Вернувшись к себе, он повесил на дверную ручку табличку «Не беспокоить» и попросил телефонистку не соединять его ни с кем за исключением, разумеется, Майка Хэнлона.
Но Хэнлон не позвонил. Багз позволил себе десять часов крепкого, беспробудного сна и проснулся где-то в шесть вечера. Он зевнул, смачно потянулся, потерся головой о подушку и удовлетворенно улыбнулся. Потом вспомнил принятые решения, призванные оградить его от грядущих напастей, и резко встал, почти вылетел из постели.
Принял ванну, побрился и оделся. В семь пообедал в кафе и вышел из отеля.
До начала работы у него оставалось четыре часа свободного времени.
Картину, которая шла в местном кинотеатре, он уже видел. На казино — даже если бы ему взбрела в голову идея посвятить себя этому занятию — денег все равно не было. Кататься же или бродить по городу без всякой цели было явно не в его вкусе.
Поэтому он зашел в ближайшую аптеку и позвонил Эми Стэндиш. Ему хотелось увидеться с ней, причем чувство это возникло, как он догадывался, в тот самый момент, когда он только проснулся. Ему казалось, что встреча с ней поможет ему избавиться от остатков воспоминаний о недавней встрече с Джойс Хэнлон.
Никто не подошел к телефону. Повесив трубку, Багз испытал такое чувство, словно его обидели. Такое с ним случалось — подчас он вел себя почти как ребенок: захотелось чего-то, так все, давай выкладывай ему это тотчас же, а нет, так сразу страшная обида.
Говорила она, что он может снова с ней увидеться? Так почему же не встречается? Почему не сидит дома, как должна была бы?
Побродив с полчаса, он позвонил опять, и снова безрезультатно. Преисполненный упрямства, Багз принялся названивать ей каждые полчаса, и где-то вскоре после десяти она наконец сняла трубку.
В это время, конечно, было уже поздно рассчитывать на какое-то свидание. Максимум что можно было сделать, это просто подойти к ее дому, после чего вернуться в отель.
— О, мистер Маккен... Мак, — проговорила она, а Багз пытался определить, был или не был в ее голосе оттенок разочарования? — Вы уже пытались дозвониться до меня?
— Возможно. Весь вечер названиваю, — пробурчал он.
— О, извините. Я только что переступила порог и сразу же бросилась к телефону, но...
— Это не важно, — все так же грубовато проговорил он. — Просто я подумал, что мы могли бы сходить куда-нибудь, попить лимонаду или еще чего-нибудь. Ну и покататься. Но я вижу, вы гораздо лучше провели время — занимаясь чем-то другим.
Трубка молчала, и это был то ли упрек, то ли нерешительность. Потом она заговорила — не то чтобы с прохладцей, но как-то очень похоже на это:
— Мак, я работала. В библиотеке.
— В библиотеке? А я думал, вы учительница.
— Я и есть. Библиотека находится в школе и открыта только по вечерам. И мы, учителя, по очереди работаем там в качестве библиотекарей.
Багз тоже умолк, толком не зная, что сказать. Ему почему-то казалось, что именно она должна продолжить разговор. Наконец он все же прервал затянувшуюся паузу, буркнув:
— Понятно. А завтра вечером вы тоже работаете?
— Да, и завтра тоже. У меня двухдневная смена.
— Понятно, — повторил он. — Ладно, забудем. Извините, что побеспокоил.
Он уже собирался повесить трубку, но ее резкий возглас остановил его руку, двигавшуюся к крючку автомата.
— Подождите, Мак... Мак!
— Да? Да? — поспешно проговорил он. — Я здесь, Эми.
— Я просто хотела сказать, что освобожусь в девять, ну, может, чуточку позже. Только дождусь, когда начальство уйдет, и закроюсь. Если вы захотите меня увидеть...
— Отлично! Годится! — воскликнул Багз. — Я хочу сказать, что это подойдет. Полный порядок.
Она поспешно вздохнула. А потом нахмурилась, и он почувствовал это по ее молчанию, так же, как чуть ранее догадался об упреке. Но затем — и он был уверен в этом так же, как и в том, что в данную минуту стоял здесь — она улыбнулась. Сначала улыбнулись лишь губы, изгибаясь с очаровательной нежностью; затем улыбка распространилась на все лицо, своими контурами чем-то напоминающее сердечко, обозначилась ямочками на щеках и характерными для улыбки складками кожи; и наконец добралась до глаз — они загорелись, словно за ними, где-то в глубине, взошло солнце...
— Мак, — сказала Эми, — Мак, вы сумасшедший...
— Да? Гм-м, возможно, — глуповатым тоном признал Багз. — Пожалуй, именно таким я иногда и кажусь.
— К счастью, мне нравятся сумасшедшие люди. Особенно те, кого зовут Маккена и которые работают гостиничными детективами. Вам не кажется это и вправду счастливым совпадением?
Багз судорожно сглотнул. По всему его неуклюжему телу расплылось теплое, приятное, щекочущее чувство. Ему хотелось сказать ей тысячу всяких слов, но он никак не мог остановиться и выбрать хотя бы одно из них.
Из трубки донесся голос Эми — мягкий и понимающий.
— Мак, я рада, что вы позвонили. И буду ждать нашей встречи... А теперь спокойной ночи.
После чего она очень осторожно повесила трубку.
Багз возвращался в отель, шагая по тротуару и вдыхая вечерний воздух. Ему казалось нелепым, бессмысленным испытывать такие чувства по отношению к девушке, которая являлась бывшей подружкой Лу Форда — если, конечно, бывшей. Но он ничего не мог с собой поделать, он действительно все это чувствовал, и плевать ему было на то, разумно это или нет. Ему удалось без какого-либо труда выкинуть из своих мыслей о ней фигуру Форда. Он смог напрочь вырезать из общей картины личность этого болвана с жестяной звездой на груди, как если бы тот вообще не существовал. А это, по представлению Багза, лишь улучшило бы окружающий мир на несколько тысяч процентов.
В его ячейке лежали две записки о телефонных звонках, и обе с просьбой позвонить миссис Хэнлон. Багз изорвал их в мелкие клочья, бросил в урну и начал свой ночной обход.
Ночь выдалась на редкость спокойная. Да, именно в такую ночь можно было бы взять с собой на прогулку Майка Хэнлона. Впрочем, спешить было некуда, да и не настроен он был сегодня на долгий разговор, который наверняка получился бы у него с Хэнлоном, поэтому он оставил эту идею и продолжал обход.
На десятом этаже было немного шумно — в угловом номере собрались любители покера. Багз в весьма воинственной манере предложил им вести себя потише и добился желаемого результата: одному парню заехал локтем в горло, другого ухватил за галстук и двинул ему в челюсть, а двух остальных, которые уже успели основательно накачаться, оттащил в ванную и затолкал под душ. После этого собрал со стола все карты и фишки, бросил их в мусоропровод и молча удалился.
За всю смену это был единственный инцидент, с которым ему пришлось иметь дело (хотя подобную ерунду он вообще-то и за инцидент-то не принимал). Впрочем, на шестом этаже монотонность его дежурства была отчасти нарушена: какой-то парень изо всех сил колотил в дверь номера рукояткой револьвера, грозясь убить жену сразу же, как только он доберется до нее. Однако и он был в дымину пьян, а револьвер, который Багз без труда отобрал у него, на поверку оказался незаряженным, а потому шум поднимать было незачем.
Больше ничего не случилось, во всяком случае такого, о чем бы можно было вспомнить. В начале второго Багз завершил свой обход и вернулся в фойе.
Проходя мимо стойки администратора, он увидел Лесли Итона, разговаривавшего по телефону. Увидев Багза, Лесли помахал ему рукой и безмолвно обозначил губами его имя. Тот кивнул и направился в сторону кафе.
Опять эта Джойс. Да пусть хоть обзвонится, черт бы ее побрал! Как надоест, может, успокоится. Он уже не чувствовал себя чем-то ей обязанным, и уж, конечно, не считал необходимым рассыпаться перед ней в любезностях. Дешевка, она не могла лишить его работы и вообще как-то напакостить перед Хэнлоном. Впрочем, ей и самой хватало ума осознавать это.
Так и проходила ночь, лишенная каких-либо запоминающихся событий. Бродя по отелю, лицезрея неизменно любопытный мир, который можно было назвать изнанкой жизни, Багз размышлял о Вестбруке. Что же случилось с этим коротышкой? Почему он исчез столь стремительно и к тому же бесследно? Впрочем, беспокоиться пока было в общем-то не о чем.
Управляющий определенно лишился последней надежды, убежденный в том, что теперь-то его точно уволят. Будучи алкоголиком, он находил спасение в выпивке, добровольно лишаясь всего того, что, как он считал, у него все равно отберут. Наверное, забился в какую-нибудь щель, где можно было пить, и пить, и пить, пока?..
Ничего хорошего, конечно, в этом не было, думал Багз. Все это лишний раз доказывало, что человек не должен раньше времени превращаться в тряпку. А Вестбруку и надо-то было лишь прийти к Хэнлону и рассказать все начистоту. Сделал бы так, остался на работе, разве что получил хорошую выволочку, не более того.
Впрочем, еще одна мысль не выходила у него из головы, и игнорировать ее было уже нельзя. Что случилось с теми пятью тысячами долларов, или сколько там их было, которые украл Дадли?
Определенно, аудитор прикарманил эти деньги. Точнее, они находились в его брюках — в специальном кармашке на «молнии», укрепленном на ремне, — откуда их, по его мнению, успел вытащить Багз. По-другому ход его мыслей и представить было невозможно, разве что у парня разыгралась очень уж богатая фантазия. А это уже было дело...
Мысленно дойдя до этого места, Багз не смог продвинуться дальше ни на миллиметр и решил предаться вышеупомянутой игре воображения... А что, Дадли мог припрятать добычу, а потом забыть про нее. А то и вовсе потерять. А может, это была вовсе не та сумма, из-за которой он так возбудился. Или он вообще не крал этих денег и набросился на Багза совсем по другой причине?
Разве можно здесь что-то знать наверняка? В комнате было темно, да и они обменялись между собой не более чем пятью-шестью словами. И все произошло так быстро, буквально в считанные секунды.
«Да, — подумал Багз, — должно было существовать какое-то простое объяснение этому исчезновению денег. Оно просто не могло не быть». В противном случае... ну нет, об этом он даже и думать не хотел. Он предпочитал думать об Эми Стэндиш и той новой жизни, которую начал строить для себя. Так он и поступил.
Вернувшись к себе в номер рано утром, он снова повесил на дверь табличку «Просьба не беспокоить» и с той же просьбой обратился к телефонистке.
Днем ему удалось хорошо выспаться. Пообедав в номере, он в восемь часов собрался уходить. Проходя мимо стойки администратора, Багз заметил лежавшие в его ячейке два белых продолговатых предмета, однако лишь кисло ухмыльнулся и прошел мимо... Надо же, какая настырная девица эта Джойс Хэнлон. Ну да Бог с ней. Его это уже ничуть не волновало.
Школа — сочетание начальной и средней — располагалась на самой окраине города, соседствуя с разрозненными кварталами, где жили «старые семьи». Багз не спеша объехал здание из красного кирпича. До девяти часов было еще достаточно времени, и поэтому он еще раз проехал мимо мрачных старых домов, походивших в вечерний час на крепости, отдаленно смахивавшие на каменные коробки.
Как ни медленно он ехал, на все это у него ушло не более нескольких минут. Тогда он вернулся к школе и припарковался.
В самом начале десятого двойные двери школы распахнулись и показалась небольшая группа людей — в основном молодежь и несколько взрослых, которые пошли по дорожке. Еще через несколько минут огни в здании погасли и на пороге появилась Эми.
Она улыбнулась и сжала руку Багза, пока тот помогал ей сесть в машину. Потом завел мотор и спросил, куда бы она хотела поехать.
— Да куда угодно, только если недалеко. Мне завтра на работу, да и у тебя тоже не так уж много времени.
— Ну что ж, тогда вернемся в город и возьмем по паре напитков?
— Нет! — это получилось у Эми как-то неожиданно резко, но потом она рассмеялась и виновато проговорила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32