- с сочувствием спросил Мокеич, мельком глянув на пластмассовое ведро. - Супруга терроризирует?
- Да нет, - храбро соврал Курочкин. - Просто прогуливаюсь, вроде утреннего моциона. - Махнув рукой, Дмитрий Олегович свернул на узкую тропку, протоптанную среди зеленых насаждений. Баки для отходов расположены были почему-то и далеко, и неудобно. Всякий раз, продираясь сквозь насаждения, Курочкин подозревал, что домоуправление состоит в тайном сговоре с Валентиной. И ведь была когда-то у Курочкина возможность получить квартиру в девятиэтажке, с мусоропроводом! Впрочем, тогда бы супруга придумала что-нибудь другое. Большее из двух зол.
Оба контейнера, как всегда, благоухали и были наполнены под завязку. Вчера Курочкину удалось еще кое-как опорожнить ведро, но сегодня даже смятый молочный пакет сизифовым камнем упрямо скатывался к подножию мусорной горы. Можно было, правда, высыпать все сбоку, у стенки контейнера, однако Дмитрий Олегович не желал уподобляться прочим неряхам. Он знал, что здесь неподалеку, метрах в ста пятидесяти, укромно расположен еще один мусорный бак - вместительный, чистый, большинством из соседей еще не замеченный. Этим элитным контейнером для отходов пользовалась близлежащая российскоамериканская фирма, торгующая не то телевизорами, не то компьютерами. Раза два или три Курочкин вот так же втихомолку разгружал свое ведерко в чужой ящик, всякий раз поражаясь, до чего аккуратный и опрятный мусор сюда складывают. Даже смятые банки из-под кока-колы - и те, упакованные в полиэтиленовый пакет, выглядели изящно, хоть в музей современного искусства их представляй. Однажды Дмитрий Олегович заметил в ящике почти целую, только слегка искривленную, настольную лампу и (чего греха таить!) прихватил ее домой для своей лаборатории в чулане. Другой раз ему попалась чуть выщербленная фарфоровая емкость, идеально подходящая для работы с кислотами... Валентина ни рубля из семейного бюджета не выделяла для обустройства его мини-лаборатории, зато на какой-нибудь таймер, зовущий к телевизору, в том же семейном кошельке отыскивались средства.. Конечно, разве можно пропустить очередную серию?
Курочкин добрел со своим ведром до чужого контейнера и для порядка осмотрелся: не идут ли фирмачи? Предосторожность эта была в принципе излишней. По воскресеньям контора не работала, и здесь, среди зелени, никого и быть не могло. Разве что другой такой же хитрун из курочкинской пятиэтажки... нет, пусто. Кто не смотрит кино, тот еще дрыхнет. Дмитрий Олегович ссыпал из ведра свою жалкую кучку мусора и, любопытства ради, пошарил одной рукой среди пустых картонных коробок. По теории вероятности интересные находки человеку должны попадаться не каждый день и даже не раз в неделю. Но только нашей реальной жизни давно уж наплевать на всякую теорию. Поэтому в самом углу контейнера, под слоем аккуратно сложенных прошлогодних "Коммерсантов" и тремя пластинками белого упаковочного пенопласта, Курочкин нашел небольшую серую коробочку с короткой антенной.
Какой-то балбес выкинул чрезвычайно дорогую штуку - сотовый телефон.
Дмитрий Олегович знал, что нынешние богатые люди предпочитают лишь новенькие вещи без единого пятнышка или царапины. И все же на месте бывшего хозяина этой дорогостоящей игрушки он не стал бы расставаться с ней из-за пары неглубоких вмятин на корпусе. Даже если предположить, что аппарат перегорел и абсолютно неисправен, внутри могли сохраниться множество полезных деталей...
Словно бы в доказательство того, насколько много полезного еще осталось внутри телефона, серая коробочка неожиданно издала громкое "Тр-р-р-р!". Замигала зеленая кнопка на корпусе. От неожиданности Курочкин выпустил из пальцев оживший телефон, и тот при падении мягко стукнулся о пенопласт, не переставая при этом тарахтеть. Заинтригованный и немного испуганный Дмитрий Олегович вновь завладел коробочкой, нажал кнопку и сказал:
- Алло!
- Сорок восьмой? - тревожно спросили в трубке.
- Да, - чисто автоматически ответил Курочкин, действительно родившийся в тысяча девятьсот сорок восьмом году. Девятого апреля.
- Слава богу! - облегченно вздохнул голос в трубке. - Мы уж боялись, что вы не придете... Выходите на Варшавское шоссе, мы ждем вас в голубом "БМВ". Пожалуйста, поторопитесь.
- Минутку, - озадаченно проговорил Курочкин. - Вы меня не так поняли. Тут какое-то недоразумение...
- То есть как? - в свою очередь удивился голос. - Вы разве сейчас не стоите с телефоном в руках возле мусорного контейнера?
- Стою, - признал Курочкин. - Но...
- Тогда ждем вас на шоссе, - не дал ему договорить голос в трубке. - Все детали обсудим в машине, мы и так опаздываем... - Телефон пискнул и отключился так же внезапно, как и включился. Потому-то Курочкин не успел растолковать собеседнику, что произошла очевидная ошибка. По-хорошему следовало бы никуда не впутываться, а просто зашвырнуть серую коробочку обратно в контейнер и поскорее возвращаться домой, к Валентине. Однако Дмитрий Олегович представил, как незнакомые люди в голубом "БМВ" сейчас ждут его, нервничают, поглядывают на часы - и ему тут же стало неловко. Пожалуй, надо бы действительно выйти на шоссе и предупредить людей о возникшей путанице.
Курочкин припрятал свое пластмассовое ведро в кустах возле контейнера и, немного поплутав среди
зеленых насаждений, выбрался на шоссе. Не прошло и пяти минут, как ему действительно попался на глаза голубой автомобиль с латинскими буквами "BMW", припаркованный у обочины.
- Наконец-то! - радостно воскликнул лоснящийся крепыш в серебристом костюме, как только Курочкин открыл дверцу. Кроме серебристого, как хек, крепыша, в салоне находились водитель и еще один плотный господин в черном костюме. Дмитрию Олеговичу отчего-то сразу не понравились выражения лиц серебристого, черного и водителя, хотя на этих лицах не было даже намека на какую-либо угрозу.
Напротив, все трое разглядывали Курочкина с некоторой опаской.
2
Курочкин и сам не понимал, как очутился на заднем сиденье машины, рядом с господином в черном костюме. Из двадцати четырех кадров киноленты, составляющих секунду, неизвестным образом вырезали кадров двадцать. Только что Дмитрий Олегович стоял у открытой дверцы "БМВ" и открывал рот, намереваясь покончить с недоразумением, - и вот он уже едет в неизвестном направлении и в подозрительной компании. От черного костюма соседа вовсю несло дорогой французской парфюмерией, хотя и отнюдь не первосортной: все конкуренты мадам Коко Шанель злоупотребляли альдегидами - аромат получался стойкий, но слишком едкий: то, что годилось когда-то для производства уротропина, для любых одеколонов было чрезмерно. Злоупотребление парфюмом такого качества грозило человеку всевозможными аллергиями, частичной утратой обоняния и различными стрессами. Один из таких стрессов уже сейчас переживал сам Дмитрий Олегович, поскольку запах от соседа поначалу мешал ему элементарно сосредоточиться.
Тем временем серебристый хек на переднем сиденье болтал без перерыва, то и дело поворачивая лоснящуюся физиономию к Курочкину. Вероятно, этот крепыш порядком намолчался, пока дежурил возле безответной телефонной трубки, и теперь компенсировал себе вынужденный перерыв в разговоре: так люди, уходящие с берега диеты в свободное гастрономическое плавание, решают ни в чем своему желудку не отказывать. Гулять - так гулять, тащи сюда поросенка с хреном, и творожники, и мармелад! Будем немедленно жрать все без разбора.
Сперва болтливый хек опрокинул на Дмитрия Олеговича лавину сведений о сегодняшней погоде в центральной части Москвы, с непонятным воодушевлением перечисляя цифры температуры, проценты влажности воздуха и метры-в-секунду скорости ветра. Особую радость у лоснящегося крепыша почему-то вызывал заурядный - для этого времени года - факт хорошей видимости. Он несколько раз важно повторил слова про эту несчастную видимость и каждый раз со значением поглядывал на Курочкина, следя за его реакцией. Словно бы Курочкин лично заказал серебристому крепышу на сегодня только ясную и теплую погоду, пообещав в случае неисполнения суровые репрессии, и хек, извертевшись на сковородке, дозвонился-таки до канцелярии Ильи-пророка и выполнил заказ. На несколько минут в голову Дмитрия Олеговича даже забрела безумная мысль о том, что экипаж голубого "БМВ" - передвижная бригада московских синоптиков, которая с помощью сотовых телефонов отлавливает по городу ничего не подозревающих граждан и насильно пичкает их прогнозом погоды. А потом выставляет им обалденные счета с надбавками за скорость, за срочность, за комфорт, за экспресс-услуги. Типа международного секса по телефону только вместо секса - сводки о температуре и влажности воздуха.
Дмитрий Олегович, завороженный своей версией, уже собирался было объяснить серебристому синоптику, что его крайне скудный семейный бюджет не позволяет ничего свыше обычной сводки погоды по радио "Эхо столицы" и секса с законной женой Валентиной раз в неделю (а если повезет - то и реже). Однако лоснящийся хек с переднего сиденья неожиданно сам переключился на другую тему и принялся расхваливать Курочкину какую-то квартиру на Тверской, из окон которой открываетсяде замечательный вид на Пушкинскую площадь - на памятник Пушкину, кинотеатр "Россия" и фонтан. И этот, мол, вид в сочетании с небольшими метрами-в-секун-ду скорости ветра и низкой влажностью должен был, оказывается, очень понравиться Курочкину.
"Никакие они не синоптики! - испуганно подумал Дмитрий Олегович. Типичные торговцы недвижимостью. Но я-то, я-то им зачем?.." Вид во двор из собственного окна Курочкина вполне устраивал, но, если бы и не устраивал, деваться было некуда. Даже если бы они с Валентиной разом впали в помешательство, продали бы все нажитое имущество, включая телевизор и таймер, продали бы свою двухкомнатную квартиру в хрущевской пятиэтажке на улице Автозаводской и заняли в долг у родственников, - и то денег этих никак не хватило бы на покупку и десяти квадратных метров в доме на Тверской. Очень уж престижный район, для самых "новейших русских".
- Теперь об оплате, - чуть понизив голос, произнес серебристый болтун. - Как мы знаем, сумма вас устроила...
"Какое там устроила! - мысленно возопил Курочкин. - Вы меня с кемто перепутали, мне не
нужна квартира с видом на памятник! Отпустите меня, я совсем не новый, а уже довольно немолодой и потрепанный русский!..".
Вслух же все его эмоции воплотились в короткое междометие "Э-э!", которым он попытался вклиниться в поток красноречия серебристого торговца недвижимостью.
- Да-да, - подхватил серебристый, очевидно, приняв сдавленное "Ээ!" за знак согласия. - С деньгами мы поступили именно так, как нас попросили ваши посредники. Половина всей суммы уже переведена в Баден на анонимный счет, а вторая половина будет вас дожидаться в Пярну через два дня. Если, конечно, все пройдет нормально...
"ЧТО пройдет нормально? - мысленно ужаснулся Курочкин. - Кто вы такие?!" На словах же ему не удалось продвинуться дальше сдавленного "Ы-ы!"
Как видно, последнее междометие Дмитрия Олеговича в салоне "БМВ" было воспринято как выражение недовольства. Приторно-ароматный черный господин быстро отодвинулся на край сиденья и как-то съежился: серебристый крепыш, рискуя вывихнуть шею, завертел головой, стараясь поймать взгляд Курочкина.
- Что вы, что вы! - проговорил крепыш, виноватым жестом прижимая руки к груди. - Вы меня просто не так поняли! Мы знаем, вы мастер, профессионал своего дела, другого нам и не надо... Ваш камуфляж, серебристый осторожно ткнул пальцем в направлении курочкинских домашних брюк, - просто великолепен. Все продумано до мелочей, человек толпы - да и только. Такой зачуханный интеллигент из НИИ, покладистый трудяга и примерный семьянин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
- Да нет, - храбро соврал Курочкин. - Просто прогуливаюсь, вроде утреннего моциона. - Махнув рукой, Дмитрий Олегович свернул на узкую тропку, протоптанную среди зеленых насаждений. Баки для отходов расположены были почему-то и далеко, и неудобно. Всякий раз, продираясь сквозь насаждения, Курочкин подозревал, что домоуправление состоит в тайном сговоре с Валентиной. И ведь была когда-то у Курочкина возможность получить квартиру в девятиэтажке, с мусоропроводом! Впрочем, тогда бы супруга придумала что-нибудь другое. Большее из двух зол.
Оба контейнера, как всегда, благоухали и были наполнены под завязку. Вчера Курочкину удалось еще кое-как опорожнить ведро, но сегодня даже смятый молочный пакет сизифовым камнем упрямо скатывался к подножию мусорной горы. Можно было, правда, высыпать все сбоку, у стенки контейнера, однако Дмитрий Олегович не желал уподобляться прочим неряхам. Он знал, что здесь неподалеку, метрах в ста пятидесяти, укромно расположен еще один мусорный бак - вместительный, чистый, большинством из соседей еще не замеченный. Этим элитным контейнером для отходов пользовалась близлежащая российскоамериканская фирма, торгующая не то телевизорами, не то компьютерами. Раза два или три Курочкин вот так же втихомолку разгружал свое ведерко в чужой ящик, всякий раз поражаясь, до чего аккуратный и опрятный мусор сюда складывают. Даже смятые банки из-под кока-колы - и те, упакованные в полиэтиленовый пакет, выглядели изящно, хоть в музей современного искусства их представляй. Однажды Дмитрий Олегович заметил в ящике почти целую, только слегка искривленную, настольную лампу и (чего греха таить!) прихватил ее домой для своей лаборатории в чулане. Другой раз ему попалась чуть выщербленная фарфоровая емкость, идеально подходящая для работы с кислотами... Валентина ни рубля из семейного бюджета не выделяла для обустройства его мини-лаборатории, зато на какой-нибудь таймер, зовущий к телевизору, в том же семейном кошельке отыскивались средства.. Конечно, разве можно пропустить очередную серию?
Курочкин добрел со своим ведром до чужого контейнера и для порядка осмотрелся: не идут ли фирмачи? Предосторожность эта была в принципе излишней. По воскресеньям контора не работала, и здесь, среди зелени, никого и быть не могло. Разве что другой такой же хитрун из курочкинской пятиэтажки... нет, пусто. Кто не смотрит кино, тот еще дрыхнет. Дмитрий Олегович ссыпал из ведра свою жалкую кучку мусора и, любопытства ради, пошарил одной рукой среди пустых картонных коробок. По теории вероятности интересные находки человеку должны попадаться не каждый день и даже не раз в неделю. Но только нашей реальной жизни давно уж наплевать на всякую теорию. Поэтому в самом углу контейнера, под слоем аккуратно сложенных прошлогодних "Коммерсантов" и тремя пластинками белого упаковочного пенопласта, Курочкин нашел небольшую серую коробочку с короткой антенной.
Какой-то балбес выкинул чрезвычайно дорогую штуку - сотовый телефон.
Дмитрий Олегович знал, что нынешние богатые люди предпочитают лишь новенькие вещи без единого пятнышка или царапины. И все же на месте бывшего хозяина этой дорогостоящей игрушки он не стал бы расставаться с ней из-за пары неглубоких вмятин на корпусе. Даже если предположить, что аппарат перегорел и абсолютно неисправен, внутри могли сохраниться множество полезных деталей...
Словно бы в доказательство того, насколько много полезного еще осталось внутри телефона, серая коробочка неожиданно издала громкое "Тр-р-р-р!". Замигала зеленая кнопка на корпусе. От неожиданности Курочкин выпустил из пальцев оживший телефон, и тот при падении мягко стукнулся о пенопласт, не переставая при этом тарахтеть. Заинтригованный и немного испуганный Дмитрий Олегович вновь завладел коробочкой, нажал кнопку и сказал:
- Алло!
- Сорок восьмой? - тревожно спросили в трубке.
- Да, - чисто автоматически ответил Курочкин, действительно родившийся в тысяча девятьсот сорок восьмом году. Девятого апреля.
- Слава богу! - облегченно вздохнул голос в трубке. - Мы уж боялись, что вы не придете... Выходите на Варшавское шоссе, мы ждем вас в голубом "БМВ". Пожалуйста, поторопитесь.
- Минутку, - озадаченно проговорил Курочкин. - Вы меня не так поняли. Тут какое-то недоразумение...
- То есть как? - в свою очередь удивился голос. - Вы разве сейчас не стоите с телефоном в руках возле мусорного контейнера?
- Стою, - признал Курочкин. - Но...
- Тогда ждем вас на шоссе, - не дал ему договорить голос в трубке. - Все детали обсудим в машине, мы и так опаздываем... - Телефон пискнул и отключился так же внезапно, как и включился. Потому-то Курочкин не успел растолковать собеседнику, что произошла очевидная ошибка. По-хорошему следовало бы никуда не впутываться, а просто зашвырнуть серую коробочку обратно в контейнер и поскорее возвращаться домой, к Валентине. Однако Дмитрий Олегович представил, как незнакомые люди в голубом "БМВ" сейчас ждут его, нервничают, поглядывают на часы - и ему тут же стало неловко. Пожалуй, надо бы действительно выйти на шоссе и предупредить людей о возникшей путанице.
Курочкин припрятал свое пластмассовое ведро в кустах возле контейнера и, немного поплутав среди
зеленых насаждений, выбрался на шоссе. Не прошло и пяти минут, как ему действительно попался на глаза голубой автомобиль с латинскими буквами "BMW", припаркованный у обочины.
- Наконец-то! - радостно воскликнул лоснящийся крепыш в серебристом костюме, как только Курочкин открыл дверцу. Кроме серебристого, как хек, крепыша, в салоне находились водитель и еще один плотный господин в черном костюме. Дмитрию Олеговичу отчего-то сразу не понравились выражения лиц серебристого, черного и водителя, хотя на этих лицах не было даже намека на какую-либо угрозу.
Напротив, все трое разглядывали Курочкина с некоторой опаской.
2
Курочкин и сам не понимал, как очутился на заднем сиденье машины, рядом с господином в черном костюме. Из двадцати четырех кадров киноленты, составляющих секунду, неизвестным образом вырезали кадров двадцать. Только что Дмитрий Олегович стоял у открытой дверцы "БМВ" и открывал рот, намереваясь покончить с недоразумением, - и вот он уже едет в неизвестном направлении и в подозрительной компании. От черного костюма соседа вовсю несло дорогой французской парфюмерией, хотя и отнюдь не первосортной: все конкуренты мадам Коко Шанель злоупотребляли альдегидами - аромат получался стойкий, но слишком едкий: то, что годилось когда-то для производства уротропина, для любых одеколонов было чрезмерно. Злоупотребление парфюмом такого качества грозило человеку всевозможными аллергиями, частичной утратой обоняния и различными стрессами. Один из таких стрессов уже сейчас переживал сам Дмитрий Олегович, поскольку запах от соседа поначалу мешал ему элементарно сосредоточиться.
Тем временем серебристый хек на переднем сиденье болтал без перерыва, то и дело поворачивая лоснящуюся физиономию к Курочкину. Вероятно, этот крепыш порядком намолчался, пока дежурил возле безответной телефонной трубки, и теперь компенсировал себе вынужденный перерыв в разговоре: так люди, уходящие с берега диеты в свободное гастрономическое плавание, решают ни в чем своему желудку не отказывать. Гулять - так гулять, тащи сюда поросенка с хреном, и творожники, и мармелад! Будем немедленно жрать все без разбора.
Сперва болтливый хек опрокинул на Дмитрия Олеговича лавину сведений о сегодняшней погоде в центральной части Москвы, с непонятным воодушевлением перечисляя цифры температуры, проценты влажности воздуха и метры-в-секунду скорости ветра. Особую радость у лоснящегося крепыша почему-то вызывал заурядный - для этого времени года - факт хорошей видимости. Он несколько раз важно повторил слова про эту несчастную видимость и каждый раз со значением поглядывал на Курочкина, следя за его реакцией. Словно бы Курочкин лично заказал серебристому крепышу на сегодня только ясную и теплую погоду, пообещав в случае неисполнения суровые репрессии, и хек, извертевшись на сковородке, дозвонился-таки до канцелярии Ильи-пророка и выполнил заказ. На несколько минут в голову Дмитрия Олеговича даже забрела безумная мысль о том, что экипаж голубого "БМВ" - передвижная бригада московских синоптиков, которая с помощью сотовых телефонов отлавливает по городу ничего не подозревающих граждан и насильно пичкает их прогнозом погоды. А потом выставляет им обалденные счета с надбавками за скорость, за срочность, за комфорт, за экспресс-услуги. Типа международного секса по телефону только вместо секса - сводки о температуре и влажности воздуха.
Дмитрий Олегович, завороженный своей версией, уже собирался было объяснить серебристому синоптику, что его крайне скудный семейный бюджет не позволяет ничего свыше обычной сводки погоды по радио "Эхо столицы" и секса с законной женой Валентиной раз в неделю (а если повезет - то и реже). Однако лоснящийся хек с переднего сиденья неожиданно сам переключился на другую тему и принялся расхваливать Курочкину какую-то квартиру на Тверской, из окон которой открываетсяде замечательный вид на Пушкинскую площадь - на памятник Пушкину, кинотеатр "Россия" и фонтан. И этот, мол, вид в сочетании с небольшими метрами-в-секун-ду скорости ветра и низкой влажностью должен был, оказывается, очень понравиться Курочкину.
"Никакие они не синоптики! - испуганно подумал Дмитрий Олегович. Типичные торговцы недвижимостью. Но я-то, я-то им зачем?.." Вид во двор из собственного окна Курочкина вполне устраивал, но, если бы и не устраивал, деваться было некуда. Даже если бы они с Валентиной разом впали в помешательство, продали бы все нажитое имущество, включая телевизор и таймер, продали бы свою двухкомнатную квартиру в хрущевской пятиэтажке на улице Автозаводской и заняли в долг у родственников, - и то денег этих никак не хватило бы на покупку и десяти квадратных метров в доме на Тверской. Очень уж престижный район, для самых "новейших русских".
- Теперь об оплате, - чуть понизив голос, произнес серебристый болтун. - Как мы знаем, сумма вас устроила...
"Какое там устроила! - мысленно возопил Курочкин. - Вы меня с кемто перепутали, мне не
нужна квартира с видом на памятник! Отпустите меня, я совсем не новый, а уже довольно немолодой и потрепанный русский!..".
Вслух же все его эмоции воплотились в короткое междометие "Э-э!", которым он попытался вклиниться в поток красноречия серебристого торговца недвижимостью.
- Да-да, - подхватил серебристый, очевидно, приняв сдавленное "Ээ!" за знак согласия. - С деньгами мы поступили именно так, как нас попросили ваши посредники. Половина всей суммы уже переведена в Баден на анонимный счет, а вторая половина будет вас дожидаться в Пярну через два дня. Если, конечно, все пройдет нормально...
"ЧТО пройдет нормально? - мысленно ужаснулся Курочкин. - Кто вы такие?!" На словах же ему не удалось продвинуться дальше сдавленного "Ы-ы!"
Как видно, последнее междометие Дмитрия Олеговича в салоне "БМВ" было воспринято как выражение недовольства. Приторно-ароматный черный господин быстро отодвинулся на край сиденья и как-то съежился: серебристый крепыш, рискуя вывихнуть шею, завертел головой, стараясь поймать взгляд Курочкина.
- Что вы, что вы! - проговорил крепыш, виноватым жестом прижимая руки к груди. - Вы меня просто не так поняли! Мы знаем, вы мастер, профессионал своего дела, другого нам и не надо... Ваш камуфляж, серебристый осторожно ткнул пальцем в направлении курочкинских домашних брюк, - просто великолепен. Все продумано до мелочей, человек толпы - да и только. Такой зачуханный интеллигент из НИИ, покладистый трудяга и примерный семьянин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22