- Давай джин с тоником, мешать так мешать.
И вновь я отметил собственное странное ощущение: оказался в столь уютной обстановке, со столь очаровательной женщиной наедине... и не испытывать привычного возбуждения. Я припомнил события ночи и дня - отстрел и подрыв знакомых людей... Наверное, бесследно не проходит, не мальчик как-никак. Хотя, что мне-то смерть, я давно с ней на "ты". Я взял бокал.
- Хоть и известные события настраивают на иной лад, но я хотела бы услышать от тебя тост, - улыбнулась она.
Привычный настрой
- Я буду банален, - поднял я бокал. - За красоту, за прекрасных женщин, за богинь, которые способны иногда спуститься к нам, простым смертным.
- Если ты имеешь в виду меня, - улыбнулась Лена, - а я надеюсь, что это так, то я, в свою очередь, пью за полубогов, за тарзанов, гераклов, котрых ты здесь представляешь. Видишь, у тебя на плече уже шов разошелся, рубашка не выдержала.
- Она просто мала, - скромно сообщил я.
Вообще-то, все, что происходило сейчас между нами двоими, настраивало на определенный, решительный лад, и пора было уже, протянув свою гориллообразную мощную длань, сильно притянуть Лену к себе, жадно впиться губами в её рот... все-такое. Тем более, что машина шла плавно, а до города было ещё минут пятнадцать ходу... Но, почему-то вновь вспомнив поэта Пабло Нуруду, я погасил в себе, довольно натужные, впрочем, мысли, и, дивясь сам себе, потянулся за сигаретами. Лена тоже что-то поняла, поэтому усмехнулась в свою очередь, закурила и сказала:
- Да, видимо, тебя все это серьезно тревожит.
- Еще бы не тревожило. Хуже всего, что на днях я ведь сталкивался с исполнителями. Все, что я выяснил, это то, что в городе уже больше полугода как, живет вражеский агент. Он тут хладнокровно планирует похищения, убийства, я кручусь-верчусь, а только исполнителей и встречаю. Они прибывают в город, часть, заметь, с Кавказа, боевики, то бишь, связь имеют одностороннюю, через пейджер... Кстати, так ведь ни одного сообщения я и не получил. Помнишь, я тебе показал пейджер, который я конфисковал. Так вот, получил вчера одно длинное, злобное, вонючее проклятие. Как операционистка ещё передала? Видимо, своя, приказано, наверное, не реагировать на мат-перемат. На этом работать перестал.
Лена мило сморщила лобик.
- И как на тебя подействовала эта угроза? Неужели испугался? Вот уже не думала, что такой огромный сильный мужчина может испугаться угроз по пейджеру.
- Смейся, смейся. Конечно, не испугался, но из колеи выбило. Я уже несколько дней мечтаю найти этого конспиратора.
- И что ты с ним сделаешь, если найдешь? - спросила она.
- Честно?
- Конечно, я люблю только правду.
- Ну если честно, то я сплю и вижу, как я его настигаю и... в общем, он у меня получит, - скрипнул зубами я от внезапного приступа ярости.
Лена внимательно разглядывала меня. Потом плеснула себе в стакан джин, следом тоник, тоже повторила с моим бокалом. Проговорила, как бы задумчиво:
- Не хотела бы я оказаться на его месте. Но все же, как ты его хочешь... победить? Представь, что я - это он, как бы ты меня тогда убивал. Мне ужас как нравятся всякие страшилки. Тем более, что от тебя так и веет... реальностью. Расскажи.
Я повернулся к ней. Лена поощрительно улыбнулась.
- Во-первых, тебе не грозит быть моим врагом, а во-вторых, если тебе так уж нужны подробности, то за все про всё он у меня умрет от ножа. Не знаю ещё как, каким образом, но я его заставлю помучиться, - мечтательно сказал я.
Лена вновь некоторое время смотрела на меня, потом вдруг вздрогнула.
- Я теперь понимаю, почему ты пользуешься таким успехом у женщин. Ты зверь. Ты - поэт насилия. Может и я когда-нибудь не устою перед твоими звериными чарами.
Ее глаза стали бездонными, и смотрела она так, что я, казалось мне, уже падаю, падаю в эту волшебную пропасть.
Не упал и, отчасти, сожалел об этом. Но тут машина остановилась перед салоном "Кассандра", где продавали и мужскую одежду. Он заходил сюду с Катенькой дня два назад и хорошо еще, что его "джип" был достаточно по-американски просторен и вместителен, а то бы пришлось пригонять микроавтобус, чтобы увести все приобретенное. Но Катенька была счастлива.
Лена решила зайти с ним и, пока, мигом признав в нем знакомого клиента, продавцы одевали меня в новый легкий очень удобный костюм, она выбирала себе в ювелирном отделе рубиновое колечко, за которое тут же и расплатилась. Я же распорядился прислать счет мне в офис за костюм и золотую зажигалку, украшенную рубином, которую выбрал только что. Менеджеры уже знали куда присылать счет, мои реквизиты, небось, с первого раза помнили наизусть.
Потом мы быстро добрались до особняка полковника Конева. Охрана остановила нас у ворот, но узнав меня в приоткрытом окне дверцы, пропустила машину.
Дома нас встретил Аркадий, а узнав, что они хотят от него, некоторое время молчал. Лена, будучи по годам не намного старше его, а по сути старше Аркадия на полжизни, стала мягко приводить доводы "за" его отъезда и против того, чтобы оставаться здесь. Выходило, действительно, убедительно. Аркадий внимательно выслушал Лену, пожал плечами и пошел собирать свои вещи.
Я и Лена посмотрели друг на друга.
- Ничего, все обойдется, - сказала она и положила мне руку на ладонь. - Дай-ка мне лучше закурить. У тебя сигареты с собой?
У меня на этот раз нашлись, взял в машине пачку перед уходом. Щелкнул своей новой золотой зажигалкой, поднес ей огонек, закурил сам. Сидели рядом, молчали, курили. Думали вроде бы об одном, а на самом деле наоборот.
Вернулся Аркадий. Я попросил Лену добросить меня по дороге домой. Она была не против. Так что через двадцать минут я уже поднимался к себе на лифте.
ГЛАВА 21
СНОВА В "БЕЛОЙ ЧАЙКЕ"
Катя была уже готова к выходу в свет. Я, придерживая одной рукой радостно висящую на мне Катеньку, прошел в комнату и сел в ближайшее кресло. Катеька немедленно прыгнула мне на колени.
- Я устал, котенок! - простонал я, но тут каким-то чудом длинный разрез подола разошелся, обнажив две чудные точеные ножки, росшие как раз оттуда, куда невольно потянулись мои руки. Катенька радостно застонала, гибким движением лишила меня остатков воли и мигом перенесла в спальню. Как-так произошло... непонятно.
А ещё через некоторое время я, уже после душа, сидел в халате на кухне, за круглым столом с толстой точеной ножкой, упиравшейся в голубые плитки пола четырьмя когтистыми лапами, сидел и расслабленно ждал кофе, который раскрасневшаяся Катенька варила мне. Закурил, глубоко затягиваясь. Вспомнил, что надо позвонить, потянулся к телефону. Вначале набрал номер своего офиса и, рассказав дежурному о происшествии с тормозами "Форда", некоторое время обсуждал с ним, какова вероятность в этом терракта, и можно ли видеть во всем несчастный случай. Пришли к выводу, что только лохи пусть успокаивают себя случаем. В таких делах лучше перестраховаться - конечно, терракт. Посерьезневшая Катенька, слушавшая мою телефонобеседу, поплотнее запахнула полы халатика, все время ненароком распахивающегося (куда-то, взмахнув крылами рукавов, улетело её предназначение исполнившее выходное платьице), и поднесла ему дымящуюся чашку кофе. Я, описав приметы берега, с которого нырнул на "джипе", попросил машину извлечь из вод не сегодня, так завтра прямо с утра. Дежурный обещал исполнить. Вот и хорошо.
Катя налила и себе кофе и тихонько устроилась напротив.
- Что заскучала, котенок?
- Я подумала, что уже забыла, что там в городе твориться. Это что же, на тебя тоже нападали? Какой ужас!
- Ты, главное, котенок, все это близко к сердцу не принимай. Если все близко к сердцу принимать, никаких нервов не хватит. Инфаркт можно заработать от переживаний.
- Это они твой "форд" испортили? - начало до неё доходить только сейчас. - И ты мог разбиться?!
Катя нервно передернувшись, задумалась. Я, видя такую её реакцию, предпочел не рассказывать о стрельбе, которой подвергся сегодня. А уже была приготовлена в юмористических тонах повесть о рассыпающихся витринах. Нет, тут ближе слезы, чем смех, решил я.
- Так куда мы пойдем? В ресторан?
- Ах, какие рестораны, когда взрывают средь бела дня! - воскликнула она.
Я встал со стула, подошел к буфету, вынул бутылку коньяка и две рюмки. Вернулся к столу, налил себе и ей. Катя машинально выпила содержимое своей рюмки.
- Ты кофем запей, - посоветовал я, выпил свой коньяк, добавил немного вина в кофе, сделал затяжку и, медлено выпустив дым, веско сказал.
- Ты, котенок, наверное не понимаешь, с кем решила связать судьбу (ее глазки удивленно и заинтересованно заблестели). Ты не понимаешь, что если вокруг начнутся стрельба и взрывы, и прочая чепуха, волноваться надо другим, а не нам. Дураки приходят и уходят, дуракам на роду написано лезть куда не надо, нам же только веселее.
- А полковник Конев, а Самсоновы, а Князь? Они тоже дураками были? запальчиво воскликнула Катя.
- Конечно, нет. Но они жертвы. Но мы-то не жертвы... - я вдруг спохватился. - А при чем тут Князь? Князь умер своей смертью.
- Князь? Я сказала Князь? - удивилась Катя. - Ну это я, значит, до кучи и его. Но все равно.
- А знаешь, это мысль, - задумался я. - Может тут тоже собака зарыта? Может как раз начали с него? Знаешь, поедем-ка сейчас в его ресторан-клуб. Совместим приятное с полезным. А я там кого-нибудь поспрошаю.
- В "Белую чайку"? - заинтересованно спросила она. - А помнишь, я там почти три тысячи баксов выиграла?
- Вот-вот, - поощрил я её, - может ещё выиграешь.
Катя пошла переодеваться. Я подумал и и позвонил Лене.
- Ало! - ответила она почти сразу.
- Это я, я. Как там дела? Вы уже доехали?
- А, Сережа. Да, я уже распорядилась. Мария Степановна уже Аркадия устраивает.
- Ну и хорошо. Я чего ещё звоню. Тут мне Катя мысль подкинула... Не знаю, как сказать... Может быть, если исходить из всех последних событий, может смерть твоего супруга была не случайна? Сама посуди, болеть он, вроде, не болел и тут - бац! - и умер. И тут же они начали начали чистку. Как ты думаешь?
- Ну не знаю. Хотя он же был старый!..
- Какой же старый? Мужчина шестидесяти с небольшим, а ты говоришь старый. Э, как вы с интересной точки раскрываетесь, котята: замуж не старый, а потом - старый. Да шучу я, - засмеялся я, услышав её путанное оправдание. - Но шутки шутками, а проверить все надо. Сейчас с Катей поедем в ваш клуб "Белая чайка", там я поспрошаю кое-кого. А завтра я попробую потрясти медицину. Заеду в поликлиннику. Допрошу личного врача твоего мужа. Ты случайно не помнишь, он и раньше жаловался на сердце?
- Нет... - растеряно сказала она. - И кажется у него не было своего врача... - и остановилась, уловив то же, что и я сразу заметил.
- Вот видишь, у него даже постоянного лечащего врача не было. И как мы не обратили внимания? Ну ничего, выясним. Ладно, счастливо. Я завтра заеду, обещал Аркадию. Всё.
Я бросил трубку. Вышла Катя в серебристом длинном платье и крупным жемчужным ожерельем на шейке.
- Как тебе? - спросила она.
Я одобрительно кивнул.
- А с кем это ты разговаривал?
- С твоей Окуневой.
- У-у! Противный. Все с ней, да с ней. То-то я чувствовала по твоему голосу.
Я усмехнулся и вновь потянулся к телефону. Вызвал такси. Через четверть часа машина подъехала, а ещё через двадцать минут мы окунулись в сразу узнаваемую атмосферу "Клуба "Белая чайка".
Фирменная девушка провела нас в ресторан, где в этот раз публика была разношерстная, на эстрадном пятачке играл популярный в городе вокально-инструментальный ансамбль "Перекресток" и несколько пар танцевали под томную мелодию и слова о нежной и безнадежной любви.
Нас обслуживали быстро. А когда мы доели "утку по-пекински" и нам на десерт принесли мускат ликерный, я спросил официанта, где сейчас можно найти шефа?
- Кого вы имеете в виду? - спросил корректный официант.
- Кого же я должен иметь в виду, когда спрашиваю о шефе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38