Кроме того, то ли вследствие благотворного влияния рыночных реформ, очистивших предприятие от записных пьянчуг, то ли вследствие малой зарплаты, среди трудящихся не было поддатых, которые неадекватно оценивали ситуацию.
Так или иначе, но деваться Лене было некуда — с обеих сторон от расчищенного и притоптанного тротуара высились здоровенные сугробищи, перепрыгнуть через которые «шестерка» нипочем не сумела бы.
Лишь промчавшись по тротуару метров двести до угла забора, Лена сумела, вывернув баранку влево, вкатиться в какой-то неширокий промежуток между двумя заборами. По нему, очевидно, днем проехала снегоуборочная машина, очистившая его от сугробов.
Между тем где-то позади уже мерцала синяя мигалка, тюлюкала сирена машины ДПС и кто-то орал в мегафон: «Внимание! Остановиться! Освободить проезд!» Похоже, гаишники пытались расчистить себе проезд через забитое транспортом шоссе, но это им удалось далеко не сразу. Во всяком случае, кое-какую фору в этой гонке Лена от них получила. И постаралась оторваться на максимальное расстояние.
ПУТИ ГОСПОДНИ НЕИСПОВЕДИМЫ…
Разумеется, это было чистой воды сумасшествие. Уже через сто метров впереди показался бетонный забор, но вправо имелся поворот под углом в девяносто градусов. Лена вписывалась в него на приличной скорости и, как ни удивительно, сумела вписаться, не врезавшись в угол забора на правой стороне проезда и не шмякнувшись при заносе об забор на левой стороне. Миновав поворот, она понеслась дальше, но через двести метров возник еще один поворот, на сей раз влево. Затем было еще несколько таких же поворотов — сколько конкретно, Лена не считала. На каждом из них она могла бы расшибиться в лепешку, но по воле божьей или, наоборот, благодаря дьявольским козням, почему-то не разбилась. Однако деваться ей так и так было некуда. Можно было только ехать вперед по этим бетонным зигзагам и надеяться, что они не закончатся тупиком. Правда, в бетонных заборах и справа, и слева время от времени просматривались какие-то ворота, но все они, конечно, были наглухо заперты и предназначались небось для какой-нибудь срочной эвакуации предприятия в случае ядерной войны или подхода к городу войск вероятного противника. Впрочем, если б и попались бы какие-то открытые, Лена все равно не стала бы туда сворачивать, ибо уж там-то ее наверняка ждал тупик и встреча с охраной предприятия. А поскольку там могли оказаться не только бабки с клюшками или деды с берданками, но и солидные ребята при пушках, то ничего хорошего эта встреча не сулила.
ДПС явно не приняла навязанного Леной темпа. Во-первых, потому, что водителей-самоубийц эта служба на работу не принимает, а во-вторых, потому, что, должно быть, прекрасно знала, куда ведет этот проезд. Возможно, тамошние ребята уже связались по рации с ближайшей патрульной машиной и попросили их перекрыть выезд из этого межзаборного проулка. Теперь все зависело от того, насколько далеко от места событий находилась эта ближайшая машина, а также от того, насколько толково поведет себя ее экипаж. Во всяком случае, у здешних гаишников перед Леной имелось неоспоримое преимущество: они знали город, в том числе все мелкие проулки-закоулки и проходные дворы, а Лена нет. Она даже толком не представляла себе, в какой части города находится.
Но вот заборы с одной стороны улицы наконец-то кончились. Лена очутилась в переулке, где справа по-прежнему тянулся забор, огораживающий какое-то небольшое предприятие, а слева стояло несколько жилых домов. Чуть впереди и на правой стороне забор кончался и как-то очень знакомо светились огоньки жилого дома. Ба, да это и впрямь знакомое место! Переулок выходил на Федотовскую улицу! Лена мигом вспомнила, как она третьего дня перетаскивала через этот переулок бабушку Петровну. По тормозам!
«Шестерка», проскользив юзом приличное расстояние, остановилась почти точно у въезда во двор. Подхватив сумочку и выскочив из машины, Лена краем глаза увидела, что сзади, метрах в полутораста, из-за поворота уже вытянулись лучи фар преследователей. А вторая «синеглазка» мигала на противоположной стороне Федотовской, отрезанная потоком машин. Лена пулей пронеслась мимо мусорных баков… и резко остановилась.
Тогда, когда она тут в первый раз побывала, было поздно и во дворе, кроме них с бабкой да пса Рекса, не было ни души. А сейчас во дворе немало народу сшивалось. Мамаши с малышами, ребятишки постарше, бабки и дедки с собаками. Ясное дело, побежишь через двор — сразу заметят и подскажут гаишникам, куда побежала подозрительная девица.
У Лены аж сердце екнуло, когда она увидела, что навстречу ей бегом бегут два довольно рослых пацана. Неужели заметили и решили ментам помочь?! Но пацаны сломя голову пронеслись мимо нее, мимо мусорных баков и брошенной «шестерки». Должно быть, один другому залепил снежком по носу, а этот второй решил догнать приятеля и снегу ему за шиворот натолкать. Рванули во весь дух куда-то через переулок.
Нет, пока, судя по всему, никто на нее внимания не обратил. Даже автолюбители, копошившиеся у гаражей, от которых до Лены было всего ничего. Очень вовремя она остановилась, сразу за баками, не выбежав из тени, которую отбрасывала трансформаторная будка.
В общем, как ни хотелось Лене припустить бегом во весь дух, она, повесив сумочку на правое плечо, пошла по двору прогулочным шагом. И даже оборачиваться не стала, когда через минуту, не больше, у нее за спиной, в переулке, замерцала синяя мигалка милицейских «Жигулей», которые гнались за ней от поста ГИБДД. Почти одновременно со стороны Федотовской подкатила вторая машина. Те, вторые «Жигули», вообще-то, были опасней первых, потому что в тот момент, когда Лена «спешилась», находились довольно близко от нее и могли разглядеть, как она выскакивала из машины.
Однако, как видно, поток машин, шедших по Федотовской в сторону центра, все же прикрыл от них момент высадки. Не разглядели они и того, как Лена перебежала за мусорные баки. Опять же, в переулке между домами 45 и 47, освещенном только светом из окон, вообще трудно было что-либо разглядеть.
Машина, гнавшаяся за Леной, свернула в переулок только тогда, когда та уже шла по двору, а потому ее экипаж увидел только «шестерку» с незахлопнутой правой дверцей и двух пацанов, уже подбегавших к углу переулка и Федотовской. Сработал известный ментовский инстинкт: ежели кто убегает, значит, в чем-то виноват! С машины, которая заехала в переулок с Федотовской, тоже увидели пацанов и заорали:
— Вон они! Стой!
У пацанов, соответственно, тоже сработал инстинкт: раз менты орут «стой!», значит, надо убегать. И, позабыв о личных счетах, они бегом рванули по Федотовской. Соответственно, два мента погнались за ними, машина, гнавшаяся за Леной, включив сирену и мигалку, ринулась через перекресток налево, хотя вообще-то левый поворот тут был запрещен, а вторая машина с водителем остались у брошенного Леной «жигуленка». Наверно, если б водитель внимательно поглядел на снег около «шестерки», то смог бы разглядеть, что угонщик побежал во двор дома 45. Но он рассматривать следы не стал, остался сидеть за баранкой.
В общем, никто за Леной не погнался, и она благополучно дошла до хоккейной площадки, где раскрасневшиеся пацаны и сегодня гоняли шайбу. И тут неожиданно услышала собачий лай. В первый момент испугалась, подумала, будто милиционеры за ней овчарку пустили. Но уже в следующее мгновение у нее отлегло от сердца, потому что к Лене подскочил старый знакомый — большой, но глупенький «дворянин» Рекс. И хвостом завилял, и даже в нос лизнуть попытался — узнал, сукин сын!
А следом за Рексом к Лене подбежал Валентин. Тот самый внук бабушки Нюши, с которым Лена познакомилась перед тем, как покинуть квартиру.
— Здравствуйте! — сказал он, подойдя вплотную. — Я уж испугался, что Рекс вас укусит… А он узнал!
— Запомнил, — сказала Лена, ласково потрепав Рекса по шерстке. — Собаки добро хорошо помнят, лучше людей, наверно… Как здоровье у бабушки?
— Пока, как врачи говорят, «состояние средней тяжести». Ушиб сильный, трещина в шейке бедра, да еще и сотрясение мозга. Я и вчера, и сегодня ее навещал. Пока без изменений, говорят, но она сказала, что чувствует себя лучше. Про вас спрашивала: «Как Лена?» А я даже не понял сначала, кто это. Вы же мне не назвались тогда. Даже сказали, что вроде бы сюда больше не придете… Что-то непредвиденное случилось, да?
— Почему? — удивилась Лена и даже насторожилась малость.
— Потому что когда вы уходили, то сказали, что не придете сюда, если не случится ничего непредвиденного.
Лена вспомнила: да, она что-то такое произнесла на прощанье. Действительно, возвращаться сюда, на эту чертову Фе-дотовскую улицу, где в подвале дома 47 остались трупы Гундоса и Гриба, она не собиралась. Да и вообще, уходя отсюда, была уверена, что к концу дня уедет из этого чертова города.
— Нет, ничего непредвиденного не случилось, — не моргнув глазом ответила Лена, хотя все еще ждала, что во двор вот-вот влетят менты. — Просто я не могла уехать из города, не узнав, как дела у вашей бабушки. Знаете, она мне так понравилась, прямо как родная.
Конечно, насчет того, что Лена шибко беспокоилась за бабушку Нюшу, было почти чистой воды враньем — столько проблем в течение минувших полутора суток возникло, что Лена и думать забыла про бедную бабульку. Но насчет того, что бабулька ей, у которой обе родные бабушки давно умерли, очень понравилась — правда. Поэтому все это у Лены прозвучало очень искренне.
— Вы к нам не зайдете? — поинтересовался Валентин. — Я вас чаем угощу, манты попробуете. Сам делал!
— Ой, вы знаете, — засмущалась Лена, — я вообще-то просто собиралась узнать, как дела у бабушки… Вы ведь, наверно, не рассчитывали на меня, когда ужин готовили.
Вообще-то, она была очень даже не против того, чтоб и чайку попить, и пожрать на халяву. Да и переночевать тут было бы самое оно. Даже если б для этого пришлось лечь в постель с этим пареньком. С нее особо не убудет, а Валечка этот, судя по всему, довольно скромненький и не нахальный. По крайней мере, для своего возраста и роста. Однако заходить в гости с сумочкой, где лежит пистолет, куча патронов и пара гранат — это стремно. И что она, дура, ее раньше не выбросила?! Надо было вообще не брать весь этот опасный хлам, или уж, на худой конец, бросить все в «шестерке». Нет же, опять с собой потащила, дура несчастная! Теперь-то посреди людного двора не выкинешь, заметят… А синяя мигалка в переулке все еще мерцает. Неужели ДПС сюда так и не наведается? Вот противно будет, если менты ее сцапают прямо здесь, на глазах у Валентина!
— Я вас так не отпущу, — обиженно произнес Валентин, — мне бабушка наказала, чтоб я вас обязательно чаем напоил, если вы вдруг появитесь. Она очень рассердится, если узнает, что я с вами даже в квартиру не поднялся!
— И нашлепает, наверно? — хихикнула Лена, хотя все еще ждала появления ментов и ей было совершенно не до смеха.
— Может, и нашлепает! — ухмыльнулся Валентин с высоты своих без малого метр девяносто. — А вы будете виноваты…
— Ну ладно, — вздохнула Лена так, будто уже сделала сегодня минимум пять визитов и съела по меньшей мере три сытных ужина. — Не буду отвергать ваше восточное гостеприимство. А что такое «манты»?
— Это как пельмени, только намного крупнее и вкуснее, — сообщил Валя, прицепляя поводок к ошейнику Рекса.
В общем, они не спеша пошли в подъезд и поднялись на третий этаж. Лена первым делом, едва вытерев ноги, повесила на гвоздь свою опасную сумочку, а поверх нее куртку. После этого ей стало чуточку спокойнее, хотя, по правде сказать, успокаиваться было еще рано…
Примерно минут через десять во дворе появились милиционеры, ведущие за руку насмерть перепуганных пацанят, заподозренных в угоне «шестерки».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77