Если разобраться, планировка дома была довольно странной. Создавалось впечатление, будто о гостиной его строители подумали в самую последнюю очередь. Она тянулась вдоль стены первой и самой большой спальни, словно ей также было суждено стать еще одной спальней, в результате чего получалась такая картина: с одной стороны дома находится громадная кухня, а с другой – три спальни примерно одинакового размера, плюс ванная. В гостиной также имелся небольшой камин-печка, и Карла решила заранее приготовить для него некоторый запас дров, ибо предвидела, что, с учетом расположения основного очага в кухне, его тепло все же не сможет в достаточной степени протопить гостиную. Кроме того, в этой комнате, в отличие от всех остальных помещений дома, ощущался специфический, хотя и несильный запах плесени, что никак не радовало его новую хозяйку. Вся мебель была довольно старой, хотя, судя по ее виду, она, даже будучи новой, не отличалась особо высоким качеством. Карла вынесла на крыльцо один за другим все стулья, чтобы выбить из сидений накопившуюся в них пыль и оставить их немного проветриться.
Одной из отличительных особенностей этой комнаты были проходившие под самым потолком массивные, вручную отесанные деревянные балки. Если верить словам агента по недвижимости, то дом этот был построен не менее ста лет назад, и догадаться об этом можно было в первую очередь именно по этим балкам. Они были крепкими, сделанными из какого-то красивого, темного дерева и в целом смотрелись очень мило. На них можно было бы даже вырезать собственные инициалы, поскольку они просуществовали бы вместе с домом еще не меньше сотни лет – вот только жалко было портить такую красоту. Но особенно красиво они будут смотреться в свете пламени печки, – подумала Карла, – тем более, когда сверху меня оседлает вполне конкретный молодой киноактер. На какое-то мгновение она не только увидела, как все это будет выглядеть со стороны, но и испытала соответствующие чувства. Не мечты, а просто фантазии времен скаутских походов.
Стыдно, Карла.
Она искренне надеялась на то, что и вторая печка также окажется в исправности, ибо в противном случае и вне зависимости от того, с Джимом она окажется здесь или без него, в комнате будет очень холодно. Разумеется, можно будет оставить открытой дверь на чердак, чтобы скопившееся там за день тепло постепенно распространялось по всему дому. Однако потом эта идея ей разонравилась, поскольку она всегда считала, что в старых чердаках есть что-то жутковатое, а потому лучше оставить его закрытым. Вместо этого она сразу же после завершения уборки устроит пробную топку печки.
* * *
К двум часам дня гостиная была приведена в относительный порядок, и Карла занесла обратно почти всю выставленную на крыльцо мебель. К этому моменту она уже основательно притомилась. Зато и поработала она в этот день тоже на славу и сейчас искренне радовалась тому, что не поленилась пораньше выехать из мотеля, чтобы успеть закончить уборку за один день. В противном случае могло получиться так, что к приезду гостей она все еще продолжала бы возиться с мусором.
Где-то в глубине души Карле хотелось, чтобы на самом деле гости уже уехали обратно, поскольку сейчас, когда она основательно очистила дом от наслоений пыли и грязи, у нее появилось такое ощущение, словно все в нем принадлежит ей одной. К тому же вдруг нахлынуло приятное предчувствие того, что и работа над рукописью тоже пойдет нормально. Кухонный стол станет прекрасным письменным столом; более того, если его раздвинуть на полную длину, то он окажется самым большим рабочим столом, который она когда-либо имела за всю свою трудовую жизнь. Во всяком случае, это был никак не тот крохотный кусок фанеры толщиной в три четверти квадратных фута, который стоял в ее нью-йоркской квартире, или все тот же стол в офисе, постоянно заваленный кипами писем и всевозможных контрактов. Здесь же она сможет расположиться как следует – можно сказать, разметаться. Один месяц работы в подобном месте по своей продуктивности равнялся не менее чем двум месяцам корпения в прежней домашней обстановке: кругом тишина, и полно времени на всякие раздумья. Никаких баров, отвлекающих внимание по вечерам, никаких похмелий по утрам, а с отъездом Джима и никаких мужчин, только лишь усложняющих ее жизнь.
Впрочем, если разобраться, временами ей будет все же недоставать крепкой мужской ласки, и на секунду она даже представила себе, какие парни могут водиться в этой местности. Скорее всего, самые обычные фермеры и рыбаки. А что, это может оказаться даже занятным. Интересно, а бар в этом городке тоже имеется? Надо будет как-нибудь забраться во взятый напрокат «пинто» и лично все обследовать. Но не более чем один-единственный раз. И никаких увлечений – ради Бога, ничего даже отдаленно похожего на романы. Я здесь для того, чтобы продолжить работу над книгой о рок-н-ролле пятидесятых годов; у меня контракт на нее, это будет хорошая книга, которая сделает меня звездой или, по меньшей мере, полноправным редактором. Неплохие деньги и радужные перспективы, вот так-то. Вот чем все это может для нее обернуться.
Через пять дней вся компания уедет, и тогда она наконец сможет начать. Долгие одинокие прогулки у моря и восемь часов в день работы за машинкой. Звучит как райская музыка. Книга была задумана как основательное, вполне профессиональное и очень интересное произведение. Не книга, а просто мечта редактора. Босс прибавил ей к очередному отпуску еще две недели, явно рассчитывая на то, что когда она снова вернется в город, редактирование будет закончено. Так тому и быть. Правда, при этом он не знал другого, а именно того, что закончит она ее не позднее чем через неделю, причем работая без особого напряга, а все остальное время будет просто отдыхать и в полном одиночестве наслаждаться жизнью.
Карла понимала, что какой-то элемент обмана во всем этом все же был, однако никак не могла упрекнуть себя в том, что в истекшем году работала недостаточно упорно, и потому по праву заслужила как сам этот отпуск, так и двухнедельную прибавку к нему. Как знать, а вдруг ей и самой удастся написать что-нибудь толковое; впрочем, вполне возможно, что все это время она будет просто валяться на кровати и ничего не делать – так, для разнообразия. В общем, как получится. И все это на полной зарплате. Самое же главное заключалось в том, что книга действительно должна получиться хорошей. Такой она и получится, а все остальное уже неважно. Ну что ж, Карла, – подумала она, – задумки у тебя неплохие.
Так, но когда-то надо заняться и чердаком.
Однажды ей уже довелось побывать наверху, и потому она успела убедиться в царившем там беспорядке, и сейчас привычка к чистоте и порядку вынуждала ее провести там хотя бы поверхностную уборку. Ну что ж, раз надо, значит, надо, однако первым делом все же следовало завершить самые неотложные дела. Сначала надо проверить, можно ли вообще пользоваться печкой.
Карла вышла наружу, заглянула в сарай, набрала там немного щепы для растопки и взяла несколько увесистых поленьев. Затем вырвала из лежавшего неподалеку номера «Санди таймс» спортивную страницу, свернула ее в тугую трубку, пару раз переломила щепу и положила ее сверху на бумагу. В довершение всего аккуратно уложила сверху три полена и предусмотрительно проверила, открыта ли заслонка тяги. А потом чиркнула спичкой и поднесла ее к бумаге. Ввысь потянулась струйка густого белого дыма, а скоро на его месте уже плясало веселое и яркое пламя.
Рядом с ней на подставке лежали кочерга, щипцы и лопатка; она подправила дрова кочергой, доложила сверху еще два полена, после чего присела на корточки и некоторое время наслаждалась игрой огня. Вскоре от него стали исходить волны приятного тепла, а потому, решила Карла, ночью в доме будет достаточно уютно. Потом она занесла с крыльца последнее кресло и поняла, что дальше оттягивать малоприятную процедуру уже невозможно. Она либо сейчас же займется чердаком, либо вообще никогда, а потому решительно открыла дверь и стала взбираться по лестнице.
Разумеется, ступени отчаянно скрипели, хотя казались вполне надежными. Наверху лестницы имелась еще одна дверь – Карла открыла ее, ступила на лестничную площадку и потянулась рукой к выключателю.
На чердаке и в самом деле сам черт сломал бы ногу, так что о какой-то серьезной уборке не могло идти и речи. Судя по покрытию пола, там обосновались едва ли не все виды и подвиды грызунов. Просто какое-то царство помета. А кроме того, она не исключала и летучих мышей, неожиданно вспомнив, что в деревнях всегда так: если обнаружишь на чердаке обычных мышей, то там же обязательно встретятся и летучие. Надо будет ночью посмотреть, оправдаются ее предположения, или она все же ошибалась. Короче говоря, о генеральной уборке она решила забыть напрочь.
Скопившаяся на чердаке грязь лежала буквально слоями, а потому ей не хватило бы никаких сил вычистить все помещение. Из имущества же там не было ровным счетом ничего полезного и тем более ценного. На полу валялись несколько плечиков для одежды, старый, насквозь промокший от воды, а потом задубевший от жары матрас; не менее древний, и к тому же тяжеленный комод, большая часть ящиков которого отсутствовала; непонятно откуда взявшаяся здесь ржавая коса.
Вот, пожалуй, и все. На чердаке имелось лишь одно-единственное окно, да и то маленькое и основательно заляпанное слоями грязи и пыли. Рядом с дымоходом лежала стопка покоробленных от времени журналов, альманах за 1967 год и несколько старых комиксов – «Детектив» и «Пластмассовый человек». Комиксы показались ей вполне приличными, она подняла их и тут же ощутила характерный, показавшийся ей таким приятным, чуть заплесневелый аромат старой бумаги. Ей всегда нравился этот запах, навевавший воспоминания о проведенном в Нью-Йорке детстве, скошенной траве в родной деревне и прочих милых и почти забытых вещах.
Карла перенесла комиксы на лестничную площадку и, чуть пригнувшись, подошла к окну. Надо хоть немного здесь проветрить, – подумала она. Нащупав рукой задвижку, она потянула оконную створку на себя и, чуть отступая назад, распахнула ее, одновременно с этим чувствуя, что что-то оттолкнула ногой. В полутемном помещении чердака было трудно разглядеть, что именно отлетело в его дальний угол, однако у нее возникло ощущение, что она... что-то разбросала, потому что совершенно отчетливо услышала, как неведомое «что-то» покатилось по полу. Сейчас, когда оконце оказалось открыто, на чердаке стало чуть светлее, хотя Карле и тогда пришлось встать на колени, чтобы разглядеть заинтересовавший ее предмет. Она пристально всмотрелась – так, а это еще что за чертовщина?
Карла смотрела на горстку костей; меленькую, аккуратную кучку. Она не взялась бы с уверенностью судить, чьи именно это были кости, хотя смутно предположила – скорее всего, птичьи. Ну да, конечно, вот длинные хвостовые перья, вот другие, покороче, беленькие, сложенные крошечной горкой. Она также опознала несколько тонких палочек – это были крохотные плечевые кости и отдельные части позвоночника. Не ускользнуло от ее внимания и то, что все они были начисто лишены остатков мяса. Скорее всего, насекомые поработали. А на вид довольно старые. Вот только вопрос: как они здесь оказались?
Отступая от окна, она столкнула лишь часть их, тогда как остальные продолжали лежать на полу аккуратной пирамидкой диаметром что-то около фута. Как если бы их специально смели в одно место, а потом так и оставили, скорее всего, забыли. Ну да, конечно, кто-то принялся было подметать пол, да так и не закончил начатую работу. Судя по всему, так оно и было.
Но почему только кости и перья? Весь пол был покрыт комочками чьего-то помета, но в пирамиду он почему-то не попал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37