нашла ближайшего из моих людей и сообщила тому, в чем дело. Они пустились на розыски того чёрного типа, но безрезультатно. Те, кто сторожил дом снаружи, заверяют, что никто не выходил. А если они говорят, значит так и было. — Гибсон воинственно выпятил челюсть. — Начат поиск оружия — пистолета или что там было.
— Судя по звуку, вероятно, пистолет, — подтвердил Аллен. Я отправляюсь ко льву в его логово. Встретимся здесь. Мне очень жаль, Сэм, что мы вас так обременяем.
— Ничего, дорогой друг. Боюсь, мне это даже почти нравится, — ответил мистер Уиплстоун.
III
Аллен не имел ни малейшего понятия, как примет его Бумер, какой придерживаться тактики, оказавшись с ним лицом к лицу.
Бумер же повёл себя в привычной манере — широкими шагами кинулся навстречу Аллену и схватил его за руки.
— Ах! — загремел его бас, — наконец-то ты здесь! Я так рад. Теперь мы наконец сможем закрыть все это дело.
— Боюсь, что до этого ещe далеко.
— Все из-за ваших чёртовых легавых. Поверь мне, дорогой Рори, тебя я к этой категории не отношу.
— Это очень любезно с вашей стороны, сэр.
— "Сэр, сэр"! Прекрати ты наконец! Ну ладно, не будем терять времени. Я пришёл к известному решению и ты будешь первым, кто о нем узнает.
— Благодарю, я рад это слышать.
— Ладно, тогда слушай. Я знаю, что твой потешный коллега… Как его зовут?
— Гибсон? — подсказал Аллен.
— Да, Гибсон. Я знаю, что Гибсон и вся его команда телохранителей были тут по приглашению моего посла. Я прав?
— Да.
— Но мой посол откинул копыта, как говаривали мы у Дэвидсона, и теперь здесь командую я. Верно?
— Безусловно.
— Безусловно, — повторил Бумер с безмерным удовлетворением. — Моё слово тут решающее, и я решил этим воспользоваться. Меня пытались лишить жизни, и ничего не вышло, поскольку все подобные попытки уже заранее обречены на провал. Это я уже объяснял тебе, когда ты приехал меня навестить.
— Да, было такое.
— Но они попытались, — повторил Бумер. — Убили моего посла; а преступление нельзя оставлять безнаказанным.
— Полностью с тобой согласен.
— Потому я и созвал всех обитателей этого дома и буду задавать им вопросы в полном соответствии с нашей исторически сложившейся демократической практикой. Нгомбванской, разумеется.
Аллен представил, что могло быть результатом такой практики, и потому осторожно спросил:
— Полагаешь, может быть замешан кто-то из ваших?
— Возможно, выяснится, что нет. В таком случае… — могучий голос стих.
— Что в таком случае? — настаивал Аллен.
— Мой дорогой, в таком случае я рассчитываю на ваше сотрудничество — твоё и вашего старательного Гибсона.
«Он все продумал,» — мелькнуло в голове Аллена. Бумер займётся чёрным персоналом, а они с Особым отделом могут делать что угодно с белыми. В действительности начинал вырисовываться какой-то извращённый вариант апартеида.
— Не стоит даже говорить, — заметил он, — что начальство на всех уровнях станет интересоваться, что тут, собственно, произошло. По крайней мере Особый отдел этим крайне заинтересован.
— Ха! — вырвалось у Бумера. — Так вот почему в кустах сидело столько ваших парней!
— Если, дорогой Рори, и в самом деле хотели убить меня, то своей жизнью я обязан только тебе!
— Глупости.
— Почему глупости? Посмотрим на все логически. Ты меня усадил в кресло, а несчастный посол размахался руками и его явно приняли за меня. А потом — трах! И все. Так что я тебе обязан жизнью. Я твой должник; никому другому я бы в этом не признался.
— Перестань, — смутился Аллен. — Может оказаться, что моё вмешательство было совершенно лишним, просто перестраховкой высшей степени.
На миг он заколебался, так хотелось добавить"как говаривали у Дэвидсона". Но поскольку это было неправдой, произнёс он нечто совсем иное:
— Если развить твою мысль до конца, можно с таким же успехом сказать, что я виновен в смерти посла.
— Это обратная сторона медали, — великодушно отмахнулся Бумер.
— Что ты думаешь о пистолетном выстреле? — спросил Аллен.
— Что? — поспешно переспросил президент. — Пистолет? Так вы уже нашли оружие?
— Нет. Я просто условно говорю о выстреле из пистолета. Это мог быть и револьвер. И даже автомат. Что угодно. Если не возражаешь, мы начнём поиски оружия.
— Где?
— Ну… в саду. Например, в пруду.
— В пруду?
Аллен коротко пересказал показания миссис Кобурн-Монфор. Как оказалось, Бумер знал Кобурн-Монфоров очень хорошо и даже сотрудничал с полковником, когда Монфор помогал организовать нынешнюю нгомбванскую армию.
— Он был способным человеком, — заметил Бумер, — но, к несчастью, слишком часто заглядывал в рюмку. И его жена тоже, как мы говаривали, из мокрого квартала.
— Она утверждает, что человек в туалете был чернокожим.
Последовала долгая пауза.
— Если это правда, мы его найдём, — заверил наконец Бумер.
— Во всяком случае, посольства он не покидал. Все выходы были под охраной.
Если Бумер опять хотел высмеять методы Гибсона, то сдержался.
— Как, собственно, обстоит дело с этим снайпером? — спросил он. — В самом деле он в меня выстрелил и не попал? Вы это выяснили?
— Мы не выяснили ничего. Скажи, ты доверяешь тому парню с копьём?
— Абсолютно. Но допрашивать его буду, как будто не верю.
— Ты позволишь мне при этом присутствовать?
Вначале казалось, что Бумер откажет. Аллену привидилась на лице президента недовольная мина, но если и было так, она тут же исчезла. Бумер только махнул громадной ручищей.
— Разумеется, разумеется. Но ты не поймёшь ни слова, дорогой Рори.
— Знаешь Сэма Уиплстоуна? Из Министерства иностранных дел? Он сейчас на пенсии.
— Я о нем, разумеется, слышал. Он немало сделал для моей страны. Но до сегодняшнего вечера мы не встречались. Он был на приёме. А теперь он тут с твоим Гибсоном. Не понимаю, зачем.
— Я просил его прийти. Он бегло владеет вашим языком и к тому же он мой близкий друг. Ты ему позволишь побыть со мной? Я буду тебе весьма благодарен.
«Вот теперь, — подумал Аллен, — он взорвётся.»
Но нет, взрыва не последовало. После напряжённой паузы Бумер произнёс:
— Это не так просто. На допросах такого рода обычно присутствуют только лица с официальными полномочиями. На публику ничего не должно просочиться.
— Я тебе гарантирую, что никто ничего не узнает. Уиплстоун — воплощённая деликатность. Я могу за него поручиться.
— Можешь?
— Могу. И ручаюсь.
— Хорошо, — смягчился Бумер. — Но никаких Гибсонов.
— Ладно. Но за что ты так зол на несчастного Гибсона?
— За что? Трудно сказать. Может быть за то, что он такой большой, — гигант Бумер на миг замялся и наконец выдал: — И такой белый… Он ужасно белый.
Аллен намекнул, что все уже собрались в зале, и Бумер стал собираться. Что-то в его манерах напоминало Аллену звезду эстрады, готовящуюся к выходу на сцену.
— Немного непривычно, — заметил Бумер. — В нормальных обстоятельствах меня бы сопровождали посол и мой личный млинзи, то есть охранник. Один, однако, мёртв, а другой может оказаться убийцей. Что делать…
— Тебя это должно здорово огорчать…
— Пойдём?
Они покинули библиотеку, перед которой стоял один из людей Гибсона в ливрее фирмы «Костад и Си» и в холле нашли мистера Уиплстоуна, терпеливо ожидавшего в кресле с высокой спинкой. Бумер, видимо, решил держать себя сдержанно, но великодушно. Мистер Уиплстоун принёс безупречно сформулированные соболезнования по случаю кончины посла, а Бумер заявил в ответ, что посол очень высоко о нем отзывался и собирался пригласить на чай.
Гибсона нигде не было.
Один из его людей молча подал Аллену сложенный листок. Пока Уиплстоун с Бумером обменивались любезностями, он торопливо в него заглянул:
«Нашли пистолет. Встретимся позже,» — сообщала записка.
IV
Зал был убран. Французские окна закрывали тяжёлые шторы. Люстры сияли, цветы благоухали. Только тяжёлые запахи сандала, шампанского и сигаретного дыма выдавали, что тут проходило торжество.
Толпа нгомбванцев сгрудилась у витрины с выставкой военных трофеев.
Народу собралось больше, чем ожидал Аллен: мужчины в вечерних костюмах, какое-то здешнее начальство, секретарь, его заместитель, поверенный в делах. Ещё с дюжину мужчин в ливреях и примерно столько же женщин с белыми наколками на головах и в белых фартучках. И на самом краю — кучка слуг в белых куртках. Похоже, все были выстроены по местной иерархии. Президентская свита ждала сзади на подиуме. По обе стороны помоста стояли стражники в парадных мундирах; их белые гамаши и оружие просто сверкали.
Перед помостом стоял массивный стол; под тонким покрывалом на нем угадывались контуры трупа.
Аллен с мистером Уиплстоуном вошли следом за Бумером. Охрана взяла на караул, толпа умолкла. Бумер не спеша и достойно шагал к помосту. По его приказу неподалёку поставили два стула и Бумер кивнул Аллену и мистеру Уиплстоуну, предлагая садиться. Аллен бы предпочёл не столь заметную позицию где-нибудь сзади, но ничего не поделаешь, приходилось подчиняться.
— Я не могу себе позволить записывать, верно? — шепнул ему мистер Уиплстоун. — И даже не смогу переводить вам сразу.
— Придётся все запомнить.
— Да, просто замечательно!
Бумер, очень прямо сидевший в огромном кресле, выпятив челюсть, плотно сведя колени и скрестив руки на груди, походил на свой собственный парадный портрет. Глаза, как всегда немного налитые кровью, вращались и сияли, зубы сверкали; речь его состояла, казалось, из одних гласных, гортанных согласных и каких-то щелчков. Голос президента был столь звучен, что мистер Уиплстоун, пытавшийся говорить как чревовещатель, позволь проронить два слова.
— Описывает инцидент.
Драматизм речи нарастал. Теперь руки Бумера опирались на поручни кресла. Аллену показалось, что слушателей охватывает все большее напряжение. Последовала пауза, а потом, несомненно, какой-то приказ.
— Парень с копьём, — прошептал мистер Уиплстоун. — Велено привести его.
Два стражника ловко взяли на караул, шагнули навстречу друг другу, повернулись лицом к президенту, отсалютовали, повернулись кругом и промаршировали на выход. Воцарилась абсолютная тишина. Только снаружи доносились какие-то звуки. Наверняка это люди Гибсона шныряли по саду; долетел даже голос самого Гибсона.
К тому времени, когда пауза стала невыносимой, вернулись стражники, ведя между собой носителя копья.
Тот все ещe был в церемониальном наряде. Браслеты на лодыжках и запястьях сверкали, умащённое тело блестело.
«А ведь он совсем не чёрный, — подумал Аллен. — Если бы его писала Трой, он бы мог быть каким угодно, но не чёрным: синим, серым, пурпурным, а в тех местах, где на тело ложились отблески ковра и стен, даже красным.» Коротко остриженная голова сидела на охваченной множеством ожерелий и колец шее, как большой эбеновый шар. Львиную шкуру он носил как настоящий лев. Аллен заметил, что правая рука спрятана под шкурой, словно на перевязи.
В сопровождении стражников млинзи приблизился к самому помосту, там его оставили одного между телом несчастного посла и президентом, так близко к Аллену и мистеру Уиплстоуну, что те почувствовали сладковатый запах масла, которым он был натёрт.
Начался допрос. Аллен понятия не мел, о чем идёт речь. Оба говорили очень спокойно. Временами у них сверкали глаза или зубы, но голоса звучали ровно. Долго никто не шелохнулся, пока носитель копья не схватился за шею.
— Удар, — шепнул мистер Уиплстоун. — Что-то вроде карате.
Скоро оба замолчали. Никто не проронил ни слова секунд десять. Потом, к недоумению Аллена, Бумер все ещe по-нгомбвански обратился к нему. Это была только краткая реплика, и закончив, он кивнул мистеру Уиплстоуну. Тот откашлялся.
— Президент велел мне попросить вас описать то, что вы видели в павильоне. Ещё он мне велел перевести ваши слова, поскольку желает, чтобы все разбирательство велось на нгомбванском языке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35