В рубке царило молчание. Сирано закурил; Пискатор, стоя за спиной
оператора радара, внимательно следил за изображением. Радист настраивал
приемник, гоняя верньеры по всему диапазону. Джил не могла понять, что он
надеется выудить в эфире.
Прошли пятнадцать минут, показавшиеся им часами. Чентес доложил, что
нижний люк открыт, вертолет готов к полету, старт - через минуту.
- Еще одно, мисс Галбира. Сюда заходил Торн и пытался убедить
капитана взять его в десантную группу. Капитан велел ему вернуться на
место.
- Он ушел?
- Да, мэм. Но капитан приказал проверить, выполнено ли его
распоряжение. Мистер Торн вышел только что и еще не добрался до хвостового
отсека.
- Хорошо, Чентес, я проверю.
Она отключила связь и тихонько чертыхнулась: пятнадцать минут в
должности - и уже нарушения дисциплины. Что это Торну втемяшилось в
голову? Нет, если она сразу же не поведет жесткую линию, то утратит
контроль над командой. Джил позвонила в хвостовой отсек. Ответил Саломо
Коппенейм, уроженец Суринама.
- Немедленно арестовать мистера Торна, проводить его в каюту и
держать под стражей.
Коппенейм, очевидно, был поражен, но не задал ни одного вопроса.
- Сообщите мне, как только он появится.
- Да, мэм.
На панели управления замигал красный огонек: закрылся нижний люк.
Радар отметил появление в воздухе вертолета, направлявшегося в сторону
Башни.
Внезапно из приемника раздался голос:
- Говорит Файбрас.
- Мы вас прекрасно слышим, сэр, - отозвался радист.
- Хорошо, я тоже. Мы собираемся сесть примерно в ста ярдах от купола.
Наш радар работает в режиме А-ОК. Думаю, никаких осложнений не возникнет.
Джил, где вы?
- Здесь, капитан.
- Что с Торном?
Джил сообщила о своем приказе.
- Теперь слушайте меня, - сказал Файбрас. - Мы должны выяснить,
почему он так горел желанием попасть в десантную группу. Если... если я
почему-то не вернусь, допросите Торна сами. Держите его под стражей до
окончания операции в Башне.
Джил велела Аукусо включить внутреннюю трансляцию, чтобы каждый
слышал слова капитана.
- Мы опускаемся. Ветер здесь слабее. Джил, я...
- Открывается нижний люк! - прервал капитана Сирано.
Красная лампочка на пульте начала мигать.
- Мон дье! - француз вытянул руку, указывая на ветровое стекло
кабины. Но все, кто находился в рубке, уже видели разгоравшийся во мраке
огненный шар.
У Джил вырвался стон.
Аукусо закричал в микрофон:
- Капитан! Капитан, отзовитесь!
Но ответа они не услышали.

58
Резко прозвенел звонок внутренней связи. С трудом протянув руку, Джил
нажала кнопку.
- Мэм, - прозвучал взволнованный голос Чентеса, - Торн только что
похитил второй вертолет. Но, кажется, я ранил этого сукина сына! Я
выпустил в него всю обойму!
- Его вертолет на экране, - доложил Сирано.
- Чентес, что случилось?
- По приказу капитана Торн ушел из ангара. Но, как только вылетел
первый вертолет, он вернулся. В руках у него был револьвер. Он загнал нас
в подсобный отсек, отключил связь и запер дверь. Но там хранилось
оружие... видимо, он забыл про это или решил, что успеет покинуть корабль.
Мы взломали дверь и выскочили в ангар. Торн уже сидел в вертолете, люк был
распахнут. Я начал стрелять, но вертолет вылетел. Стреляли все. Что
делать, мэм?
- Я отдам приказ, когда разберусь сама, - резко ответила Джил.
- Капитан?
- Да?
- Вот какая странная штука... Торн плакал, запирая нас в подсобке...
даже тогда, когда грозился нас перестрелять, если мы его остановим.
- Конец связи, - Джил с силой надавила на клавишу.
Техник, сидевший у экрана инфракрасного контроля, произнес:
- Огонь еще горит, капитан.
Его перебил оператор радара; его смуглое лицо посерело.
- Это вертолет, мэм... он на посадочной площадке Башни.
Джил вглядывалась в туман, но не могла разглядеть ничего, кроме туч.
- Я поймал второй вертолет, - быстро заговорил оператор, - он
спускается к основанию Башни. - Через минуту он добавил: - Аппарат почти у
поверхности воды.
- Аукусо, вызовите Торна.
Постепенно мужество и решимость возвратились к Джил. Она еще
чувствовала себя подавленной, но не сомневалась, что сумеет овладеть
ситуацией.
- Торн не отвечает, - доложил Аукусо.
Радар показывал, что вертолет-амфибия приводнился примерно ярдах в
тридцати от основания Башни.
- Попробуйте еще раз, Аукусо.
Скорее всего, Файбрас уже мертв. Вот она и стала капитаном...
- Боже мой, но не такой же ценой!
Хриплым голосом Джил вызвала Коппенейма и приказала ему явиться в
рулевую рубку, чтобы принять обязанности первого помощника. Затем она
повернулась к де Бержераку.
- Сирано, мы займемся Торном позже. Сейчас нужно выяснить, что
произошло с Файбрасом... и остальными, - Джил замолкла на мгновение. - Вы
сможете посадить корабль на вершину Башни?
- Если надо, сядем, - Сирано не замедлил с ответом.
Он был бледен, но владел собой безукоризненно.
"Парсефаль" двинулся вниз сквозь тучи. На круглом экране радара четко
обозначились очертания огромного цилиндра, но изображение расплылось,
когда дирижабль приблизился к верхнему торцу Чаши.
Лучи прожекторов осветили раскинувшуюся под ними тускло-серую
металлическую площадку. Из кабины были видны огненные сполохи, но
разглядеть вертолет не удавалось. Дирижабль медленно проплыл над тусклым
пламенем костра; пропеллеры встали горизонтально, выравнивая гигантский
корабль.
Сирано осторожно опускал "Парсефаль". Условия для посадки были
идеальными - почти полное безветрие. Сотни сквозных отверстий у основания
стен, окружавших торец Башни, создавали ветровой поток примерно до пяти
узлов - легкий бриз по шкале Бофорта. Такой ветерок не смог бы даже
шевельнуть листву на деревьях, и неопытный аэронавт вряд ли бы обратил на
него внимание. Но Сирано, видимо, понимал, что это слабое дуновение может
прижать огромный дирижабль к стене; виртуозно маневрируя двигателями, он
уравновесил давление ветра на носовую часть "Парсефаля" и продолжал спуск.
Джил не вмешивалась в действия пилота; сейчас в его руках была и
жизнь экипажа, и судьба экспедиции. Скорчившись над пультом управления,
Савиньен де Сирано де Бержерак, поэт и дуэлянт, вел труднейший в своей
жизни поединок. И он не нуждался ни в помощи, ни в сочувствии.
Дирижабль резко сбросил скорость, красный огонек мигнул на панели,
открылся нижний люк. Вниз сбросили стропы, и четыре десятка аэронавтов
скользнули по ним в туманную мглу. Потеряв лишний груз, корабль начал
приподниматься, и Джил приказала выпустить часть водорода. Ей не хотелось
зря расходовать газ, но сейчас не было другой возможности удержать
воздушное судно от немедленного взлета.
С носа и кормы сбросили другие стропы; люди, находившиеся внизу,
повисли на них, пытаясь сбалансировать огромную серебристую сигару. Сирано
медленно подвел "Парсефаль" к стене и выключил моторы; теперь судно
дрейфовало на небольшой высоте.
Двое из наземной команды метнулись к отверстиям, чтобы выяснить
источник ветра. Через минуту они доложили по рации, что эти круглые дыры
действительно порождают воздушный поток, направленный к центру площадки;
он был слаб, но устойчив, и дирижаблю не грозил внезапный удар о стену.
Остальные аэронавты подтащили сброшенные с носа и кормы канаты и, протянув
их сквозь отверстия, закрепили судно. "Парсефаль" завис в двадцати ярдах
от стены.
Джил надеялась, что ветер не изменится - малейший порыв грозил
катастрофой. Удар о стену - и лопасти пропеллеров будут сломаны, моторы
выведены из строя, двигательные отсеки искорежены.
Из среднего люка спустили лестницу. Джил и Пискатор торопливо вышли
из рубки, миновали центральный коридор и спустились вниз. Их ждал доктор
Грейвс с белой сумкой в руках.
Вертолет разбился в тридцати ярдах от купола. Они направились сквозь
туман к тускло мерцавшему огню; подойдя ближе к обломкам, Джил
содрогнулась. Она не могла себе представить Файбраса мертвым...
мужественного, блестящего Файбраса!
Он лежал в нескольких ярдах от пылающего корпуса, на том месте, где
его настиг удар. Почерневшие останки его спутников громоздились в кабине
вертолета.
Грейвс отдал свой фонарь Пискатору и склонился над телом капитана.
Дым смешивался с туманом и темными хлопьями уносился вверх. Тошнотворный
запах горящего бензина и обугленной человеческой плоти ударил в лицо, и
Джил, ощутив мгновенный приступ дурноты, пошатнулась.
- Держите прямо лампу! - резко бросил Грейвс.
Опомнившись, она заставила себя взглянуть на тело: порванная одежда,
кожа обгорела с головы до ног. Но лицо Файбраса почти не было
обезображено; он недолго оставался в пламени. Успел ли он выскочить? Или
взрыв выбросил его из машины?
Джил не могла понять, почему доктор так долго и тщательно осматривает
труп; она хотел уже задать вопрос, как вдруг Грейвс выпрямился и спросил:
- Как вы собираетесь поступить с останками?
- У нас нет пенных пламегасителей, чтобы сбить огонь с вертолета, -
ответила Джил безжизненным голосом, и махнула рукой старшему наземной
команды:
- Петерсон, доставьте тело на борт. Только сначала укройте его.
Остальные пусть идут со мной.
Через несколько минут они стояли перед куполом. В свете направленных
на него прожекторов, он показался Джил похожим на эскимосское иглу.
Внимательно рассмотрев серый колпак, она поняла, что его оболочкой служил
тот же металл, из которого была воздвигнута Башня. Нигде никаких следов
сварки, ни одного шва; казалось, полусферу просто выдули на поверхности,
словно огромный пузырь.
Весь десантный отряд собрался неподалеку от арочного входа в купол;
люди ожидали распоряжений Джил. Лучи света от их фонарей терялись в
похожем на пещеру проходе. Он тянулся ярдов на десять, затем поворачивал,
образуя коридор десятифутовой ширины; свод его находился примерно на такой
же высоте.
Над аркой входа виднелись два горельефа с эмблемами. Вверху -
полукругом - символическая радуга; ниже - полный круг с изломанным крестом
внутри. Джил узнала его - то был египетский анк.
- Радуга символизирует жизнь и воскрешение, - задумчиво произнесла
она.
- Простите, что перебиваю, - вмешался Пискатор. - Крест внутри круга
является еще и астрологическим символом Земли... Правда, тот крест
обычный.
- Ну, а радуга - символ надежды. Если вы помните Ветхий Завет, это
знак Божий избранному народу.
Пискатор взглянул на нее с любопытством.
Джил помолчала, стараясь подавить охвативший ее благоговейный страх,
в тайной надежде, что он останется незамеченным для окружающих. Затем она
твердым тоном распорядилась:
- Я войду туда. Вы, Пискатор, останетесь здесь. Когда я окажусь в
конце прохода, то подам сигнал, и вы направитесь ко мне - если я не
обнаружу ничего опасного. В противном случае вы с людьми вернетесь на
корабль и улетите. Это приказ, Пискатор. Я оставляю вас капитаном.
Коппенейм - славный малый, но он неопытен, да и характер у вас потверже.
Пискатор улыбнулся.
- Файбрас не давал нам разрешения садиться - и тем не менее вы на это
пошли. Могу ли я бросить вас в опасности?
- А я не могу подвергать опасности судно и жизнь ста человек.
- Что ж, понимаю вас. Я буду действовать сообразно обстоятельствам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71