Кент живо представил себе двоюродного брата. Он сочувствовал больше Роду, чем женщине, которая умерла, потому что вырос вместе с Родом и очень его любил. — Кристоферу Кенту в жизни все давалось легко, а Родни добивался цели только тяжелым трудом. Род всегда и ко всему относился крайне серьезно. Он превосходно подходил к должности политического секретаря Дэна Рипера — заинтересованно и старательно отвечал на письма, собирал факты для выступлений Рипера (если эти факты собрал Родни Кент, они не подвергались сомнению) и даже писал речи, которые Дэну оставалось только расцветить приемами красноречия.
— Ну конечно, двойной номер в отеле, — вдруг вспомнил Кент. — Они должны были остановиться вместе. Только где же Род? Где он был, когда ее убивали? Сегодня утром брата там не было. Говорю вам, это его просто убьет…
— Нет, — возразил доктор Фелл. — Так или иначе, но он от этого избавлен.
И снова Кент почувствовал, что доктор Фелл и Хэдли как-то странно на него смотрят.
— Придется нам пройти и через это, — вздохнул шеф полиции. — Вероятно, вас удивляет, каким образом я так много узнал о вас и ваших делах. Я знал о вашем пари. Мне рассказал о нем мистер Рипер. Мы пытались с вами связаться, но никто не знал, на каком вы судне и под каким именем. Я уже не в первый раз вынужден иметь дело с обществом ваших знакомых. Дело в том, что ваш двоюродный брат, мистер Родни Кент, четырнадцатого января был убит точно таким же способом, как и его жена.
Глава 3
Заявление Ричи Беллоуза
— Следовательно, — продолжал Хэдли, — я полагаю, что вы можете нам помочь. — Впервые на его лице появилось человечное выражение, если можно назвать так тень раздраженной улыбки. — Я пришел к этому тупице за помощью, — кивнул он в сторону доктора Фелла (Фелл в ответ нахмурился), — потому что это дело походит на те нелепые случаи, которые он так обожает. Мы имеем счастливых супругов, недавно поженившихся. Все единодушно согласны в том — во всяком случае, те, с кем я уже побеседовал, — что ни он, ни она не имели врагов. Определенно, у них не было врагов в Англии, так как до сих пор они проживали в Южной Африке и в Лондон приехали впервые. Кажется, нельзя сомневаться в том, что они были совершенно безобидными людьми. И тем не менее кто-то терпеливо выследил их и убил — одного в доме сэра Гайлса Гэя в Сассексе, а другую — здесь, в гостинице «Королевский багрянец». Убив их, преступник на этом не успокоился, а жестоко изуродовал лица со злобной мстительностью, равной которой я еще не видел. Итак?
Повисло тягостное молчание.
— Естественно, я помогу всем, чем смогу, — с горечью произнес наконец Кент. — Но я все еще не могу поверить… Это… Черт побери, это просто непристойно! Как вы сказали, у них не было врагов во всем… Кстати, как дела у Дженни? Может, ей нужны деньги или еще что-нибудь… О черт! Я совсем забыл — она же умерла! Но у вас есть хоть какое-то представление, кто мог это сделать?
Хэдли помолчал, затем, отодвинув пустую тарелку, открыл плоский чемоданчик.
— У нас в тюрьме сидит один парень. Не по обвинению в убийстве, хотя, собственно, поэтому он там и оказался. Его зовут Беллоуз. Большая часть улик указывают на него как на убийцу Родни Кента…
— Беллоуз, — спокойно вмешался доктор Фелл, — если я правильно понял, становится теперь самой важной фигурой в этом деле.
Он издал носом протяжный насмешливый звук. Привыкшие вечно спорить друг с другом, Фелл и Хэдли на время забыли о визитере. Лицо доктора Фелла раскраснелось.
— Я терпеливо стараюсь навести вас на мысль, — продолжал он, — что заявление этого Беллоуза, которое в тот момент показалось вам таким смехотворным…
— Заявление Беллоуза не может быть правдивым. Прежде всего, в комнате были обнаружены отпечатки его пальцев. Во-вторых, когда человек, не важно, пьяный он или трезвый, серьезно утверждает, что видел человека в сверкающей униформе служащего гостиницы, который в два часа ночи расхаживал по дому в Сассексе…
— Послушайте! — попытался привлечь к себе внимание Кент.
— Я думаю, — мягко улыбнулся доктор Фелл, — следует посвятить нашего друга в некоторые события. Кхр-р… Сделаем так, Хэдли: вы снова расскажете все факты и попросите нужную вам информацию. Лично я больше слушать не могу. Это напоминает бессмысленные монологи короля Лира. Они звучат так гладко, что вам начинает казаться — да вы же все понимаете. Признаю: служащий гостиницы в далеком загородном доме — это проблема; но не считаю, что это свидетельствует против Беллоуза.
Хэдли обратился к Кенту:
— Позвольте сначала спросить: вы знакомы с сэром Гайлсом Гэем?
— Нет. Дэн много о нем рассказывал, но мы никогда не встречались. Кажется, он какой-то государственный деятель?
— Был. Он был помощником министра Южно-Африканского союза. По-моему, это нечто среднее между буфером и офицером связи Уайтхолла и Претории. Но год назад Гэй ушел в отставку и вскоре приобрел загородное поместье в Норфилде, графство Сассекс, как раз на границе с графством Кент. — Хэдли задумался. — Главная причина приезда Рипера в Англию — желание повидаться с Гэем. Ему нужно было решить кое-какие деловые вопросы по собственности в Миддлбурге. Рипер ее то ли продавал, то ли покупал по поручению сэра Гайлса. Ну и, кроме того, он хотел нанести Гайлсу визит. Гэй — холостяк и всегда с удовольствием приглашает людей в свой новый дом.
Хэдли опять задумался, затем, словно с облегчением отбросив какие-то сомнения, встал и начал расхаживать по комнате. Его голос слегка дрожал от неуверенности, как и его коротко остриженные усы. Но у Кента сложилось впечатление, что настороженность не покидает начальника полиции.
— В среду, двенадцатого января, Рипер с друзьями приехали из Лондона в Норфилд. Они прибыли в Англию накануне. Компания намеревалась провести там чуть больше двух недель и вернуться в Лондон вечером тридцать первого января. То есть сегодня. Чтобы Рипер встретился с вами в гостинице «Королевский багрянец», если бы вы выиграли пари и появились завтра. Кажется, все члены его общества строили на этот счет самые различные предположения.
В Норфилд прибыли шесть человек. Сам сэр Гайлс Гэй, хозяин. Мистер и миссис Рипер. Мисс Франсин Форбс, их племянница. Мистер Гарви Рейберн. И ваш кузен мистер Родни Кент, — продолжал Хэдли официальным тоном, будто давал показания. — Миссис Кент не было. В Дорсете живут две ее тетки — мы это проверили, — и она решила нанести им визит, поскольку еще не встречалась с ними, хотя была наслышана о них. Поэтому миссис Кент отправилась в Дорсет, прежде чем приехать в Норфилд. Полагаю, вы знакомы со всеми членами группы Рипера?
— О да! — ответил Кент, сразу подумав о Франсин.
— И готовы поделиться со мной нужными сведениями о них?
— Послушайте, мне нет смысла притворяться, будто я не понял, к чему вы клоните. Но среди этих людей вы не найдете убийцу. Это даже смешно. Большинство из них я знаю лучше, чем двоюродного брата.
— Ах, убийцу, — медленно и сухо усмехнулся Хэдли, словно отбрасывал этот вопрос, как не имеющий значения. — В настоящий момент мы ищем не убийцу, а факты.
А факты довольны просты. Никто не расхаживал по дому в неурочное время. Никто из этих людей не враждует друг с другом, и их рассказы не противоречат один другому. Необычна лишь обстановка, на фоне которой произошло убийство. Это вынудило меня обратиться за помощью к доктору Феллу.
Деревушка Норфилд — очаровательное местечко с десятком домов, церковью и пабом, словно разбросанными на зеленой равнине. Такие в Кенте и Сассексе встречаются буквально на каждом шагу. Место довольно уединенное и расположено прямо посередине лабиринта небольших дорог, словно предназначенных для того, чтобы по ним плутали автомобили. Половина домов в деревне деревянные, половина — кирпичные, там царит атмосфера старого мира.
— Этот неискренний лиризм, — хмыкнул доктор Фелл, — вызван тем, что Хэдли, хотя и шотландец, настоящий горожанин. Он ненавидит деревню и глубоко возмущен тем обстоятельством, что дороги появились раньше автомобилей.
— Может быть, — совершенно серьезно согласился Хэдли, — и тем не менее я пытался найти в факте уединенности деревни хоть какой-то намек на происшедшее. Говорите что хотите, но это место не могло быть и не было настолько привлекательным, чтобы проводить там время в зимнюю пору. Меня просто интересовало, почему все члены компании Рипера вздумали отправиться на такое длительное время в такую глушь. Скорее можно было ожидать, что они предпочтут остаться в городе и посещать какие-нибудь спектакли, например.
Так вот, за последние двадцать лет одним из самых примечательных местных типов был старый Ричи Беллоуз, отец нашего главного подозреваемого. Он уже умер, но о нем до сих пор вспоминают. Старый Беллоуз был и архитектором и строителем. Из тех, кто и сам не прочь потрудиться. Это он построил в округе добрую половину современных домов. Кажется, у него было особое пристрастие к резьбе по дереву и изготовлению всяческих хитрых устройств. Но особенным его хобби было возведение домов в стиле Тюдоров или Стюарта, которые он так искусно строил, с этими балками и полами из досок от старых зданий, что даже самый опытный архитектор не смог бы определить, какого века эта постройка. Старик Беллоуз был местной достопримечательностью. Все гордились его способностью создавать подделки под старину и любили разыгрывать приезжих. Да и у самого старика было чрезвычайно развито довольно своеобразное чувство юмора. Он любил встраивать потайные двери и скрытые переходы. Стоп! Спешу вас уверить, поскольку знаю наверняка, — в доме сэра Гайлса нет никаких таких хитростей.
Этот дом, который старый Беллоуз построил для себя, Гайлс приобрел несколько месяцев назад. Дом довольно большой. В нем восемь комнат. И стоит он в начале дороги, что проходит мимо церкви. Солидное и интересное строение, в духе королевы Анны, если вы ничего не имеете против тяжеловесной, мрачноватой архитектуры. Несколько окон смотрят прямо на кладбище у церкви. На мой взгляд, не так уж это приятно.
— Нам необходимо рассмотреть положение Ричи Беллоуза, сына старого мастера. Могу откровенно сказать: будь я проклят, если понимаю, как парень вписывается в это дело. Но был бы рад понять это. Он тот еще тип. Ричи родился и вырос в этом самом доме. Из того, что мне удалось узнать, можно сделать вывод, что он далеко не глупый малый, да еще с приличным образованием. Поражает его невероятная фотографическая память, в каком бы он состоянии ни находился, пьяном или трезвом. Знаете, он из тех ловкачей, перед которыми можно разбросать колоду карт, и они назовут вам все карты в том порядке, в каком они лежали. Как выяснилось, в первый же день пребывания гостей в его доме сэр Гайлс устроил нечто вроде представления демонстрации этой незаурядной способности Беллоуза.
После смерти старого мастера его сын унаследовал очень приличное состояние. Но потом дело стало хиреть. Казалось, у наследника не было какого-либо порока. Просто вдобавок к частично парализованной левой руке он был страшно ленив и питал склонность к спиртному. Сначала младший Беллоуз медленно скользил по наклонной плоскости, а затем стал резко сдавать. Рассыпался его бизнес. Эта беда сбила его с ног, а манера разбрасываться деньгами явно не способствовала улучшению дел. Потом на взморье скончалась от брюшного тифа его жена, и это Беллоуза-младшего подкосило окончательно. Он начал спиваться и, наконец, превратился в деревенского пьяницу. Надо сказать, он никому не доставляет хлопот и не устраивает скандалов. Каждый вечер вежливо прощается с завсегдатаями местного паба под названием «Холостяк и перчатка» и покидает его на своих двоих. Наконец он был вынужден продать свой любимый дом с интересным названием «Четыре входа» практически за бесценок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36