– Жаль, что ты не любопытная.
– А что, они тебе приглянулись? Ничего мальчики, правда? Ты бы смогла их зажечь.
– А может, тебе сначала попробовать?
Они рассмеялись. Парни настораживали Аиду все больше и больше. Их завтрак слишком затянулся.
– Если мы немного помолчим и прислушаемся к их болтовне, я смогу определить из каких они мест.
– Да-да, мне Марк рассказывал о твоих необыкновенных способностях! – трещала барменша. – Он сказал, что у тебя абсолютный слух на всякие там диалекты и наречия. Это действительно так?
Аида не ответила, а только приложила палец к губам.
Веры хватило на пару минут. Парней волновала международная политика.
Они были возмущены вероломством НАТО на Балканах и называли Клинтона «американский х…сос», хотя всем известно, что дела обстоят иначе.
Вера зажала рукой рот, чтобы снова не рассмеяться. Аиде же было не до смеха.
– Уральский говор, – едва выдавила она из себя.
В этот миг она вспомнила испуганное, растерянное лицо брата. Аида подозревала, что с квартирой в Екатеринбурге что-то не так. Не мог он ее быстро продать. А может, покупатель давно поджидал продавца? Ждали ее, а приехал брат, да еще не один, а с любовницей. Прекрасная мишень для шантажа.
Она заставила себя не впадать раньше времени в панику. Эти парни могут оказаться случайными туристами, ведь совсем рядом расположена гостиница «Русь».
Вот они и приглядели местечко для завтрака. Правда, дороговато, зато уютно.
– Хотела бы я так же во всем разбираться, – опять начала балаболить Вера.
– Во всем разобраться невозможно, – заметила Аида.
Она решила, что лучше всего – вернуться домой. Но затравленный, несчастный вид Патимат разъедал сердце. Родька опять до ночи шлялся по моргам.
И опять безуспешно. Нет, домой она не пойдет. Даже если врубить на всю катушку «Праймал Фир», не поможет. Дом стал ей совсем чужим.
Аида выбрала ближайший антикварный магазин. Твердо решила, что ни копейки больше не потратит на старинные безделушки, а станет обычным посетителем музея. В глаза сразу бросился набор фаянсовых сухарниц в виде морских раковин, расписанных в пастельных тонах. Она обожала подобные вещи в стиле модерн, но слово, данное самой себе, нарушить не смела.
Сухарницы настроили мысли на определенную волну. Старые вещи всегда дают почву для раздумий, фантазий, воспоминаний. Вчера в доме нотариуса была пепельница в виде ракушки. Марк должно быть, теперь возненавидит ее. Что он там плел насчет развода Сони с Нечаевым? Бред сивой кобылы! На что он рассчитывает?
Надо бы его предупредить, чтобы не порол горячку. Спать с Софьей – это одно дело, а лишать Нечаева «светского прикрытия» – тут он, пожалуй, свернет себе шею.
Уже не в первый раз она ловила себя на мысли, что люд и, окружающие ее, кажутся ей наивными и доверчивыми. Может, дело в ней самой, в ее болезненной подозрительности и скрупулезном расчете? Ведь до чего дошло: какие-то посторонние парни в кафе, мирно беседующие о международной политике, вызвали столько отрицательных эмоций.
Она не заметила, как вышла из магазина и пошла куда глаза глядят.
Впрочем, ей было все равно. Из оцепенения ее вывел визг тормозов. Кто-то схватил ее сзади за руки, причинив боль. Она не успела даже подумать о сопротивлении, как оказалась на заднем сиденье автомобиля, тут же стартовавшего в сторону Лиговки. И снова почувствовала боль от наручников, сковавших ее запястья.
Аида не ошиблась. Она оказалась пленницей двух парней из «Коко Банго».
Один вел машину, а другой сидел рядом и рылся в ее сумочке. Первым делом он разрядил пистолет. Они ехали уже минут пятнадцать, и никто из троих не произнес ни звука. Они миновали Лиговку, и за окном мелькали незнакомые улицы.
– Куда вы меня везете? – наконец нарушила она молчание.
– Слушай, а девка красивая, – сообщил один из них другому, не обращая внимания на заданный вопрос, – может, трахнем ее для начала? У меня на нее стоит.
– А потом у шефа будет стоять на тебя! – засмеялся другой. – Он тебя поимеет, если что-то сорвется!
– А что теперь может сорваться? – недоумевал первый. – Она у нас в руках. А шеф все равно прикажет пустить ее в расход. Она столько народу загубила! Так фига ли добру пропадать?!
– У вашего шефа, мальчики, возникнут крупные неприятности, – спокойным голосом пообещала Аида.
– Не вякай! – замахнулся на нее первый, но, почему-то не ударив, опустил руку.
– Тебе никто слова не давал, – поддержал его второй. – Сиди смирно, будь паинькой.
– Паинькой я буду на ваших похоронах.
– Врежь ей, Федор, – попросил тот, что за рулем.
Федор снова замахнулся и снова опустил руку.
– Да ладно! – бросил он. – Зачем красоту портить? Лучше ее трахнуть.
– Только попробуй! – усмехнулась Аида. – Вставишь и не вытащишь!
– Это как?
– Отрежу! – Как бы мы тебе че не отрезали! – возмутился Федор и крикнул дружку:
– Ну-ка, притормози возле того особняка!
Впереди маячил двухэтажный шлакоблочный Дом, явно предназначенный под снос, потому что стоял уже наполовину без крыши, с выбитыми стеклами в окнах и повисшей на одной петле входной дверью.
– Федя, не дури! – предупредил шофер, но все-таки остановился.
– Она меня завела, а я уже месяц без бабы! – пожаловался тот.
Аида огляделась вокруг. Место было тихое и зловещее. Крохотная улочка состояла из полуобвалившихся домов, будто здесь проходила линия фронта.
– Сама пойдешь или как?
– На руках неси! – приказала она, и парень с нескрываемым удовольствием повиновался.
– Давай с нами! – предложил он дружку. – Девочка горячая! Будет о чем вспомнить!
Федор не вошел, а влетел в дом. Ноша оказалась нетяжелой. Теперь предстояло найти местечко потеплее да помягче, чтобы все было хорошо.
– Всем будет хорошо, – приговаривал он, и ноздри его похотливо раздувались.
Он выбрал комнату менее загаженную, чем остальные. Здесь даже имелась железная кровать с панцирной сеткой, а на ней дырявый грязный матрас.
– Счас приляжем.
Он устал ее нести и ступал уже не так бодро, а под ногами хрустели одноразовые шприцы и прочий мусор. Она упала на кровать и тут же вскочила на ноги.
Не дожидаясь, когда он расстегнет ширинку, пнула его коленом в пах. В следующий миг Аида вцепилась парню в горло, насколько это позволяли сделать наручники. Попытка повалить его на пол не увенчалась успехом, и Федор, придя в себя, врезал ей ребром ладони по почкам. В глазах потемнело, пальцы разжались, воздуха не стало. Задыхаясь она присела на кровать.
– Я вижу, у тебя проблемы с горячей девочкой.
Теперь их снова было двое, а значит не было смысла сопротивляться.
– А все потому, что боишься попортить ей личико.
И тут она получила такой удар в ухо, что перелетела через кровать.
– Не надо так, – попросил Федор, перехватив руку дружка, собиравшегося продолжить избиение. – Она уже выдохлась.
Аида воспользовалась заминкой, взобралась на кровать, подпрыгнула на панцирной сетке и со всего маху пнула обидчика между ног. Тот застонал и согнулся в три погибели.
– Вот сука! – возмутился Федор и сделал ей подсечку, но падая она заехала ему каблуком в глаз. – Блядь! – заорал он, хватаясь за голову.
– Желание еще не пропало?! – смеялась Аида, задыхаясь от боли, с трудом различая собственные слова (так звенело в левом ухе).
Теперь они оба надвигались на нее, и намерения их были серьезными.
– Берегите яйца, парни! предупредила Аида.
Они вдруг замерли на месте. Она решила, что напугала их своим предупреждением. На самом деле причина их остолбенения была иной. Просто Аида не расслышала, как к дому подъехала машина.
– Ну-ка, глянь в окно! – приказал Федор.
– Двое каких-то мужиков, – сообщил второй. – Вышли из машины и направляются сюда.
– Может, решили поссать?
– Для этого надо входить в дом?
– У тебя пушка с собой?
– В машине.
– Я свою тоже в машине оставил.
Аида сидела на грязном матрасе и с интересом наблюдала за ними.
– Прыгай в окно и беги к машине! – приказал Федор.
Тот прыгнул и побежал, но оказалось достаточно одного выстрела, чтобы все кончилось. Федор видел, как его товарищ плюхнулся лицом в лужу и уже не поднялся.
– Ш-шакалы! Ш-шакалы! – зашипел он и бросился к лестнице, ведущей на второй этаж.
На Федора тоже хватило одной пули. Аида, сидевшая неподвижно, видела в проеме двери, как он слетел с лестницы головой вниз.
Затем в том же проеме появился темный силуэт.
– Жива, старуха? – обратился к ней высокий брюнет в строгом костюме, с пистолетом в руке.
– Я тебя плохо слышу, Иван. Проблемы со слухом. Старость не радость, сам знаешь. – Она словно нисколько не удивилась его фантастическому появлению.
– Нет, я в старики пока что не записывался, – возразил он.
В дверях возникла еще одна фигура. Блондин, ростом поменьше Ивана, с бородкой и тоже в строгом костюме.
– Знакомься, это Шандор, друг детства. Он, в отличие от нас, настоящий мадьяр.
– Я сегодня не гожусь для знакомства, – ответила она на почтительный кивок Шандора. – Поищи-ка у этого говнюка ключи от наручников, – указала она на труп Федора. – А у того, во дворе, ключи от машины.
– На фига мне ихняя машина?
– Идиот! У меня там сумочка и паспорт!..
* * *
Так летом девяносто девятого года в заброшенном доме на окраине Петербурга она снова встретила Ивана, по кличке Мадьяр, беззаветно преданного ей человека. А проще говоря, человека, который любил Аиду и ради нее был готов на все.
Шандор вел машину, легкий спортивный «опель» изумрудного цвета. Они ехали той же дорогой. Аида попросила доставить ее домой. «За встречу мы выпьем в другой раз», – холодно предупредила она. За то, что пришел на помощь, не благодарила, да Иван и не нуждался в ее благодарности. Он был счастлив просто потому, что снова увидел эту женщину.
У Аиды опухла щека и оттопырилось ухо. Она постоянно переспрашивала Ивана, потому что стала хуже слышать. «Да-а, со слухом полный трындец!» – повторяла девушка, ни с того ни сего заливаясь смехом.
– А здорово я тебя кинула год назад в аэропорту? – припомнила вдруг она. – Я думала, что после такого ты уже не станешь меня разыскивать.
– Ты все правильно сделала. Навела на ложный след людей Бампера, а сама уехала в неизвестном направлении.
– А люди Бампера тебя сильно потрепали?
– Совсем маленько. – Он оттянул пальцем уголок губ и показал два золотых зуба. – Не о чем говорить. Они думали, я знаю, куда ты слиняла. Я считал, что ты осталась в Кате <Катя – Екатеринбург (арго).>. Я знал в городе места, которые ты постоянно посещала. Но вскоре убедился, что тебя нет и что ты действительно куда-то смылась. Я уехал к себе, во Львов, но оставил наблюдателя.
– И за кем же он наблюдал?
– За твоей квартирой, Аидочка. За твоей квартирой, дорогая моя. Я ведь знал, что рано или поздно ты приедешь ее продавать. И люди Бампера тоже знали.
Кстати, самого Бампера ты пришила?
Аида молча уставилась в окно автомобиля. Мог бы догадаться, что в таких вещах просто так не признаются, тем более при свидетелях.
– Я всего лишь сопоставляю факты, – продолжал Мадьяр. – Бампер погиб в тот самый день, когда я ждал тебя в аэропорту. Заодно ты угрохала Дена, а еще раньше Сперанского. Я в восторге! У меня нет слов! Ведь это я познакомил тебя с Деном, то есть благодаря мне ты попала к ним в организацию! И за какой-то год урыла всю верхушку этого клана! Браво!
– Ты бы еще в ладоши похлопал. Мы не в театре, Иван, и я не нуждаюсь в твоих восторгах. Мне бы до ванной добраться и до постели.
– Доберешься. Но сначала я расскажу, как нашел тебя. Это было непросто.
Место Бампера занял Борзой. Человек с уголовным прошлым. Он никому спуску не дает. Ты, по всей видимости, его тоже очень интересуешь. Первым делом, я вычислил, кто из людей Борзого следит за твоей квартирой. Им оказался твой новый сосед сверху – А куда делся старый? – Есть такая форма – квартирообмен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32