Это был тот же самый вопрос, который он задавал ей.
- Так как у тебя самой было двое детей, мама, то я думаю, ты знаешь,
как это случилось.
- Не дерзи! - закричала Карла. Ее глаза широко раскрылись, и из них
полыхнуло жаркое пламя, которое так пугало Фрэнни в детстве. Она встала и
подошла к каминной доске. На каминной доске, прямо под кремневым ружьем,
лежал толстый фолиант для вырезок. У Карлы было хобби - составлять
генеалогическое дерево своей семьи. Вся ее семья была записана в этой
книге... по крайней мере, вплоть до 1638 года, когда наиболее древний из
известных ее предков поднялся над безымянной толпой лондонцев на
достаточно долгий срок, чтобы его успели занести в какие-то очень старые
церковные книги под именем Мертона Даунза, вольного каменщика.
Теперь она прикасалась пальцами к этой книге с таким трудом собранных
имен, к этой обетованной земле, куда не мог вторгнуться ни один враг.
Интересно, нет ли там где-нибудь воров? - подумала Фрэнни. Алкоголиков?
Матерей, не состоявших в браке?
- Как ты могла так поступить со мной и с отцом? - спросила она
наконец. - Это был этот паренек Джесс?
- Это был Джесс. Джесс - отец ребенка.
Карла вздрогнула при слове "отец".
- Как ты могла так поступить? - повторила Карла. - Мы сделали все,
чтобы вывести тебя на правильный путь. Это просто... просто...
Она закрыла лицо руками и начала плакать.
- Как ты могла _т_а_к_ поступить? - закричала она. - После всего
того, что мы для тебя сделали? И это твоя благодарность? Уйти из дома и...
и... совокупляться с этим мальчишкой, как сука в период течки? Дрянная
девчонка! Дрянная девчонка!
Слова растворились в рыданиях. Она оперлась на каминную доску, одной
рукой прикрывая глаза, а другой продолжая водить по зеленому коленкоровому
переплету. Дедушкины часы продолжали тикать.
- Мама...
- Не говори мне ничего! Ты уже достаточно сказала!
Ноги Фрэнни одеревенели. Слезы начали течь у нее из глаз, ну и пусть
текут; она не позволит этой комнате еще раз одержать верх над ней.
- Я пойду.
- Ты ела за нашим столом! - неожиданно крикнула Карла. - Мы любили
тебя... и поддерживали тебя... и вот что мы получили в награду! Дрянная
девчонка! _Д_р_я_н_н_а_я_ девчонка!
Ослепленная слезами, Фрэнни споткнулась. Правая нога ее зацепилась за
левую лодыжку. Она потеряла равновесие и упала, раскинув руки. Головой она
ударилась о кофейный столик, а одной рукой сбила вазу с цветами. Ваза не
разбилась, но на ковре расплылось темное пятно.
- Смотри, что ты наделала! - закричала Карла почти торжествующе.
Слезы проложили дорожки на ее лице, вымазанном косметикой. Она выглядела
осунувшейся и полубезумной. - Смотри, что ты наделала, ты испортила ковер,
ковер твоей бабушки...
Фрэнни сидела на ковре, изумленно потирая голову, все еще плача и
желая сказать своей матери, что это ведь обычная вода, но нервы совсем
изменили ей, и уверенности не было. _О_б_ы_ч_н_а_я_ вода? Или моча?
- Каков будет ваш следующий шаг, мисс? Собираетесь оставаться здесь?
Думаете, мы будем содержать и кормить вас, а вы будете шляться по городу?
Так, я полагаю? Ну уж нет! Нет! Я этого не потерплю!
- Я не хочу здесь оставаться, - пробормотала Фрэнни. - Неужели ты
думаешь, что я останусь?
- И куда же ты отправишься? К нему? Сомневаюсь.
- К Бобби Ренгартен в Дорчестере или к Дебби Смит в Самерсворте, я
думаю. - Фрэнни медленно собралась с силами и встала. Она продолжала
плакать, но и сама уже стала выходить из себя. - Впрочем, это не твое
дело.
- Не мое дело? - эхом отозвалась Карла, все еще с вазой в руках. Лицо
ее было белым, как пергамент. - Не _м_о_е_ дело? То, что ты вытворяешь в
моем доме, - не _м_о_е_ дело? Ах ты неблагодарная маленькая _с_у_ч_к_а_!
Она ударила Фрэнни по щеке, и ударила сильно. Голова Фрэнни
откинулась назад. Она перестала потирать голову и принялась потирать щеку,
недоверчиво глядя на мать.
- Вот твоя благодарность за то, что мы отправили тебя в приличный
колледж, - сказала Карла, обнажая зубы в безжалостной и пугающей ухмылке.
- Теперь ты _н_и_к_о_г_д_а_ его не закончишь. После того, как выйдешь за
него замуж...
- Я не собираюсь выходить за него замуж. И я не собираюсь уходить из
колледжа.
Глаза Карлы расширились. Она уставилась на Фрэнни, как на
сумасшедшую.
- Что ты несешь? Аборт? Ты собираешься сделать аборт? Мало того, что
ты шлюха, так ты еще решила стать и убийцей?
- У меня будет ребенок. Мне придется перенести весенний семестр, но я
смогу кончить следующим летом.
- А на какие шиши ты думаешь кончать? На _м_о_и_ деньги? Если это
так, очевидно, ты чего-то не поняла. Такой современной девушке, как ты,
едва ли понадобится поддержка ее родителей, не так ли?
- Как-нибудь выкручусь, - мягко сказала Фрэнни.
- В тебе нет ни капли стыда! Ты думаешь только о себе! - закричала
Карла. - Боже, что будет со мной и с твоим отцом! Но тебе до этого нет
никакого дела! Это разобьет сердце твоего отца и...
- Я не чувствую себя таким уж разбитым. - Спокойный голос Питера
Голдсмита доносился из дверного проема, и они обе повернулись туда. Он
действительно стоял в дверях, но за пределами комнаты. Носы его рабочих
ботинок лишь слегка заступили за ту границу, где потрепанный коридорный
коврик переходил в ковер гостиной. Фрэнни неожиданно поняла, что именно на
этом месте она видела его много раз. Когда он в последний раз заходил в
гостиную? Она не могла вспомнить.
- Что ты там делаешь? - спросила Карла, неожиданно позабыв о
возможном ущербе, который могло понести сердце ее мужа. - Я думала, ты
работаешь сегодня вечером.
- Меня подменил Гарри Мастерс, - сказал Питер. - Фрэн уже сказала
мне, Карла. Скоро мы будем дедушкой и бабушкой.
- Дедушкой и бабушкой! - взвизгнула она. Она захохотала
отвратительным, скрежещущим смехом. - Так ты предоставил это мне. Она
сказала тебе первому, а ты это от меня скрыл. Ну а теперь я закрою дверь,
и мы выясним все вопросы вдвоем.
Она улыбнулась Фрэнни сияющей, язвительной улыбкой.
- Между нами... _д_е_в_о_ч_к_а_м_и_.
Она взялась за ручку двери и стала медленно закрывать ее. Фрэнни
наблюдала, все еще удивленная и с трудом понимающая причину внезапной
вспышки гнева и сарказма со стороны ее матери.
Питер медленно и неохотно поднял руку и остановил дверь на полпути.
- Питер, я хочу, чтобы ты предоставил это мне.
- Я знаю, что ты хочешь. В прошлом так и было. Но не сейчас, Карла.
- Это не твоя область.
- Моя, - спокойно ответил он.
- Папочка...
Карла повернулась к ней. Пергаментно-белая кожа ее лица теперь
покрылась красными пятнами на щеках.
- НЕ СМЕЙ С НИМ ГОВОРИТЬ! - закричала она. - Ты имеешь дело не с ним,
а со мной! Я знаю, что ты всегда можешь подольститься к нему с любой
сумасшедшей идеей и переманить его на свою сторону, чтобы ты ни натворила,
НО СЕГОДНЯ ТЕБЕ НЕ С НИМ ПРИДЕТСЯ ИМЕТЬ ДЕЛО, МИСС!
- Прекрати, Карла.
- УБИРАЙСЯ ОТСЮДА!
- Я сюда и не входил. Можешь убедиться, что...
- Не смей надо мной насмехаться! УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕЙ ГОСТИНОЙ!
И с этими словами она принялась толкать дверь, нагнув голову и
упершись в нее плечами так, что стала похожа на быка. Сначала он с
легкостью удерживал дверь, потом с усилием. Наконец жилы вздулись у него
на шее, и это несмотря на то, что она была женщиной и весила на семьдесят
фунтов меньше, чем он.
Фрэнни хотела крикнуть им, чтобы они прекратили, и попросить отца
уйти, так чтобы им обоим не пришлось видеть Карлу в таком внезапном и
безрассудном ожесточении, которое всегда угрожало ей, а сейчас захлестнуло
ее с головой. Но слова застряли у нее в горле.
- Убирайся! Убирайся из моей гостиной! Вон! Вон! Вон! ЭЙ ТЫ, УБЛЮДОК,
ОТПУСТИ ЭТУ ЧЕРТОВУ ДВЕРЬ И _У_Б_И_Р_А_Й_С_Я _В_О_Н_!
И в этот момент он дал ей пощечину. Раздался глухой, незначительный
звук. Дедушкины часы не рассыпались от ярости в пыль. Мебель не застонала.
Но яростные крики Карлы прекратились, словно их отрезало скальпелем. Она
упала на колени, и дверь настежь распахнулась, слегка ударившись о
викторианский стул с высокой спинкой и с вышитой салфеткой на сиденье.
- Нет, не надо, - тихо сказала Фрэнни.
Карла прижала ладонь к щеке и уставилась на мужа.
- Ты добивалась этого десять лет, - сказал Питер. Голос его слегка
дрожал. - Я всегда убеждал себя не делать этого, потому что бить женщин не
в моих правилах. Я и сейчас так думаю. Но когда человек - мужчина или
женщина - превращается в собаку и начинает кусаться, кому-то надо
поставить его на место. Мне только жаль, Карла, что я не сделал этого
раньше.
- Папочка...
- Помолчи, Фрэнни, - сказал он с безразличной суровостью, и она
умолкла.
- Ты говоришь, что она эгоистка, - сказал Питер, продолжая смотреть
прямо в окаменевшее, изумленное лицо жены. - На самом деле _т_ы_ эгоистка.
Ты перестала любить Фрэнни, когда умер Фред. Именно тогда ты решила, что
любовь может принести слишком много страданий и что жить для себя -
гораздо безопаснее. И тогда ты посвятила себя этой комнате. Ты обожала
умерших членов своей семьи и совсем забыла о живых. Боль - причина
перемен, но вся боль мира не способна изменить фактов. Ты была эгоистична.
Он подошел и помог ей встать. Выражение ее лица не изменилось. Глаза
по-прежнему были широко раскрыты, и в них застыло выражение недоверия.
- Я виноват в том, что не остановил тебя. Чтобы не доставлять лишних
хлопот. Чтобы не раскачивать лодку. Видишь, я тоже был эгоистом. И когда
Фрэн поступила в колледж, я подумал: Ну что ж, Карла теперь может жить как
хочет, и от этого никому не будет плохо, кроме нее самой, а если человек
не знает, что ему плохо, то, возможно, с ним все в порядке. Я ошибся. Я и
раньше ошибался, но никогда моя ошибка не была такой непростительной. -
Мягко, но с силой он взял ее за плечи. - А теперь, я скажу тебе как муж.
Если Фрэнни нужно пристанище, то она найдет его здесь - как и было всегда.
Если ей нужны деньги, она сможет найти их в моем кошельке - как и было
всегда. И если она захочет оставить ребенка, она так и сделает. Более
того, я скажу тебе одну вещь. Если она захочет покрестить ребенка, обряд
будет совершен прямо здесь. Прямо здесь, в этой чертовой гостиной.
Рот Карлы широко раскрылся, и теперь из него стали доноситься звуки.
Сначала они звучали странно, как свисток закипающего чайника. Потом они
перешли в пронзительный вопль.
- ПИТЕР, ТВОЙ СОБСТВЕННЫЙ СЫН ЛЕЖАЛ В ГРОБУ В ЭТОЙ КОМНАТЕ!
- Да. И именно поэтому я считаю, что не найти лучше места для того,
чтобы покрестить новую жизнь, - сказал он. - Кровь Фреда. _Ж_и_в_а_я
кровь. А сам Фред, он уже много лет как мертв. Карла. Его давно уже съели
черви.
Она вскрикнула и закрыла уши руками. Он наклонился и отвел их.
- Но червям не досталась твоя дочь вместе со своим ребенком. Неважно,
откуда он взялся, но он _ж_и_в_о_й_. Ты, похоже, собралась ее прогнать,
Карла. Что у тебя останется, если ты это сделаешь? Ничего, кроме этой
комнаты и мужа, который будет ненавидеть тебя за то, что ты сделала. Если
ты это сделаешь, то это будет все равно как если бы в тот день мы
оказались втроем - я и Фрэнни вместе с Фредом.
- Я хочу подняться наверх и прилечь, - сказала Карла. - Меня тошнит.
Думаю, мне лучше прилечь.
- Я тебе помогу, - сказала Фрэнни.
- Не смей ко мне прикасаться. Оставайся со своим отцом. Похоже, вы
вместе с ним все продумали. Как вы расправитесь со мной. Почему бы тебе
просто не поселиться в моей гостиной, Фрэнни?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136