Он не осмелился еще раз взглянуть на нее, зато она презрительно бросила:
– У тебя яйца на заднице!
Сгорая от стыда и низко опустив голову, он выскочил на улицу.
– Видали, а? – обратилась она к Анне, жене Джиро. – Устроил тут черт знает что и даже ничего не стал покупать!
– Наверное, наркоман, – ответила та. – Лучше не связываться, чем сцены устраивать.
– Да, в этом районе много всяких подонков ошивается, – согласилась Дебра. Изучив чек, она достала бумажник, чтобы расплатиться. На того подонка, который понуро поплелся вверх по Рафаэл-стрит; ведя за собой велосипед, она больше и смотреть не хотела.
– Как твои съемки? – поинтересовалась Анна, отсчитывая сдачу.
– О, прекрасно. Надеюсь получить одну роль в мыльной опере. Может, в следующем месяце поеду в Нью-Йорк. А еще недавно в рекламе снялась.
– Правда? В какой же?
– М-м… Вот как раз в этой, – показала она на бутылку подсолнечного масла «Вессон». – Впрочем, меня там особо и не видно. Я там… ну, просто сижу за столом, рядом – муженек, детишки, и все меня нахваливают, какая я хорошая хозяйка. Смех один, – добавила она, кивнув на полдюжины замороженных ужинов, которые Анна укладывала ей в сумку.
– Обязательно посмотрю, – оживленно заметила Анна. – Кстати, в ближайшие выходные к нам приезжает племянник Джиро из Сакраменто. Помнишь, я показывала тебе его фотографию? Симпатичный мальчик, правда?
– О да, очень симпатичный.
– Могу вас познакомить, если захочешь. Он пользуется большим успехом у дам.
– В эти выходные? – На лбу Дебры появилась морщинка. – К сожалению, я должна буду уехать в Анахайм, выступать на автошоу. Два месяца назад договорилась. Ничего не поделаешь.
– Не расстраивайся! Я найду способ познакомить вас с Джулиусом. У такой симпатичной молодой девушки просто должен быть надежный друг!
– Да, – согласно кивнула она, собирая покупки. – Разумеется. Ну, пока. До встречи. – Она сделала два шага и толкнула короткий металлический пруток, который перегораживал выход. На табло в этот момент были цифры 763. Пруток щелкнул, цифры поменялись на 764, и зазвенел звонок.
Дебби вздрогнула от неожиданности и чуть не чертыхнулась вслух, но тут же одернула себя. Она уже поняла, в чем дело, хотя никогда в жизни не выигрывала никаких конкурсов и не очень на это надеялась.
– Эй! Ты только посмотри! – радостно воскликнула Анна. – Ты же у нас выиграла! – Женщина выключила звонок и взяла в руку микрофон. – Джиро! У нас есть победитель! И ты знаешь, кто это? Наша милая Дебби Стоун!
– Никогда в жизни ничего не выигрывала! – все еще в некотором ошеломлении проговорила девушка. – Честное слово! Никогда!
– Значит, у тебя сегодня удачный день! – Анна выдвинула кассовый ящик и достала призовые – сто пятьдесят долларов. Джиро, толстый мужчина с густыми седыми кудрями, вышел из служебного помещения, держа в руках «Полароид».
– Дебби, давай-ка становись сюда! – показал он на белую простыню с логотипом магазина, прикрепленную к стене. На простынке уже красовались фотографии победительниц предыдущих конкурсов. – Становись! Сейчас сделаем великолепный снимок!
Дебби выглянула в окно. Тот парень, который столкнулся с ней, уже был почти на вершине холма. Она увидела, как он приостановился и начал разминать икры, словно их свело от усталости. Если бы не пришлось возвращаться за новой коробкой яиц вместо тех, которые он разбил, не видать ей приза как своих ушей.
– Становись здесь, Дебби, – указал Джиро на красный «X», намалеванный на полу перед простыней. – И сними очки! Да улыбнись как следует!
– У меня глаза болят от вспышки, – сказала она, не решаясь открыть лицо.
– А никакой вспышки не будет! – радостно заверил ее Джиро. – Давай! Гордись своей красотой!
Девушка медленно подняла руку и сняла очки. У нее оказалось загорелое миловидное лицо со скульптурно вылепленными высокими скулами, узкая переносица и восхитительные темно-серые, с синевой глаза, горящие внутренним огнем. – Улыбочку! – повторил Джиро. Губы, слегка тронутые бледной помадой, нехотя изобразили некое подобие улыбки.
– Подумай о чем-нибудь смешном! – подсказала Анна.
Я тебе могу так улыбнуться, подумала Дебби, что аппарат вдребезги разлетится. Но ей нравились и Джиро, и его жена, поэтому конфузить их не хотелось. Поэтому легкая полуулыбка так и осталась на губах. Джиро, как профессиональный фотограф, повторил – «чи-и-и-з!», камера щелкнула и зажужжала.
– Джулиус просто влюбится по уши, как только увидит твою фотографию! – взволнованно воскликнула Анна.
Дебби опять поискала глазами нелепого велосипедиста. Тот уже перевалил гребень холма и скрылся из виду. Она ощутила легкое сердцебиение.
– Ну ладно, – проговорила она, пряча в карман джинсов полторы сотни баксов. – Мне пора. Пока. Будьте здоровы. – И поспешила к выходу.
– Не трать все деньги сразу! – крикнул ей вслед Джиро. Она прихватила сумку с продуктами, помахала рукой и покинула магазинчик. Едва не переходя на бег, она поспешила вверх по Рафаэл-стрит.
– Какая милая девушка, – заметила Анна. – Хорошая жена кому-то достанется.
– Например, Джулиусу, хочешь сказать. Ну ладно, посмотрим, что у нас тут имеется. – Джиро принялся перебирать стопку журналов, которую час назад доставил разносчик. «Новости матери-земли», «Все о единоборствах», «Атлантический ежемесячник»…
– А этот мусор мы зачем берем? – произнесла Анна, с брезгливостью указывая на один из журналов. – Потому что они продаются, вот почему. – Джиро отложил в сторону шесть экземпляров «Обозрение порнофильмов». На обложке крупными буквами значилось: «Ярчайшие звезды нашего времени! Санни Хоникатт! Дебра Рокс! Жизель Пэрисс!»
Занятия аэробикой, которым Дебби уделяла внимание по пять раз в неделю, оказались как нельзя кстати. Поднявшись на вершину холма, она увидела светловолосого мужчину с велосипедом всего в каких-нибудь шестидесяти футах впереди.
Судороги уже перестали сводить ноги Джону. Из-за этой гонки за «фиатом» икроножные мышцы просто окаменели. Теперь будут болеть как минимум несколько дней. Он сделал еще несколько шагов и решил сесть в седло. Дорога домой представлялась сплошным мучением. Что ж, видимо, он заслужил эту боль. Может быть, сам Господь Бог таким образом напоминает ему о необходимости вести праведный образ жизни. И не заниматься непристойностями. Он чувствовал, что готов разрыдаться. О Господи, непристойно…
– Эй ты! Погоди!
Ее голос. Теперь он безошибочно узнает его в любой ситуации. Он оглянулся и увидел, что она быстро нагоняет его.
– Вы… мне? – единственное, что он смог выдавить.
– Никого больше тут не вижу, – откликнулась девушка. На носу у нее снова были темные очки. Длинный хвост метался за спиной из стороны в сторону. Вот она уже рядом.
Ему показалось, что время остановилось. Застыло, как на фотографии, и если ему суждено прожить хоть сотню лет, отныне он никогда не забудет облик приближающейся к нему в золотистых лучах октябрьского солнца Дебры Рокс. Их разделяло уже не больше пятнадцати футов. – Хочешь рогалик? – Ему показалось, что ее вопрос гулом отдается в ушах, как удары колокола, сердце бешено колотилось.
– Что?
– Что слышал. – Она подошла вплотную и запустила руку в глубину сумки. – Рогалик, – повторила она, протягивая сладкую булочку.
Он не мог сказать, покраснел или побледнел от этого ее жеста, но каким-то образом смог выдавить из себя «спасибо» и взять предложенное.
– Самые мои любимые, – заметила она. – Раньше мне больше нравились миндальные, но теперь орехи какие-то не такие стали. Вкус совсем не тот.
Во всем этом было что-то нереальное. Джон чувствовал, что покрылся потом не только снаружи, но даже изнутри. Ноги по-прежнему Дрожали крупной дрожью. Он сомневался, что сможет проехать те несчастные три квартала, которые отделяли его от церкви. Она наблюдала, как он снял обертку с рогалика и нервно откусил кусочек.
– Как тебя зовут?
– Джон, – ответил он, не успев ни о чем подумать.
– Ох, еще один Джон, – вздохнула она, скорее про себя, и слегка улыбнулась. Тоненькие складочки, словно созданные пером художника, появились вокруг губ. – А дальше?
– Э-э… – Действительно, как дальше? Пока его оцепеневший мозг лихорадочно подыскивал вариант ответа, перед глазами всплыли рассыпавшиеся в магазине пачки сигарет. – Лаки, – вырвалось само собой.
Улыбка ее стала чуть-чуть шире.
– Ты шутишь.
– Почему? Разве плохо звучит?
– Джон Лаки, – повторила она. Потом подумала немного и покачала головой. – Какой удивительно странный день!
– Не могу не согласиться.
– Лаки, – еще раз произнесла она. – Мне нравится. Тебе идет, верно?
Джон пожал плечами, испытывая странное ощущение, что ее глаза, скрытые за темными стеклами, внимательно ощупывают его, проникают насквозь, через кожу, и всматриваются в саму душу. Он ждал, что в любое мгновение она спросит, уточняя: Ты Sice – священник, верно?
Но вместо этого Дебра Рокс сказала:
– Я живу в квартале отсюда. – И показала рукой в соответствующем направлении. Потом повернулась и пошла прочь. Он сидел в седле, не двигаясь с места. Через пару секунд она остановилась и обернулась. – Ты идешь, Лаки?
Он знал, что в жизни бывают такие моменты, когда от принятого решения может зависеть вся дальнейшая жизнь. Иногда успеваешь к ним приготовиться, и тогда все происходит относительно просто. Но чаще происходит так, как сейчас: без предупреждения, внезапно. Тебе предлагают один только раз, и в случае отказа никто повторять приглашение не собирается. Вопрос повис в воздухе как спелый фрукт. Его окатила волна стыда. Я видел твои половые органы, подумал он, и это показалось ему ужасно непристойным, словно подсматривать в замочную скважину. Ну что ж, подумал он, я действительно подсматриваю. Тайком. Грязно, бесчестно…
– Если хочешь зайти – пожалуйста, – проговорила она и пошла дальше.
Через несколько секунд она услышала – и не сомневалась, что услышит – шелест велосипедных шин и его догоняющие шаги.
Глава 9
Дебра Рокс отперла дверь своей квартиры на четвертом этаже, и Джон Ланкастер переступил порог. Квартира не выглядела ни сомнительной, ни подозрительной и вообще отнюдь не напоминала лачугу из картонных коробок. На самом деле она смотрелась вполне симпатично. Гостиная небольшая, но вся мебель – диван, кресла, журнальный столик – чистенькая и подобрана со вкусом. И стены не увешаны плакатами с кадрами из порнофильмов. В аккуратных рамочках несколько пейзажных фотографий – рассветы, закаты, океанские виды. Из окна комнаты виднелась полоска залива. Красное закатное солнце отражалось в гладкой воде. Ощущался сильный запах пряностей. Похоже на запах ладана, подумал он. Или ароматические свечи, поскольку повсюду виднелись декоративные подсвечники. Но больше всего удивило Джона бессчетное количество горшков с кактусами. Они располагались не только по всему широкому подоконнику эркера, словно стройные колючие часовые; не меньше пятнадцати штук стояло просто на полу в разных местах комнаты.
Она прошла на кухню и поставила сумку с продуктами на бледно-зеленый кухонный столик.
– Ты уже догадался, что я люблю кактусы? Он молча кивнул.
– Они очень выносливые, – продолжала она. – Растут сами по себе, даже если никто о них не заботится. Хочешь цепь с замком? – поинтересовалась девушка, выкладывая на стол покупки.
– Прошу прощения?
– Цепь с замком. Для твоего велосипеда. – Двухколесную машину пришлось оставить в вестибюле. – Лучше пристегнуть его, а то наверняка кто-нибудь стибрит. – Она подняла темные очки на лоб, и Джон уставился ей в лицо. Сердце опять сжало. О, какое лицо! Она бросила на него беглый взгляд и принялась рыться в ящиках стола. Потом извлекла тонкую цепочку, замок и ключик и протянула ему. – Советую спуститься прямо сейчас и пристегнуть как следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– У тебя яйца на заднице!
Сгорая от стыда и низко опустив голову, он выскочил на улицу.
– Видали, а? – обратилась она к Анне, жене Джиро. – Устроил тут черт знает что и даже ничего не стал покупать!
– Наверное, наркоман, – ответила та. – Лучше не связываться, чем сцены устраивать.
– Да, в этом районе много всяких подонков ошивается, – согласилась Дебра. Изучив чек, она достала бумажник, чтобы расплатиться. На того подонка, который понуро поплелся вверх по Рафаэл-стрит; ведя за собой велосипед, она больше и смотреть не хотела.
– Как твои съемки? – поинтересовалась Анна, отсчитывая сдачу.
– О, прекрасно. Надеюсь получить одну роль в мыльной опере. Может, в следующем месяце поеду в Нью-Йорк. А еще недавно в рекламе снялась.
– Правда? В какой же?
– М-м… Вот как раз в этой, – показала она на бутылку подсолнечного масла «Вессон». – Впрочем, меня там особо и не видно. Я там… ну, просто сижу за столом, рядом – муженек, детишки, и все меня нахваливают, какая я хорошая хозяйка. Смех один, – добавила она, кивнув на полдюжины замороженных ужинов, которые Анна укладывала ей в сумку.
– Обязательно посмотрю, – оживленно заметила Анна. – Кстати, в ближайшие выходные к нам приезжает племянник Джиро из Сакраменто. Помнишь, я показывала тебе его фотографию? Симпатичный мальчик, правда?
– О да, очень симпатичный.
– Могу вас познакомить, если захочешь. Он пользуется большим успехом у дам.
– В эти выходные? – На лбу Дебры появилась морщинка. – К сожалению, я должна буду уехать в Анахайм, выступать на автошоу. Два месяца назад договорилась. Ничего не поделаешь.
– Не расстраивайся! Я найду способ познакомить вас с Джулиусом. У такой симпатичной молодой девушки просто должен быть надежный друг!
– Да, – согласно кивнула она, собирая покупки. – Разумеется. Ну, пока. До встречи. – Она сделала два шага и толкнула короткий металлический пруток, который перегораживал выход. На табло в этот момент были цифры 763. Пруток щелкнул, цифры поменялись на 764, и зазвенел звонок.
Дебби вздрогнула от неожиданности и чуть не чертыхнулась вслух, но тут же одернула себя. Она уже поняла, в чем дело, хотя никогда в жизни не выигрывала никаких конкурсов и не очень на это надеялась.
– Эй! Ты только посмотри! – радостно воскликнула Анна. – Ты же у нас выиграла! – Женщина выключила звонок и взяла в руку микрофон. – Джиро! У нас есть победитель! И ты знаешь, кто это? Наша милая Дебби Стоун!
– Никогда в жизни ничего не выигрывала! – все еще в некотором ошеломлении проговорила девушка. – Честное слово! Никогда!
– Значит, у тебя сегодня удачный день! – Анна выдвинула кассовый ящик и достала призовые – сто пятьдесят долларов. Джиро, толстый мужчина с густыми седыми кудрями, вышел из служебного помещения, держа в руках «Полароид».
– Дебби, давай-ка становись сюда! – показал он на белую простыню с логотипом магазина, прикрепленную к стене. На простынке уже красовались фотографии победительниц предыдущих конкурсов. – Становись! Сейчас сделаем великолепный снимок!
Дебби выглянула в окно. Тот парень, который столкнулся с ней, уже был почти на вершине холма. Она увидела, как он приостановился и начал разминать икры, словно их свело от усталости. Если бы не пришлось возвращаться за новой коробкой яиц вместо тех, которые он разбил, не видать ей приза как своих ушей.
– Становись здесь, Дебби, – указал Джиро на красный «X», намалеванный на полу перед простыней. – И сними очки! Да улыбнись как следует!
– У меня глаза болят от вспышки, – сказала она, не решаясь открыть лицо.
– А никакой вспышки не будет! – радостно заверил ее Джиро. – Давай! Гордись своей красотой!
Девушка медленно подняла руку и сняла очки. У нее оказалось загорелое миловидное лицо со скульптурно вылепленными высокими скулами, узкая переносица и восхитительные темно-серые, с синевой глаза, горящие внутренним огнем. – Улыбочку! – повторил Джиро. Губы, слегка тронутые бледной помадой, нехотя изобразили некое подобие улыбки.
– Подумай о чем-нибудь смешном! – подсказала Анна.
Я тебе могу так улыбнуться, подумала Дебби, что аппарат вдребезги разлетится. Но ей нравились и Джиро, и его жена, поэтому конфузить их не хотелось. Поэтому легкая полуулыбка так и осталась на губах. Джиро, как профессиональный фотограф, повторил – «чи-и-и-з!», камера щелкнула и зажужжала.
– Джулиус просто влюбится по уши, как только увидит твою фотографию! – взволнованно воскликнула Анна.
Дебби опять поискала глазами нелепого велосипедиста. Тот уже перевалил гребень холма и скрылся из виду. Она ощутила легкое сердцебиение.
– Ну ладно, – проговорила она, пряча в карман джинсов полторы сотни баксов. – Мне пора. Пока. Будьте здоровы. – И поспешила к выходу.
– Не трать все деньги сразу! – крикнул ей вслед Джиро. Она прихватила сумку с продуктами, помахала рукой и покинула магазинчик. Едва не переходя на бег, она поспешила вверх по Рафаэл-стрит.
– Какая милая девушка, – заметила Анна. – Хорошая жена кому-то достанется.
– Например, Джулиусу, хочешь сказать. Ну ладно, посмотрим, что у нас тут имеется. – Джиро принялся перебирать стопку журналов, которую час назад доставил разносчик. «Новости матери-земли», «Все о единоборствах», «Атлантический ежемесячник»…
– А этот мусор мы зачем берем? – произнесла Анна, с брезгливостью указывая на один из журналов. – Потому что они продаются, вот почему. – Джиро отложил в сторону шесть экземпляров «Обозрение порнофильмов». На обложке крупными буквами значилось: «Ярчайшие звезды нашего времени! Санни Хоникатт! Дебра Рокс! Жизель Пэрисс!»
Занятия аэробикой, которым Дебби уделяла внимание по пять раз в неделю, оказались как нельзя кстати. Поднявшись на вершину холма, она увидела светловолосого мужчину с велосипедом всего в каких-нибудь шестидесяти футах впереди.
Судороги уже перестали сводить ноги Джону. Из-за этой гонки за «фиатом» икроножные мышцы просто окаменели. Теперь будут болеть как минимум несколько дней. Он сделал еще несколько шагов и решил сесть в седло. Дорога домой представлялась сплошным мучением. Что ж, видимо, он заслужил эту боль. Может быть, сам Господь Бог таким образом напоминает ему о необходимости вести праведный образ жизни. И не заниматься непристойностями. Он чувствовал, что готов разрыдаться. О Господи, непристойно…
– Эй ты! Погоди!
Ее голос. Теперь он безошибочно узнает его в любой ситуации. Он оглянулся и увидел, что она быстро нагоняет его.
– Вы… мне? – единственное, что он смог выдавить.
– Никого больше тут не вижу, – откликнулась девушка. На носу у нее снова были темные очки. Длинный хвост метался за спиной из стороны в сторону. Вот она уже рядом.
Ему показалось, что время остановилось. Застыло, как на фотографии, и если ему суждено прожить хоть сотню лет, отныне он никогда не забудет облик приближающейся к нему в золотистых лучах октябрьского солнца Дебры Рокс. Их разделяло уже не больше пятнадцати футов. – Хочешь рогалик? – Ему показалось, что ее вопрос гулом отдается в ушах, как удары колокола, сердце бешено колотилось.
– Что?
– Что слышал. – Она подошла вплотную и запустила руку в глубину сумки. – Рогалик, – повторила она, протягивая сладкую булочку.
Он не мог сказать, покраснел или побледнел от этого ее жеста, но каким-то образом смог выдавить из себя «спасибо» и взять предложенное.
– Самые мои любимые, – заметила она. – Раньше мне больше нравились миндальные, но теперь орехи какие-то не такие стали. Вкус совсем не тот.
Во всем этом было что-то нереальное. Джон чувствовал, что покрылся потом не только снаружи, но даже изнутри. Ноги по-прежнему Дрожали крупной дрожью. Он сомневался, что сможет проехать те несчастные три квартала, которые отделяли его от церкви. Она наблюдала, как он снял обертку с рогалика и нервно откусил кусочек.
– Как тебя зовут?
– Джон, – ответил он, не успев ни о чем подумать.
– Ох, еще один Джон, – вздохнула она, скорее про себя, и слегка улыбнулась. Тоненькие складочки, словно созданные пером художника, появились вокруг губ. – А дальше?
– Э-э… – Действительно, как дальше? Пока его оцепеневший мозг лихорадочно подыскивал вариант ответа, перед глазами всплыли рассыпавшиеся в магазине пачки сигарет. – Лаки, – вырвалось само собой.
Улыбка ее стала чуть-чуть шире.
– Ты шутишь.
– Почему? Разве плохо звучит?
– Джон Лаки, – повторила она. Потом подумала немного и покачала головой. – Какой удивительно странный день!
– Не могу не согласиться.
– Лаки, – еще раз произнесла она. – Мне нравится. Тебе идет, верно?
Джон пожал плечами, испытывая странное ощущение, что ее глаза, скрытые за темными стеклами, внимательно ощупывают его, проникают насквозь, через кожу, и всматриваются в саму душу. Он ждал, что в любое мгновение она спросит, уточняя: Ты Sice – священник, верно?
Но вместо этого Дебра Рокс сказала:
– Я живу в квартале отсюда. – И показала рукой в соответствующем направлении. Потом повернулась и пошла прочь. Он сидел в седле, не двигаясь с места. Через пару секунд она остановилась и обернулась. – Ты идешь, Лаки?
Он знал, что в жизни бывают такие моменты, когда от принятого решения может зависеть вся дальнейшая жизнь. Иногда успеваешь к ним приготовиться, и тогда все происходит относительно просто. Но чаще происходит так, как сейчас: без предупреждения, внезапно. Тебе предлагают один только раз, и в случае отказа никто повторять приглашение не собирается. Вопрос повис в воздухе как спелый фрукт. Его окатила волна стыда. Я видел твои половые органы, подумал он, и это показалось ему ужасно непристойным, словно подсматривать в замочную скважину. Ну что ж, подумал он, я действительно подсматриваю. Тайком. Грязно, бесчестно…
– Если хочешь зайти – пожалуйста, – проговорила она и пошла дальше.
Через несколько секунд она услышала – и не сомневалась, что услышит – шелест велосипедных шин и его догоняющие шаги.
Глава 9
Дебра Рокс отперла дверь своей квартиры на четвертом этаже, и Джон Ланкастер переступил порог. Квартира не выглядела ни сомнительной, ни подозрительной и вообще отнюдь не напоминала лачугу из картонных коробок. На самом деле она смотрелась вполне симпатично. Гостиная небольшая, но вся мебель – диван, кресла, журнальный столик – чистенькая и подобрана со вкусом. И стены не увешаны плакатами с кадрами из порнофильмов. В аккуратных рамочках несколько пейзажных фотографий – рассветы, закаты, океанские виды. Из окна комнаты виднелась полоска залива. Красное закатное солнце отражалось в гладкой воде. Ощущался сильный запах пряностей. Похоже на запах ладана, подумал он. Или ароматические свечи, поскольку повсюду виднелись декоративные подсвечники. Но больше всего удивило Джона бессчетное количество горшков с кактусами. Они располагались не только по всему широкому подоконнику эркера, словно стройные колючие часовые; не меньше пятнадцати штук стояло просто на полу в разных местах комнаты.
Она прошла на кухню и поставила сумку с продуктами на бледно-зеленый кухонный столик.
– Ты уже догадался, что я люблю кактусы? Он молча кивнул.
– Они очень выносливые, – продолжала она. – Растут сами по себе, даже если никто о них не заботится. Хочешь цепь с замком? – поинтересовалась девушка, выкладывая на стол покупки.
– Прошу прощения?
– Цепь с замком. Для твоего велосипеда. – Двухколесную машину пришлось оставить в вестибюле. – Лучше пристегнуть его, а то наверняка кто-нибудь стибрит. – Она подняла темные очки на лоб, и Джон уставился ей в лицо. Сердце опять сжало. О, какое лицо! Она бросила на него беглый взгляд и принялась рыться в ящиках стола. Потом извлекла тонкую цепочку, замок и ключик и протянула ему. – Советую спуститься прямо сейчас и пристегнуть как следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31