби внушительно, но оно мне не нравится. Выглядит так, будто оно было очень хорошо заранее подготовлено. Если миссис Дервент намеревалась получить кое-что после смерти Китинга, я начал бы искать мужчину, за спиной которого она стояла…
– Она должна получить от этого немалую выгоду, – сообщил Г. М. – Я не знаю, как много оставил Китинг, но это должна быть, как минимум, пара сотен тысяч долларов. И она получит неплохую добычу. – Коротко и с удивляющей лаконичностью он пересказал Мастерсу разговор с Дервентом. – А теперь посмотрим, какие выводы ты из этого сделаешь. Но ради всего святого, Мастерс, не переходи к скоропалительным выводам еще до того, как сам повидаешься с Джемом Дервентом? Эге?
– Вы должны были бы знать, сэр, что я никогда не делаю скоропалительных выводов, – провозгласил Мастерс. Г. М. посмотрел на него, но старший инспектор был упрям. – Хотя это и дает мне несколько идей, которые я оставлю при себе, как и вы. Но Дервент! Дервент! Что ж, я кое-что слышал об этом джентльмене только сегодня утром.
Мастерс теперь мерил комнату странными шагами, вывернув носки внутрь. Затем, покачав головой, взглянул на Г. М.:
– Нет, ничего такого, что было бы не к чести мистера Дервента. Даже напротив, теперь он в моих глазах выглядит еще более честным человеком. Сегодня утром я слышал кое-что от помощника комиссара, когда официально принял на себя расследование этого дела. Дело в том, что мистер Дервент пытался приоткрыть завесу над делом Дартли. Вот так. Похоже, у него есть своя теория. В прошлом месяце он побывал в Ярде три или четыре раза, стараясь получить папку с делом Дартли. Еще мне поведали, в прошлом весьма респектабельная фирма «Бенджамин Соар и сын» пару раз подозревалась в торговле фальшивыми антикварными вещами.
Судя по тому, как Мастерс посмотрел при этом на Г. М., Поллард заподозрил, что это была приманка. Но Г. М. никак не отреагировал, разве что сказал:
– И они также, вне всяких сомнений, сообщили тебе, что направили ко мне Филиппа Китинга. Интересный предмет для исследования этот Филипп, я бы сказал. Боб, прочти Мастер-су самое интересное из того, что он нам тут рассказывал. – Пока Поллард читал, Г. М. весело посматривал на старшего инспектора, а затем заключил: – Вот, не думаю, чтобы ты и теперь будешь отпускать колкости насчет секретного общества. А, Мастерс?
– Это как получится, сэр.
– Тебя ничто не заинтриговало?
– Даже чересчур многое, но все под вопросом, – ответил Мастерс. – Тайное общество под названием «Десять чайных чашек» существует либо нет. Мисс Дервент либо является его членом, либо нет. У Гарднера либо была ссора с Китингом, либо ее не было. Либо Гарднер унес пушку из дома Дервента во вторник вечером, либо не уносил…
Г. М. был сбит с толку.
– Либо завтра будет дождь, либо нет. Нет, сынок, ты можешь сделать проблему из чего угодно, если будешь перебирать факты и затем утверждать прямо противоположное. Дело, без сомнения, не так сложно, как может показаться. Но я имел в виду другую интересую часть: характер Филиппа Китинга. Ты согласен со мной, Боб?
– Китинга? – удивленно переспросил Поллард.
– Да, попробуй описать мне твое впечатление о нем.
Сержант подумал:
– Я сказал бы, что это приятный человек, во всяком случае внешне. Осмотрительный. Ему нравится, когда о нем думают как о друге семьи. Гордится своими бесцеремонными манерами, но может быть немного нерешителен. Он мог бы извести кого-то, но сомневаюсь, чтобы он убил. Верен людям, которые ему нравятся. Филипп Китинг, очевидно, увлечен Франсис Гейл, и так же ясно, что он ненавидит миссис Дервент…
– Да. Тогда почему же он ее убил?
Наступила тишина. Мастерс и Поллард смотрели на Г. М., пока он наслаждался отвратительным весельем.
– Ну, почему он убил миссис Дервент? Нет, мои мальчики, я не имею в виду реальную жизнь – я имею в виду игру в убийство, в которую они играли в доме Дервентов во вторник вечером. Помните, девчонка Гейл рассказала нам, что они сыграли за вечер в одну короткую игру, прежде чем миссис Дервент пожаловалась на головную боль и ушла наверх? Ух-ух! Филипп Китинг был убийцей, а его жертвой – миссис Дервент. Он поймал ее на кушетке в кабинете Джема и задушил. И вот я хочу спросить, Мастерс, ты когда-нибудь играл в эту светскую игру под названием «убийство»?
Старший инспектор признал, что у него есть множество вещей получше, чтобы дурачиться подобным образом. Он откровенно думал, что Г. М. ушел в очередное отступление.
– Кстати, о мисс Гейл, – напомнил старший инспектор, – не лучше ли было бы, чтобы она была здесь? Она ждет внизу и по некоторым причинам не хочет говорить ни с кем, кроме вас…
– Понимаете, у меня разум ребенка, – объяснил Г. М., не обратив на это никакого внимания и вглядываясь в пространство. – Я люблю играть в эту игру. И есть одна вещь, которую я всегда замечал. Если ты в этой игре – убийца, то ты никогда не убьешь кого бы то ни было, кроме того, кто тебе нравится или с кем ты чрезвычайно близок. Почему это так – не знаю, просто констатирую факт. Похоже, тут нет той самой домашней заготовки, счастливых чувств, когда ты убиваешь кого-то, кто тебе не нравится или кого ты не знаешь. Люди этого стесняются. Я никогда не видел в игре, чтобы кто-то убил человека, который ему не нравится в обычной жизни. Люди будут находить отговорки полвечера, прежде чем сделают это. Можете сказать, что я опять витаю в облаках, если вам так хочется. И вы, наверное, так и скажете. Но если Филипп Китинг по-настоящему не любит миссис Дервент, тогда, прах меня побери, почему же он ее убил?
Мастерс ухмыльнулся:
– Боюсь, все это слишком тонко для меня. Может быть, это было одно из его подавленных желаний, о которых вы читаете в газетах. Ну же, сэр! Если вы не можете предложить ничего более практического…
– Нет. Только еще один каприз, сынок. Почему наш друг Филипп так уверен, что его кузена Вэнса убили с использованием какого-то механического приспособления?
Это фраза буквально ошарашила Мастерса.
– Механическое приспособление? – потребовал он ответа. – Что такое насчет механического приспособления? Что за механическое приспособление?
– Хо-хо! Ты – старый домовой с тридцатью девятью хвостами, разве не так, Мастерс? Я не знаю. Меня только поразило как очень, очень подозрительное, что посреди своей речи Филипп вдруг заявил о механическом приспособлении. Это никак не укладывается в гладкую последовательность его характера. Это на него не похоже. Но, конечно, я, может быть, снова витаю в облаках?
– Пропади все пропадом! – чертыхнулся старший инспектор. – Послушай, Боб, у тебя есть результат посмертного вскрытия? – Мастерс взял у Полларда бумагу, изучил ее и передал Г. М. Похоже, что-то в ней должно было заинтересовать Г. М., так как Мастерс внимательно следил за его реакцией. Наконец, спросил: – У вас есть какие-нибудь мысли? Насколько я понимаю, это выглядит так, словно все было подстроено. Китинга застрелили из механического приспособления 45-го калибра! Или вы имеете в виду какую-нибудь пушку-ловушку, которая могла быть собрана из чего попало и стреляла сама по себе? Но разве в него не выстрелили дважды? Разве ему не попали в разные части тела? И куда, ради всего святого, это приспособление делось? – Старший инспектор продолжал с подозрением смотреть на Г. М. – Странно, сэр. Очень странно, что вы упомянули какое-то механическое приспособление. Не стану отрицать, что и мне приходило это в голову. Понимаете, я не слишком увлекаюсь выдумками, однако один раз видел в пьесе трюк – удобный, словно рисование. Это был механизм с пушкой, размещенной в телефонной трубке. Звонил звонок; жертва поднимала телефонную трубку, подносила ее к своей голове и – бах! Выстрел в ухо, и никаких следов убийства. Вот так. Поэтому я признаю, что размышлял немного об этом газовом рожке…
– Газовый рожок? – взревел Г. М., садясь на стул. – Что за газовый рожок?
На лице Мастерса появилась слабая улыбка, хотя он и пытался сохранить выражение полной невинности.
– Разве вы его не заметили? Гм! Я думал, вы его видели…
– Мастерс, – рассердился Г. М., – ты держишь от меня все в секрете, как всегда это делаешь. Значит, ты снова вернулся к своим старым трюкам. Эй? Я не собираюсь этого терпеть. Но тебя, похоже, ничто не приводит в больший восторг, чем возможность унизить меня в глазах…
– Что ж, это то, что вы всегда делаете со мной, – философски заметил Мастерс. – Но сейчас, сэр, никто не попал в такую глубокую яму. Я просто привлек ваше внимание к комнате в мансарде, если хотите. Если помните, там низкий потолок; максимум восемь или девять футов…
– Полагаю, я должен выслушать это. Итак?
– И вы видели, – продолжил Мастерс, – что в потолок были вбиты прутья по всей длине газовой трубы, которые на самом деле ничего не фиксировали. Вот так. То есть эта труба не в центре комнаты. Похоже, она шла к двери. Факт состоит в том, что она подходит очень близко к тому конкретному месту, где лежало тело. – И снова старший инспектор колко посмотрел на Г. М. – Я хотел оставить все эти маленькие штучки при себе, пока не получу какой-либо убедительной версии. Но вот пожалуйста. Подозрительный факт, сэр, состоит в том, что диаметр обычной газовой трубы примерно равен дулу револьвера 45-го калибра. Э?
Г. М. посмотрел на него с нескрываемым любопытством:
– Я скажу, сынок. Ты горишь страстным желанием сообщить мне, что ты не упустил ни одной мелочи на потолке и все хорошенько осмотрел? Пушка в газовой трубе производства Мастерса. У тебя душа романтика. А также, если там и была ловушка такого рода, кто будет так любезен прикладывать спину к трубе после того, как она уже выстрелила?
– О, Коттерил сегодня обратил на это внимание, – ухмыльнулся Мастерс, но сразу стал серьезным. – Обратите внимание, я не говорил, что это правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Отчет Мастерса о передвижениях Дженет Дервент в среду после полудня в точности совпадал с отчетом Дервента прошлым вечером.
– На одну секунду я подумал, что смогу ее поймать, – продолжил старший инспектор. – Я имею в виду это дело с наймом автомобиля на целый день. Шофер, который ждал миссис Дервент на Вернон-стрит (вы это заметили?), не узнал ее, когда она вышла из дома, чтобы сесть в машину. Но не получилось. Оказалось, в этих наемных автомобилях работают дневные и вечерние водители. Днем ее возил другой шофер. Итак, сегодня утром я сбегал в «Меркурии мотор сервис» и повидался с человеком, который возил ее днем. В пять часов, когда был застрелен мистер Китинг, миссис Дервент как раз выходила из ресторана на Оксфорд-стрит с двумя тетушками и еще тремя людьми, которые были вместе с ними в театре. Алиби у нее крепкое. – Мастерс сделал глубокий вдох, который прозвучал свирепо. – Теперь вы знаете столько же, сколько и я.
– Да, у тебя была хорошая ночка, – признал Г. М. – По-моему, тебе нужно выпить, предлагаю так и сделать. Может быть, тебя немного утешит то, что мы собираемся тебе рассказать. Но сначала скажи мне о твоем общем впечатлении о миссис Дервент. Какой ты ее нашел? Кроме того, что она умна?
– Злодейская дамочка, – уверенно заявил Мастерс. – Холодная словно лед и кое-что еще сверх этого. Я знаю этот тип женщин. Неста Пэйцн, которою повесили восемь или десять лет тому назад, была такой же, только у нее не было способностей или преимуществ этой леди. Как правило, женщины такого сорта не совершают убийств. Но они стоят рядом и смотрят, как это делает кто-то другой, и никогда потом не раскалываются, как те, что более человечны. Я признаю, что ее алиби внушительно, но оно мне не нравится. Выглядит так, будто оно было очень хорошо заранее подготовлено. Если миссис Дервент намеревалась получить кое-что после смерти Китинга, я начал бы искать мужчину, за спиной которого она стояла…
– Она должна получить от этого немалую выгоду, – сообщил Г. М. – Я не знаю, как много оставил Китинг, но это должна быть, как минимум, пара сотен тысяч долларов. И она получит неплохую добычу. – Коротко и с удивляющей лаконичностью он пересказал Мастерсу разговор с Дервентом. – А теперь посмотрим, какие выводы ты из этого сделаешь. Но ради всего святого, Мастерс, не переходи к скоропалительным выводам еще до того, как сам повидаешься с Джемом Дервентом? Эге?
– Вы должны были бы знать, сэр, что я никогда не делаю скоропалительных выводов, – провозгласил Мастерс. Г. М. посмотрел на него, но старший инспектор был упрям. – Хотя это и дает мне несколько идей, которые я оставлю при себе, как и вы. Но Дервент! Дервент! Что ж, я кое-что слышал об этом джентльмене только сегодня утром.
Мастерс теперь мерил комнату странными шагами, вывернув носки внутрь. Затем, покачав головой, взглянул на Г. М.:
– Нет, ничего такого, что было бы не к чести мистера Дервента. Даже напротив, теперь он в моих глазах выглядит еще более честным человеком. Сегодня утром я слышал кое-что от помощника комиссара, когда официально принял на себя расследование этого дела. Дело в том, что мистер Дервент пытался приоткрыть завесу над делом Дартли. Вот так. Похоже, у него есть своя теория. В прошлом месяце он побывал в Ярде три или четыре раза, стараясь получить папку с делом Дартли. Еще мне поведали, в прошлом весьма респектабельная фирма «Бенджамин Соар и сын» пару раз подозревалась в торговле фальшивыми антикварными вещами.
Судя по тому, как Мастерс посмотрел при этом на Г. М., Поллард заподозрил, что это была приманка. Но Г. М. никак не отреагировал, разве что сказал:
– И они также, вне всяких сомнений, сообщили тебе, что направили ко мне Филиппа Китинга. Интересный предмет для исследования этот Филипп, я бы сказал. Боб, прочти Мастер-су самое интересное из того, что он нам тут рассказывал. – Пока Поллард читал, Г. М. весело посматривал на старшего инспектора, а затем заключил: – Вот, не думаю, чтобы ты и теперь будешь отпускать колкости насчет секретного общества. А, Мастерс?
– Это как получится, сэр.
– Тебя ничто не заинтриговало?
– Даже чересчур многое, но все под вопросом, – ответил Мастерс. – Тайное общество под названием «Десять чайных чашек» существует либо нет. Мисс Дервент либо является его членом, либо нет. У Гарднера либо была ссора с Китингом, либо ее не было. Либо Гарднер унес пушку из дома Дервента во вторник вечером, либо не уносил…
Г. М. был сбит с толку.
– Либо завтра будет дождь, либо нет. Нет, сынок, ты можешь сделать проблему из чего угодно, если будешь перебирать факты и затем утверждать прямо противоположное. Дело, без сомнения, не так сложно, как может показаться. Но я имел в виду другую интересую часть: характер Филиппа Китинга. Ты согласен со мной, Боб?
– Китинга? – удивленно переспросил Поллард.
– Да, попробуй описать мне твое впечатление о нем.
Сержант подумал:
– Я сказал бы, что это приятный человек, во всяком случае внешне. Осмотрительный. Ему нравится, когда о нем думают как о друге семьи. Гордится своими бесцеремонными манерами, но может быть немного нерешителен. Он мог бы извести кого-то, но сомневаюсь, чтобы он убил. Верен людям, которые ему нравятся. Филипп Китинг, очевидно, увлечен Франсис Гейл, и так же ясно, что он ненавидит миссис Дервент…
– Да. Тогда почему же он ее убил?
Наступила тишина. Мастерс и Поллард смотрели на Г. М., пока он наслаждался отвратительным весельем.
– Ну, почему он убил миссис Дервент? Нет, мои мальчики, я не имею в виду реальную жизнь – я имею в виду игру в убийство, в которую они играли в доме Дервентов во вторник вечером. Помните, девчонка Гейл рассказала нам, что они сыграли за вечер в одну короткую игру, прежде чем миссис Дервент пожаловалась на головную боль и ушла наверх? Ух-ух! Филипп Китинг был убийцей, а его жертвой – миссис Дервент. Он поймал ее на кушетке в кабинете Джема и задушил. И вот я хочу спросить, Мастерс, ты когда-нибудь играл в эту светскую игру под названием «убийство»?
Старший инспектор признал, что у него есть множество вещей получше, чтобы дурачиться подобным образом. Он откровенно думал, что Г. М. ушел в очередное отступление.
– Кстати, о мисс Гейл, – напомнил старший инспектор, – не лучше ли было бы, чтобы она была здесь? Она ждет внизу и по некоторым причинам не хочет говорить ни с кем, кроме вас…
– Понимаете, у меня разум ребенка, – объяснил Г. М., не обратив на это никакого внимания и вглядываясь в пространство. – Я люблю играть в эту игру. И есть одна вещь, которую я всегда замечал. Если ты в этой игре – убийца, то ты никогда не убьешь кого бы то ни было, кроме того, кто тебе нравится или с кем ты чрезвычайно близок. Почему это так – не знаю, просто констатирую факт. Похоже, тут нет той самой домашней заготовки, счастливых чувств, когда ты убиваешь кого-то, кто тебе не нравится или кого ты не знаешь. Люди этого стесняются. Я никогда не видел в игре, чтобы кто-то убил человека, который ему не нравится в обычной жизни. Люди будут находить отговорки полвечера, прежде чем сделают это. Можете сказать, что я опять витаю в облаках, если вам так хочется. И вы, наверное, так и скажете. Но если Филипп Китинг по-настоящему не любит миссис Дервент, тогда, прах меня побери, почему же он ее убил?
Мастерс ухмыльнулся:
– Боюсь, все это слишком тонко для меня. Может быть, это было одно из его подавленных желаний, о которых вы читаете в газетах. Ну же, сэр! Если вы не можете предложить ничего более практического…
– Нет. Только еще один каприз, сынок. Почему наш друг Филипп так уверен, что его кузена Вэнса убили с использованием какого-то механического приспособления?
Это фраза буквально ошарашила Мастерса.
– Механическое приспособление? – потребовал он ответа. – Что такое насчет механического приспособления? Что за механическое приспособление?
– Хо-хо! Ты – старый домовой с тридцатью девятью хвостами, разве не так, Мастерс? Я не знаю. Меня только поразило как очень, очень подозрительное, что посреди своей речи Филипп вдруг заявил о механическом приспособлении. Это никак не укладывается в гладкую последовательность его характера. Это на него не похоже. Но, конечно, я, может быть, снова витаю в облаках?
– Пропади все пропадом! – чертыхнулся старший инспектор. – Послушай, Боб, у тебя есть результат посмертного вскрытия? – Мастерс взял у Полларда бумагу, изучил ее и передал Г. М. Похоже, что-то в ней должно было заинтересовать Г. М., так как Мастерс внимательно следил за его реакцией. Наконец, спросил: – У вас есть какие-нибудь мысли? Насколько я понимаю, это выглядит так, словно все было подстроено. Китинга застрелили из механического приспособления 45-го калибра! Или вы имеете в виду какую-нибудь пушку-ловушку, которая могла быть собрана из чего попало и стреляла сама по себе? Но разве в него не выстрелили дважды? Разве ему не попали в разные части тела? И куда, ради всего святого, это приспособление делось? – Старший инспектор продолжал с подозрением смотреть на Г. М. – Странно, сэр. Очень странно, что вы упомянули какое-то механическое приспособление. Не стану отрицать, что и мне приходило это в голову. Понимаете, я не слишком увлекаюсь выдумками, однако один раз видел в пьесе трюк – удобный, словно рисование. Это был механизм с пушкой, размещенной в телефонной трубке. Звонил звонок; жертва поднимала телефонную трубку, подносила ее к своей голове и – бах! Выстрел в ухо, и никаких следов убийства. Вот так. Поэтому я признаю, что размышлял немного об этом газовом рожке…
– Газовый рожок? – взревел Г. М., садясь на стул. – Что за газовый рожок?
На лице Мастерса появилась слабая улыбка, хотя он и пытался сохранить выражение полной невинности.
– Разве вы его не заметили? Гм! Я думал, вы его видели…
– Мастерс, – рассердился Г. М., – ты держишь от меня все в секрете, как всегда это делаешь. Значит, ты снова вернулся к своим старым трюкам. Эй? Я не собираюсь этого терпеть. Но тебя, похоже, ничто не приводит в больший восторг, чем возможность унизить меня в глазах…
– Что ж, это то, что вы всегда делаете со мной, – философски заметил Мастерс. – Но сейчас, сэр, никто не попал в такую глубокую яму. Я просто привлек ваше внимание к комнате в мансарде, если хотите. Если помните, там низкий потолок; максимум восемь или девять футов…
– Полагаю, я должен выслушать это. Итак?
– И вы видели, – продолжил Мастерс, – что в потолок были вбиты прутья по всей длине газовой трубы, которые на самом деле ничего не фиксировали. Вот так. То есть эта труба не в центре комнаты. Похоже, она шла к двери. Факт состоит в том, что она подходит очень близко к тому конкретному месту, где лежало тело. – И снова старший инспектор колко посмотрел на Г. М. – Я хотел оставить все эти маленькие штучки при себе, пока не получу какой-либо убедительной версии. Но вот пожалуйста. Подозрительный факт, сэр, состоит в том, что диаметр обычной газовой трубы примерно равен дулу револьвера 45-го калибра. Э?
Г. М. посмотрел на него с нескрываемым любопытством:
– Я скажу, сынок. Ты горишь страстным желанием сообщить мне, что ты не упустил ни одной мелочи на потолке и все хорошенько осмотрел? Пушка в газовой трубе производства Мастерса. У тебя душа романтика. А также, если там и была ловушка такого рода, кто будет так любезен прикладывать спину к трубе после того, как она уже выстрелила?
– О, Коттерил сегодня обратил на это внимание, – ухмыльнулся Мастерс, но сразу стал серьезным. – Обратите внимание, я не говорил, что это правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37