А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


До города оставалось еще около двух миль, когда он заметил
магазин под названием "Базовый лагерь". "АРМЕЙСКИЕ ТОВАРЫ, КОТОРЫХ ВЫ
НЕ НАЙДЕТЕ БОЛЬШЕ НИГДЕ", - гласил рекламный щит у входа, и уж совсем
непонятно, по какой причине он показался ему чрезвычайно смешным. В
определенном смысле это, наверное, самая необычная рекламная фраза,
которую он когда-либо видел: кажется, она {что-то} означает, и в то же
время невозможно сказать, что именно, Ну да ладно, фраза не имеет
ровно никакого значения. Зато в магазине, очевидно, имеется один из
тех предметов, которые ему необходимы, и это важно.
Над средним рядом полок висел плакат, напоминающий посетителям о
том, что "ЛУЧШЕ ЗАРАНЕЕ ПОЗАБОТИТЬСЯ О СВОЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ, ЧЕМ ПОТОМ
ЖАЛЕТЬ". Норман равнодушно взглянул на три разновидности газовых
баллончиков, не более опасных, чем перечницы, на полку со звездами
ниндзя (идеальное оружие для домашней самообороны, если на вас
нападает безрукий, безногий и слепой калека), газовые ружья,
стреляющие резиновыми пулями, латунные кастеты, плоские и с шипами,
дубинки и лассо, плети и свистки.
Примерно в середине центрального ряда полок Норман обнаружил
прозрачный ящик с единственным, по его мнению, ценным оружием в
"Базовом лагере". За шестьдесят три с половиной доллара он купил
электрошокер, выдающий при нажатии кнопки мощный (но, по-видимому,
все-таки не в девяносто тысяч вольт, как утверждалось на упаковке)
разряд тока между двумя стальными контактами. Норман считал это оружие
не менее опасным, чем мелкокалиберный пистолет, и самое приятное, что
для его приобретения не надо заполнять формуляры, указывая свое имя.
- Не жеаете риорешти атарею к неу? - осведомился продавец с
пулеобразной заостренной головой и заячьей губой. Надпись на его
футболке утверждала, что "ЛУЧШЕ ИМЕТЬ ПИСТОЛЕТ И НЕ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ
ИМ, ЧЕМ НЕ ИМЕТЬ ПИСТОЛЕТА, КОГДА ОН ВАМ НУЖЕН". Норману он напоминал
ребенка, родившегося в результате совокупления кровных родственников.
- Это рис'ошов'ение растает от деятиойтоой атареи.
Норман с трудом понял, что хочет сказать ему продавец с заячьей
губой, и утвердительно кивнул головой:
- Две. Давайте поживем еще немного.
Молодой человек засмеялся так, словно не слышал в жизни ничего
более смешного, словно шутка Нормана оказалась еще забавнее, чем
рекламный плакат "АРМЕЙСКИЕ ТОВАРЫ. КОТОРЫХ ВЫ НЕ НАЙДЕТЕ БОЛЬШЕ
НИГДЕ", затем наклонился, достал из-под прилавка две девятивольтовые
батарейки и положил их рядом с электрошокером "Омега".
- Ешейчак! - воскликнул продавец, опять заливаясь смехом. Норману
понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что тот имеет в виду, и
он рассмеялся вместе с мистером Заячья губа, а позже подумал, что
именно в этот момент он достиг сверхсветовой скорости, и окружающие
его звезды превратились в прямые линии. Вперед, мистер Сулу, - в этот
раз мы проскочим мимо империи Клинтон без остановки.
На украденном "темпе" он въехал в город, а затем в той его части,
где модели на рекламных щитах, приглашающих покупать определенную
марку сигарет, чаще были темнокожими, чем белыми, разыскал
парикмахерскую с очаровательным названием "Обрежьте лишнее". Войдя в
помещение, он обнаружил молодого негра с усами, сидящего в старомодном
парикмахерском кресле. Надев на голову наушники от "уокмена", он читал
лежащий на коленях свежий номер журнала "Джет".
- Что вам надо? - спросил чернокожий парикмахер. Наверное, он
заговорил чуть резче, чем если бы в парикмахерскую вошел чернокожий
посетитель, но и не совсем грубо. Без уважительной причины не стоит
грубить такому клиенту, особенно если ты в парикмахерской совсем один.
Вошедший был не меньше шести футов двух дюймов роста, с широкими
плечами и большими, крепкими ногами. Кроме того, от него за милю несло
полицейским.
Над зеркалом висели снимки Майкла Джордана, Чарлза Баркли и
Халена Роуза. Джордан в форме бейсбольной команды "Бирмингемские
бароны". Над фотографией была прикреплена полоска бумаги с надписью
"ЕДИНСТВЕННЫЙ БЫК СЕЙЧАС И ВСЕГДА". Норман показал на фото:
- Меня так, как его, - сказал он. Чернокожий парикмахер
внимательно посмотрел на Нормана, сначала проверяя, не пьян ли тот,
затем стараясь понять, не шутит ли клиент. Второе оказалось труднее,
чем первое.
- Что вы говорите? Вы хотите сказать, чтобы я обрил вас наголо?
- Именно это я и хочу сказать. - Норман провел ладонью по волосам
- темным повсюду, кроме висков, на которых только-только начала
пробиваться седина. Ни длинные, ни короткие. Он носит волосы такой
длины лет уже двадцать, наверное. Глянув на себя в зеркало, попытался
представить, как будет выглядеть - лысый, как Майкл Джордан, но с
белым цветом кожи. И не смог. Если повезет, ни Роуз, ни ее подругам
это тоже не удастся.
- Вы серьезно?
Неожиданно Нормана едва не стошнило от непреодолимого желания
сбить этого тугодума-парикмахера ударом кулака на пол, придавить его,
встав коленями на черную грудь, наклониться и откусить всю его верхнюю
губу вместе с усами, сорвать ее с черномазого лица. И кажется, Норман
понял, в чем дело. Парикмахер напомнил ему сыгравшего важный эпизод в
детективном сериале под названием "Поиск Роуз" маленького педика
Рамона Сандерса. Того, который пытался получить деньги по кредитной
карточке, похищенной его, Нормана, женой.
"Эй, цирюльник, - подумал Норман. - Цирюльник, ты даже не
подозреваешь, насколько близок к могиле. Задай еще один вопрос, скажи
еще хотя бы одно неверное слово, и от тебя останется только мокрое
пятно. А я ведь тоже ничего не могу тебе сказать; не могу
предупредить, даже если бы и хотел, потому что сейчас мой собственный
голос - тоже спусковой крючок, и я не хочу его нажимать. Так что
смотри сам и думай тоже сам".
Парикмахер наградил его новым долгим и внимательным взглядом.
Норман стоял на месте, позволяя рассматривать себя. Он почувствовал,
что на него снизошло спокойствие. Будь что будет. Все в руках этого
коверного клоуна.
- Ладно, как скажете, - произнес наконец парикмахер мягким и
обезоруживающим тоном. Норман расслабил правую руку, которая сжимала в
кармане электрошокер. Парикмахер положил свой журнал на полку рядом с
набором лосьонов и одеколонов (там же стояла медная табличка с именем:
СЭМЮЭЛ ЛОУ), поднялся с кресла и стряхнул пластиковый фартук. - Хочешь
быть Майком? Тогда садись.
Через двадцать минут Норман в задумчивости разглядывал свое
отражение в зеркале. Сэмюэл Лоу стоял рядом с креслом и наблюдал за
его взглядом. На лице парикмахера застыла бесстрастная маска, из-под
которой проглядывало некоторое любопытство. Он производил впечатление
человека, увидевшего нечто давно знакомое с совершенно иной стороны.
Чуть раньше в парикмахерской появились два новых клиента. Они тоже
смотрели на Нормана с одинаковым выражением нескрываемого одобрения на
лицах.
- А он ничего, - заметил один из новых. Он говорил слегка
удивленным тоном, ни к кому не обращаясь.
Норман никак не мог свыкнуться с тем фактом, что в зеркале на
него смотрел не другой человек, а он сам. Он подмигнул, и человек в
зеркале ответил тем же, улыбнулся, и тот улыбнулся вместе с ним;
наклонил голову, и его двойник сделал то же самое. Но ничего не
помогало. Раньше у него был лоб полицейского; у человека в зеркале
оказался лоб профессора математики, высоченный, уходящий в
стратосферу. Он не мог привыкнуть к гладким, почему-то казавшимся
чувственными изгибам обритого наголо черепа. А белизна? Раньше Норман
считал, что кожа его почти не загорает, однако по сравнению с бледным
черепом лицо казалось темным, как физиономия пляжного спасателя.
Голова его производила странное впечатление хрупкости, она казалась
слишком уязвимой и неуловимо совершенной, чтобы принадлежать такому,
как он. Чтобы вообще принадлежать человеку, в особенности мужчине. Она
напоминала изделие из делфтского фаянса.
- Знаете, а у вас хорошая голова, - проговорил Лоу. Он произносил
слова осторожно, с опаской, но Норману не показалось, что чернокожий
парикмахер хочет польстить ему, и это хорошо, потому что Норман
пребывал не в том настроении, чтобы позволить какому-то придурку
пускать себе пыль в глаза. Или дым в задницу. - Смотритесь неплохо.
Выглядите {моложе}. Что скажешь, Дейл?
- Неплохо, неплохо, - закивал второй посетитель. - Очень даже
неплохо, сэр.
- Сколько я должен? - спросил Норман Сэмюэла Лоу.
Он попытался отвернуться от зеркала, но с тревогой и легким
испугом обнаружил, что взгляд его настойчиво стремится вернуться к
нему, словно желая проверить, как выглядит бритый затылок. Ощущение
отчужденности от человека в зеркале охватило его сильнее, чем прежде.
Нет, это не {его} отражение в зеркале. Человек с высоким лбом ученого,
поднимающимся над густыми черными бровями - как он может быть им? Нет,
это каком-то другой, незнакомый человек, некий фантастический Лекс
Лютор, появившийся, чтобы напакостить в метрополисе, и все его
поступки с настоящего момента не имеют значения. С настоящего момента
ничто не имеет значения. Кроме поимки Роуз, конечно. И разговора с
ней. Разговора начистоту.
Лоу снова окинул его оценивающим взглядом, прервав его лишь на
мгновение, чтобы посмотреть на двух других чернокожих, и Норман
неожиданно понял, что тот проверяет, способны ли двое других помочь
ему в случае необходимость, если большой белый клиент - большой белый
{лысый} клиент - откажется платить.
- Извини, друг, - произнес он, пытаясь придать своему голосу
мягкие успокоительные интонации. - Ты что-то говорил? Я задумался.
Извини.
- Я сказал, тридцатка меня бы устроила. А вас?
Норман достал из левого переднего кармана сложенную вдвое пачку
банкнот, выудил из нее две двадцатки и протянул парикмахеру.
- Меня устроило бы сорок, если не возражаешь, - сазал он. -
Возьми деньги вместе с моими извинениями. Ты молодец. Отличная работа.
Просто неделя выдалась сволочная, вот и все.
"Знал бы хоть половину из того, что известно мне", - подумал он.
Сэмюэл заметно расслабился, принимая деньги.
- Никаких проблем, приятель. И я не шутил - у вас действительно
красивая голова. Конечно, вы не Майкл, но другого Майкла просто нет.
- Кроме самого Майкла, - добавил посетитель по имени Дейл. Трое
чернокожих мужчин дружно рассмеялись, кивая друг другу. Хотя он
запросто прикончил бы всех троих, не напрягаясь, Норман присоединился
к ним. Новые клиенты, вошедшие в парикмахерскую, слегка изменили
ситуацию. Настала пора проявить некоторую осторожность.
Трое подростков, тоже чернокожих, прислонились к забору
неподалеку от "темно", но ничего с машиной не сделали, видимо сочтя ее
не стоящей внимания. Они с интересом посмотрели на бледный череп
Нормана, переглянулись и закатили глаза. Им было лет по
четырнадцать-пятнадцать, и впереди их ждала полная неприятностей
жизнь. Тот, который в середине, начал было говорить: "Ты на {меня}
смотришь?", как Роберт Де Ниро в "Таксисте". Норман почувствовал это и
уставился на него - только на {него}, не обращая внимания на двух
других, попросту не замечая их. Тот, что в середине, счел фразу из
репертуара Де Ниро еще не отрепетированной до конца и смолчал.
Норман сел в чисто вымытую украденную машину и уехал. Через шесть
кварталов по пути к центру города он остановился у магазина
подержанной одежды, который назывался "Попробуй снова, Сэм".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96