Нет, это было довольно небольшое строение, от которого уже почти ничего не осталось. Лишь одна чудом сохранившаяся арка чернела на фоне неба. Все прочие постройки были полностью разрушены – лишь в густой траве здесь и там попадались остатки старых стен, из которых местные жители брали камни для хозяйственных нужд. Более крупные камни из дверных арок, колонны и могильные плиты стояли у изгороди. Очевидно, поле вокруг руин собирались превратить в пастбище. Впрочем, было очевидно, что коровы паслись здесь и сейчас.
Я зашла внутрь старой церкви. Везде росла крапива. Трава была высокая, по углам особенно густая и пышная, но место посередине оставалось голым. Крупные осколки камней и обвалившаяся крыша были убраны для удобства животных. Сейчас здесь было очень тихо. Коров нигде не было видно, даже птицы перестали петь.
Я стояла в залитом солнцем нефе и оглядывалась вокруг. Надо мной возвышалась та единственная арка, которую было видно с дороги. Кое-где еще сохранилась каменная резьба. Кроме арки сохранились еще два массивных дверных косяка западной двери и небольшие колонны, идущие от южной и северной дверей в некогда крытую аркаду и внутренний двор. Некоторые колонны сохранились целиком, но многие из них разрушились и были едва видны в высокой траве. И ничего больше, кроме разве что большого плоского камня у западной двери – мой отец сказал бы «во избежание воскрешения», – положенного когда-то на могилу знатного человека. Все было сейчас разрушено, потеряло свою прежнюю красоту и смысл. За остатками стен тянулись пустые поля. Даже солнечный свет не мог оживить это место. Оно было как будто специально создано для тьмы и смерти.
Так и есть. Теперь я узнала его. Конечно, во сне все было не совсем так, но все же очень похоже: могильные плиты, стоящие у изгороди, обломки церковных колонн. Чистое небо за развалинами западной стены. Плоский камень в траве. Ощущение запустения и заброшенности.
– Мисс Рэмси, глазам своим не верю!
Я обернулась.
Агнес Трапп поставила свой велосипед у противоположного столба ворот и, улыбаясь, пошла ко мне.
Увидев ее, я сразу забыла все свои прежние переживания. Я так много думала о предстоящем разговоре, так тщательно проигрывала в уме все детали, что даже удивилась в первый момент, почему это Агнес, вместо того чтобы сразу перейти к делу, невинно спросила:
– Пришли посмотреть местные древности? Красиво, правда? – спросила она.
– Да. Вообще-то я зашла сюда за цветами. Вот те желтые, на стене. Они встречаются очень редко.
– Цветы? Но у вас так много цветов в саду!
– Это дикие цветы. Я хочу нарисовать их. Раньше я довольно много рисовала, но потом забросила и вот опять хочу начать снова. Агнес...
– Да?
Во время нашего разговора она осматривалась вокруг, но сейчас снова повернулась ко мне. В ее взгляде было столько самодовольства, что я невольно задумалась – случайна ли наша встреча, или индейские барабаны (Джессами? Вдова Марджет?) сообщили ей, где меня искать. Это была ее территория, а не надежный защищенный от злых сил Торнихолд, где я надеялась поговорить с Агнес начистоту. Я глубоко вздохнула, собирая остатки мужества. Сейчас или никогда. Я вышла из темного угла разрушенной церкви на открытое солнечное место и села на старое бревно. Не на холодный могильный камень, а на чистое старое дерево.
– Я надеялась увидеть вас сегодня. – Мой голос звучал спокойно и дружелюбно. – Я даже заходила к вам, но Джессами сказал, что вы уехали в город. Хотела сказать вам, что нашла книгу.
– Нашли все-таки! – Она не просто обрадовалась. Она сияла от удовольствия. Было в ней что-то необычное этим утром, какая-то радость, веселость и внутренняя сила, которую я подмечала и раньше. Ну что ж, не я выбирала место для сегодняшнего разговора, но придется смириться.
– Да. И знаете, я была права. Тетя действительно дала ее на хранение, потому что, как мы и думали, это очень ценная книга. Поэтому, понимаете, я не могу разрешить кому бы то ни было выносить ее из дома до того, как ее ценность определит эксперт.
– Но она говорила, я могу взять ее! Она...
– Знаю. Разрешите мне закончить. Она сейчас у меня дома. Вы можете прийти и читать ее в Торнихолде, а также скопировать любые интересующие вас рецепты. Только вот...
– Что еще? – спросила Агнес, словно защищаясь.
– В книге нет рецепта ежевичного желе.
– Так вы ее читали? – резко спросила она.
– Не совсем. Только просмотрела, потому что вы сказали, что в ней есть рецепт особого ежевичного желе. Так вот, его там точно нет.
В ее глазах мелькнули веселые искорки. Она села на бревно на расстоянии ярда или двух от меня.
– Ах да, наверное, я видела его где-то в другом месте. Но в этой книге есть и другие рецепты, на которые мне хотелось бы взглянуть.
– Тогда хорошо. – Я погладила ровный ствол дерева. Его теплая поверхность каким-то образом вселяла в меня уверенность. – Пожалуйста, приходите в любое время, только предупредите заранее.
– Сегодня? После ужина?
– Как вам будет угодно. Скоро я поеду домой.
Пауза. Агнес смотрела на меня с любопытством, но без подозрения или вражды.
– Вы пришли сюда только за цветами? – спросила она.
Теперь была моя очередь.
– Да, и посмотреть на старую церковь. Однако теперь, когда я увидела ее, меня все это несколько удивило. Мне кажется, я бывала здесь раньше, хотя я точно знаю, что это не так.
Ее улыбка стала еще шире. Удовлетворенный кивок.
– Я так и думала, что вы это почувствуете.
– Но почему? Агнес, почему вы дали мне свои снадобья той ночью? Помните, пирог, который вы принесли мне на ужин?
Если она и удивилась, то не больше чем на мгновение. Затем она снова кивнула, на этот раз торжествующе.
– Я так и знала! Первый раз, когда я увидела вас, я сказала себе: «Она – что надо». Она будет одной из нас, дайте только время. И я была права. Никакого обмана, правда? Вы все знали!
– Не сразу. Но вскоре догадалась. Что же было в том пироге?
– Ничего вредного или опасного. Просто чтобы вы знали, что мы здесь и что мы ждем вас. Мы немного помолчали.
– Так вот о чем вы говорили, – наконец произнесла я, – когда обещали взять меня с собой на ваши встречи. Вы их здесь проводите, не так ли?
Теперь на ее лице явственно читались страх и благоговение.
– Так вы видели и это? – Она обвела руками аббатство. – Все это? Тогда, в первый раз, даже не поднимаясь с постели?
– Что-то очень похожее. – И медленно добавила: – И одного или двух людей, которых я неплохо знаю.
– Значит, у вас есть сила! Уже есть! Вы – одна из нас, мисс Джэйлис Рэмси!
«Ну нет. Вы просто дали мне какие-то галюциногенные снадобья, и мне всю ночь снились кошмары, похожие чем-то на эту старую церковь. И ничего больше».
Я уже открыла было рот, чтобы произнести это, но тут словно кто-то хлопнул меня мягкой ладошкой по губам. И вместо заготовленной фразы я произнесла совсем другое:
– Моя тетя тоже там была. Мисс Саксон. Это она помогла мне уйти. А на следующее утро прилетел голубь с запиской, в которой она желала мне счастья.
Теперь территория стала моей. Агнес побледнела.
– Но этого не может быть, мисс! Не может быть! Ее не было здесь, она мертва!
– Ну и что?
– Она никогда здесь не бывала. Она никогда бы не пришла сюда. – Она судорожно глотнула. – А всех голубей, я вам уже говорила, забрал Эдди Мэйсон.
– Ну и что? – Было у меня то, что Агнес называла «силой», или не было, надо это использовать. – Вы же не хотите сказать, что Эдди Мэйсон послал мне эту записку? Приходите сегодня вечером в Торнихолд, и я покажу вам ее. Надеюсь, вам знаком почерк мисс Саксон?
Я уселась на бревне поудобнее.
– Скажите мне, пожалуйста, после той ночи мне показалось, что я видела вас с Джес-сами в своей спальне. А утром я обнаружила, что вы действительно могли попасть в дом через окно со сломанной щеколдой. Это так и было?
Она внимательно смотрела себе под ноги, затем кивнула.
– Мы не делали ничего дурного. Джессами влез через маленькое окошко и открыл мне дверь изнутри. Мы пришли посмотреть, как на вас подействовало лекарство, и только. В первый раз никогда нельзя быть уверенным.
Бабушка. Похоже на то.
– И вы закрыли окно.
– Да. Вы же летали тогда, верно?
Я не ответила, и она удовлетворенно кивнула.
– Мы потому и закрыли окно, чтобы вы не вздумали полететь на самом деле. Такие случаи бывали.
«Не бог весть какая ведьма». Бедная бабушка с передозировкой. Кажется, мне еще повезло. Я постаралась, чтобы мой голос звучал ровно и спокойно:
– Вы обыскивали дом, пока я спала?
– Нет, зачем? Я уже все обыскала до этого. – Она заколебалась, потом подняла на меня свои ярко-синие глаза. Вины в них не было. – Не буду говорить, что я не искала ключ. Но я его не нашла.
– От «кладовой»?
– Да.
– А суп, который я все-таки не стала есть?
– Не стали? – переспросила она меня, кажется, с одобрением. – Как вы догадались, что его не надо есть? Еще один голубок с запиской? – Судя по всему, к Агнес уже вернулось обычное расположение духа.
Я рассмеялась. Она этого явно не ожидала.
– Нет. Не в тот вечер, по крайней мере. – Чтобы не выдавать Джессами, я решила держаться полуправды. – Я не спала, когда услышала крик собаки, а потом увидела, что мимо дома пробежал Джессами. Она его укусила?
– Да. Не захотела брать еду, порвала веревку и укусила.
– Не надо, Агнес! – На этот раз я не стала скрывать свой гнев. – Я знаю, что произошло. Думаете, я ничего не вижу? Утром я отправилась в большую усадьбу и нашла место, где вы держали пса. Когда я позвала его к себе, он пришел.
– Этот пес? Пришел? К вам?!
– Да, и он останется у меня жить. Где вы его взяли?
– Это бродячий пес. Ушел от цыган, наверное. – Голос ее звучал подавленно. Скорее всего она говорила правду. – Его бы все равно пристрелили. Бродячим собакам нечего делать около овец.
– Ладно. Но теперь он мой, и вы не тронете его и пальцем – ни вы, ни Джессами, слышите?
Она кивнула и провела ногой по земле.
– Она сильно искусала Джессами? Иногда собачьи укусы очень опасны.
– Ничего страшного. Я положила на рану траву и мазь, которую изготавливала ваша тетушка. Скоро заживет.
– Вы хотели посмотреть в книге рецепт этой мази?
Она взглянула куда-то вверх и вбок, и взгляд ее был очень хитрым. Потом слегка улыбнулась, на щеках показались ямочки.
– Нет, мисс.
– Тогда зачем?
– Там есть рецепт одного сердечного лекарства из слив, и несколько рецептов сладостей, которые ваша тетя нередко делала для нашей бабушки. Она так любит все сладкое...
– Сладости?!
Боюсь, что в моем голосе прозвучало явное недоверие. Агнес кинула на меня быстрый взгляд, улыбнулась и вытащила из кармана маленькую деревянную коробочку, вроде тех, в которых на Рождество детям дарят конфеты.
Она открыла ее. Внутри на белой бумаге лежали маленькие квадратики домашних ирисок.
– Я много всего такого делаю, – продолжала Агнес, – не только для мамы, но и на все ярмарки и распродажи. Попробуйте. Сделано по моему собственному рецепту и получило первый приз на прошлогодней выставке в Арнсайде. Пожалуйста, мисс, попробуйте.
Попробуйте. Вот уж спасибо так спасибо!
Попробуйте вызвать на серьезный разговор колдунью, да где – на ее собственной территории! И завершите все мирными посиделками на бревнышке, жуя ириски. Попробуй-ка, с другой стороны, отказаться. Я беспомощно посмотрела на коробочку, затем на Агнес.
– Спасибо, но я не люблю сладкое... Они выглядят замечательно, однако...
Она весело рассмеялась.
– Вы думаете, что, если съедите конфетку, снова будете летать? Нет-нет, в них нет ничего дурного. Я сама съем, чтобы показать вам, что они безвредны.
Она взяла одну, положила в рот, разжевала и проглотила.
– Вот! – Агнес поднялась и вдруг стала серьезной. – Мисс Рэмси, извините, если я была в чем-то не права. У каждого свой путь, я в этом убедилась, когда встретилась с вашей тетей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Я зашла внутрь старой церкви. Везде росла крапива. Трава была высокая, по углам особенно густая и пышная, но место посередине оставалось голым. Крупные осколки камней и обвалившаяся крыша были убраны для удобства животных. Сейчас здесь было очень тихо. Коров нигде не было видно, даже птицы перестали петь.
Я стояла в залитом солнцем нефе и оглядывалась вокруг. Надо мной возвышалась та единственная арка, которую было видно с дороги. Кое-где еще сохранилась каменная резьба. Кроме арки сохранились еще два массивных дверных косяка западной двери и небольшие колонны, идущие от южной и северной дверей в некогда крытую аркаду и внутренний двор. Некоторые колонны сохранились целиком, но многие из них разрушились и были едва видны в высокой траве. И ничего больше, кроме разве что большого плоского камня у западной двери – мой отец сказал бы «во избежание воскрешения», – положенного когда-то на могилу знатного человека. Все было сейчас разрушено, потеряло свою прежнюю красоту и смысл. За остатками стен тянулись пустые поля. Даже солнечный свет не мог оживить это место. Оно было как будто специально создано для тьмы и смерти.
Так и есть. Теперь я узнала его. Конечно, во сне все было не совсем так, но все же очень похоже: могильные плиты, стоящие у изгороди, обломки церковных колонн. Чистое небо за развалинами западной стены. Плоский камень в траве. Ощущение запустения и заброшенности.
– Мисс Рэмси, глазам своим не верю!
Я обернулась.
Агнес Трапп поставила свой велосипед у противоположного столба ворот и, улыбаясь, пошла ко мне.
Увидев ее, я сразу забыла все свои прежние переживания. Я так много думала о предстоящем разговоре, так тщательно проигрывала в уме все детали, что даже удивилась в первый момент, почему это Агнес, вместо того чтобы сразу перейти к делу, невинно спросила:
– Пришли посмотреть местные древности? Красиво, правда? – спросила она.
– Да. Вообще-то я зашла сюда за цветами. Вот те желтые, на стене. Они встречаются очень редко.
– Цветы? Но у вас так много цветов в саду!
– Это дикие цветы. Я хочу нарисовать их. Раньше я довольно много рисовала, но потом забросила и вот опять хочу начать снова. Агнес...
– Да?
Во время нашего разговора она осматривалась вокруг, но сейчас снова повернулась ко мне. В ее взгляде было столько самодовольства, что я невольно задумалась – случайна ли наша встреча, или индейские барабаны (Джессами? Вдова Марджет?) сообщили ей, где меня искать. Это была ее территория, а не надежный защищенный от злых сил Торнихолд, где я надеялась поговорить с Агнес начистоту. Я глубоко вздохнула, собирая остатки мужества. Сейчас или никогда. Я вышла из темного угла разрушенной церкви на открытое солнечное место и села на старое бревно. Не на холодный могильный камень, а на чистое старое дерево.
– Я надеялась увидеть вас сегодня. – Мой голос звучал спокойно и дружелюбно. – Я даже заходила к вам, но Джессами сказал, что вы уехали в город. Хотела сказать вам, что нашла книгу.
– Нашли все-таки! – Она не просто обрадовалась. Она сияла от удовольствия. Было в ней что-то необычное этим утром, какая-то радость, веселость и внутренняя сила, которую я подмечала и раньше. Ну что ж, не я выбирала место для сегодняшнего разговора, но придется смириться.
– Да. И знаете, я была права. Тетя действительно дала ее на хранение, потому что, как мы и думали, это очень ценная книга. Поэтому, понимаете, я не могу разрешить кому бы то ни было выносить ее из дома до того, как ее ценность определит эксперт.
– Но она говорила, я могу взять ее! Она...
– Знаю. Разрешите мне закончить. Она сейчас у меня дома. Вы можете прийти и читать ее в Торнихолде, а также скопировать любые интересующие вас рецепты. Только вот...
– Что еще? – спросила Агнес, словно защищаясь.
– В книге нет рецепта ежевичного желе.
– Так вы ее читали? – резко спросила она.
– Не совсем. Только просмотрела, потому что вы сказали, что в ней есть рецепт особого ежевичного желе. Так вот, его там точно нет.
В ее глазах мелькнули веселые искорки. Она села на бревно на расстоянии ярда или двух от меня.
– Ах да, наверное, я видела его где-то в другом месте. Но в этой книге есть и другие рецепты, на которые мне хотелось бы взглянуть.
– Тогда хорошо. – Я погладила ровный ствол дерева. Его теплая поверхность каким-то образом вселяла в меня уверенность. – Пожалуйста, приходите в любое время, только предупредите заранее.
– Сегодня? После ужина?
– Как вам будет угодно. Скоро я поеду домой.
Пауза. Агнес смотрела на меня с любопытством, но без подозрения или вражды.
– Вы пришли сюда только за цветами? – спросила она.
Теперь была моя очередь.
– Да, и посмотреть на старую церковь. Однако теперь, когда я увидела ее, меня все это несколько удивило. Мне кажется, я бывала здесь раньше, хотя я точно знаю, что это не так.
Ее улыбка стала еще шире. Удовлетворенный кивок.
– Я так и думала, что вы это почувствуете.
– Но почему? Агнес, почему вы дали мне свои снадобья той ночью? Помните, пирог, который вы принесли мне на ужин?
Если она и удивилась, то не больше чем на мгновение. Затем она снова кивнула, на этот раз торжествующе.
– Я так и знала! Первый раз, когда я увидела вас, я сказала себе: «Она – что надо». Она будет одной из нас, дайте только время. И я была права. Никакого обмана, правда? Вы все знали!
– Не сразу. Но вскоре догадалась. Что же было в том пироге?
– Ничего вредного или опасного. Просто чтобы вы знали, что мы здесь и что мы ждем вас. Мы немного помолчали.
– Так вот о чем вы говорили, – наконец произнесла я, – когда обещали взять меня с собой на ваши встречи. Вы их здесь проводите, не так ли?
Теперь на ее лице явственно читались страх и благоговение.
– Так вы видели и это? – Она обвела руками аббатство. – Все это? Тогда, в первый раз, даже не поднимаясь с постели?
– Что-то очень похожее. – И медленно добавила: – И одного или двух людей, которых я неплохо знаю.
– Значит, у вас есть сила! Уже есть! Вы – одна из нас, мисс Джэйлис Рэмси!
«Ну нет. Вы просто дали мне какие-то галюциногенные снадобья, и мне всю ночь снились кошмары, похожие чем-то на эту старую церковь. И ничего больше».
Я уже открыла было рот, чтобы произнести это, но тут словно кто-то хлопнул меня мягкой ладошкой по губам. И вместо заготовленной фразы я произнесла совсем другое:
– Моя тетя тоже там была. Мисс Саксон. Это она помогла мне уйти. А на следующее утро прилетел голубь с запиской, в которой она желала мне счастья.
Теперь территория стала моей. Агнес побледнела.
– Но этого не может быть, мисс! Не может быть! Ее не было здесь, она мертва!
– Ну и что?
– Она никогда здесь не бывала. Она никогда бы не пришла сюда. – Она судорожно глотнула. – А всех голубей, я вам уже говорила, забрал Эдди Мэйсон.
– Ну и что? – Было у меня то, что Агнес называла «силой», или не было, надо это использовать. – Вы же не хотите сказать, что Эдди Мэйсон послал мне эту записку? Приходите сегодня вечером в Торнихолд, и я покажу вам ее. Надеюсь, вам знаком почерк мисс Саксон?
Я уселась на бревне поудобнее.
– Скажите мне, пожалуйста, после той ночи мне показалось, что я видела вас с Джес-сами в своей спальне. А утром я обнаружила, что вы действительно могли попасть в дом через окно со сломанной щеколдой. Это так и было?
Она внимательно смотрела себе под ноги, затем кивнула.
– Мы не делали ничего дурного. Джессами влез через маленькое окошко и открыл мне дверь изнутри. Мы пришли посмотреть, как на вас подействовало лекарство, и только. В первый раз никогда нельзя быть уверенным.
Бабушка. Похоже на то.
– И вы закрыли окно.
– Да. Вы же летали тогда, верно?
Я не ответила, и она удовлетворенно кивнула.
– Мы потому и закрыли окно, чтобы вы не вздумали полететь на самом деле. Такие случаи бывали.
«Не бог весть какая ведьма». Бедная бабушка с передозировкой. Кажется, мне еще повезло. Я постаралась, чтобы мой голос звучал ровно и спокойно:
– Вы обыскивали дом, пока я спала?
– Нет, зачем? Я уже все обыскала до этого. – Она заколебалась, потом подняла на меня свои ярко-синие глаза. Вины в них не было. – Не буду говорить, что я не искала ключ. Но я его не нашла.
– От «кладовой»?
– Да.
– А суп, который я все-таки не стала есть?
– Не стали? – переспросила она меня, кажется, с одобрением. – Как вы догадались, что его не надо есть? Еще один голубок с запиской? – Судя по всему, к Агнес уже вернулось обычное расположение духа.
Я рассмеялась. Она этого явно не ожидала.
– Нет. Не в тот вечер, по крайней мере. – Чтобы не выдавать Джессами, я решила держаться полуправды. – Я не спала, когда услышала крик собаки, а потом увидела, что мимо дома пробежал Джессами. Она его укусила?
– Да. Не захотела брать еду, порвала веревку и укусила.
– Не надо, Агнес! – На этот раз я не стала скрывать свой гнев. – Я знаю, что произошло. Думаете, я ничего не вижу? Утром я отправилась в большую усадьбу и нашла место, где вы держали пса. Когда я позвала его к себе, он пришел.
– Этот пес? Пришел? К вам?!
– Да, и он останется у меня жить. Где вы его взяли?
– Это бродячий пес. Ушел от цыган, наверное. – Голос ее звучал подавленно. Скорее всего она говорила правду. – Его бы все равно пристрелили. Бродячим собакам нечего делать около овец.
– Ладно. Но теперь он мой, и вы не тронете его и пальцем – ни вы, ни Джессами, слышите?
Она кивнула и провела ногой по земле.
– Она сильно искусала Джессами? Иногда собачьи укусы очень опасны.
– Ничего страшного. Я положила на рану траву и мазь, которую изготавливала ваша тетушка. Скоро заживет.
– Вы хотели посмотреть в книге рецепт этой мази?
Она взглянула куда-то вверх и вбок, и взгляд ее был очень хитрым. Потом слегка улыбнулась, на щеках показались ямочки.
– Нет, мисс.
– Тогда зачем?
– Там есть рецепт одного сердечного лекарства из слив, и несколько рецептов сладостей, которые ваша тетя нередко делала для нашей бабушки. Она так любит все сладкое...
– Сладости?!
Боюсь, что в моем голосе прозвучало явное недоверие. Агнес кинула на меня быстрый взгляд, улыбнулась и вытащила из кармана маленькую деревянную коробочку, вроде тех, в которых на Рождество детям дарят конфеты.
Она открыла ее. Внутри на белой бумаге лежали маленькие квадратики домашних ирисок.
– Я много всего такого делаю, – продолжала Агнес, – не только для мамы, но и на все ярмарки и распродажи. Попробуйте. Сделано по моему собственному рецепту и получило первый приз на прошлогодней выставке в Арнсайде. Пожалуйста, мисс, попробуйте.
Попробуйте. Вот уж спасибо так спасибо!
Попробуйте вызвать на серьезный разговор колдунью, да где – на ее собственной территории! И завершите все мирными посиделками на бревнышке, жуя ириски. Попробуй-ка, с другой стороны, отказаться. Я беспомощно посмотрела на коробочку, затем на Агнес.
– Спасибо, но я не люблю сладкое... Они выглядят замечательно, однако...
Она весело рассмеялась.
– Вы думаете, что, если съедите конфетку, снова будете летать? Нет-нет, в них нет ничего дурного. Я сама съем, чтобы показать вам, что они безвредны.
Она взяла одну, положила в рот, разжевала и проглотила.
– Вот! – Агнес поднялась и вдруг стала серьезной. – Мисс Рэмси, извините, если я была в чем-то не права. У каждого свой путь, я в этом убедилась, когда встретилась с вашей тетей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29