— Аптекаря?
— Ну да! И, честно говоря, вид у него довольно жуткий — все лицо залито кровью…
— А известно, кто его прикончил?
— Да вроде бы молодой Ангус Кёмбре.
— И где же тело?
— Рядом с лавкой Лидберна, на тротуаре под самым фонарем.
— Пошли!
Но Томас остановил Мак-Клостоу.
— Не то чтоб я осмелился давать вам советы, сержант, но, может, все-таки разумнее сначала надеть штаны?
Арчибальд, оценив пикантность ситуации, энергично выругался.
— Ладно. Бегите к моему помощнику Тайлеру и скажите, что я жду его на месте преступления, а потом передайте то же самое доктору Элскотту.
Не ожидая ответа официанта-посыльного, сержант поспешил в соседнюю комнату одеваться. Через две минуты он, кое-как застегнув большинство пуговиц, снова выскочил в кабинет. Взгляд полицейского скользнул по бутылке виски, которую он, уходя спать, оставил на столе. Бутылка была пуста, хотя Мак-Клостоу точно помнил, что перед сном опорожнил ее только до половины.
— Проклятый Томас! — прохрипел он в благородном гневе и выскочил в темноту весенней ночи, поклявшись, что скоро в Каллендере произойдет еще одно убийство, ибо он непременно отомстит этому гнусному пьянице.
Кёмбре не сразу отреагировал на обвинение, но, оправившись от шока и сообразив, что к чему, стал яростно отбиваться и в конце концов вырвался из рук обоих противников. Однако вместо того чтобы спастись бегством, Ангус изо всех сил треснул Лидберна кулаком, и его будущий тесть без чувств распластался на тротуаре. Гленрозеса, несомненно, ожидала точно такая же судьба, но несколько запоздалых прохожих и соседей бросились на подмогу ветеринару. Совместными усилиями им не без труда удалось скрутить разбушевавшегося молодого человека. В это время мимо них, возвращаясь домой, в «Гордого Горца», проходил Томас, и его отправили будить сержанта.
Узрев два лежащих на тротуаре тела, Мак-Клостоу решил, что дурень официант рассказал ему лишь половину правды. Но Арчи быстро успокоили, объяснив, что Кит Лидберн просто в обмороке. Сержант с облегчением перевел дух и поспешил спросить у Гленрозеса, что тут произошло. Ветеринар поманил его в сторонку, поскольку то, что он хотел рассказать, никак не предназначалось для посторонних ушей. Сержант кивнул и, к великому разочарованию любопытных соседей, последовал за Гленрозесом. Когда они вернулись, убитого уже осматривал доктор Элскотт.
— Ну, доктор?
— Что — ну? Он мертв. А вы что, сами об этом не догадывались?
Мак-Клостоу, благоразумно промолчав, повернулся к констеблю.
— Позвоните в больницу, Сэм, и попросите прислать перевозку, а потом предупредите миссис Рестон, какое ее постигло несчастье.
— Но, шеф, в мои обязанности не входит извещать родственников о…
— Насколько я понимаю, вы публично отказываетесь выполнить приказ, Тайлер?
Гленрозес снова выступил вперед.
— С вашего позволения, сержант, я возьму на себя эту тяжкую миссию…
— Ладно, договорились.
Свалив с плеч печальную заботу, Мак-Клостоу наконец получил возможность допросить предполагаемого убийцу. Он подошел к Ангусу Кёмбре, которого доброхоты все еще держали за руки, и надел на него наручники.
— Вот так, теперь можете отпускать… Ну, мой мальчик, вам так не терпелось попасть на виселицу?
— Это не я!
— Понятно… Значит, рассчитывать хоть на какое бы то ни было сотрудничество с вашей стороны — бесполезно?
— Да говорю же вам: я его не…
— Ладно-ладно…
— У него в правом кармане пиджака все еще лежит пистолет, сержант! — предупредил кто-то из свидетелей.
— Отлично, главное — ничего не трогать!
Машина «скорой помощи» увезла тело покойного Хьюга Рестона. Доктор Элскотт уже направился к своей машине, но, проходя мимо Мак-Клостоу, услышал негромкое ворчание:
— Ну вот, теперь вы избавились от самого опасного соперника, доктор.
Элскотт смерил полицейского презрительным взглядом.
— Право, сержант, вы так же глупы, как высоки ростом! Еще раз предупреждаю: вам следовало бы хоть чуть-чуть поменьше пить.
И, отвернувшись, врач снова пошел к машине с таким видом, будто эпитеты, которыми вполголоса награждал его сержант, относились к кому-то другому. В результате гнев Арчибальда Мак-Клостоу излился на любопытных.
— А теперь немедленно расходитесь по домам, иначе я на каждого составлю протокол за ночной дебош в общественном месте!
Зеваки, недовольно ворча, разбрелись, и только уже очухавшийся Лидберн с угрожающим видом подскочил к Кёмбре.
— Я еще погляжу, как вы дергаетесь на веревке, подонок! — заорал он.
Ангус молча лягнул мясника в бедро, тот взвыл от боли и, прихрамывая, отошел на почтительное расстояние. Мак-Клостоу и не подумал его утешать.
— Как ни печально, но я вынужден сказать вам, мистер Лидберн, что вы сами нарывались на неприятности, — заметил он. — А теперь, Сэм, я думаю, мы должны оказать этому молодому человеку гостеприимство и запереть его в уютной камере, дабы он мог спокойно поразмыслить на досуге, как нехорошо убивать. Ну, вперед!
Когда они вошли в кабинет, сержант, снова увидев пустую бутылку, на мгновение впал в транс.
— Не забудьте напомнить мне, Сэм, что я должен сказать пару ласковых Томасу из «Гордого Горца». А сейчас снимите с арестованного наручники, усадите вот на этот стул и встаньте у двери на случай, если ему взбредет в голову фантазия нарушить мирное течение разговора и попытаться сбежать.
Усевшись за стол, Арчибальд снял чехол с древней пишущей машинки и заправил в нее лист бумаги.
— Ну, выкладывайте, мой мальчик.
— Клянусь вам, что…
— Это — потом, а пока отвечайте только на мои вопросы. Итак: имя, фамилия, возраст, адрес, профессия…
— Кёмбре Ангус, двадцать пять лет… Живу у мистера Стоу, владельца гаража и заправочной станции у дороги в Доун, работаю там же механиком…
— Отлично. Где вы родились?
— Понятия не имею.
— А?
— Я знаю только, что вырос в сиротском приюте Перта, а если у меня и есть мать и отец, то я о них ни разу не слышал.
— Так вот в чем причина… Вы страдаете комплексом обездоленности и потому выстрелили в Хьюга Рестона!
— Вот уж не улавливаю никакой связи между тем и другим!
— Это не имеет значения, довольно и того, что я ее вижу! Вы еще ни разу не сидели в тюрьме?
— Нет, никогда.
— Это потому, что вам повезло!
— Я не позволю вам…
— Молчать! Расскажите лучше, зачем вам вдруг понадобилось убивать Хьюга Рестона!
— Я его не убивал.
— Тогда что вы делали возле трупа?
— Там был не я один! Лидберн и Гленрозес тоже стояли рядом!
— Оба они живут поблизости, а кроме того, провели вечер у Лидбернов. Но вы-то зачем вертелись возле мясной лавки?
— Я ждал Дженет Лидберн.
— В такой поздний час?
— Дженет знала, что я ее жду.
— И куда же вы собрались среди ночи?
— Дженет решила уйти из дому, потому что ее родители упорно противятся нашему браку.
— Замечательный у вас склад ума! А когда вместо Дженет из дома вышел ее дядя Рестон, вы струхнули и принялись в него палить?
— Я вообще видел Рестона только мертвым!
— Пустая болтовня!
— Но, в конце-то концов, я вовсе не убийца!
— Почему я должен верить вам на слово?
Ангус сунул руку в карман и вытащил револьвер, который у него в суматохе так и не забрали. Арчибальд на несколько секунд перестал дышать.
— Будь я тем, за кого вы меня принимаете, давно воспользовался бы этим оружием и вернул себе свободу! Но у меня нет ни малейшего желания убивать кого бы то ни было!
Ангус бросил револьвер на стол перед Мак-Клостоу, и тот осторожно обернул его платком.
— Не понимаю, о чем вы только думаете, Тайлер! — сердито проворчал сержант. — Оставить подозреваемому в убийстве револьвер! Честное слово, вам пора в отставку! А что до вас, мой юный друг, то эта демонстрация ровно ничего не доказывает! Вы просто не могли в меня выстрелить.
— Это еще почему?
— Потому что я сержант Мак-Клостоу, и, застрелив меня, вы подписали бы себе смертный приговор.
— Когда б я и в самом деле убил Рестона, мне наверняка светила бы виселица, а раз туда невозможно попасть дважды, я бы ровно ничем не рисковал, продырявив шкуру и вам заодно.
Арчибальд довольно долго молчал, видимо с головой погрузившись в пучину размышлений. Наконец, вынырнув на поверхность, он снова завопил:
— Во-первых, не мое дело с вами препираться! А во-вторых, быстренько идите в камеру, где мы держим арестантов! Завтра я с удовольствием переправлю вас в Перт. Уж там вами займутся куда менее вежливые люди, чем я!
— А такие бывают?
— Уведите его, Тайлер!
Когда Сэм запирал камеру, молодой человек чуть слышно шепнул:
— Умоляю вас, Сэм, предупредите Стоу и мисс Мак-Картри. Только они одни могут вытащить меня из этого кошмара!
Назавтра, узнав о насильственной смерти кандидата в Окружной совет, Хьюга Рестона, весь Каллендер облачился в траур. Известие о том, что в убийстве подозревают такого симпатичного молодого человека, как Ангус Кёмбре, тоже никого не обрадовало. По городу расползались слухи. Многие поспешили выразить соболезнования миссис Рестон и пришли к единодушному выводу, что вдова явно выглядит помолодевшей, а черный цвет ей удивительно к лицу. Злые языки не преминули заметить, что миссис Рестон не слишком опечалена гибелью супруга, а миссис Шарп достаточно громко, чтобы слышали окружающие, сказала миссис Фрейзер:
— Впрочем, если бы бедняжка Фиона вздумала носить траур по всем, кого дарила особым вниманием, ей бы уже лет двадцать пришлось ходить только в черном…
Весть об убийстве очень скоро распространилась за пределы города. Местный корреспондент одной из пертских газет, позвонив к себе в редакцию, сообщил и о преступлении, и о том, что предварительное расследование завершено: благодаря расторопности сержанта Мак-Клостоу и мужеству двух граждан Каллендера — мистера Лидберна и мистера Гленрозеса — убийца уже сидит под замком.
Арчибальд буквально исходил потом над рапортом суперинтенданту (он сидел за машинкой с самого рассвета), и лишь телефонный звонок оторвал его от мучительных умственных усилий. Звонил из Перта суперинтендант Копланд.
— Алло, Мак-Клостоу?
— Так точно, сэр.
— Что это еще за история с убийством в Каллендере?
Стараясь говорить как можно яснее, сержант по мере сил и возможностей передал последовательность событий.
— Кто жертва?
— Хьюг Рестон, сэр, аптекарь, а также соперник доктора Элскотта на предстоящих выборах в Окружной совет.
— Скверная история, Мак-Клостоу…
— Да, сэр, но убийца уже за решеткой.
— Он сознался?
— Пока нет. Я жду результатов вскрытия, чтобы окончательно припереть парня к стенке.
— Это политическое убийство?
— Да нет, тут замешана, скорее, любовь, сэр.
— Вы уверены?
— Да, сэр, вполне.
— Когда вы к нам его отправите?
— После полудня, сэр, как только получу заключение эксперта.
— Что ж, я вас жду. До скорого, Мак-Клостоу, и — браво!
Широкая грудь Арчибальда еще больше раздулась от гордости. И сержант с удвоенным рвением принялся за работу.
Ближе к полудню в Каллендер примчались репортеры пертских газет и сразу поспешили в полицейский участок. Мак-Клостоу принял их с нескрываемой радостью и, разумеется, не заставил себя долго упрашивать, а тут же подробно рассказал и об убийстве, и о мотивах преступления, и о неизбежных его последствиях.
— А каким же образом получилось, сержант, что Кёмбре стрелял в дядю мисс Лидберн, а не, скажем, в ее отца? — спросил кто-то из журналистов.
— По-моему, он просто ошибся. Было уже темно, Кёмбре струсил и не успел толком разглядеть будущую жертву.
— Он уже признал вину?
— А вы хоть раз видели, чтобы преступник немедленно раскололся?
Мак-Клостоу сфотографировали во всех возможных и невозможных ракурсах и уже собирались идти в кабачок выпить во славу полиции Ее Величества, как вдруг в участок влетела Иможен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23