Несмотря на их отличия, у некоторых из них есть нечто общее.
Гм… Так вот, мы имеем комнату с одной дверью, с одним окном и крепкими стенами. Говоря о способах исчезновения, когда дверь заперта, и окно герметично закрыто, я не буду брать очень распространенные в наши дни вульгарные случаи, когда запертая комната имеет тайный выход. Автор, который себя уважает, вряд ли вспомнит о том, что такое возможно. Нет необходимости оговаривать и второразрядные разновидности грубого нарушения этого закона, скажем, занавеска, открыв которую, можно просунуть руку, или отверстие в потолке, через которое опускают нож, а крышку ставят на место, и пол на верхнем этаже покрыт пылью, так, будто там никто не ходил. Это та же самая непорядочность, только в миниатюре. В принципе не имеет значения, какого размера будет отверстие: маленькое, как наперсток, или такое большое, как дверь в кладовой. Что касается классификации, то некоторые положения, мистер Петтис, можете записать…
– Хорошо, – улыбнулся Петтис. – Рассказывайте дальше.
– Во-первых, если преступление совершено в комнате, которая герметично закрыта, то убийца из нее не исчезал, потому что на самом деле никакого убийцы в ней и не было. Объясняю.
Первое. Перед нами не убийство, а стечение обстоятельств, которое привело к несчастному случаю, хотя все напоминает убийство. Поскольку комната была закрыта, и все свидетельствует о том, что произошло нападение, ограбление, ранение, повреждение мебели, то появляется мысль о драке и убийстве. Жертва убита или оглушена позже, но люди думают, что все произошло в закрытой комнате. В таком случае причиной смерти всегда считают удар по голове, вероятней всего палкой. Но на самом деле смерть наступила от удара об угол стола или острый край стула, а чаще всего – о железную решетку камина. Кстати, каминная решетка была причиной смерти, которая выглядела убийством в деле Шерлока Холмса «Горбун». А наиболее тщательно подготовлено такое преступление в романе Гастона Леру «Тайна желтой комнаты», самом лучшем детективном произведении вообще.
Второе. Убийство. Но жертва, не желая того, убивает сама себя или умирает вследствие несчастного случая. Это намек на то, что в комнате появились привидения. На самом же деле туда пускают газ, и жертва, приходя в неистовство, разбивает в комнате все в щепки, будто там происходила драка, и умирает от нанесенной себе ножевой раны. Другие варианты: пробивает себе голову острым канделябром, вешается на проводе или даже душит себя собственными руками.
Третье. Убийство механическим устройством, спрятанным в каком-нибудь невинном на вид предмете мебели. Возможно, это западня, поставленная кем-нибудь давно умершим. Она срабатывает или автоматически, или этому способствует новый, теперешний убийца. Это может быть и произведением современной науки. Существует, например, спрятанный в телефонной трубке механизм, который стреляет пулей в голову жертве, когда та берет трубку. Существует пистолет, к спусковому крючку которого прикрепляют струну, эта струна натягивается, если замерзает и расширяется вода. Существуют часы, которые стреляют пулей, когда их заводят. Есть будильник с неприятным звонком, и когда его накрывают рукой, чтобы остановить, Выскакивает лезвие, которое распарывает жертве живот. Бывает, жертве раскалывает череп гиря, падающая с высокой спинки стула или с потолка. Есть постель, которая выпускает отравленный газ, когда ее согревает человеческое тело, отравленная иголка, которая не оставляет следа…
– Видите, – делая выпады сигарой во все стороны, продолжал доктор Фелл, – рассматривая способы использования всех этих механических устройств, мы имеем дело скорее с невозможными ситуациями, чем с ситуацией запертой комнаты. Можно говорить об убийстве электрическим током, когда его подключают к шнуру перед выставленными картинами, к шахматной доске или даже перчаткам. Смерть может таиться даже в чайнике. Но в наше время эти примеры, как мне кажется, не используют, а поэтому отправимся дальше.
Четвертое. Самоубийство с намерением выдать его за убийство. Жертва закалывает себя ледяной сосулькой, сосулька тает, никакого оружия в замкнутой комнате не находят и считают, что это убийство. Или жертва стреляет в себя из пистолета, прикрепленного к резиновой ленте. После выстрела пистолет исчезает в дымовой трубе. Или – правда, здесь уже речь идет не о замкнутой комнате – пистолет прикрепляют к грузу пружиной, и после выстрела он падает через перила моста в воду. Или вылетает через окно запертой комнаты и падает в снег.
Пятое. Такое убийство, когда считают, что жертва жива, а на самом деле она уже лежит мертвой в комнате, с двери которой не спускают глаз. Убийца, или одетый, как его жертва, или похожий на нее, входит в комнату, избавляется от маскировки и так быстро выходит из комнаты, что со стороны кажется, будто он разминулся в дверях с тем, кто туда входил, то есть с самим собой. В любом случае у него есть алиби, и потом делается вывод, что убийство произошло после того, как «жертва» вошла в комнату.
Шестое. Убийство произведено за пределами комнаты, но создается впечатление, что его кто-то совершил в комнате. Я отношу такое убийство к тем, которые называют «дистанционными» или «ледяными». Говоря о ледяной сосульке, я имею в виду, что дверь комнаты закрыта, окно слишком маленькое, есть жертва и нет оружия. Ледяная пуля делает свое дело и тает, не оставляя следа. Мы уже говорили о тайных газах. В детективной беллетристике этот способ впервые описала Энн Кэтрин Грин в рассказе «Одни инициалы». Между прочим, эта американская писательница стала зачинательницей ряда традиций. В ее первом детективном романе, созданном свыше пятидесяти лет назад, кровожадный секретарь убивает своего работодателя, и статистика, думаю, доказала бы, что сегодня секретарь – самый банальный убийца в литературе. Дворецкие давно вышли из моды, инвалид в кресле на колесах не вызывает доверия. Давно отказались и от мании убийства, якобы присущей незамужним женщинам среднего возраста. Врачи ведут себя теперь лучше, если, конечно, не становятся сумасшедшими учеными. Адвокаты, оставаясь традиционно непорядочными, только иногда становятся в действительности опасными. Но все повторяется. Эдгар Аллан По восемьдесят шесть лет назад назвал своего убийцу Гудфеллоу, то есть хороший парень, и самые знаменитые современные авторы детективных романов поступают так же, давая имя Гудмен, то есть хороший человек, заклятым негодяям, а секретари продолжают оставаться наиболее опасными.
Использование ледяной пули было приписано кому-то из рода Медичи. А в одном из восхитительных рассказов Флеминга Стоуна можно прочитать эпиграмму Марциала, из которой видно, что такую пулю использовали в Риме в первом столетии нашей эры. Следовательно, ледяной пулей стреляли, лед бросали или выстреливали из арбалета, как в одном из приключений Гамильтона Клика, персонажа в чудесном произведении Стоуна «Сорок лиц». Разновидности этой же темы – пули из каменной соли и даже из замороженной крови.
По-моему, из сказанного ясно, что я имею в виду, когда преступление совершено в закрытой комнате человеком, которого на самом деле не было. Есть и другие способы. Жертву можно заколоть через окно лезвием шпаги, вставленным в трость, или таким тонким лезвием, что человек еще успеет войти в комнату, прежде чем поймет, что получил смертельную рану. Иногда тому, кто пытается заглянуть в высокое окно, голову пробивает ледяная сосулька, которая падает сверху, – жертва есть, а оружия нет, оно растаяло.
Под этим самым номером, хоть можно это сделать и под номером три, запишем убийства, созданные с помощью отравленных гадюк и насекомых. Гадюк прячут не только в ящиках шкафов, но и в вазах, книжках, люстре или в палке. Я даже помню веселенькую газетную заметку об янтарном чубуке трубки, причудливо вырезанном в форме скорпиона: когда курильщик поднес трубку ко рту, скорпион оказался живым. Но о самом известном «дистанционном убийстве» я советую вам почитать, джентльмены, в «Тайне Думдорфа», одном из ярчайших произведений в истории детективной беллетристики, мастерски написанном Мелвиллом Дэвиссоном Постом. (Оно стоит в одном ряду с рассказом «Руки мистера Оттермола» Томаса Берка, «Человеком в проулке» Честертона и «Камерой номер тринадцать» Джекьюса Футрелла.) Еще одно «дистанционное» убийство – это убийство солнцем. Солнце через бутылку с метиловым спиртом, которая стоит на столе в комнате Думдорфа, будто сквозь увеличительное стекло, зажигает капсуль ружья, которое висит на стене; ружье стреляет и убивает хозяина в постели. Снова мы…
А впрочем, достаточно. Гм… Пора уже завершать эту классификацию.
Седьмое. Убийство, которое зависит от впечатления, противоположного тому, которое описано под номером пять. Жертву можно считать мертвой задолго до того, как она умрет в самом деле. Отравленный хоть и не смертельно, человек, ложится спать в закрытой комнате. Стук в дверь его не будит. Убийца разыгрывает переполох, взламывает дверь, вбегает в комнату, убивает, стреляя или перерезая горло, и уверяет всех присутствующих, что они видели то, чего на самом деле не было. Честь изобретения этого способа принадлежит Израэлю Цангвиллу, и с тех пор к нему прибегали в разных видах. Такие убийства происходили на пароходах, в разрушенном доме, на чердаке и даже под открытым небом – жертву сперва оглушили и закололи, а уже потом убийца склонился над ней. Итак…
– Подождите минуту, – перебил его Хедли, забарабанив пальцами по столу, чтобы привлечь внимание.
Доктор Фелл, довольно улыбаясь, повернулся к нему. Хедли продолжал:
– Все это очень хорошо. Вы рассказали нам обо всех ситуациях, которые могут сложиться в закрытой комнате…
– Обо всех? – переспросил доктор Фелл, широко раскрыв глаза. – Нет, далеко не обо всех! Я не рассмотрел детально даже упомянутых ситуаций. Я очертил только приблизительные контуры, но на этом я не остановлюсь. Я собираюсь привести еще одну классификацию: речь идет о случаях, в которых двери и окна закрыты изнутри. Гм…
– Не теперь, – решительно остановил его старший инспектор. – Вы сказали, что мы, опираясь на вашу классификацию, сможем получить какую-нибудь нить для раскрытия того, как способ совершения преступления с исчезновением преступника проявится в нашем конкретном деле. Вы изложили семь пунктов, но для нашего дела ни один из них ничего не дает. Вы говорите: если преступление совершено в герметично закрытой комнате, то никакой убийца из нее не исчезал, потому что на самом деле никакого убийцы там не было. В нашем случае все наоборот. Мы знаем определенно, если верить Миллзу и мадам Дюмон, что убийца был в комнате. Как быть с этим?
Петтис подался вперед. Его лысая голова блестела в свете настольной лампы. Он отвел взгляд от записи, которую делал элегантным золотым карандашом. Взгляд его выпуклых глаз был очень удивленным.
– Э-э… так вот… – начал он, кашлянув. – Что касается пункта под номером пять. Обман чувств. А что, если Миллз и мадам Дюмон в самом деле не видели, чтобы кто-то входил в ту дверь? Может, их как-то обманули? А может, и все это дело – какое-то колдовство?
– Мне также пришло в голову это же, – сказал Хедли. – Я спрашивал об этом Миллза вчера вечером и разговаривал с ним сегодня утром. Это не была иллюзия. Кем бы ни был убийца, он все-таки вошел в дверь. Это был достаточно солидный человек, от него падала тень, и он хлопнул дверью. Вы с этим согласны, Фелл?
– О, да. Он был достаточно солидным и вошел в комнату, – грустно кивнул головой доктор Фелл и поднес ко рту погасшую сигару.
– И даже если допустить, что все нам известное – неправда, – продолжал Хедли, пока Петтис заказывал официанту еще кофе, – даже если это – колдовство, то Гримо v-било вовсе не колдовство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Гм… Так вот, мы имеем комнату с одной дверью, с одним окном и крепкими стенами. Говоря о способах исчезновения, когда дверь заперта, и окно герметично закрыто, я не буду брать очень распространенные в наши дни вульгарные случаи, когда запертая комната имеет тайный выход. Автор, который себя уважает, вряд ли вспомнит о том, что такое возможно. Нет необходимости оговаривать и второразрядные разновидности грубого нарушения этого закона, скажем, занавеска, открыв которую, можно просунуть руку, или отверстие в потолке, через которое опускают нож, а крышку ставят на место, и пол на верхнем этаже покрыт пылью, так, будто там никто не ходил. Это та же самая непорядочность, только в миниатюре. В принципе не имеет значения, какого размера будет отверстие: маленькое, как наперсток, или такое большое, как дверь в кладовой. Что касается классификации, то некоторые положения, мистер Петтис, можете записать…
– Хорошо, – улыбнулся Петтис. – Рассказывайте дальше.
– Во-первых, если преступление совершено в комнате, которая герметично закрыта, то убийца из нее не исчезал, потому что на самом деле никакого убийцы в ней и не было. Объясняю.
Первое. Перед нами не убийство, а стечение обстоятельств, которое привело к несчастному случаю, хотя все напоминает убийство. Поскольку комната была закрыта, и все свидетельствует о том, что произошло нападение, ограбление, ранение, повреждение мебели, то появляется мысль о драке и убийстве. Жертва убита или оглушена позже, но люди думают, что все произошло в закрытой комнате. В таком случае причиной смерти всегда считают удар по голове, вероятней всего палкой. Но на самом деле смерть наступила от удара об угол стола или острый край стула, а чаще всего – о железную решетку камина. Кстати, каминная решетка была причиной смерти, которая выглядела убийством в деле Шерлока Холмса «Горбун». А наиболее тщательно подготовлено такое преступление в романе Гастона Леру «Тайна желтой комнаты», самом лучшем детективном произведении вообще.
Второе. Убийство. Но жертва, не желая того, убивает сама себя или умирает вследствие несчастного случая. Это намек на то, что в комнате появились привидения. На самом же деле туда пускают газ, и жертва, приходя в неистовство, разбивает в комнате все в щепки, будто там происходила драка, и умирает от нанесенной себе ножевой раны. Другие варианты: пробивает себе голову острым канделябром, вешается на проводе или даже душит себя собственными руками.
Третье. Убийство механическим устройством, спрятанным в каком-нибудь невинном на вид предмете мебели. Возможно, это западня, поставленная кем-нибудь давно умершим. Она срабатывает или автоматически, или этому способствует новый, теперешний убийца. Это может быть и произведением современной науки. Существует, например, спрятанный в телефонной трубке механизм, который стреляет пулей в голову жертве, когда та берет трубку. Существует пистолет, к спусковому крючку которого прикрепляют струну, эта струна натягивается, если замерзает и расширяется вода. Существуют часы, которые стреляют пулей, когда их заводят. Есть будильник с неприятным звонком, и когда его накрывают рукой, чтобы остановить, Выскакивает лезвие, которое распарывает жертве живот. Бывает, жертве раскалывает череп гиря, падающая с высокой спинки стула или с потолка. Есть постель, которая выпускает отравленный газ, когда ее согревает человеческое тело, отравленная иголка, которая не оставляет следа…
– Видите, – делая выпады сигарой во все стороны, продолжал доктор Фелл, – рассматривая способы использования всех этих механических устройств, мы имеем дело скорее с невозможными ситуациями, чем с ситуацией запертой комнаты. Можно говорить об убийстве электрическим током, когда его подключают к шнуру перед выставленными картинами, к шахматной доске или даже перчаткам. Смерть может таиться даже в чайнике. Но в наше время эти примеры, как мне кажется, не используют, а поэтому отправимся дальше.
Четвертое. Самоубийство с намерением выдать его за убийство. Жертва закалывает себя ледяной сосулькой, сосулька тает, никакого оружия в замкнутой комнате не находят и считают, что это убийство. Или жертва стреляет в себя из пистолета, прикрепленного к резиновой ленте. После выстрела пистолет исчезает в дымовой трубе. Или – правда, здесь уже речь идет не о замкнутой комнате – пистолет прикрепляют к грузу пружиной, и после выстрела он падает через перила моста в воду. Или вылетает через окно запертой комнаты и падает в снег.
Пятое. Такое убийство, когда считают, что жертва жива, а на самом деле она уже лежит мертвой в комнате, с двери которой не спускают глаз. Убийца, или одетый, как его жертва, или похожий на нее, входит в комнату, избавляется от маскировки и так быстро выходит из комнаты, что со стороны кажется, будто он разминулся в дверях с тем, кто туда входил, то есть с самим собой. В любом случае у него есть алиби, и потом делается вывод, что убийство произошло после того, как «жертва» вошла в комнату.
Шестое. Убийство произведено за пределами комнаты, но создается впечатление, что его кто-то совершил в комнате. Я отношу такое убийство к тем, которые называют «дистанционными» или «ледяными». Говоря о ледяной сосульке, я имею в виду, что дверь комнаты закрыта, окно слишком маленькое, есть жертва и нет оружия. Ледяная пуля делает свое дело и тает, не оставляя следа. Мы уже говорили о тайных газах. В детективной беллетристике этот способ впервые описала Энн Кэтрин Грин в рассказе «Одни инициалы». Между прочим, эта американская писательница стала зачинательницей ряда традиций. В ее первом детективном романе, созданном свыше пятидесяти лет назад, кровожадный секретарь убивает своего работодателя, и статистика, думаю, доказала бы, что сегодня секретарь – самый банальный убийца в литературе. Дворецкие давно вышли из моды, инвалид в кресле на колесах не вызывает доверия. Давно отказались и от мании убийства, якобы присущей незамужним женщинам среднего возраста. Врачи ведут себя теперь лучше, если, конечно, не становятся сумасшедшими учеными. Адвокаты, оставаясь традиционно непорядочными, только иногда становятся в действительности опасными. Но все повторяется. Эдгар Аллан По восемьдесят шесть лет назад назвал своего убийцу Гудфеллоу, то есть хороший парень, и самые знаменитые современные авторы детективных романов поступают так же, давая имя Гудмен, то есть хороший человек, заклятым негодяям, а секретари продолжают оставаться наиболее опасными.
Использование ледяной пули было приписано кому-то из рода Медичи. А в одном из восхитительных рассказов Флеминга Стоуна можно прочитать эпиграмму Марциала, из которой видно, что такую пулю использовали в Риме в первом столетии нашей эры. Следовательно, ледяной пулей стреляли, лед бросали или выстреливали из арбалета, как в одном из приключений Гамильтона Клика, персонажа в чудесном произведении Стоуна «Сорок лиц». Разновидности этой же темы – пули из каменной соли и даже из замороженной крови.
По-моему, из сказанного ясно, что я имею в виду, когда преступление совершено в закрытой комнате человеком, которого на самом деле не было. Есть и другие способы. Жертву можно заколоть через окно лезвием шпаги, вставленным в трость, или таким тонким лезвием, что человек еще успеет войти в комнату, прежде чем поймет, что получил смертельную рану. Иногда тому, кто пытается заглянуть в высокое окно, голову пробивает ледяная сосулька, которая падает сверху, – жертва есть, а оружия нет, оно растаяло.
Под этим самым номером, хоть можно это сделать и под номером три, запишем убийства, созданные с помощью отравленных гадюк и насекомых. Гадюк прячут не только в ящиках шкафов, но и в вазах, книжках, люстре или в палке. Я даже помню веселенькую газетную заметку об янтарном чубуке трубки, причудливо вырезанном в форме скорпиона: когда курильщик поднес трубку ко рту, скорпион оказался живым. Но о самом известном «дистанционном убийстве» я советую вам почитать, джентльмены, в «Тайне Думдорфа», одном из ярчайших произведений в истории детективной беллетристики, мастерски написанном Мелвиллом Дэвиссоном Постом. (Оно стоит в одном ряду с рассказом «Руки мистера Оттермола» Томаса Берка, «Человеком в проулке» Честертона и «Камерой номер тринадцать» Джекьюса Футрелла.) Еще одно «дистанционное» убийство – это убийство солнцем. Солнце через бутылку с метиловым спиртом, которая стоит на столе в комнате Думдорфа, будто сквозь увеличительное стекло, зажигает капсуль ружья, которое висит на стене; ружье стреляет и убивает хозяина в постели. Снова мы…
А впрочем, достаточно. Гм… Пора уже завершать эту классификацию.
Седьмое. Убийство, которое зависит от впечатления, противоположного тому, которое описано под номером пять. Жертву можно считать мертвой задолго до того, как она умрет в самом деле. Отравленный хоть и не смертельно, человек, ложится спать в закрытой комнате. Стук в дверь его не будит. Убийца разыгрывает переполох, взламывает дверь, вбегает в комнату, убивает, стреляя или перерезая горло, и уверяет всех присутствующих, что они видели то, чего на самом деле не было. Честь изобретения этого способа принадлежит Израэлю Цангвиллу, и с тех пор к нему прибегали в разных видах. Такие убийства происходили на пароходах, в разрушенном доме, на чердаке и даже под открытым небом – жертву сперва оглушили и закололи, а уже потом убийца склонился над ней. Итак…
– Подождите минуту, – перебил его Хедли, забарабанив пальцами по столу, чтобы привлечь внимание.
Доктор Фелл, довольно улыбаясь, повернулся к нему. Хедли продолжал:
– Все это очень хорошо. Вы рассказали нам обо всех ситуациях, которые могут сложиться в закрытой комнате…
– Обо всех? – переспросил доктор Фелл, широко раскрыв глаза. – Нет, далеко не обо всех! Я не рассмотрел детально даже упомянутых ситуаций. Я очертил только приблизительные контуры, но на этом я не остановлюсь. Я собираюсь привести еще одну классификацию: речь идет о случаях, в которых двери и окна закрыты изнутри. Гм…
– Не теперь, – решительно остановил его старший инспектор. – Вы сказали, что мы, опираясь на вашу классификацию, сможем получить какую-нибудь нить для раскрытия того, как способ совершения преступления с исчезновением преступника проявится в нашем конкретном деле. Вы изложили семь пунктов, но для нашего дела ни один из них ничего не дает. Вы говорите: если преступление совершено в герметично закрытой комнате, то никакой убийца из нее не исчезал, потому что на самом деле никакого убийцы там не было. В нашем случае все наоборот. Мы знаем определенно, если верить Миллзу и мадам Дюмон, что убийца был в комнате. Как быть с этим?
Петтис подался вперед. Его лысая голова блестела в свете настольной лампы. Он отвел взгляд от записи, которую делал элегантным золотым карандашом. Взгляд его выпуклых глаз был очень удивленным.
– Э-э… так вот… – начал он, кашлянув. – Что касается пункта под номером пять. Обман чувств. А что, если Миллз и мадам Дюмон в самом деле не видели, чтобы кто-то входил в ту дверь? Может, их как-то обманули? А может, и все это дело – какое-то колдовство?
– Мне также пришло в голову это же, – сказал Хедли. – Я спрашивал об этом Миллза вчера вечером и разговаривал с ним сегодня утром. Это не была иллюзия. Кем бы ни был убийца, он все-таки вошел в дверь. Это был достаточно солидный человек, от него падала тень, и он хлопнул дверью. Вы с этим согласны, Фелл?
– О, да. Он был достаточно солидным и вошел в комнату, – грустно кивнул головой доктор Фелл и поднес ко рту погасшую сигару.
– И даже если допустить, что все нам известное – неправда, – продолжал Хедли, пока Петтис заказывал официанту еще кофе, – даже если это – колдовство, то Гримо v-било вовсе не колдовство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35