- Имя, фамилие, год рождения, род занятий! - выкрикнул кто-то из темноты знакомо и грубо.
- А вы, что, читать разучились? Мои документы у вас, разуйте глаза и кончайте свои игры, - насмешливо сказал я., и тут же получил кулаком по уху. "Завтра ухо будет с оладью", - подумал мельком, повернув голову и пытаясь рассмотреть ударившего. Рассмотрел было - глаза начали привыкать к направленному освещению, - но тут же новый удар, уже в зубы, заставил отвернуться. Брюнет с оловянно блеснувшими глазами и толстыми брылами вместо щек, запомнился.
- Умник нашелся, - сказал ударивший.
- Да это же Я! - воскликнул чей-то удивленный голос и тут же что-то забубнил кому-то невидимому за лампой, светившей так прямо.
Черт знает что творилось здесь! Если эти ребята были ночными мокрушниками, то зачем они устраивали засаду? А если нет, то почему я их не знаю? Или они меня? Я вспомнил слова Фатимы о прибытии группы милиционеров незадолго до моего появления. Черт знает что!
- Может хватит гестапо разводить? - в сердцах сказал я и не так заметил, как почувствовал очередной замах толстого брюнета, очевидно любителя подраться.
"Это следует запомнить", - подумал я, имея в в виду склонность незнакомца к безопасной драке.
- Хватит, Аркадий! - услышал я голос из-за лампы, и тень движения тут же погасла, растворившись в общем полумраке.
- Ну так что будем делать? - спросил гораздо тише командир, распоряжающийся здесь.
В ответ знакомо забубнило, и я узнал наконец скороговорку подполковника Свидригайлова Владимира Владимировича, заместителя начальника УВД города, очень часто вот так при нем говорившем по телефону: "бу-бу-бу-бу". Совсем недавно расстались.
- Владимир Владимирович, объясни ты этим бойцам, что они туфту гонят! А то у меня руки затекли.
Еще короткое "бу-бу-бу" и неузнаваемый за лампой начальник распорядился:
- Ладно, снимите с него наручники. И свет врубите, ни черта не видно.
Наручники сняли, свет врубили. Я, разминая руки, встал. Хозяин командирского голоса оказался высоким, лысеющим, плотным. очень крепким на вид и напряженным, как сжатая пружина, мужиком. Видно было, что, несмотря на излишек веса, он в любой момент готов стремительно развернуться, действуя быстро и точно. Всего в комнате трое человек: два незнакомца и подполковник Свидригайлов. Себя я по привычке не считал.
- Майор Вараскин, старший следователь по особо важным делам МВД. Срочно, с группой, командирован к вам из Москвы... в связи с событиями последних дней.
- Быстро же вы обернулись! - восхитился я.
- Ничего удивительного, ваш милый городок у нас на особом счету. Как только был получен сигнал, нас сразу и откомандировали сюда. Спецрейсом.
- Солидно. А мои документы? - поинтересовался я.
- Вот, пожалуйста. Но согласитесь, очень все выглядело подозрительно: не успели мы заняться работой, как является до зубов вооруженый амбал с каким-то липовым удостоверением...
- Почему липовым? Только одно, кремлевско-ФСБешное, остальные три официальные.
Майор Вараскин оглядел документы ещё раз.
- Ну и ну! Помошник депутата... директор охранного предприятия "Титан"... заместитель директора судостроительного завода... Когда вы успели... Сергей Владимирович?
- Уметь надо, товарищ майор, - сказал я, принимая документы. - И пистолет мой верните. А то, знаете, голым себя сейчас чувствую.
Брюнет за спиной презрительно хмыкнул, и это тоже я запомнил.
- Ладно, ладно, но вы толком расскажите, что вам надо было в квартире потерпевшего... Науменко, - спросил майор Вараскин.
- А то же, что и в квартирах Рубцова, Наприенко... следы искал.
- Не кажется ли вам... помощник депутата, что это не ваше дело?
- С таким же успхом я это могу и вам сказать, - ухмыльнулся я. Настроение и так было не особенно хорошим, а после захвата и бесцеремонного обращения вообще испортилось.
- Мы, правоохранительные органы!...
- Да брось, майор, лапшу вешать! Мы, правоохранительные органы! передразнил я. - Знаем мы, кого вы правоохраняете. Еще надо проверить, когда вы тут прибыли. Может, с вечера, и сразу занялись делом? Может, это вы наших людей на распыл пустили? - распалялся и я, зеленея от злости. Судя по этой ряхе, - кивнул я на брюнета - вполне возможно.
- А ты мне ещё ответишь, подонок! - бросил я брюнету, и вновь повернулся к майору. - Судя по этому вашему жирному борову, вы тут вполне могли развернуться.
- Сергей Владимирович! - попробовал остановить меня подполковник Свидригайлов. - Это же официальный представитель!
- Да плевать я хотел на всех официальных представителей. Я ими в первой Чеченской накушался, этими представителями. Одни дело делают, а другие свой личный бизнес. Сволочи! Ненавижу!
Я внезапно сделал шаг назад к ехидно улыбающемуся недавнему палачу и изо всех сил ударил его в нос. Тот без единого звука рухнул, где стоял, даже не отлетев в сторону. Я и сам почувствовал, что удар получился, наверное, переносицу сломал. Ничего, прямой удар не страшен, если бы снизу, можно было бы вогнать кость в мозг, тогда летальный исход, а так ничего.
Я повернулся в общей тишине.
- Все, мужики, все, инцидент ичерпан. Он сам нарвался. - И не давая опомниться. - Ты о чем там, товарищ майор?.. Ах да. Дело в том, что все погибшие, включая начальника Управления внутренних дел города полковника Конева Станислава Сергеевича, все их имущество находится под наблюдением сотрудников моих охранных предприятий. И то, что произошло, делает меня должником: я просто был обязан - и формально и этически - заняться расследованием. Так что, если хотите. будем сотрудничать.
Майор Вараскин оценивающе смотрел на меня. Потом перевел взгляд на своего лежащего без сознания бойца. Встал, вышел из-за стола, подошел к подчиненному.
- Помогите мне его поднять, - обратился он ко мне.
Взгромоздили на стул. Мужик весил килограммов сто, не меньше. Но был рыхловат. До меня, с моими ста семнадцатью килограммами, ему было, конечно, далеко. Степень глупости определяется последствиями, - злорадно подумал я и озабоченно сказал майору Вараскину.
- Ничего, завтра, я думаю, он сможет встать в строй.
Майор Вараскин вернулся к столу, сел. Я, пододвинув единственный стул ближе к столу, уселся тоже. Посмотрел на подполковника Свидригайлова.
- Владимир Владимирович! Голова гудит. Не будешь так любезен, у тебя всегда в сейфе бутылка коньяка припрятана, принеси пожалуйста.
Подполковник Свидригайлов с готовностью вышел.
- Как это вы его... послали! - заметил майор Вараскин.
- А вы не удивляйтесь. Вы залетная птица, местных условий не знаете. Москвичи снобы: чего у нас нет, то все глупо. Я знаю, сам москвич. Вы здесь поживите год-другой, я посмотрю, кому вы коньячок будете носить.
- Я могу передать разговор подполковнику Свидригайлову? - спросил майор Вараскин.
- А хоть и спляшите после, мне плевать. Мне не плевать только на весь этот бардак, который уже две недели тут происходит. Я думал последние дни, все само собой уляжется, так нет же! И что людям неймется? Имеют многое, но постоянно, постоянно чего-нибудь хотят! И жрут, и жрут!.. Все равно человек не съест больше одной-двух порций, и в двух домах одновременно жить не сможет. И в друх машинах одновременно не поедет.
- Может по очереди, - заметил майор Вараскин. - Вы что, серьезно?
- Что?
- Ну, эту философию бедности толкаете? Как мне успел доложить сейчас подполковник Свидригайлов, вы тут считаетесь одним из самых богатых людей в городе. И власть неофициальная у вас. Не у других, а у вас. А вы мне тут чушь порете! Давайте лучше о деле. Итак, что вы можете сказать?
- Особенно много сказать не могу. Почти месяц назад начались такие вот похожие не нынешние убийства. Я сам был в отъезде. Приехал несколько дней назад, так что все это началось без меня. Тоже коммерческую верхушку чистили. Я понял, что все делается для того, чтобы сконцентрировать финансовые ресурсы в одних руках, чтобы потом было легче все забрать одним махом.
- Я что-то не совсем понимаю. - заинтересовался майор Вараскин, - Если можно, подробнее.
Вошел подполковник Свидригайлов с сумкой. В сумке звенели бутылка коньяка, три рюмки, три стакана и три банки пива. Ко всему этому благолепию прилагалась половинка шоколадки.
- Вот, в сейфе было, - словно бы извинился подполковник Свидригайлов.
Майор Вараскин не возражал, когда наливали и ему. Випили коньяк, отметив в воздухе начало чоканья. Закусили кусочками шоколадки, я похлопал себя по карманам, сигарет не нашел и вопросительно уставился на офицеров. Майор Вараскин досадливо поморщился и вытащил пачку "ЛМ".
- Курите мои.
- Ладно, обычно я свои предпочитаю. - ворчал я, - Но раз такое дело...
Закурил и, откинувшись на стул, огляделся. Комната метров пятнадцати. Без окон и... с одной дверью. Стены оштукатурены, сверху побелены, снизу покрашены синей масляной краской, от которой почему-то пахнет Гулагом. Наверное, такова задумка. Вверху, дополняя общую картину экономной казенщины, свисала лампочка на шнуре. Как это я раньше не обращал внимания на атмосферу этой... комнаты свиданий? Наверное, потому, что всегда был по ту сторону баррикад. Подумал и налил себе и другим. Поднял свою рюмку. Собутыльники отказались. Выпил сам.
- Вы хотели привести подробности, - напомнил майор Вараскин.
- Да, конечно. Подполковник меня поправит, если я ошибусь, не так ли, Владимир Владимирович?
- Конечно, Сергей Владимирович, - с готовностью подтвердил полнеющий пятидесятилетний подполковник.
- Хорошо, - начал я. - У нас в городе основным коммерческим гигантом был до недавнего времени бывший мэр города Куницын Николай Олегович. Три дня назад он умер, и его имущество перешло к сыну. Имущество, но не связи, что, конечно, более ценное. Вы же знаете, как в бизнесе все сцеплено, и можно иметь на каком-нибудь предприятии контрольный пакет акций, а управлять им будет все-таки другой. И основную прибыль будет получать этот другой. Вы со мной согласны?
- Допустим, - кивнул майор Вараскин. - Пока все доходчиво.
- Ну вот, все связи перешли к полковнику Коневу, который и раньше был правой рукой мэра. Недели две назад кто-то стал убирать наших предпринимателей, а три дня назад даже родственников полковника Конева. Я даже грешным делом уже начал подумывать, а не он ли всему голова. Каюсь, Владимир Владимирович, была такая мысль. Очень уж все сходилось. Стоило убрать Аркадия Куницына - это сын мэра, - пояснил для майора Вараскина, - и все становится достоянием семьи Коневых. Но некоторые факты убедили меня в беспочвенности этого пути.
- То есть? - встрепенулся майор Вараскин - Это почему же?
- Главным доказательством того, что я оказался прав, не позволив себе подозревать полковника Конева, это скоропостижная гибель его и всей семьи.
- Хорошо, допустим. Но тогда кому все это выгодно? По вашим словам я делаю вывод, что выгодно все происшедшее этому вашему сыну мэра. Или я не прав?
- Да нет, формально правы. А по сути, совершенно тупиковая версия. Этот Аркадий вообще здесь никто. Ему и положенное никто не отдаст. А на завещание, по которому ему переходит имущество отца, все плевать хотели с высокой колокольни. За ним ведь никто не стоит. Он если и нужен, то как юридическая зацепка, которая позволит кому-то все перевести на себя единым махом, не трудясь особенно. И парень, чувствуется, не имеет призвания к делу, не в отца, парень. Да и понимает, что ему ничего кроме пули не светит.
- Ну и картину вы тут нарисовали! Хорошо, допустим вы правы. Тогда напрашивается ещё один вопрос. И его так или иначе надо задать. Кстати, повернулся он к молчавшему все время подполковнику Свидригайлову, - вы бы не могли кого-нибудь отрядить отнести отсюда моего бойца. Пусть где-нибудь отлежиться.
- Разумеется, - подполковник Свидригайлов с готовностью потянулся к телефону. Он коротко отдал распоряжение. Вошли два толстых от бронежилетов сержанта и вынесли на плечах все ещё не пришедшего в сознание любителя подраться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38