К тому моменту, когда офицеры вышли из самолета, солдаты разгрузили снаряжение, аккуратно сложив его у края взлетной полосы.
Сержант Келлер захлопнул дверцы багажного и пассажирского отделений и покрутил пальцем пилоту, наблюдавшему за происходящим через стекло кабины. Тот поднял вверх руки, оттопырив большие пальцы, и медленно отъехал, постепенно набирая скорость перед взлетом.
Когда самолет поднялся в воздух и повернул на восток, Келлер поделился с командиром своими сомнениями.
- Надеюсь, - сказал он, - этот парень нас не бросит. Если подведет, придется мне его разыскать и перерезать ему глотку.
- Если он нас бросит, будем надеяться, что ты останешься в живых, чтобы привести свою угрозу в действие, -добавил Вэлин.
Келлер крякнул и отправился осматривать ящики и сумки, выгруженные с самолета, а Вэлин и О'Рурк пошли к солдатам, устроившим перекур. Полковник окинул их взглядом и мысленно улыбнулся. Это были его солдаты, и он любил их всех, как любил всех солдат, попадавших под его команду.
- Все в порядке? - спросил он.
- Лучше не бывает, полковник, - ответил чернокожий уроженец Лондона, одетый в светлую камуфляжную форму. В заплечной кобуре он носил большой автомат "узи" марки "орел пустыни", а под мышкой другой руки - запасные обоймы. Но этим он не ограничился и еще сжимал в руке автомат "кольт" М-16 "коммандо" со складывающимся прикладом.
- Рад это слышать, Стонер, - заявил Вэлин. - Выходит, с нами тебе лучше, чем в Иностранном легионе?
- Хуже, чем там, просто не бывает, - признался Стонер с широкой улыбкой, продемонстрировав отсутствие передних зубов. - Когда на этот раз получу свои денежки, мне хватит на вставную челюсть и кое-что останется.
- В Иностранном легионе тебе не очень повезло?
- Нет, никак нельзя сказать, что повезло, - засмеялся в ответ Стонер, припомнив, как там было.
Джонни Стонер родился в Ист-Энде, где долгие годы не мог найти общего языка с законом и подвергался арестам за самые различные преступления: от угона дорогих автомобилей до организованной проституции. На каком-то этапе такая жизнь ему прискучила, и он покинул страну. Отсидев в тюрьме в Марселе, решил податься в легендарный французский Иностранный легион, но вскоре понял, что тамошние сержанты не разделяют его чувства юмора. С присущей кокни - уроженцам Лондона - смекалкой Стонер позволил себе пару раз поиздеваться над ветеранами легиона, за что ему устроили хорошую взбучку. В основном били ногами, лежачего, и лицо бедолаги превратилось в кровавое месиво. Тогда он дезертировал и "зайцем" вернулся на пароходе на родину, где вместе с группой дружков принял участие в ограблении банка на юге Лондона.
При этом тяжело ранили из огнестрельного оружия охранника. Через некоторое время грабителей поймали, и Стонера приговорили к тюремному заключению на десять лет. Оказавшись за решеткой, он сразу же обратился к стоматологу, и ему вставили зубы.
В тюрьме Стонер снискал славу образцового заключенного, но в том мире никто никогда ничего не забывает и не прощает. Охранник, раненный при ограблении банка, в свое время служил тюремщиком в Уондсуорте, и незадолго до того, как Стонера должны были выпустить на свободу досрочно за примерное поведение, в его камеру наведались поздно ночью трое дюжих надзирателей, которые свели на нет все старания тюремного стоматолога, так что Стонер теперь крайне неохотно открывал рот, в котором на месте передних зубов зиял провал.
За пределами тюрьмы Стонер не мог пожаловаться на нехватку свободы, но у него не было ни друзей, ни денег, и он долго плыл по течению в криминальных потоках Лондона, пока однажды случайно не оказался в пивной в районе Фулама, где вербуют наемников.
На этот раз ему привалила удача. Вэлин и О'Рурк как раз подбирали команду для операции в Колумбии. Хотя они впервые в жизни видели Стонера, не обладавшего опытом профессионального солдата, этот чернокожий кокни им так понравился, что с ним тут же был подписан контракт.
Примерно так же были завербованы восемь из двенадцати человек, ныне ожидавших у взлетной полосы прибытия автотранспорта.
Несмотря на то что Вэлин был твердо убежден в своей способности выполнить поставленную перед ним задачу, время для подбора кадров было самое неподходящее. Незадолго до того как началась подготовка новой операции, был полностью разгромлен отряд наемников в Южной Африке. Предложение, с которым выступили американцы, было крайне заманчивым, но найти нужных людей оказалось не просто.
Вэлин и сейчас невольно поежился при воспоминании о том, что из Африки довелось вернуться только ему, О'Рурку, Келлеру и еще одному члену отряда. Они не сумели даже похоронить погибших товарищей, и их трупы так и остались лежать в густой траве саванны.
- На этот раз тебе должно повезти, - пожелал удачи Стонеру полковник.
- Надеюсь, на этот раз нам всем повезет, - раздался за спиной Вэлина знакомый голос.
- Я тоже на это рассчитываю, - ответил полковник, повернувшись к высокому долговязому солдату, проверявшему крепление ящика с боеприпасами. - Поверь мне, я очень на это рассчитываю.
Крис Спенсер распрямился, слегка приподнял козырек бейсбольной кепки с надписью "Медведи из Бостона" и тяжелым взглядом уставился на командира. Спенсер был самым старым членом команды Вэлина - ему стукнуло уже сорок шесть лет, но выглядел он намного моложе. Он родился в Лос-Анджелесе в конце пятидесятых годов, когда Соединенные Штаты переживали бум деторождения, и подростком чуть не стал звездой рок-н-ролла в середине шестидесятых. Но, видно, была не судьба. Буквально у него на руках умер друг, принявший слишком большую дозу наркотиков, и тогда Спенсер пошел добровольцем в армию.
Его направили в морскую пехоту, где он с блеском закончил курсы подготовки и почти сразу же оказался во Вьетнаме. В 1968 году, в разгар войны, ему присвоили первый офицерский чин за бои в долине АН Хоа, когда его ранили и послали в Да Нан в качестве офицера связи. Позднее его повысили в звании и снова отправили на фронт. По окончании срока службы он остался в армии и не покинул Вьетнам до тех пор, пока американцы не начали выводить свои войска из страны в 1975 году.
Именно тогда Спенсер познакомился с пол.ковником Вэлином. Они много выпили тогда в баре отеля "Хилтон" и крепко подружились, обнаружив, что говорят на одном языке и оба недовольны ходом войны, которая зашла в тупик по вине политиков в Вашингтоне, не способных изначально понять, что одержать в ней победу просто невозможно.
По возвращении на родину Спенсер подал в отставку и попытался вернуться к прежней жизни. Ему не было еще и тридцати, и он предпринял новую попытку сделать карьеру в мире музыки: отрастил волосы и вступил в рок-группу. Однако удача снова повернулась к нему самым обидным местом, и, когда группа распалась, Спенсер остался в Нью-Йорке без цента в кармане и в полном одиночестве.
Однажды, сидя в баре на одной из первых улиц Ист-Сайда, он услышал, как молодой и по виду процветающий бизнесмен назвал ветеранов вьетнамской войны детоубийцами. К тому времени Спенсер уже изрядно набрался. Он влез в спор, и завязалась кулачная потасовка.
Годы пребывания в Юго-Восточной Азии не прошли даром, и Крис отлично владел мастерством рукопашного боя. В общем, ударом ребра ладони по носу Спенсер убил бизнесмена и, ошеломленный случившимся, просидел возле трупа до прибытия полиции. Его арестовали и предали суду, на котором он признал себя виновным в совершении непредумышленного убийства и был приговорен к двенадцати годам тюремного заключения.
Все эти годы, будучи за решеткой, Спенсер вел переписку с Вэлином. Он узнал, что его друг бьи серьезно ранен в голову во время уличного боя в Белфасте, демобилизовался из армии, покинув САС по болезни, и начал карьеру "солдата удачи". Когда Спенсера выпустили на свободу в 1988 году, он отправился в Европу, присоединился к Вэлину и был одним из немногих, кому довелось вернуться на родину живым, если не считать легкого ранения, из операции на юге Африки.
- Не знаю, как у вас, полковник, но у меня возникло подозрение, что на этот раз подобралась на редкость странная команда, - сказал Спенсер. - А вы, значит, считаете, что осечки не предвидится?
- Нужно свято верить мне и Господу Богу, - посоветовал Вэлин.
- Веры хоть отбавляй, - откликнулся Спенсер, - но я предпочитаю доверяться моему "малышу".
С этими словами он наклонился и потрепал рукой своего "малыша" шестиствольный "гэтлинг" М-134 калибра 7,62 мм с электрическим приводом, обладающий скорострельностью до шести тысяч выстрелов в минуту. Он был снабжен аккумулятором и специально переоборудован для стрельбы с плеча, что особенно нравилось Спенсеру, так как обычно такое оружие устанавливают на боевом вертолете или автомашине. В бою стрелок с "гэтлингом" был незаменим и играл роль пешей артиллерийской батареи.
- Мои "малыши" получше твоего, - вступил в разговор солдат, говоривший по-английски с акцентом жителя одной из стран Центральной Европы. Он был одет в темную камуфляжную форму и сидел невдалеке на груде ящиков с сигарой, издававшей запах крепкого табака.
- Взрывчатка, - презрительно усмехнулся в ответ Спенсер. - Слишком много шума.
- Ну, положим, твоя дурацкая пукалка тоже не отличается тонкостью голоса, - парировал Максим Резник. - Если хочешь, могу на спор срезать тебе прыщ с лица на расстоянии в тысячу ярдов и гарантирую, что даже шрама не останется.
Спенсер только ухмыльнулся, припомнив, как впервые встретил этого русского всего несколько недель назад, когда новоиспеченная команда собралась на небольшой ферме в Норфолке, которую Вэлин приобрел, как только расстался с САС, чтобы использовать в качестве базы для своей личной армии. На ферме солдат ввел в курс дела, и там же они прошли подготовку к предстоящей операции. С первых шагов Спенсер и Резник, ветеран афганской кампании, почувствовали взаимное влечение, почти родство душ. Это можно было объяснить то ли тем, что война в Афганистане была столь же порочной и обреченной на провал, как и вьетнамская, то ли тем, что настоящие профессиональные солдаты с полуслова понимают и ценят друг друга.
- Ладно, Макс, посмотрим, - ответил на вызов приятеля Спенсер. Поживем - увидим.
Резник бросил окурок, вдавил его в землю носком ботинка и встал на ноги. Оказалось, что он небольшого роста, примерно в пять футов и шесть дюймов, но хорошо сложен и крепко сбит. У его бедра висела кобура с девятимиллиметровым пистолетом чешского производства, а за плечо был переброшен автомат Калашникова АК-47 с обоймой в форме банана.
Русский стал жертвой драматических политических перемен на Востоке после падения Берлинской стены. Когда его полк расформировали, он подался на Запад, в Германию, и прошел всю Европу, пока не очутился в Лондоне. Поскольку у него был статус нелегального иммигранта, на постоянную работу рассчитывать не приходилось, но Резник обладал одним преимуществом: он прекрасно говорил по-английски, выучив язык на ускоренных курсах подготовки молодого солдата в старые недобрые времена, когда его хозяева в Кремле вынашивали мечту о вторжении на Запад. Так он оказался в пивной в Фуламе, где быстро сумел договориться с Вэлином и О'Рурком, набиравшим команду для операции в Колумбии.
Резник был классным специалистом по взрывному делу и однажды похвастался Спенсеру, что способен заложить заряд пластиковой взрывчатки "семтекс" и проделать дыру любого размера в любом объекте, большом или малом, либо разрушить его полностью. Сейчас все его припасы были аккуратно упакованы в десятке сумок, предусмотрительно сложенных в тени.
Хотя "семтекс" не подвержен воздействию высокой температуры, многие солдаты по опыту знали, как может повести себя взрывчатка на жаре, и никто не испытывал желания рисковать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36