Если бы только она могла быть абсолютно уверена!
— Кто же взял тогда шарф, Бернис, я хочу сказать, миссис Джойс?
Бернис очнулась от своих мыслей и повернула голову. Она испытующе взглянула на Ребу Эшби. Глаза у той блестели, она была похожа на тигра, готового к прыжку.
Бернис внезапно поняла, что совершила ужасную ошибку, — Ребе Эшби никак нельзя было доверять.
— Я думаю, мне не следует об этом говорить, — сказала она твердым голосом, делая знак официанту подать счет.
58
Когда Марти Броуски пришел к себе на работу утром в четверг, он увидел, что в семь часов вечера в среду Эрик Бейли ответил на его звонок. Марти просил Эрика о встрече.
Секретарша Бейли тотчас соединила Эрика с Марти.
— Жаль, что вы вчера меня не застали, — сказал Эрик. — Я сбежал с работы, чтобы немного потренироваться в гольф.
Он охотно согласился на встречу.
— Сегодня утром, если хотите. В одиннадцать у меня свободное время.
По дороге Марти вспомнил, что видел Бейли только раз в суде, когда Нэда Койлера обвиняли в преследовании Эмили Грэхем. Бейли выступал свидетелем и показал, что он установил камеры наружного наблюдения в доме Эмили.
Он стоял, съежившись, нервно стискивая руки, вспоминал Марти. Голос у него был тихий и писклявый. Судья то и дело просил его говорить громче.
С тех пор Марти не раз видел его фотографию в газетах. Бейли был своего рода знаменитостью, местной копией Билла Гейтса.
Ожидать теперь от Бейли информации, с помощью которой он мог бы найти преследователя, было все равно что утопающему хвататься за соломинку. Но Марти понимал, что сейчас приходилось цепляться за любую мелочь, пусть даже это будет и соломинка.
Марти проезжал территорию, где были расположены офисы многих компаний. Этот район больше был похож на парк — здания не выше трех этажей утопали в зелени.
Марти снизил скорость, на следующем повороте он свернул направо.
Длинная аллея вела к красивому двухэтажному кирпичному зданию с большими окнами из затемненного стекла. «Солидно», — подумал Марти, ставя машину у тротуара.
Внутри, в центре просторного холла, помещался стол администратора. Повсюду были расставлены дорогие, обитые красной кожей диваны и кресла; персидские ковры, картины в дорогих рамах были со вкусом развешаны по стенам. Во всем чувствовались вкус и достаток.
На память Броуски пришла попавшаяся ему в популярном журнале реплика известного кинопродюсера касательно усадьбы какого-то драматурга или писателя: «Вот что мог бы сделать Господь Бог, будь у него деньги».
— Кабинет мистера Бейли на втором этаже, — сообщила секретарша. — Направо и до конца коридора.
Пренебрегая лифтом, Броуски поднялся по винтовой лестнице. Проходя по длинному коридору второго этажа, он заглядывал в помещения, мимо которых шел. Многие из них выглядели пустыми. Он слышал, что компания Бейли разоряется, что разработанные ею технологии во многом уже уступали вновь созданным. Ему также доводилось слышать, что заявления Бейли о том, что он успешно трудится над принципиально новыми разработками, многими воспринимались скептически.
В конце коридора двойные двери красного дерева вели в личные покои Бейли.
"Постучать или окликнуть его? " — раздумывал Марти. Но он не сделал ни того, ни другого — бесшумно распахнул дверь.
— Прошу вас, мистер Броуски, — услышал он женский голос. Стройная элегантная женщина лет сорока поднялась из-за стола. Назвавшись Луизой Колдвил, личным секретарем мистера Бейли, она ввела Марти в кабинет шефа.
Эрик стоял у окна, спиной к двери. Он обернулся на шум.
Броуски уже забыл, каким хлюпиком выглядел Эрик Бейли. Причем не то чтобы он был маленького роста, скорее среднего. Все дело было в его осанке. «Держаться не умеет», — решил про себя Марти, вспоминая, как его отец, бывало, строго приказывал ему: "Стоять прямо и не горбиться! "
Из-за сутулой спины Эрика Бейли явно дорогой коричневый костюм, казалось, был ему велик и сидел плохо.
«При всех его капиталах он выглядит чучелом, — подумал Марти, протягивая руку. — С виду этот парень никак не похож на гения».
— Рад вас снова видеть, мистер Броуски.
— Рад видеть вас, мистер Бейли.
Эрик Бейли жестом указал на диван и кресла у окна.
— Здесь будет удобно, — сказал он, бросив взгляд на Луизу Колдвил.
— Я распоряжусь насчет кофе, мистер Бейли, — кивнула она.
— Благодарю вас, Луиза.
Усаживаясь на диван, Марти сравнил этот кабинет со своим. У него была комнатушка восьми метров с маленьким окошком, выходившим на паркинг. Жена говорила, что его стол сделан из дерева, оставшегося от Ноева ковчега. Ящики картотеки разваливались, а папки с делами занимали единственный второй стул или лежали на полу.
— Прекрасный кабинет в прекрасном здании, мистер Бейли, — сказал Марти искренне.
По губам Эрика скользнула довольная улыбка и тут же исчезла.
— Вы видели мой старый офис? — спросил он. — Рядом с офисом Эмили.
— Я был в офисе Эмили несколько раз. Маленькое помещение, но приятное, я бы сказал.
— Уменьшите его в три раза, и вы получите представление о моем прежнем рабочем месте.
— Значит, мое теперешнее рабочее место я унаследовал от вас, мистер Бейли.
На этот раз улыбка Эрика показалась ему искренней.
— Поскольку я у вас не на подозрении и поскольку мы оба друзья Эмили, предлагаю обойтись без формальностей. Меня зовут Эрик.
— А меня Марти.
— Я побывал у Эмили в ее новом доме в понедельник. Она, вероятно, говорила вам, что я установил у нее камеры слежения, — начал Эрик.
— Да, она мне говорила.
— Меня очень беспокоит, что этот преследователь объявился в Спринг-Лейк. Или вы думаете, кто-то ему подражает?
— Не знаю, — откровенно отвечал Марти. — Но одно я вам могу сказать. Любой преследователь — это бомба замедленного действия. Если это тот же тип, что ходил за ней здесь, он готовится поднести спичку к пороховой бочке. Она показывала вам фотографии, которые он сделал в Олбэни?
— Да. Это те, я полагаю, которые она передала вам.
— Да. И вот что меня в этом деле беспокоит: на большинстве снимков, сделанных в Олбэни, она на пробежке или садится в машину, или выходит из ресторана. Снимки, сделанные в Спринг-Лейк, совсем в другом роде. Кто-то потрудился узнать, где она остановилась в день приезда, и стоял на пляже на холодном пронизывающем ветру, рассчитывая ее увидеть. А вот копия второго снимка, сделанного четыре дня спустя.
Марти передал Эрику фотографию Эмили в церкви Святой Катарины.
— У этого типа хватило дерзости явиться на поминальную службу по жертве убийства, захороненной в саду Эмили.
— Я думал над этим, — сказал Эрик. — Мне кажется, это свидетельствует о том, что она никогда в глаза не видела своего преследователя. Я хочу сказать, что даже в переполненной церкви можно заметить знакомое лицо. Я думаю, что здесь действует подражатель.
— Может быть, вы и правы, — неохотно согласился Марти. — Но если так, значит, мы имеем дело с двумя преследователями, а не с одним. Я потому и хочу попросить вас, Эрик, вспомнить всех, кто работал вместе с вами и Эмили. Может, вы заметили, что кто-то из ваших коллег интересовался ею? Какой-нибудь симпатичный, ничем не примечательный, человек семейный, с виду вполне невинный?
— Вряд ли я вам смогу помочь, ведь я уже три года как оттуда выехал, — пожал плечами Эрик. — Эмили закрыла свою контору только на прошлой неделе. Она хотела сама завершить все дела, которые вела, чтобы не передавать их другим адвокатам.
— Она так поступила, потому что уж такой она человек, а мы не хотим, чтобы что-нибудь случилось с этим человеком. — Марти собрал фотографии и положил их в нагрудный карман. — Эрик, я прошу вас напрячься и припомнить, не было ли у кого-нибудь особого интереса к Эмили Грэхем.
— Я постараюсь.
— И еще кое-что. Есть ли какое-нибудь средство обеспечить большую ее безопасность, когда она одна в доме?
— Хотел бы я знать! Мое единственное предложение — установить кнопки сигнализации в каждой комнате и иметь при себе газовый пистолет. У меня такое чувство, что, несмотря на ее храбрый вид, она ужасно боится. А вам как кажется?
— Боится? Ну еще бы! Она же живой человек. И конечно, это ее гнетет. Я в голосе у нее это слышу. Плохо, что у нее нет дружка, предпочтительнее с данными атлета.
Марти ожидал, что Эрик с ним согласится, но он заметил, как изменилось у того лицо: тень досады или раздражения появилась и сразу же исчезла.
"Да он влюблен в Эмили, — понял Марти. — Ну и ну! "
Вернулась Луиза Колдвил с подносом в руках.
Марти быстро выпил свой кофе.
— Вы человек занятой, Эрик, я не стану больше занимать ваше время, — сказал он, ставя чашку на стол и вставая.
«Но ты мое время занимать будешь, — подумал он, прощаясь и выходя в длинный коридор. — Пожалуй, стоит поговорить с секретаршей», — решил он.
Насмешливые слова Джоэля-Лейка звучали в его ушах. «Я думал, что преследователь — сын старухи Койлер... Ты пролетел со мной, и ты пролетел с ним».
"Может быть, я снова ошибаюсь, — размышлял Марти, — но мне почему-то кажется, Эрик Бейли тот, кого мы ищем. "Ты пролетел со мной, и... ". Но вряд ли Эрик Бейли рискнул бы появиться в церкви в прошлую субботу — Эмили бы его заметила. Может, мне действительно надо пойти на курсы следователей? " — с отвращением думал Марти, спускаясь по лестнице. Он прошел мимо столика секретарши не останавливаясь.
59
— В Инок-колледже ничего нет на Уилкокса, — с раздражением заметил Томми Дагган, кладя трубку. — Ни малейшего намека на какой бы то ни было скандал. Ничего! Там работал очень опытный агент. Мы с ним и раньше сотрудничали. Он говорил со всеми, кто был в совете попечителей, когда Уилкокс ушел в отставку. Всех возмутило предположение, что он сделал это по принуждению.
— Тогда почему он так внезапно ушел? — спросил Пит Уолш. — Хочешь знать, что я думаю?
— Жду с нетерпением.
— Я думаю, Уилкокс симулировал сердечное заболевание, потому что ему что-то угрожало и он не хотел, чтобы колледж имел к этому отношение в случае огласки. Народ там, может быть, в курсе, почему он на самом деле ушел.
Они ждали звонка от своего агента в Кливленде в кабинете Даггана. Закончив разговор, оба покинули кабинет. Томми собирался завезти Эмили Грэхем копии полицейских отчетов за девяностые годы, а затем поговорить еще раз с доктором Клейтоном Уилкоксом.
— Ты думал, он мог запустить руку в кассу, — напомнил Томми Пит. — А что, если все как раз наоборот? Почему бы нам не посмотреть на его налоговые документы за тот год, когда он ушел из колледжа, и убедиться, не платил ли он куда-то большие деньги?
— Пожалуй, стоит попытаться, — заметил Томми. «А этот парень смышленее, чем он кажется», — подумал он.
По дороге к Эмили Грэхем он сделал еще один звонок своему агенту в Кливленд.
* * *
— Чему обязан удовольствием видеть тебя? — спросил Боб Фриз, садясь рядом с Натали за свой столик в «Бродяге». Он был удивлен и раздосадован, когда метрдотель сказал ему, что его супруга намерена присоединиться к нему за ленчем.
— Нейтральная территория, Бобби, — невозмутимо сказала Натали. — У тебя ужасный вид. После того, как ты со мной так обошелся, — она показала ему красный след на кисти, — я спала последнюю ночь в комнате для гостей, запершись на ключ. Я вижу, ты дома не был. Проводил время с Пегги?
— Прошлую ночь я был здесь и спал на кушетке у себя в кабинете. После вчерашней сцены мне необходимо было поостыть.
Натали пожала плечами:
— "Нейтральная территория"... "Поостыть... Послушай, мы с тобой говорим на одном языке. Мы друг другу опротивели, и, честно говоря, я тебя просто боюсь.
— Что за чушь?
— Разве? — Натали открыла сумочку и достала сигарету.
— Здесь нельзя курить. Тебе это хорошо известно.
— Тогда пошли в бар, там можно.
— Когда это ты снова закурила? Ты не курила со дня нашей свадьбы, а с тех пор прошло пять лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
— Кто же взял тогда шарф, Бернис, я хочу сказать, миссис Джойс?
Бернис очнулась от своих мыслей и повернула голову. Она испытующе взглянула на Ребу Эшби. Глаза у той блестели, она была похожа на тигра, готового к прыжку.
Бернис внезапно поняла, что совершила ужасную ошибку, — Ребе Эшби никак нельзя было доверять.
— Я думаю, мне не следует об этом говорить, — сказала она твердым голосом, делая знак официанту подать счет.
58
Когда Марти Броуски пришел к себе на работу утром в четверг, он увидел, что в семь часов вечера в среду Эрик Бейли ответил на его звонок. Марти просил Эрика о встрече.
Секретарша Бейли тотчас соединила Эрика с Марти.
— Жаль, что вы вчера меня не застали, — сказал Эрик. — Я сбежал с работы, чтобы немного потренироваться в гольф.
Он охотно согласился на встречу.
— Сегодня утром, если хотите. В одиннадцать у меня свободное время.
По дороге Марти вспомнил, что видел Бейли только раз в суде, когда Нэда Койлера обвиняли в преследовании Эмили Грэхем. Бейли выступал свидетелем и показал, что он установил камеры наружного наблюдения в доме Эмили.
Он стоял, съежившись, нервно стискивая руки, вспоминал Марти. Голос у него был тихий и писклявый. Судья то и дело просил его говорить громче.
С тех пор Марти не раз видел его фотографию в газетах. Бейли был своего рода знаменитостью, местной копией Билла Гейтса.
Ожидать теперь от Бейли информации, с помощью которой он мог бы найти преследователя, было все равно что утопающему хвататься за соломинку. Но Марти понимал, что сейчас приходилось цепляться за любую мелочь, пусть даже это будет и соломинка.
Марти проезжал территорию, где были расположены офисы многих компаний. Этот район больше был похож на парк — здания не выше трех этажей утопали в зелени.
Марти снизил скорость, на следующем повороте он свернул направо.
Длинная аллея вела к красивому двухэтажному кирпичному зданию с большими окнами из затемненного стекла. «Солидно», — подумал Марти, ставя машину у тротуара.
Внутри, в центре просторного холла, помещался стол администратора. Повсюду были расставлены дорогие, обитые красной кожей диваны и кресла; персидские ковры, картины в дорогих рамах были со вкусом развешаны по стенам. Во всем чувствовались вкус и достаток.
На память Броуски пришла попавшаяся ему в популярном журнале реплика известного кинопродюсера касательно усадьбы какого-то драматурга или писателя: «Вот что мог бы сделать Господь Бог, будь у него деньги».
— Кабинет мистера Бейли на втором этаже, — сообщила секретарша. — Направо и до конца коридора.
Пренебрегая лифтом, Броуски поднялся по винтовой лестнице. Проходя по длинному коридору второго этажа, он заглядывал в помещения, мимо которых шел. Многие из них выглядели пустыми. Он слышал, что компания Бейли разоряется, что разработанные ею технологии во многом уже уступали вновь созданным. Ему также доводилось слышать, что заявления Бейли о том, что он успешно трудится над принципиально новыми разработками, многими воспринимались скептически.
В конце коридора двойные двери красного дерева вели в личные покои Бейли.
"Постучать или окликнуть его? " — раздумывал Марти. Но он не сделал ни того, ни другого — бесшумно распахнул дверь.
— Прошу вас, мистер Броуски, — услышал он женский голос. Стройная элегантная женщина лет сорока поднялась из-за стола. Назвавшись Луизой Колдвил, личным секретарем мистера Бейли, она ввела Марти в кабинет шефа.
Эрик стоял у окна, спиной к двери. Он обернулся на шум.
Броуски уже забыл, каким хлюпиком выглядел Эрик Бейли. Причем не то чтобы он был маленького роста, скорее среднего. Все дело было в его осанке. «Держаться не умеет», — решил про себя Марти, вспоминая, как его отец, бывало, строго приказывал ему: "Стоять прямо и не горбиться! "
Из-за сутулой спины Эрика Бейли явно дорогой коричневый костюм, казалось, был ему велик и сидел плохо.
«При всех его капиталах он выглядит чучелом, — подумал Марти, протягивая руку. — С виду этот парень никак не похож на гения».
— Рад вас снова видеть, мистер Броуски.
— Рад видеть вас, мистер Бейли.
Эрик Бейли жестом указал на диван и кресла у окна.
— Здесь будет удобно, — сказал он, бросив взгляд на Луизу Колдвил.
— Я распоряжусь насчет кофе, мистер Бейли, — кивнула она.
— Благодарю вас, Луиза.
Усаживаясь на диван, Марти сравнил этот кабинет со своим. У него была комнатушка восьми метров с маленьким окошком, выходившим на паркинг. Жена говорила, что его стол сделан из дерева, оставшегося от Ноева ковчега. Ящики картотеки разваливались, а папки с делами занимали единственный второй стул или лежали на полу.
— Прекрасный кабинет в прекрасном здании, мистер Бейли, — сказал Марти искренне.
По губам Эрика скользнула довольная улыбка и тут же исчезла.
— Вы видели мой старый офис? — спросил он. — Рядом с офисом Эмили.
— Я был в офисе Эмили несколько раз. Маленькое помещение, но приятное, я бы сказал.
— Уменьшите его в три раза, и вы получите представление о моем прежнем рабочем месте.
— Значит, мое теперешнее рабочее место я унаследовал от вас, мистер Бейли.
На этот раз улыбка Эрика показалась ему искренней.
— Поскольку я у вас не на подозрении и поскольку мы оба друзья Эмили, предлагаю обойтись без формальностей. Меня зовут Эрик.
— А меня Марти.
— Я побывал у Эмили в ее новом доме в понедельник. Она, вероятно, говорила вам, что я установил у нее камеры слежения, — начал Эрик.
— Да, она мне говорила.
— Меня очень беспокоит, что этот преследователь объявился в Спринг-Лейк. Или вы думаете, кто-то ему подражает?
— Не знаю, — откровенно отвечал Марти. — Но одно я вам могу сказать. Любой преследователь — это бомба замедленного действия. Если это тот же тип, что ходил за ней здесь, он готовится поднести спичку к пороховой бочке. Она показывала вам фотографии, которые он сделал в Олбэни?
— Да. Это те, я полагаю, которые она передала вам.
— Да. И вот что меня в этом деле беспокоит: на большинстве снимков, сделанных в Олбэни, она на пробежке или садится в машину, или выходит из ресторана. Снимки, сделанные в Спринг-Лейк, совсем в другом роде. Кто-то потрудился узнать, где она остановилась в день приезда, и стоял на пляже на холодном пронизывающем ветру, рассчитывая ее увидеть. А вот копия второго снимка, сделанного четыре дня спустя.
Марти передал Эрику фотографию Эмили в церкви Святой Катарины.
— У этого типа хватило дерзости явиться на поминальную службу по жертве убийства, захороненной в саду Эмили.
— Я думал над этим, — сказал Эрик. — Мне кажется, это свидетельствует о том, что она никогда в глаза не видела своего преследователя. Я хочу сказать, что даже в переполненной церкви можно заметить знакомое лицо. Я думаю, что здесь действует подражатель.
— Может быть, вы и правы, — неохотно согласился Марти. — Но если так, значит, мы имеем дело с двумя преследователями, а не с одним. Я потому и хочу попросить вас, Эрик, вспомнить всех, кто работал вместе с вами и Эмили. Может, вы заметили, что кто-то из ваших коллег интересовался ею? Какой-нибудь симпатичный, ничем не примечательный, человек семейный, с виду вполне невинный?
— Вряд ли я вам смогу помочь, ведь я уже три года как оттуда выехал, — пожал плечами Эрик. — Эмили закрыла свою контору только на прошлой неделе. Она хотела сама завершить все дела, которые вела, чтобы не передавать их другим адвокатам.
— Она так поступила, потому что уж такой она человек, а мы не хотим, чтобы что-нибудь случилось с этим человеком. — Марти собрал фотографии и положил их в нагрудный карман. — Эрик, я прошу вас напрячься и припомнить, не было ли у кого-нибудь особого интереса к Эмили Грэхем.
— Я постараюсь.
— И еще кое-что. Есть ли какое-нибудь средство обеспечить большую ее безопасность, когда она одна в доме?
— Хотел бы я знать! Мое единственное предложение — установить кнопки сигнализации в каждой комнате и иметь при себе газовый пистолет. У меня такое чувство, что, несмотря на ее храбрый вид, она ужасно боится. А вам как кажется?
— Боится? Ну еще бы! Она же живой человек. И конечно, это ее гнетет. Я в голосе у нее это слышу. Плохо, что у нее нет дружка, предпочтительнее с данными атлета.
Марти ожидал, что Эрик с ним согласится, но он заметил, как изменилось у того лицо: тень досады или раздражения появилась и сразу же исчезла.
"Да он влюблен в Эмили, — понял Марти. — Ну и ну! "
Вернулась Луиза Колдвил с подносом в руках.
Марти быстро выпил свой кофе.
— Вы человек занятой, Эрик, я не стану больше занимать ваше время, — сказал он, ставя чашку на стол и вставая.
«Но ты мое время занимать будешь, — подумал он, прощаясь и выходя в длинный коридор. — Пожалуй, стоит поговорить с секретаршей», — решил он.
Насмешливые слова Джоэля-Лейка звучали в его ушах. «Я думал, что преследователь — сын старухи Койлер... Ты пролетел со мной, и ты пролетел с ним».
"Может быть, я снова ошибаюсь, — размышлял Марти, — но мне почему-то кажется, Эрик Бейли тот, кого мы ищем. "Ты пролетел со мной, и... ". Но вряд ли Эрик Бейли рискнул бы появиться в церкви в прошлую субботу — Эмили бы его заметила. Может, мне действительно надо пойти на курсы следователей? " — с отвращением думал Марти, спускаясь по лестнице. Он прошел мимо столика секретарши не останавливаясь.
59
— В Инок-колледже ничего нет на Уилкокса, — с раздражением заметил Томми Дагган, кладя трубку. — Ни малейшего намека на какой бы то ни было скандал. Ничего! Там работал очень опытный агент. Мы с ним и раньше сотрудничали. Он говорил со всеми, кто был в совете попечителей, когда Уилкокс ушел в отставку. Всех возмутило предположение, что он сделал это по принуждению.
— Тогда почему он так внезапно ушел? — спросил Пит Уолш. — Хочешь знать, что я думаю?
— Жду с нетерпением.
— Я думаю, Уилкокс симулировал сердечное заболевание, потому что ему что-то угрожало и он не хотел, чтобы колледж имел к этому отношение в случае огласки. Народ там, может быть, в курсе, почему он на самом деле ушел.
Они ждали звонка от своего агента в Кливленде в кабинете Даггана. Закончив разговор, оба покинули кабинет. Томми собирался завезти Эмили Грэхем копии полицейских отчетов за девяностые годы, а затем поговорить еще раз с доктором Клейтоном Уилкоксом.
— Ты думал, он мог запустить руку в кассу, — напомнил Томми Пит. — А что, если все как раз наоборот? Почему бы нам не посмотреть на его налоговые документы за тот год, когда он ушел из колледжа, и убедиться, не платил ли он куда-то большие деньги?
— Пожалуй, стоит попытаться, — заметил Томми. «А этот парень смышленее, чем он кажется», — подумал он.
По дороге к Эмили Грэхем он сделал еще один звонок своему агенту в Кливленд.
* * *
— Чему обязан удовольствием видеть тебя? — спросил Боб Фриз, садясь рядом с Натали за свой столик в «Бродяге». Он был удивлен и раздосадован, когда метрдотель сказал ему, что его супруга намерена присоединиться к нему за ленчем.
— Нейтральная территория, Бобби, — невозмутимо сказала Натали. — У тебя ужасный вид. После того, как ты со мной так обошелся, — она показала ему красный след на кисти, — я спала последнюю ночь в комнате для гостей, запершись на ключ. Я вижу, ты дома не был. Проводил время с Пегги?
— Прошлую ночь я был здесь и спал на кушетке у себя в кабинете. После вчерашней сцены мне необходимо было поостыть.
Натали пожала плечами:
— "Нейтральная территория"... "Поостыть... Послушай, мы с тобой говорим на одном языке. Мы друг другу опротивели, и, честно говоря, я тебя просто боюсь.
— Что за чушь?
— Разве? — Натали открыла сумочку и достала сигарету.
— Здесь нельзя курить. Тебе это хорошо известно.
— Тогда пошли в бар, там можно.
— Когда это ты снова закурила? Ты не курила со дня нашей свадьбы, а с тех пор прошло пять лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37