— Да.
— Что вас-то сюда понесло? Я окончательно пришел в себя и встал на ноги. Но меня еще здорово покачивало.
— Вы часом не махнули лишку? — спросил он, беря меня под руку.
— Нет. Я даже не знаю вкуса вина.
— Если это так, то вы счастливчик. Я помогу вам добраться до машины.
И он поволок меня к шоссе. Его сильные руки держали мое обмякшее тело, и у меня появилось ощущение уверенности и покоя, как это было, когда ко мне прикасалась рука доктора Глайстера. Я бы назвал это чувством опоры.
— Что бы я без вас делал, сержант?
— Уже ничего не делали бы. Кормили грифов. Я чуть не врезался в вишу машину. Нашли место, где ее оставить. Скала-то не стеклянная, сквозь нее не видно. Придется вас оштрафовать. Я уже собрался это сделать, остановил мотоцикл, смотрю — в машине никого. Глянул в овраг, а там вы — держитесь за соломинку, наполовину свесившись в пропасть. Пришлось подсуетиться. Чуть шею себе не сломал, прыгая по откосам.
— Согласен на любой штраф. Вы вытащили меня из савана.
— И какого черта вас понесло в эту гибельную яму? Тут уже случались аварии, и трупов тоже хватало.
Мы выбрались на шоссе. Я открыл дверцу и рухнул на сиденье. Коленки тряслись, руки тоже.
— Вот поэтому и полез туда, — ответил я с опозданием.
— Давайте я отгоню вашу красавицу от поворота. Так будет безопасней.
Он сел за руль, включил двигатель. Неожиданно из-за скалы выскочила машина, завизжала тормозами и чуть не впечаталась нам в нос.
— Что вытворяет, сволочь! — рявкнул сержант и выскочил из «кадиллака», но лихача и след простыл.
Он сел за руль и откатил машину на полсотни ярдов назад. Затем заглушил мотор и покосился на меня.
— Вы так и не сказали мне, зачем полезли в эту яму.
— Из-за той самой катастрофы, о которой вы говорили. Я из страховой компании. Мы ведем расследование.
— Шутите? Возможно, вы и ведете какое-то расследование, в это я могу поверить, но в то, что вы из страховой компании, — никогда. Не считайте нас, полицейских, полными придурками. Мы свое дело знаем.
— Почему вы мне не верите?
Он усмехнулся.
— Где это вы видели, чтобы детективы из страховой компании имели такие тачки? — Он похлопал ладонями по рулевому колесу «кадиллака». — Да и костюмчик им такой не по карману. Но это ваше дело. Меня чужие секреты не интересуют.
Я не стал с ним спорить, ему виднее.
— Вы видели катастрофу?
— Как вам сказать. Что я мог видеть? Когда мы приехали, все уже сгорело. Один труп в машине, врезавшейся в скалу, второй труп в «линкольне», который слетел в кювет. Вон, видите, где обгорела трава. Погиб полицейский, попавший в эту мясорубку, и еще один малый на последнем издыхании валялся у края пропасти, там, откуда я вас вытащил. Не знаю, удалось его спасти или нет.
— А почему погиб полицейский? Он же мог затормозить или объехать, как этот лихач только что.
— Он шел на высокой скорости — какой там тормоз! — тем более на вираже. Объехать врезавшуюся в скалу машину было просто невозможно. Она встала поперек дороги, а вы видите, какое здесь узкое шоссе. На мотоцикле, и то не объедешь.
— Долго вы добирались сюда?
— В полицию сообщил пилот «этажерки», который пролетел здесь во время аварии. Он увидел горящие машины у мыса Орт-Хис. Следом звонил заправщик бензоколонки с окраины Сан-Фернандо. Выехали мы сразу же, дорога заняла минут двадцать. «Скорая помощь» нас опередила, они уже колдовали над тем парнем, что вылетел из машины. Ему повезло. Чуть-чуть — и угодил бы в пропасть. Машина бы тоже отправилась туда, если бы не зацепилась за кустарник.
— Как это — «зацепилась»?
— Ну она же несколько раз перевернулась и скользила по траве крышей, а не колесами, как на доске по волнам.
— А труп из машины вы извлекли?
— Бесполезный номер. Машина была сплющена в лепешку, а потом извлекать-то нечего было. От парня осталась головешка.
— А как же выскочил тот парень, который валялся рядом у обрыва?
— Черт его знает. Возможно, выпрыгнул на ходу, а дверца захлопнулась, когда машина кувыркалась, но тогда бы он валялся у самого подножия откоса… Сейчас трудно сказать, а тогда этому особого внимания не придали. У трупа тоже не спросишь, как было дело. Очевидцев не было. Вес участники заварухи погибли.
— Спасибо, сержант. Сколько я вам должен?
— За стоянку в неположенном месте с вас полагается штраф три доллара.
Я достал деньги и передал ему купюру в сто долларов.
— У меня нет сдачи, мистер детектив.
— Не нужно. Вы спасли мне жизнь и заслуживаете большего.
— Возможно.
Он вернул мне деньги и вышел из машины. Я видел, как он оседлал свой мотоцикл и помчался в сторону Лос-Анджелеса.
Руки у меня сильно болели, я содрал перчатки, тонкая кожа во многих местах была порвана, кровь запеклась на ладонях и между пальцами. Несколько минут я просидел в раздумье, потом набрался духу и тоже тронулся в обратный путь.
Из всего сказанного этим сержантом ясно было, что Олаф мне солгал. Он не мог достать канистру с бензином из горящей перевернутой машины. Не мог меня из машины вытащить и вряд ли успел бы выскочить сам.
В своем рассказе он упоминал, что на обратном пути позвонил в больницу с бензоколонки. Полицейский подтвердил, что звонил заправщик. Я вспомнил, что по дороге сюда мне попалась бензоколонка. До нее было не более трех-четырех миль.
Когда я добрался до нее, было шесть вечера. Солнце уже заходило за горы Санта-Инез. Я снизил скорость и остановился у заправки. Из будки вышел пожилой мужчина в синем комбинезоне и, прихрамывая, направился ко мне. Я опустил стекло.
— Бензин, сэр?
Я дал ему пять долларов.
— Ничего, кроме ответов на мои вопросы. Он удивленно смотрел на меня, будто я был инопланетянин.
— Вы один работаете на этой станции?
— Да, сэр, — он сунул деньги в карман и выпрямился, кик солдат, готовый исполнять приказы, — У меня был напарник, молодой парень, но он женился полгода назад и укатил с молодой красоткой на Восток.
— Почему же вы не взяли другого?
— А чем ему платить? Напарнику пришлось выплатить его пай, и я остался на мели. Мы же вдвоем покупали эту станцию. Но вы ведь мне не за это деньги заплатили?
— Некоторые утверждают, что деньги хорошо влияют на память. Возможно, это так. Вспомните день четвертого июня.
Он склонил голову набок.
— Теперь понимаю. Вас интересует день, когда у мыса произошла авария. Зачем же весь день вспоминать?
— Вы быстро соображаете. Это хорошо. Давайте о катастрофе.
— Странно. На полицейского вы не похожи.
— У вас острый глаз.
— Все очень просто. Во-первых, полиция меня уже допрашивала, а во-вторых, они не стали бы за это платить.
— Вы правы, я не полицейский, у меня свое агентство сыска. Уверяю вас, мы не любим платить даром.
— Понятно. Ну, дело было днем, часа в четыре. Сначала подкатил «линкольн», ребята очень торопились, они требовали залить полный бак, не успел я завинтить крышку, как их и след простыл. Я крикнул им вслед, но куда там. У меня сразу же мелькнула мысль — загореться могут.
Он потоптался на месте и поскреб подбородок.
— Дальше?
— Минут через десять подъехала полицейская машина. Сержант спросил меня, видел ли я темно-синий «линкольн». Я ответил, что он поехал в сторону Бейкерсфилда. Они включили сирену и рванули следом.
— Дорога до мыса Орт-Хис нигде не разветвляется, не так ли? Никаких боковых дорог и перекрестков?
— Да, сэр. Прямая до Бейкерсфилда. Это старое шоссе, им почти никто не пользуется с тех пор, как выстроили новую магистраль. Наше шоссе узкое и петляет, закручивается, много опасных зон. Не очень-то удобное место для бензоколонки. С трудом свожу концы с концами, а вот раньше…
— Начнем сначала. Только напрягите память, важны детали. Сколько человек сидело в «линкольне»?
— Двое. Два парня сидели на переднем сиденье.
— Как они выглядели? Он задумался.
— Солидные ребята. Вроде вас, и одеты хорошо, и машина классная. Я был уверен, что они подкинут мне пару долларов, а они удрали, не заплатив даже за бензин. Торопились. Ну, а я тут при чем?
— Вот именно. Что вы еще запомнили?
— Даже не знаю.
— Кто сидел за рулем, кто рядом? Описать можете?
— Но я же не знаю их по именам. Оба блондины, крепко сбитые и возраста одного.
— А по фотографии различите?
— Нет. Полиция мне показывала фотографии двух типов. То, что это были они, я подтвердил, но кто из них сидел за рулем, я не помню. Если бы я тогда знал. что дело так обернется…
— Значит, в машине, кроме них, никого не было?
— Нет, сэр. Их было двое, это точно.
— А на заднем сиденье?
Он опять задумался, щуря глаза.
— Врать не буду, не обратил внимания, но если бы там кто-то сидел, уж я бы наверняка заметил… Черт его знает… А может, кто и был…
— Давайте дальше. Эти парни удрали…
— Да. Их как ветром сдуло… Мне показалось, что они психовали. Не успели подъехать, как стали сигналить.
— Они приехали со стороны Лос-Анджелеса?
— Ну да. А то как же…
— Через какое время появилась полиция? Только, пожалуйста, поточнее.
— На минуту-две я могу и ошибиться, но не раньше, чем через двенадцать-пятнадцать минут.
— В промежуток между «линкольном» и патрульной какие-нибудь машины проезжали?
— Секундочку…
Он задрал голову к небу, будто там была подсказка.
— Да, да, припоминаю, проходила машина.
— В какую сторону?
— Тоже из Лос-Анджелеса. Черный «плимут».
— Вы в этом уверены?
— Сейчас уже уверен. Я про нее совсем забыл, а как вы спросили, вспомнил. И то только потому, что обратил внимание на выхлопы. Он промчался как на керосинке, оставляя за собой дымовую завесу. Я тогда еще подумал, что мог бы и остановиться, я бы ему отрегулировал карбюратор. Видать, тоже торопился.
— Вы сказали, он «промчался». Кто он?
— Не знаю. Водителя я не видел.
— А номер?
— Да ни к чему как-то. А потом за дымовым хвостом разве чего увидишь. Но, скорее всего, это была не собственная машина. За собственной обычно следят и жалеют, а этому было на нее наплевать.
— Это ваш вывод. Чужую машину можно не жалеть?
— Не в жалости дело. Тут еще марка машины меня натолкнула на эту мысль.
— Поясните.
— Ну, это просто. У восточных ворот Лос-Анджелеса, при выезде на старое шоссе, есть бюро по прокату автомобилей. В основном у них черные «плимуты», старые колымаги. Мне это на руку. Возьмет клиент у них драндулет, и его хватает только до меня добраться. А уж тут я отлажу машину. Какой-никакой, а доход. Вот и тот лихач, очевидно, в прокате взял керосинку.
— Все логично. И последний вопрос. В начале разговора вы сказали: «Сержант спросил, не проезжал ли здесь „линкольн“, и потом они включили сирену и уехали». Кто они? В полицейской машине было двое?
— Да. Их было двое. Сержант в форме за рулем, а рядом с ним парень в штатском. Видимо, его начальник. Он командовал.
— Они сидели спереди?
— Да. Когда я им сказал, что «линкольн» проехал, парень приказал сержанту включить сирену и дать газу.
— Тогда еще вопрос. Как вы узнали о катастрофе? Кто вам сообщил?
— После того, как полицейские уехали, я вернулся в свою каморку и уснул. Меня разбудил какой-то мужчина. Он спросил, где находится телефон. Я показал ему. Он звонил в больницу и разговаривал с врачом. Просил прислать «скорую» на мыс Орт-Хис. Потом сунул мне доллар и велел вызвать полицию.
— Сколько прошло времени с тех пор, как уехали полицейские и появился этот человек?
— Чего не помню, того не помню. Я же сказал вам, что заснул.
— Как он выглядел?
— Очень волновался.
— Я имею в виду внешность.
— Высокий, крупный, представительный, красиво одетый…
— Одежда была чистой, царапин, ссадин, грязи не было?
— Вы хотите сказать, не попал ли он сам в эту переделку? Нет. Он был чистый и выглядел, как на обложке журнала мод.
— Вы видели, на какой он был машине и с какой стороны приехал?
— Когда он приехал, я спал. Когда уезжал, я вызывал полицию, так что ничего определенного вам сказать не могу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23