Ко мне покатился апельсин с наколкой римской III.
- И, наконец, последнее... - Ал сошвырнул пронумерованные фрукты на пол. - Ты посылаешь меня к черту!
Я подобрала ни в чем не повинные персики и сосредоточилась на уборке стола.
- Это так неожиданно, Ал. Нельзя же брать старую крепость с налета! Она может обрушиться в сторону осаждающих!
- Ты уже обещала кому-то руку и сердце?
- Брось, я закоренелая одиночка.
- Зря, тебе как раз пора подумать о детях.
- Алан, ты все правильно подсчитал. Мне тридцать пять. Последний шанс завести семью, И, в сущности, ты мой первый мужчина. Имеешь все основания стать последним... Но... Я не очень люблю детей. И вообще...
- Не напрягайся выискивать аргументами, а то сейчас скажешь глупость, - тактично остановил меня Алан и достал из сумки толстую папку. - Ты должна подумать. Вот сценарий, который я запускаю в сентябре у Джека. Кристин твоя роль... Далее... в смысле импотенции. Это было временное явление. Я готов сегодня же доказать тебе справедливость своего заявления, - он шутливо упал на одно колено у моих ног и взял за руку.
- Мечтаю увидеть на этом пальчике обручальное кольцо. Знаешь, что я выгравирую на нем? "От первого и последнего".
- Спасибо, дорогой, ты просто Санта Клаус с мешком подарков. Переночевать я тебя, пожалуй, оставлю... А сколько времени ты даешь мне на размышление?
- Оговорим сроки завтра утром.
ТАКОЕ ВОТ СЧАСТЬЕ...
...Я уже заметила, что события в моей жизни обычно наваливаются в кучу. Видимо, они подчиняются какому-то закону притяжения, образуя островки повышенной напряженности в зияющих пустотах. Три недели я валялась в моей голубой спальне совсем одна, обложенная журналами и книгами, а в эту ночь она стала похожа на переговорный пункт международного телеграфа, совмещенный с гнездышком новобрачных.
Боясь напомнить о неудавшемся свидании в отеле и нанесенных мне увечьями, Алан старался быть галантным. Пожалуй, излишне. А я, в свою очередь, не желая спровоцировать дикие страсти, вела себя как недавно покинувшая институт благородных девиц невеста. Не хватало только поминутно повторяющихся: "будьте добры", "извольте", "а не тревожит ли вас моя нога?", "ну, что вы, я её даже не заметила, как, впрочем, и все остальное".
Отработав "две смены", Алан получил право немного вздремнуть. Но звонивший был не в курсе наших проблем. Схватив телефон, я пошлепала босиком в гостиную.
- Дикси, извини. Мне не следовало обижать тебя. Я все хорошенько продумал. Если они вздумают напирать, мы вместе с тобой дадим им гремучий отпор!
- Не беспокойся, Чак, даю слово, что буду отстаивать твои интересы не хуже Малышки. Спасибо, ты славный малый. Я благодарна тебе за все...
Отлично. Тяжесть свалилась с моих плеч. Прямо подарок к свадьбе. Еще уладить кое-что с "фирмой" и можно начинать новую жизнь. Не успела я прильнуть к теплому боку сопящего Ала, как снова была вызвана настойчивой трелью.
- Это Сол, детка. Я беседовал с шефом. Он дал мне слово, что больше работать с тобой не будет. У него другой объект. Во всяком случае, я прикован к постели жесточайшим радикулитом и целый месяц, как говорят врачи, проваляюсь дома. Звони, проверяй, если сомневаешься. А в сентябре соберется комиссия, ты явишься в Рим, мы рассмотрим твои претензии и, надеюсь, придем к общем соглашению, тем более, что на носу октябрь заключительный срок твоего контракта. Гуд бай, крошка. Лечи нервы и подумай о хорошем муже... Звони, если померещатся за спиной страшные тени. Или узнаешь о хорошем лекарстве для моей спины.
- Спасибо, Сол. Ты объявился очень кстати. Я как раз начала курс успокоительных процедур. Твоя программа придает мне уверенности. Не грусти - я буду часто звонить... Да, попробуй пчел. Лучше живых - сажаешь на больное мест и - бац!
На кухне за чашкой ночного кофе я пролистала сценарий Ала, жадно выискивая куски своей роли. Это была история женщины, попавшей из низов общества в заоблачные выси калифорнийских хищников. Став женой расчетливого и бессердечного дельца и осознав трагизм своей ошибки, Кристин уплывала в океанскую даль на своей яхте, хитроумно обрубив все пути к отступлению. Бедняжка погибала, отвергнув подаренную ей роскошь и любовь мужа, замешанную на стяжательских инстинктах... Да, придется основательно проработать характер, чтобы проникнуться духом ненависти к образу жизни сильных мира сего. Я с удовольствием вспомнила изящную "Лолу" и связанные с ней ощущения привилегированности, а также собственное австрийское имение. Но это же шикарная роль! Дождалась, Дикси!
С бокалом шампанского я села на кровать, рассматривая спящего Алана. Край шелкового одеяла едва прикрывал его бедра, оставляя для обозрения скульптурно вылепленный торс. Кто бы мог подумать, что парень с рекламы сигарет увлечется "большим кино"?! Но ведь занялся же Рейган большой политикой, а Дикси Девизо собирается сделать шаг из "порно" на экран каннского фестиваля... Крепкое тело, спокойное, мужественное лицо человека на взлете жизни, - у него ещё масса времени в запасе. Что ж, и мне ещё не поздно начать все заново.
Атласный пеньюар послушно соскользнул на ковер от одного движения плечей и в зеркале предстала та, что так и не сумела распорядиться "личным капиталом". Пленки Сола не лгали и не слишком приукрашивали - дурманящий аромат соблазна окутывал золотистое, любовно вылепленного неведомым скульптором тело. Лет пять-семь у меня в запасе есть - достаточно, чтобы успеть завоевать Олимп...
Боже, кому это пришло в голову звонить в такую пору?
Я бесшумно выскользнула на кухню, боясь услышать что-то страшное. Так поздно и настойчиво звонят либо по ошибке, либо в экстренных случаях, когда ждать уже нельзя.
- Дикси! Какое счастье - ты дома! - голос Майкла звучал бодро и совсем близко.
- Ты понимаешь, что сейчас ночь? Что случилось? Не молчи!
- Ночь?.. Ох, я полный кретин! Прости мы здесь немного отметили концерт и я рванул к телефону. Мы гастролируем в Нью-Йорке.
В его интонациях было что-то незнакомое.
- Господин Артемьев, это вы? - удивилась я. - Это американский акцент или некая развязность?
- И то, и другое! Я жутко разбогател - получил гонорар и все необходимые документы для оформления наследства.
- А я уже вступила во владение Вальдбрунном и даже провела встречу с прислугой.
- Поздравляю! Теперь придется как-то представить хозяина, уж извини.
- И ещё одну хозяйку. Ты приедешь с Наташей?
- Для начала явлюсь один. Совсем скоро - уже заказан билет на поезд. Буду в Вене четвертого сентября. Ты случайно не собираешься в это время посетить имение?
- Ах, жаль... Боюсь, у меня как раз начнутся съемки в Америке. То есть, мы с тобой поменяемся местами в пространстве.
- Поменяемся местами... - Голос Майкла поблек и отодвинулся, будто расстояние, которое только что было курьезной условностью, стало физической величиной.
- Мне, видимо, не придется часто навещать поместье. Собираюсь целиком врубиться в работу. И вообще... чувствуй себя там хозяином.
- Но нам же надо увидеться! Мы же ничего не решили! Нам необходимо поговорить... - Кричал он из дальнего далека. Напрасно:
истончившись, связь окончательно прервалась. В трубке зачастили короткие гудки. А я сидела, вопросительно глядя на аппарат и понимая, что снова должна вцепиться в спасательный круг определенности. Едва спущенное на воду крепенькое судно моего нового будущего дало течь. В груди заныло, а роль Кристи показалась глупой. Господи, почему я никогда не знаю, чего хочу? Прав Чак - так далеко не уедешь. Прав Майкл - детство затянулось, Дикси. Непосредственно переходя в старческий маразм. Чего же я все-таки в этой жизни не ухватила, отчего жадничаю, стараясь заполучить все разом?
- Ал, милый, - позвала я в отчаянии, торопясь заглушить ещё звенящий в ушах голос Майкла. Он сразу открыл глаза.
Мгновение растерянности и теплая радость. Ал сгребает меня в охапку и прижимает к груди.
- Ты почему бродишь голая ночью, а? Совершенно обнаженная и одинокая это никак нельзя допустить!
- Постой, Алан. Скажи честно... Фу, глупость какая... Скажи... - я высвободилась из объятий и убрала с его лба жесткие вихры, - ты любишь меня?
Он фыркнул и постучал по моему лбу указательным пальцем:
- Подумай хорошенько, детка, ты можешь назвать хоть одного большого художника, который в моем возрасте и столь блистательном финансовом положении стал бы жениться без любви?
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Прогулки над лунным садом
ЗАПИСКИ Доверчивой Дряни.
СЧАСТЛИВОЕ БЕЗУМИЕ
Мы завтракали на кухне совсем по-семейному. В открытое окно залетали всхлипы шарманки. Перепуганная оса упорно атаковала ситцевую штору, на балконе верхнего этажа ворковали голуби. Наверно, все так и было в бабушкином доме полвека назад - изразцы с клубничными веточками на стене, клетчатые занавески, запах яичницы и кофе, покой определенности.
Я побранила Ала за пятно томатного соуса на свежей скатерти и сказала ему "да".
Он уехал в Голливуд, чтобы приступить к раскрутке нового фильма. Я должна была вылететь туда по первому зову, дабы сочетаться браком и подписать контракт на главную роль. А весной мы решили устроить грандиозную европейскую свадьбу в отреставрированном имении.
Свадебное платье я должна была привезти, естественно, из Парижа и кое-какие дамские штучки тоже. Приятно прогуляться по лучшим домам моды этого затейливого городка, выбирая все, что приглянется. С уверенностью в кредитоспособности своей невесомой банковской карточки и намерениями блистать в самом звездном голливудском кругу. Коктейли, рауты, экзотические пляжные презентации, приемы на яхтах, деловые встречи, путешествия на горные курорты - все это требовало соответствующего оформления для супруги мистера Герта. Я тщательно готовилась к исполнения увлекательной роли, и вступить в новую полосу своей жизни решила с раздачи долгов. Еще в Москве мне стало стыдно за редкие визиты к могилам близких и я дала себе слово наверстать упущенное.
Парижское кладбище нисколько не похоже на московское. Тут существуют экскурсоводы, консультанты, сторожа и мало кому приходит в голову унести с надгробия венок или устроить в кустах дружескую пирушку. А у массивных ворот с золоченым скорбящим Ангелом в мраморной нише маленькие магазинчики торгуют цветами и различными принадлежностями кладбищенских ритуалов свечами в фонариках, лентами, крестами и образками на любой вкус. Была здесь, правда, и юродивая старуха, собиравшая милостыню в жестяную кружку с ликом Христа, и толстый подросток со скрипкой под розовой мягкой щекой. Глаза опущены долу, сальные пряди темных волос падают на лоб, нижняя губа старательно прикушена крупными зубами. Кажется, это был "Реквием" Верди, и я положила монеты в чашу для пожертвований у его косолапых ног.
Наше семейное захоронение всегда в порядке в соответствии с вносимой два раза в год платой. Дед, мама и бабушка. Маргарет похоронена в Швейцарии вместе с мужем, там же покоится урна с прахом моего отца.
Я ставлю печальный букет терракотовых остролистных хризантем над "Вечным покоем", вытесненным на вазоне золочеными буквами, а потом докладываю мысленно о благотворных переменах в своей жизни. О том, что угомонилась, собираюсь стать замужней дамой и, наверно, завести бэби. Еще объясняю про Клавдию и её нежданный подарок. А также о том, что они ушедшие, уже, конечно поняли сами, собравшись вместе и разрешив миром никчемные земные распри. Хотелось бы в это верить, как и ещё во многое, заведомо невероятное, типа бессмертия души или торжества справедливости...
...Все уже было готово к отъезду: в огромной коробке ждало своего часа феерическое подвенечное платье от Нино Риччи, два объемных новеньких чемодана забиты шикарными, старательно подобранными шмотками и подарками жениху.
- Встречаю тебя шестого!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60