— Пообещать что? — спросил Стивен.
— Когда мы вернём все деньги до последнего пенни, во главе стола буду сидеть я, а ты будешь молчать, пока тебе не предоставят слово.
— Обещаю, но только после того, как мы вернём последний пенс. На данный момент наше положение таково: мы вернули 777 560 долларов. На последнюю операцию потратили 50178 долларов, и, таким образом, общая сумма расходов составляет 27 661 доллар 24 цента. Следовательно, Меткаф все ещё должен нам 250101 доллар 24 цента.
Стивен вручил каждому листок с цифрами последнего баланса:
— Добавьте эту страницу к своим досье за номером 63В. Вопросы есть?
— Есть. Почему в этот раз такие большие расходы? — спросил Робин.
— Дело в том, что сверх необходимых расходов нам не повезло с курсом обмена фунта на доллар. В начале операции можно было получить 2,44 доллара за фунт. А сегодня я должен удовлетвориться 2 долларами 32 пенсами. Я трачу в фунтах, а счёт Меткафу выставляю в долларах по текущему курсу.
— Не собираясь уступить ему ни одного пенни, правильно? — спросил Джеймс.
— Ни одного. А теперь, прежде чем мы перейдём к следующему вопросу, мне хотелось бы занести в протокол…
— С каждым разом наши встречи все больше начинают походить на заседание палаты общин, — возмутился Жан-Пьер.
— Хватит квакать, лягушатник! — остановил его Робин.
— Слушай, ты, сутенёр с Харлей-стрит!
Поднялся шум и гам. Слуги, видавшие в своё время и более буйные вечеринки, уже размышляли, позовут ли их на помощь или нет.
— Тихо! — резко скомандовал Стивен, его громкий голос сразу всех отрезвил. — Я понимаю, что мы все довольны успешными операциями, но нам ещё необходимо получить 250101 доллар 24 цента.
— Главное, Стивен, не забыть про двадцать четыре цента.
— Жан-Пьер, когда ты впервые появился в этой комнате, ты не был таким разговорчивым.
«Был человек: он продал шкуру льва, Ещё живого, — и убит был зверем».
Все притихли.
— Харви все ещё является должником Команды, и получить последнюю четверть долга будет так же трудно, как и первые три. Перед тем, как я передам слово Джеймсу, мне хотелось бы отметить в протоколе, что его выступление в Кларендоне было просто блестящим.
Жан-Пьер и Робин застучали по столу, выражая полное согласие.
— Теперь, Джеймс, мы — само внимание.
В комнате снова воцарилась тишина.
— Мой план почти готов, — начал Джеймс. Остальные смотрели на него с недоверием.
— Но мне хотелось бы кое о чём сообщить вам, что, надеюсь, позволит мне получить небольшую отсрочку.
— Ты собираешься жениться.
— Ты, как всегда, прав, Жан-Пьер.
— Я понял это по твоей сияющей физиономии, как только ты вошёл. Джеймс, когда же наконец мы познакомимся с ней?
— Пока, Жан-Пьер, для неё не станет чересчур поздно передумать.
Стивен заглянул в свою записную книжку:
— Джеймс, на сколько тебе нужна отсрочка?
— Ну, мы венчаемся третьего августа в Бостоне. Мать Энн — американка, — принялся объяснять Джеймс, — и, хотя сама Энн живёт в Англии, её маме будет приятно, если дочь выйдет замуж дома. Потом медовый месяц, и в Англию мы вернёмся только двадцать пятого августа. Согласно плану я предполагаю провести операцию пятнадцатого сентября, в день окончания операционного периода Лондонской фондовой биржи.
— По-моему, приемлемо. Что скажете? Согласны?
Робин и Жан-Пьер утвердительно кивнули.
— Мне потребуется телекс и семь телефонов. Их надо установить в моей квартире. Жан-Пьер, ты отправляешься на биржу в Париж. Стивен, ты находишься на товарном рынке в Чикаго, а ты, Робин, — у Ллойда. Как только я вернусь в Англию после медового месяца, сразу же представлю вам полностью разработанное синее досье.
Для большего эффекта Джеймс выдержал паузу. От восхищения никто не проронил ни слова.
— Очень хорошо, Джеймс, — наконец сказал Стивен. — Мы с нетерпением будем ждать подробности твоей операции. Ещё какие-нибудь указания?
— Да. Первое, Стивен, весь следующий месяц ты должен следить за ежедневной ценой на золото в момент открытия и закрытия рынка драгоценных металлов в Йоханнесбурге, Цюрихе, Нью-Йорке и Лондоне. Жан-Пьер, ты следишь за ежедневным курсом немецкой марки, французского франка и фунта стерлингов по отношению к доллару. Период тот же. А ты, Робин, ко второму сентября должен в совершенстве изучить и освоить восьмилинейный коммутатор частной телефонной станции. Твой уровень как специалиста должен быть таким же, как у настоящего международного оператора.
— Всегда тебе, Робин, достаётся самая лёгкая работёнка, — съязвил Жан-Пьер.
— Ты можешь…
— Эй, вы оба. Замолчите! — прервал их Джеймс.
Лица присутствующих вновь приобрели удивлённо-внимательное выражение.
— Вот здесь для вас конкретные указания. — И Джеймс вручил каждому члену Команды по два машинописных листа. — Добавьте их к вашим досье как страницы 74 и 75, и по крайней мере месяц вам не придётся скучать. И ещё одно: вы все приглашены на бракосочетание мисс Энн Саммертон и Джеймса Бригсли. Из-за сжатых сроков официальные приглашения вам не вручаю. Я заказал нам всем билеты на «Боинг-747» на второе августа. В Бостоне мы переночуем в отеле «Риц». Надеюсь, вы не откажете мне в чести быть моими распорядителями на свадьбе.
Даже сам Джеймс удивился произведённому эффекту. Остальные в изумлении молча крутили в руках авиабилеты и странички с инструкциями.
— Встречаемся в аэропорту в пятнадцать часов, и, пока будем лететь, я проверю, насколько хорошо вы ознакомились с моими заметками.
— Да, сэр, — только и нашёлся что сказать Жан-Пьер.
— А тебя, Жан-Пьер, я лично проэкзаменую на английском и французском: по плану тебе придётся говорить на этих двух языках по трансатлантическому телефону и, кстати, изображать эксперта по валютным операциям.
В тот вечер больше никто не отпускал шуточки по поводу Джеймса, и на пути домой он чувствовал себя совсем другим человеком. Теперь он был не только звездой оксфордской операции, но и заставил остальных работать по его плану. Он взойдёт на вершину и покажет своему старому папаше, чего стоит его сын.
19
Для разнообразия Джеймс приехал в Хитроу первым, а остальные присоединились к нему в аэропорту позднее. Наконец-то он вскарабкался наверх и теперь намеревался не терять своего нового статуса. Последним приехал Робин с пачкой свежих газет в руках.
— Мы уезжаем всего на два дня, — заметил ему Стивен.
— Да, я знаю, но не могу жить без английских газет, поэтому я и прихватил столько, чтобы хватило и на завтра.
Жан-Пьер жестом показал, что он сдаётся и не будет вмешиваться.
Они прошли досмотр и заняли места в «Боинге-747» Британских авиалиний, рейс в международный аэропорт Логан.
— Чем-то похож на стадион, — сказал Робин, впервые оказавшись в реактивном лайнере.
— В нём помещаются триста пятьдесят человек. Приблизительно такое число поклонников, не больше, заслуживает большинство ваших футбольных клубов, — снова не удержался Жан-Пьер.
— Перестаньте! — строго сказал Стивен, не понимая, что Робин и Жан-Пьер, как и многие другие пассажиры, просто нервничали перед полётом и таким образом пытались снять напряжение. Позднее, во время взлёта, они усердно делали вид, что поглощены чтением, но, как только самолёт набрал высоту тысячу метров и табличка с надписью «Пристегните ремни» погасла, их самочувствие значительно улучшилось.
Команда стойко прожевала пластиковый обед, состоявший из холодного цыплёнка и красного алжирского вина.
— Надеюсь, Джеймс, — сказал Жан-Пьер, — что твой тесть накормит нас получше.
Подкрепившись, Робин и Жан-Пьер, с разрешения Джеймса, ушли в конец салона смотреть «Афёру», при условии, что после фильма они будут готовы держать ответ по своим ролям, а Стивен остался на месте, чтобы отвечать на вопросы Джеймса.
Джеймс вручил Стивену страницу, на которой были напечатаны сорок вопросов о ценах на золото во всём мире и колебания рынка за последние четыре недели. Стивен справился с ответами за двадцать две минуты, и Джеймс нисколько не удивился, что все ответы правильные: Стивен всегда был мозгом Команды и его умение мыслить логически значительно помогло блестяще завершить три операции против Харви Меткафа.
Стивен и Джеймс успели немного вздремнуть, до того как вернулись Робин и Жан-Пьер, тут же получившие по сорок вопросов каждый. У Робина на ответы ушло тридцать минут, но правильно он ответил только на тридцать восемь вопросов. Жан-Пьер отвечал двадцать семь минут, но правильно ответил на тридцать семь.
— А Стивен правильно ответил на все сорок.
— Ещё бы! — фыркнул Жан-Пьер. Робин выглядел немного сконфуженным.
— Второго сентября вы должны так же отлично знать свои роли, как он. Понятно?
Оба согласно кивнули.
— А вы смотрели «Афёру»? — спросил Робин.
— Нет, — ответил Стивен. — Я редко хожу в кино.
— Они не в нашей лиге. Провели одну крупную операцию и теперь задрали нос.
— Робин, пойди поспи.
Обед, фильм и задачки Джеймса заняли большую часть шестичасового перелёта. В последний час полёта все дремали, пока громкий голос командира лайнера не разбудил их:
— Говорит капитан. Мы приближаемся к международному аэропорту Логан с задержкой на двадцать минут. Приземление состоится примерно через десять минут. Надеемся, что полет вам понравился и вы опять полетите с компанией Британские авиалинии.
На таможенный досмотр ушло немного больше времени, чем обычно: компаньоны привезли с собой свадебные подарки и не хотели, чтобы Джеймс их увидел. Оказалось непросто объяснить таможеннику, почему на оборотной стороне одних из двух штук часов «Пьяжэ» было выгравировано: «Часть незаконных прибылей компании „Проспекта ойл”» — от троих, кто уже сыграл свою игру».
Когда в конце концов таможенник отвязался от них, компаньоны увидели у входа огромный «кадиллак», готовый отвезти их в отель, а рядом — Энн.
— Теперь я понимаю, почему тебе было некогда заниматься своим планом. Поздравляю, Джеймс, ты полностью прощён, — сказал Жан-Пьер, крепко обнимая Энн, как это могут делать только французы.
Робин представился и робко поцеловал её в щеку. Стивен довольно официально пожал ей руку. Все суетливо расселись в машине, Жан-Пьер, естественно, возле Энн.
— Мисс Саммертон, — заикаясь, обратился к ней Стивен.
— Пожалуйста, зовите меня Энн.
— Приём состоится в отеле?
— Нет, — ответила Энн, — в доме моих родителей, после венчания вас туда отвезёт шофёр. Ваша единственная обязанность — проследить, чтобы к половине четвёртого Джеймс был в церкви. Больше ни о чём не беспокойтесь. Да, Джеймс, пока я не забыла: твои папа и мама вчера прилетели, все нормально, сейчас они находятся у моих родителей. Знаешь, будет лучше, если этот вечер ты проведёшь в отеле: моя мама и так уже кудахчет без остановки.
— Как скажешь, любимая.
— Кстати, Энн, если вы сегодня ночью передумаете выходить замуж за него, — сказал Жан-Пьер, — то имейте в виду, я в вашем распоряжении. Может, у меня и не такая благородная кровь, зато есть пара достоинств, которыми славимся мы, французы.
— Вы немного опоздали, Жан-Пьер, — улыбнулась Энн, — и в любом случае я не люблю бородатых.
— Но я… — начал было Жан-Пьер, но остальные с таким видом воззрились на него, что он замолчал.
В отеле компаньоны разошлись по своим номерам — распаковывать вещи. Энн и Джеймс остались одни.
— Дорогой, они знают?
— Не имеют ни малейшего представления, — ответил Джеймс. — Завтра их ожидает величайший сюрприз.
— А как твой план? Готов?
— Придёт время — и все увидишь.
— Хорошо, только учти, у меня тоже есть свой план, — сказала Энн. — На какой день ты назначил операцию?
— На тринадцатое сентября.
— Значит, я выиграла. У меня — на завтра.
— Что такое? Ты же собиралась не…
— Не волнуйся. Просто думай о свадьбе… со мной.
— Может, сходим куда-нибудь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38