Если я не ошибаюсь, он всю жизнь при вашей семье?
— Нет, не ошибаетесь. Иногда мне кажется, что он служит у нас с семнадцатого века и видел всех наших предков. Не угодно ли сливок, ваша светлость?
— Да. Благодарю. Благодарю, Хэтти, что вы ухаживаете за мной. Вы это называете жеманничаньем? Впрочем, откуда такая официальность? Могли бы называть меня Джейсон. А то я начинаю испытывать неуверенность. Можно подумать, что вы больше не считаете меня своим добрым рыцарем. Вы заставляете меня думать, что вам больше не хочется моих поцелуев.
Она засмеялась:
— Сидя с вами в этой гостиной, я чувствую себя настоящей молодой леди. Последние пять месяцев моя жизнь протекала в довольно странной обстановке. Скажите, Джейсон, у нас действительно скоро будет помолвка?
— Разумеется, Хэтти. Но для полной уверенности я должен переговорить с сэром Арчибальдом. Это не должно оказаться для него полной неожиданностью.
— Я согласна, — сказала она. — Я хочу поцеловаться с вами, кем бы вы ни были, Джейсоном или вашей светлостью. Возможно, в Торстон-Холле мне постоянно хотелось ваших поцелуев из-за того, что я была еще очень слаба. Как вы думаете, возможно такое?
— Нет, невозможно. Я поцелую вас, но не сейчас. Скажите, моя прелесть, как прошел вечер с сэром Гарри и мистером Скаддимором?
— О, замечательно! Они были рады видеть меня. Ах черт! Откуда вам известно, что я встречалась с ними? Ведь я предупреждала вас, чтобы вы не приставляли ко мне своих надзирателей. Или вы забыли?
— Я ничего не забыл, но лишние предосторожности не повредят. У Потсона есть все основания для беспокойства. По правде говоря, это он попросил меня «слегка приструнить» вас. Я полагаю, что для него это единственный путь.
— Я не могу понять, почему он предает меня ради вас? — сказала она, звякнув чашкой о блюдце. — Я знала, что ему хватит смелости вмешиваться в мои дела. Я видела его взгляды. Он всегда вел себя так, как будто я оскорбляла его в лучших чувствах. Как-то раз я даже заметила, как он молился. Вон оно что! Значит, он хотел «слегка приструнить» меня? Мне странно слышать это. Забавно! Но главное — это очень устраивает вас.
— Перестаньте, Хэтти, сию же секунду! Или я применю силу, прямо здесь, в гостиной вашего отца. Уж вы простите меня, дорогая, но с этого дня я вынужден просить Потсона не спускать с вас глаз. Вчера я обнаружил у себя на голове седой волос. Как вы думаете, почему он появился? Он появился после того, как я услышал о вашей вчерашней встрече. Поскольку я намерен оставаться с вами ближайшие пятьдесят лет или более того, я должен что-то предпринять. Кроме того, вам нелишне знать, что Потсон скорее будет подчиняться мне, а не вам. Как-никак в скором времени ему предстоит служить у меня.
На самом деле ее ничуть не сердили его слова, напротив, ей было приятно их слышать. В подтверждение этого она улыбнулась ему, чем растрогала его до глубины души. «Боже, какая у нее очаровательная улыбка! Обезоруживающая женская улыбка». Он не мог снова вообразить ее в роли лорда Гарри. Не мог и не желал. Она так прекрасна, у нее прелестная пышная грудь. Как он хотел ее целовать! Он был готов подхватить ее, поднять в воздух и долго держать в руках. Представив себе эту картину, он едва не застонал. Он ясно увидел ее обнаженное тело с белой нежной кожей и свою смуглую руку у нее на животе. Нет, это выше его сил! Нужно немедленно прекратить эти грезы. В мечтах о ее восхитительной груди он поперхнулся чаем.
— Может быть, постучать вам по спине? Вам плохо, ваша светлость? Уже все в порядке? Хорошо, теперь подарите мне один из ваших насмешливых взглядов, которые мне, кстати, очень нравятся. Однако я нахожу, что пора поговорить серьезно. Вы проявляете несгибаемую волю, ваша светлость. Я имею в виду ваше желание отправить лорда Гарри на его родину. В то же время вы трубите во всеуслышание лондонского общества о его необыкновенной отваге. Вас трудно понять.
«Что она сказала?» В тот момент он был настольно увлечен, что не сразу нашелся, что ответить.
— В самом деле? — машинально спросил он. Она молча смотрела себе под ноги.
«В чем дело?» Он нахмурился, желая понять, что происходит в ее прекрасной головке.
— Я совсем не похожа на Мелисанду, — неожиданно выпалила она. — Мне очень жаль, но я никогда не была ею и не буду. Я — это я. И останусь такой, какая есть. Я своенравная, может быть, слишком прямолинейная, но у меня есть чувство юмора, я могу заставить вас смеяться и…
— Это правда, — согласился он. — Вы не Мелисанда. Вы не похожи на нее. Мелисанда действительно необыкновенно сладострастна, ее грудь — предел мечтаний для мужчины. Она прекрасно знает все приемы, которыми можно потрафить любовнику, заставить его валяться у себя в ногах. Но я должен сказать, что эта женщина способна очень быстро надоесть. Она нагоняет смертельную скуку. Мозг у нее устроен довольно просто. Тем не менее большинство мужчин хотели бы иметь такую любовницу. И она создана быть любовницей. В этой роли она очень хороша. А вы, Хэтти, вы совсем другая. И я, черт возьми, счастлив, что вы отличаетесь от нее. Вы великолепны, и в вас есть все, что каждый мужчина хотел бы видеть у своей супруги. Но вы, конечно, — я в этом убежден — сами отлично осознали это. Несомненно, вы знаете и мое отношение к вам. Ради вас я готов истребить всех драконов во всей Англии.
Она вздохнула:
— Всех-всех, Джейсон?
— Всех-всех, вплоть до самого свирепого, — подтвердил он. — Ну может быть, я оставил бы одного для потомства, но только одного.
— Да, я согласна с вами, Мелисанда довольно глупа. Но она очень красива.
— Хотел бы я знать, какие колдовские слова нужно было ей нашептать, чтобы она начала вздыхать по лорду Гарри.
— Мужчины недостаточно хорошо знают женщин. Такие женщины, как Мелисанда, нуждаются в том, чтобы их постоянно подкармливали самой примитивной лестью. Тогда они делаются необычайно податливыми. Во всяком случае, мой опыт показал, что я не ошибаюсь.
— А вы не можете рассказать мне об этом подробнее, моя любимая?
Ах, как ей было приятно слышать такие слова!
— Прежде всего я вызвала ее симпатию сравнением с Афродитой, хотя я была абсолютно уверена, что она впервые слышит имя этой прекрасной богини. Когда я заметила, что образ Афродиты начал тускнеть, я поймала ее на удочку с Еленой — самой красивой и романтической женщиной в мире. Затем появилась Дафна, которую преследовал прекрасный Аполлон, Наконец, пришлось купить ей роскошный костюм для верховой езды. Я должна признать, что эти тиски оказались самыми прочными. Этот подарок перекрыл всю мою лесть.
Он откинулся на спинку кресла и расхохотался до слез.
— Лучше бы оставили костюм для мисс Генриетты Ролланд. Тот цвет был бы ей очень к лицу.
— О нет. Костюм был бы мне слишком короток. Вы знаете, что Мелисанда на несколько дюймов ниже ростом.
— Только ростом, моя дорогая Хэтти. Но ничем другим, уверяю вас.
— Вы ужасный человек! Дождетесь, я сейчас накажу вас.
— Я не хочу ждать, — сказал он, — я не могу спокойно сидеть рядом с вами. — Он с трудом заставил себя остаться в кресле. Ему хотелось схватить ее в охапку и до смерти зацеловать. Он набрал в легкие побольше воздуха. — Ну, теперь рассказывайте о делах сэра Гарри.
«Слава Богу! — подумала она. — Наконец-то можно ступить на твердую почву».
Через секунду она уже пересказывала ему злоключения сэра Гарри Брэндона. Он слушал ее, не перебивая и не спуская глаз с ее лица.
— Теперь вы видите, — сказала она в заключение, — все зависит от того, какой ответ получит Гарри от Изабеллы Бентуорт. Боюсь, лорд Гарри может очутиться еще в одной необычной ситуации. Вы допускаете, ваша светлость, что сэр Уильям посмеет предложить Изабелле свободу выбора?
— Джейсон, — машинально поправил он ее, глядя куда-то в Сторону, так как мысли его в это время были в другом месте.
— Джейсон и «ваша светлость» — это разные люди. Когда вы поднимаете правую бровь, чтобы выразить свою иронию или подчинить меня, я вынуждена обращаться к вам не иначе как «ваша светлость». Когда вы смеетесь и я вижу страсть в ваших глазах, вы Джейсон. Мне нравятся оба мужчины. Впрочем, в вашем взгляде бывает страсть и тогда, когда вы поднимаете бровь.
— Довольно, Хэтти. Вы просто заговариваете мне зубы. Теперь послушайте меня. Вы поступили правильно, что обо всем рассказали мне. Позвольте мне задать вам один вопрос. Не сочтет ли лорд Гарри оскорблением, если я сам попробую предпринять немедленные действия в этом направлении? Мне кажется, что Гретна-Грин — это самый крайний способ. Несомненно, нужно постараться его избежать. Он сильно повредит репутации Изабеллы.
— Но что вы предпримете сверх того, что могу я?
— Не будьте наивны, Хэтти. Прежде всего мне не хочется, чтобы вы участвовали в этих скачках в Шотландию вместе с нашей парой. А потом, как я уже однажды объяснял вам, сэр Уильям относится ко мне с почтением, потому что боится меня. Графа Марча он уважает не меньше. Поэтому есть, смысл мне и Жюльену заняться этим делом. Так вы позволите мне выбрать более подходящий способ помочь вашему другу? Лучше все-таки обойтись без красочного спектакля с участием лорда Гарри.
— Лорд Гарри с большим удовольствием утер бы нос сэру Уильяму. У него к этому господину накопилась куча претензий. Представляю, какие острые ощущения можно было бы получить от этой беседы. Должно быть, вы считаете, что эта задача мне не по силам, и пытаетесь убедить меня в этом, Джейсон.
— Хэтти!
Темные глаза, которые так нравились ей, стали еще темнее и бездоннее. Она увидела в них грозное предостережение.
— Варвар, самый настоящий варвар! — вскричала она. — Не понимаю, чем плох мой план. Погодите, я вам это припомню. Я посмотрю, что вы будете делать, если вам, не дай Бог, придется защищать своих дочерей. Ну хорошо. Пусть будет так. Я полагаю, что это единственный случай, когда вы можете проявить себя на благотворительном поприще и использовать свои возможности. Но лорд Гарри, конечно, будет следить за вашими успехами и сможет вмешаться, если только дело примет нежелательный оборот.
— Благодарю за доверие. Сейчас я уеду, но вернусь сегодня же. К этому времени вы уже получите записку от Гарри?
— Да. Как я уже сказала, он собирался попытать счастья сегодня утром. Если Изабелла даст ему от ворот поворот, значит, у нее на самом деле ветер в голове. В таком случае Гарри не осилит обстоятельств. Боюсь, для этого нужны мозги покрепче.
— Удивительно, как они не могут договориться. Она очаровательная девушка и кажется очень добродушной. И он тоже. Я считаю, что они идеально подходят друг другу. А посмотрите на нас, мы так отличаемся друг от друга! Подумать только, и я иду на это добровольно! Спрашивается, где у меня глаза и какую участь я выбрал для себя на всю оставшуюся жизнь? Верно говорят, что на вкус и на цвет товарищей нет. — Маркиз умолк и расцвел в счастливой улыбке. — Я, конечно, шучу, Хэтти. Разве я еще не говорил вам, что вы моя ненаглядная и горячо любимая? Конечно, говорил. Но сейчас нам лучше оставить эти разговоры, пока я не утащил вас в вашу спальню и не натворил Бог знает чего. Уфф! Даже в пот бросило. Перестаньте смотреть на меня, Хэтти. — Он набрал в грудь побольше воздуха. — Давайте вернемся к важному вопросу. Я хочу взглянуть на письмо вашего брата, если вы не возражаете.
Хэтти кивнула и выпорхнула из гостиной, хотя в глубине души желала услышать что-нибудь еще о тех недоговоренных вещах, которые он обещал сделать с ней в спальне. Через минуту она прибежала обратно со сложенным листком бумаги в руке.
— Гм-м.
Это было все, что он сказал, трижды прочитав письмо Элизабет к Дэмйану.
— Что вы об этом думаете, Джейсон?
— Трудно судить о чувствах. Элизабет к вашему брату. Но как бы она ни относилась к нему, мне кажется, он был увлечен ею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60