- Слушай, а она в порядке, эта девочка! - пускает слюну Неугомонный. Ты изучил ее силуэт? Похоже на центральную картинку в "Lui". А, черт, этот парень, видно, провел с ней проникновенные моменты!
Я отталкиваю его плечом. Сейчас, скажем так, моя очередь устанавливать близкие контакты.
- Мои поздравления, - говорю я, - этот ваш любовник - красивый парень. Король минь-минь и, кроме того, чемпион по части пиль-плока!
Я показываю на спинку кресла.
- Осторожно! Он забыл свой носок. Когда вернется капитан, а это уже скоро, вы не сможете утверждать, что он принадлежит почтальону.
Замечание относительно неизбежного возвращения единственного командира на судне (после Бога) ломает бессмысленное упрямство женщины. Она предчувствует трудности, но в конце концов начинает испытывать к нам доверие, а может, дело просто в моем расположении к ней и ослепительной французской улыбке.
- У меня складывается впечатление, восхитительная Грета, что вы не любите своего мужа?
Она воздерживается от ответа, более того, на ее лице вновь появляется выражение неприязни.
Ну хорошо, а если ей представиться тем, кто я есть? Иногда это помогает больше, чем всякие экивоки и слюнявые объяснения. Я вытаскиваю свой главный козырь (прошу не думать плохого!) и говорю, что мы из Интерпола.
Удостоверение - будьте любезны!
Полиция!
Да, мадам: я полицейский! Магическое слово. Интернациональное! Я объясняю, что мы занимаемся расследованием транспортировки наркотиков. Это сейчас в моде и никого не удивляет. В нынешние дни ученики шестого класса носят в своих портфелях гашиш. Девушки из хороших семей, возвращаясь с воскресной службы, пробуют ЛСД, а в каждом самолете есть по меньшей мере один чемодан, битком набитый героином. Очень волнующая, моя эпоха! Как французу мне более чем понятна ситуация с дурью, поскольку Франция стала притоном наркоманов.
И вот желанная Грета преображается в заинтересованное лицо. Вдобавок она забыла запахнуть свой пеньюар, и меня просто чаруют перспективы ее шарма, меняющиеся в зависимости от движений, которые она делает. Я чувствую нарастание давления, как перед бурей, которая вот-вот пронесется, поднимая все, что в состоянии подняться. Мне понятны вожделения Берю. Мадам подобна огнедышащему вулкану, дремлющему до поры до времени, но готовому к извержению. Но взрыв происходит у Берю. Пуговицы от штанов пулеметной очередью лупят по стене. Кошмар! Адская машина! Будто на войне: пам-пам-пам-пам!
- Замешан ли мой муж в этом деле? - произносит она, когда я уже отчаялся получить ответ.
Верная Грета представляет себе капитана, пониженного в звании, осужденного, заточенного в тюрьму, приговоренного к ста годам каторги! Свобода! Развод! Ганс навсегда! Минь-минь с пиль-плоком каждый час, холодная и горячая вода постоянно! Мерси, папа, мерси, маман! Не надо больше прятаться. Кончатся ночные расставания в тумане и потери носков в спешке.
- Очень похоже, что так, - говорю я. - Готовы ли вы помочь следствию?
Она не испытывает нужды разыгрывать из себя святую невинность, настолько сильна ее ненависть к мужу-морскому волку. Главное в жизни - все сделать вовремя! Важно, чтобы где-то щелкнуло в нужный момент. Никогда не добьешься успеха без помощи обстоятельств. Посмотрите гороскоп: прекрасные дни для совершения сделок - 27 апреля, 18 июня, триумф на работе, успех в половом акте... Главное - вовремя! Существует день "Д", час "Ч". Что на кухне, что в постели... Что торт, что любовь - один черт! Война, политика, Гонкуровская премия, все - говорю я вам! Не использовал, пока есть возможность, - потерял навсегда! Полный провал: сливай воду!
В этот момент я всей своей могучей силой ощущаю самку, еще теплую после своего любовника, готовую встретить ненавистного мужа. Она его проклинает, своего капитана-дальнобойщика! Наставляет ему рога с радостью, эта муза любви другого самца. Она мечтает о смерти! Чтоб ему утонуть в океанских глубинах, покрыться кораллами вместо хризантем! Ей видится, как его перепиливает рыба-пила (циркулярная). Как оголодавшие морские моллюски грызут ему глаза и уши. Настолько она его ненавидит! Если не верите, сходите в суд: там такие гражданские дела разбираются - заслушаетесь!
Если бы вы видели, с какой алчностью она произнесла "О да, конечно!", когда я спросил, согласна ли она помочь следствию. Святая Катерина, как она вспыхнула, как заблестели ее глаза! Вся ненависть выплеснулась наружу даже у меня мурашки побежали!
- Спасибо, - говорю я, - а теперь, великолепная Грета, ответьте мне, положа руку на сердце: ваш муж - честный человек?
Подождите смеяться, друзья мои! Все зависит от этого вопроса, если хотите знать. Он представляет собой как бы перелом в игре. Поясню, поскольку, как всегда, вы не очень просекаете ситуацию: Грета ненавидит своего козла! Она ему желает тысячу бед. Но если она, несмотря ни на что, ответит мне, что он чист как стеклышко, значит, так и есть на самом деле. Ибо женщина, питая такую нескрываемую ненависть, не может заблуждаться или покрывать капитана. И в этом случае мне останется лишь прийти к шефу и подать в отставку.
- Муж? - заводится она. - Мерзавец! Старая каналья! Хороший моряк, но бесчестный человек. Он сбежал из Норвегии, потому что был замешан, очевидно, в каких-то крупных аферах! Он...
Остальное не имеет значения.
Продолжение подчас может ослабить выразительность начала фразы. Стремление усилить часто приводит к анемии всей выражаемой мысли. В некоторых случаях чем ты короче, тем красноречивей. Вспоминаю случай с одним господином, который в силу своей профессии тоже далеко не молчун, поскольку он адвокат. Я спросил у него, что он думает по поводу только что победившей лауреатки конкурса "Весь Париж". Он сделал широкий, как бы бессильный жест и выразился так: "Стерва!"
И больше ничего. Одно слово! Стерва! Емко и понятно. После этого можно переходить к другой теме разговора.
Итак, мы ухватились за нужный конец (троса). Благодаря моему чуткому обонянию, попросту нюху, расследование пошло со скоростью сто узлов в час.
- Торжествуешь? - замечает Берю. - Нашел бриллиант в коровьем навозе?
- Что-то вроде этого, Ваше Величество.
Я вновь обращаюсь к Грете:
- Если Моргофлик негодяй, то как же получилось, что его наняли в такую уважаемую компанию?
- О, у него большая поддержка.
- Какого плана?
- Политического! Со стороны неонацистов! Организация очень влиятельная и гораздо более сильная, чем думают простые граждане. У них повсюду свои представительства, филиалы. Секретные финансовые фонды. Шпионы...
Неонацисты, я правильно расслышал? Значит, дым крематория Треблинки еще не рассеялся?
- Ах, вот как, - говорю я, - понимаю...
Я, друзья мои, и правда теперь все хорошо понимаю.
Во всяком случае, что касается кражи камня. С применением мощных средств и людских сил. Срочное убийство Штайгера. (Вполне возможно, он также был членом партии.) Все требует больших затрат!
Моя энергия прет через край, как в синхрофазотроне, с точки зрения эколога. Меня так пришпорили, вдохновили!
- Скажите-ка, Грета, приходится ли вам ездить в порт встречать мужа, когда он возвращается из плавания?
Она с раздражением пожимает плечами.
- Не просто приходится - обязана! Он требует, чтобы я была на причале и бежала первой сразу после таможенников, как только спустят трап. Вилли гордится мной. Обожает обнимать меня перед всей командой.
- Я его очень хорошо понимаю, - говорю я многозначительно, чтобы сделать первый шаг к сближению с этой мышкой, поскольку, если мой план не сработает, то... Во всяком случае, идея хлеба не просит!
Она отвечает на мой проникновенный взгляд. Да, вот вам доказательство, что лучше быть ювелиром-надомником, чем командиром эсминца! Ух, эта Грета форменная кастрюлька с молоком на плите.
- То есть вы хотите сказать, что этой ночью поедете его встречать в порт?
- Мне должны позвонить, как только судно начнет подходить к пирсу.
Я нежно беру даму за руку.
- Грета, - неровно дышу я, - хотите, мы станем друзьями детства? Вернее, подругами?
Глава (последовательно) восемнадцатая
В бременской ночи Матиас похож на горящую свечку. Его огненно-рыжые волосы собирают в пучок лунный свет, скупой, конечно, но вполне достаточный, чтобы зажечь венчик вокруг головы нашего несравненного принца из криминалистической лаборатории Парижа.
Мы приветливо машем ему рукой, в ответ он машет нам еще приветливей. Он украдкой смеется, глядя на нашу процессию, направляющуюся к кораблю, который заканчивает швартовку.
Грета вся такая воздушная (будто местами надутая) в своем коротком костюмчике а-ля Шанель, а на самом деле тевтонском, цвета розовой конфетной начинки. Чтобы противостоять своему мужу, она разукрасилась, как индеец перед выходом на тропу войны. Ее круглые бедра ходят ходуном прямо у меня под носом, что заставляет мои ноздри раздуваться шире прежнего. Я с трудом переставляю ноги, без конца подворачивая их на круглых камнях причала. К счастью, Берю поддерживает меня своей верной рукой.
Прожекторы делают из этой в принципе обычной процедуры причаливания судна феерический спектакль. Слышатся гортанные крики, скрип металла, работа механизмов и успокаивающееся дыхание мощных двигателей.
С высоты полуюта корабля крупный человек с геометрически прямыми плечами и резкими из-за света прожекторов чертами лица руководит маневром судна. Это и есть капитан Моргофлик. Он похож на настоящего пирата, будто только что сошел со страниц романов Лондона или Стивенсона. Угасающее племя морских разбойников, чьи отдельные экземпляры сохраняются еще только в пятой части света, за коралловыми рифами Океании. Бронзовая башка, железное сердце... Он, очевидно, пьет как лошадь, пинками подгоняет своих матросов и предается дикарской любви в портах захода, наклеивая попадающимся под руку шлюхам бумажку в двадцать долларов на лоб в качестве подарка, чтобы привести их в экстаз. Мужчина, короче говоря!
Маневр заканчивается - судно у стенки. Черный монстр затихает в черной вонючей воде. Матросы начинают спуск трапа. Таможенники ждут, чтобы подняться на судно, и переговариваются между собой в стиле гестаповцев. Они знают Грету и уважительно приветствуют ее.
- У-у! - кричит она капитану из второго ряда встречающих (сразу после таможни).
Крики смолкают, и Моргофлик улавливает зов. В ответ он приветствует ее как римлянин. Он похож на Нептуна в униформе германского торгового флота. Затем он переносит взгляд на нас, стоящих рядом с его супругой, и хмурит брови. Вполне понятно, он задает себе вопрос, кто мы и что замышляем, будучи в компании его мышки.
Мне наплевать на его удивление. Это последнее, что меня сейчас занимает, поскольку я с трудом поднимаюсь по шаткому и узкому трапу.
- Тяжело, а? - бормочет Берю, борющийся со сном.
- Действительно, каторга, - соглашаюсь я с ним.
Он опять шепчет, еле ворочая языком:
- Наверное, не надо было пить снадобье, которое мне прислал с Матиасом шеф. Такое впечатление, будто меня огрели по башке! Глаза слипаются, и в котелке одна жижа.
- Надо срочно тебя лечить, - возражаю я. - Нельзя же навек оставаться в таком состоянии. По-моему, парень, ты стал на меня как-то странно смотреть!
- Ну и что, ты красивая птичка! - кудахчет мой интимный друг.
Мы умолкаем, поскольку вваливаемся на палубу. Грета набирает полную грудь воздуха, отдувается, чтобы как следует проаэрировать свои легкие, затем группируется и бросается на шею Моргофлику. Жаркие объятия, страстные поцелуи, с шелестом одежды, сдавленными вскриками, вздохами, кряхтеньем...
Короче, грандиозная сцена встречи! В подобных случаях всегда один доволен этим мероприятием, а второй вынужден делать вид, будто между ними обоими существует полная гармония.
Для нелюбящей супруги, только что оторвавшейся от волосатой груди своего любовника, Грета держится прекрасно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32