- накинулась на мужа миссис Бартслер. - Этот человек приходит сюда и имеет наглость сомневаться в словах Карла!
Бартслер хотел что-то сказать, но прикусил язык.
- Конечно, - вставил Мейсон, - если вы хотите конфронтацию в суде и допрос свидетелей, то я не имею ничего против этого.
- А впрочем, делай как знаешь, Язон, - заявила миссис Бартслер. - В конце концов, возможно, будет лучше откупиться и отделаться от этой уличной девки раз и навсегда. Несомненно, она только и ждала этого момента, с того дня, как переступила порог нашего дома.
И величественным шагом она направилась к двери. Карл хотел было исчезнуть вслед за ней.
- Подожди, Карл, - остановил его Язон Бартслер. - Задержись еще на минуту, хорошо?
Колебание молодого человека было заметным. Однако, поразмышляв, он пожал плечами, повернулся и снова подошел к креслу отчима.
- Ты, гаденыш, - сказал Бартслер не повышая голоса, совсем так будто разговор шел об обыденных вещах. - Номером с этой бриллиантовой подвеской ты уже воспользовался каких-то три года назад, когда у нас работала та девушка - горничная твоей матери. Только, кажется, в тот раз у тебя получилось лучше, потому что тогда моя жена весь день рассказывала, что у нее пропала эта подвеска. Вечером ты вышел с молоденькой горничной, а утром подвеска оказалась на своем обычном месте. Я основательно это обдумал. Теперь я вынужден буду за тебя платить. Твоей матери не обязательно об этом знать, но ты помни на будущее, что я раскусил тебя, ты, маленький лицемерный негодяй! А теперь - прочь отсюда!
Карл Фрэтч сделал ироничный поклон, который должен был показать, что он подчиняется авторитету старшего человека из-за врожденного нежелания возражать и готовности настоящего джентльмена скорее согласиться с неприятным и унизительным положением, чем забыть хоть на минуту о вежливости.
Когда дверь за ним закрылась, Язон Бартслер повернулся к Мейсону.
- Итак, сколько?
- Мне действительно трудно определить сумму. Я пришел получить вещи своей клиентки, установить обстоятельства происшествия и...
Бартслер поднялся, подошел к сейфу, повернул циферблат.
- Я открывал ей, когда она вернулась, Язон, - отозвался Фрэнк Гленмор. - Она просила, чтобы я вернул деньги той женщине, которая приехала одновременно и заплатила за такси вместо нее.
- Диана была пьяной? - спросил Бартслер через плечо.
- Нет.
- У нее был подбит глаз?
- Нет.
Бартслер открыл дверцу сейфа, затем маленькие внутренние створки, выдвинул ящик, закрытый на ключ, отпер его и достал пачку шелестящих новеньких стодолларовых банкнот. Отсчитав десять он заколебался, прошептал: "Диана, это хорошая девушка", - и отсчитал еще пять. Задумался на минуту, сказал Мейсону: "Вам тоже положен гонорар", - и отложил следующие пять в отдельную пачку.
- Две тысячи долларов, - сказал он. - Полторы для нее и пятьсот для вас. Взамен я получу заявление, что вы отказываетесь от всяких претензий и обвинений в клевете, нападении, насилии, повреждении и всего, что только можно придумать.
- К сожалению, - ответил Мейсон, - сейчас я не располагаю полномочиями для заключения договора.
- Вот телефон, - заявил Бартслер. - Поговорите со своей клиенткой. Я хочу решить это дело положительно и окончательно.
Мейсон подумал немного о чем-то прежде, чем поднять трубку и набрать домашний номер Деллы Стрит. Через минуту он услышал голос своей секретарши.
- Привет, Делла. Как там пациентка?
- Значительно лучше, шеф.
- Как одежда? Подошла?
- Почти полностью. Я немного выше ее, но кроме этого все в порядке.
- Делла, я в доме Язона Бартслера. Он предлагает возмещение в сумме двух тысяч долларов. Сюда включен и мой гонорар. Спроси мисс Рэджис, что она об этом думает?
- Подожди чуть-чуть, - сказала Делла и Мейсон услышал ее приглушенный голос, быстро пересказывающий суть дела Диане Рэджис. Вскоре она вернулась к телефону. - Нас никто не слышит, шеф?
- Нет.
- Она говорит, что это просто чудесно.
- Хорошо, я выставлю счет и подпишу квитанцию, - ответил Мейсон. - Я попрошу мистера Бартслера, чтобы он приказал прислуге собрать вещи нашей клиентки и привезу их с собой. Пока все.
Он положил трубку. Бартслер обратился к Гленмору:
- Фрэнк, приготовь письмо, которое мистер Мейсон подпишет от имени Дианы Рэджис. Ты знаешь Карла, у него гладкие манеры, но примитивные шутки. Поэтому сформулируй письмо так, чтобы оно охватывало все, что только можно придумать.
Гленмор усмехнулся и без слов вышел в соседнюю комнату.
- Ну, на этом с делом, по-видимому, покончено, - констатировал хозяин дома.
Мейсон только усмехнулся.
- Еще нет? - поднял брови Бартслер.
- Не знаю.
- Чего вы не знаете, мистер Мейсон?
- Пары занимательных вещей. Почему вы вообще пригласили мисс Рэджис, почему вы хотите, чтобы она вернулась? И предупреждаю вас, мистер Бартслер, что когда я в своей практике наталкиваюсь на какую-нибудь загадку, то имею привычку добираться до ее сути. Поэтому, если вы желаете, чтобы я получил информацию из первых рук, то я жду вас завтра в своем офисе в десять утра.
Бартслер задумчиво погладил подбородок и вдруг объявил:
- Хорошо, я буду в четверть одиннадцатого. Я готов рассказать вам в_с_ю_ историю, если вы захотите меня выслушать.
3
Тяжелые тучи сонно тащились по небу, подгоняемые теплым южным ветром. Земля, высушенная шестимесячным периодом засухи, за время которого не упало ни единой капли дождя, лежала под нависшими тучами в молчаливом ожидании.
Перри Мейсон остановился при входе в здание, чтобы купить газету. Он бросил взгляд на часы в холле и заметил, что на них ровно десять. Потом он посмотрел на тяжелые тучи и сказал мужчине за прилавком киоска:
- Дело к дождю.
- Самое время.
Мейсон, взяв газету, кивнул головой.
- Никак не могу привыкнуть к этому климату, - сказал продавец. Сначала шесть месяцев засуха, потом шесть месяцев дождь. Я с востока, там трава зеленая все лето. А здесь солнце печет так, что трава похожа на поджаристую гренку.
- А что происходит зимой на этом вашем востоке? - поинтересовался Мейсон.
Мужчина рассмеялся:
- Именно поэтому я сижу здесь, господин адвокат.
Мейсон сел в лифт и через две минуты повернул ключ в дверях своего личного кабинета.
- Привет, Делла. Что нового?
- Язон Бартслер.
- Припекло его.
- Похоже, его что-то беспокоит.
Мейсон бросил газету на стол, повесил шляпу и сказал:
- Проси.
Через минуту Делла ввела в кабинет Язона Бартслера.
- Здравствуйте, мистер Мейсон. Я пришел немного раньше, - сказал Бартслер.
- Я это заметил.
- Мистер Мейсон, я всю ночь не сомкнул глаз. Откуда вы, черт возьми, узнали, что у меня были причины нанять именно Диану Рэджис?
Мейсон усмехнулся.
- Бизнесмен с вашим положением названивает в студию неизвестной актрисе, которой якобы никогда в глаза не видел, чтобы пригласить ее домой в качестве чтицы... Ой, Бартслер, и вы выдаете себя за скептика?
Посетитель сделал глупую мину.
- Ну, если вы так ставите дело...
- Говорите, я адвокат и умею хранить чужие секреты, - поощрил Мейсон, когда он замолчал.
Бартслер сел в кресле поудобнее.
- Я женат во второй раз. Моя первая жена умерла. Она оставила мне единственного сына, Роберта, который погиб седьмого декабря тысяча девятьсот сорок первого года, в возрасте двадцати шести лет, в Пирл-Харбор [7 декабря 1941 года японская авиация нанесла удар по Пирл-Харбору и вывела из строя основные силы американского Тихоокеанского флота]. Его останков так и не удалось опознать.
Мейсон взглядом выразил сочувствие. Через минуту продолжил:
- Жизнь значительно сложнее, чем кажется. Только теперь, оглядываясь назад, понимаешь, как все было на самом деле. Но, как обычно, понимаешь поздно.
Он умолк на некоторое время и вновь продолжил:
- Роберт женился за год до смерти. Он женился на девушке, которая мне не понравилась. Мне не нравилось ее происхождение, мне не нравились люди, которые ее окружали.
- И вы не любили лично ее? - спросил Мейсон.
- Оглядываясь назад, боюсь, что у меня не было случая узнать ее на самом деле. Я был так предубежден против нее, что никогда даже не пытался взглянуть на нее объективно. Я до последних дней сохранил мнение, которое вынес о ней еще до того, как вообще с ней познакомился.
- Что вы имели против нее?
- Собственно, ничего. Она была цирковой актрисой. Воспитывалась в цирке. Специальность: акробатка на трапеции.
- Сколько ей было лет?
- Двадцать четыре. То есть, ей теперь двадцать четыре. Ей было двадцать, когда она вышла за моего сына.
- Или же, когда он женился на ней, - поправил Мейсон с легкой усмешкой.
- Можно и так, - признал Бартслер.
- Рассказывайте дальше. Я хотел бы услышать остальное.
- Когда Роберт с ней познакомился, она уже не выступала в цирке. Упала с трапеции, повредила себе бедро. Это был у нее первый несчастный случай, но он сделал невозможным для нее продолжение выступлений. У нее не было другого источника доходов, кроме акробатики, и она осталась без средств к существованию. Естественно, брак с Робертом казался ей выходом из положения. Я был недоволен его женитьбой и это охладило наши отношения. После гибели Роберта Элен, его жена, не пыталась скрывать своей горечи, а я, со своей стороны, дал ей недвусмысленно понять, что если и существовали между нами какие-то семейные отношения, то я считаю их оконченными.
- Это все имеет связь с Дианой Рэджис? - спросил Мейсон.
- Конечно.
- Может, будет лучше, если вы сразу скажете какую?
- Терпение, господин адвокат, я хочу, чтобы вы имели полную картину. Нужно сказать, что я не виделся с Элен... Ну, мы встретились снова месяц тому назад.
- Она пришла к вам?
- Нет. Я пошел к ней.
Мейсон слегка поднял брови:
- Зачем?
Бартслер нервно заерзал в кресле.
- У меня были основания полагать, что после смерти моего сына, в марте сорок второго года, она родила мне внука. И умышленно, - продолжал он полным горечи голосом, - утаила от меня этот факт. Утаила факт рождения сына Роберта, моего внука!
Голос у него ослаб и прошло некоторое время, прежде чем он смог продолжить.
Мейсон заметил:
- Вы должны признать, мистер Бартслер, что так не ведут себя охотницы за наследством.
- Теперь я это вижу.
- Как вы об этом узнали?
- Я получил месяц назад анонимку, советующую мне заглянуть в книги регистрации рождений города Сан-Франциско за март сорок второго года, заверяющую, что я найду там что-то, что меня несомненно заинтересует.
- И что вы сделали?
- Выбросил письмо в мусорную корзину. Вначале я думал, что это вступление к какому-либо шантажу. А потом поразмышлял и решил посмотреть эти книги. Мистер Мейсон, я нашел это черным по белому! У меня есть официальное свидетельство рождения.
Он подал Мейсону официальный бланк, который тот внимательно изучил.
- Кажется, дело не вызывает сомнений. Ребенок мужского пола, рожденный пятнадцатого марта тысяча девятьсот сорок второго года, отец Роберт Бартслер и мать Элен Бартслер. Полагаю, вы нашли врача, который принимал роды?
- Да.
- Что он вам сказал?
- Подтвердил.
- И тогда вы отправились к невестке?
- Да. Она владеет небольшой фермой по разведению птиц в долине Сан Фернандо.
- Вы что-нибудь смогли сделать?
- Совершенно ничего.
- Что она вам сказала?
- Она меня высмеяла. Она не пожелала ни подтвердить, ни отрицать факта рождения ребенка. Заявила, что я никогда не был настоящим отцом для Роберта, а к ней относился, как к отбросам общества. Она сказала, что уже давно ждала, когда сможет отплатить мне, а, впрочем, ведь я наверное не захочу признать внука, в котором есть ее кровь.
- Кажется, что это был для нее великий день, - заметил Мейсон.
- Да.
- И что вы сделали?
- Нанял детективов.
- Они узнали что-нибудь?
- Нет. По крайней мере, не непосредственно.
- А все-таки?
- К Элен приходила молодая блондинка, которая, казалось, что-то знает о ребенке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30