Губы ее дрожали.
Руди рассмеялся, блеснув белыми зубами на смуглом лице:
– Я думаю, что Джеред иногда заслуживает пули, но это была игра, и мы сознательно промахнулись. – Он подмигнул ей. – Руди Мендес к вашим услугам, миссис Локетт. Добро пожаловать в «Кипойнт». Джереду следовало бы предупредить вас о наших грубых развлечениях. Сегодня мы немножко переусердствовали. Сможете ли вы нас простить?
Его улыбка была такой открытой и искренней, что Лорен не удержалась и улыбнулась в ответ:
– Мне жаль, что я вызвала такую суматоху. Внезапно она осознала, что, должно быть, выглядит ужасно. Шляпа слетела с ее головы и болталась где-то за плечами, выбившиеся из туго заплетенной косы волосы падали на лицо.
Но хуже всего было то, что она сидела на лошади в неподобающей леди позе и сильные руки Джереда поддерживали ее за талию. Осторожным движением она высвободилась из обнимавших ее рук. Но неожиданно Чарджер нетерпеливо ударил копытом о землю. Лорен потеряла равновесие и чуть было позорно не свалилась с коня. Отчаянно стараясь удержаться, она начала хвататься за все, что попадется под руку. И ее пальцы случайно наткнулись на какое-то всхолмление между бедер Джереда. Сначала Лорен услышала сдержанное ругательство, потом прерывистое шипение:
– Ради Бога, не делайте этого. Обнимите меня за талию и не убирайте рук.
Она послушалась. К счастью, Чарджер продолжал перебирать ногами, поэтому никто не заметил ее глупого промаха. Одним движением руки Джеред утихомирил коня и успокаивающе похлопал его по шее. «Он не сознавал, что на его лице застыла глупая улыбка, понятная всем, кто ее видел.
Руди и вакеро не сводили глаз с новобрачной. Она была очень красива! Когда до них дошел слух о поспешной женитьбе Джереда на девушке с Востока, удивлению и всяким домыслам не было конца. Теперь они поняли, почему хозяин так торопился уложить девушку в свою постель.
Лорен все больше смущалась под их взглядами, и Руди это заметил.
– Что, ни у кого нет работы? – строго спросил он. Вакеро поняли его намек, помахали Лорен шляпами и направили лошадей к стаду.
– Я приведу вашу лошадь, миссис Локетт.
– Нет, Руди, – сказал Джеред, – остаток пути она проедет со мной. Сейчас кобыла, наверное, уже доедает второй мешок овса.
– Не беда, Джеред, – поддразнил его Руди, догадавшись, что Джеред предпочитает оставить все как есть.
Джеред пришпорил Чарджера, и они поскакали через пастбище. Вакеро засвистели и заулюлюкали им вслед.
– Черт бы их побрал, – пробормотал Джеред в самое ухо Лорен. – О Боже, – простонал он, когда она попыталась найти более удобное положение и пошевелилась.
Руди ехал рядом и заметил, как Лорен отодвинулась от Джереда. Ему показалось, что руки Джереда разжались и отпустили ее талию очень неохотно. Между ними чувствовалось какое-то напряжение.
Джеред проклинал эту Лорен Холбрук, когда приезжал в „Кипойнт“ после смерти Бена. Он смеялся над ее происхождением, воспитанностью и нравственностью. Тогда Руди начал поддразнивать его и немало удивился, узнав, что Джеред даже не видел девушку.
– В таком случае как ты можешь судить о ней? Однако, если я правильно понял, ты сказал, что ездил в Остин встречать ее…
– Ездил! – вспылил Джеред, – Но я… о, черт возьми, давай оставим эту тему, ладно?
Руди решил не приставать к нему с вопросами. И вот не прошло и недели, как приехавший на ранчо Пепе сообщил потрясающую новость: Джеред женится на той самой девушке, которую якобы никогда не видел и которую называл „маленькой лицемерной шлюшкой“. Ну, подумал Руди, похоже, Джеред наконец увидел ее. И, должно быть, хорошо рассмотрел.
Глория и мама очень заинтересовались, узнав о женитьбе Джереда, поэтому Руди не стал делиться с ними своими сомнениями относительно его будущего. Если у Джереда есть голова на плечах, в чем Руди иногда сомневался, он должен запереть эту женщину на замок и никому не показывать. Она была великолепна и настоящая леди, и, судя по мученическому выражению лица Джереда, он не оставался равнодушным к ее чарам. Руди хихикнул про себя. Тем лучше для вас, Лорен.
Вслух он сказал:
– Глория, моя жена, ждет не дождется встречи с вами, миссис Локетт. Она возбуждена из-за вашего приезда больше, чем дети.
– Пожалуйста, называйте меня Лорен. Сколько у вас детей, мистер Мендес?
– Мое имя Руди. – Он улыбнулся. – А ну-ка дайте подумать. – Руди начал загибать пальцы. – Джеред, помоги мне. Их шестеро или семеро.
Джеред фыркнул:
– Когда я отсюда уезжал, их было шестеро, а седьмой только собирался появиться. Конечно, если Глория уже родила его, то, думаю, с восьмым вы поспешили.
– Не говори непристойностей при своей молодой жене, – попенял ему Руди, но глаза его смеялись. Он выглядел на несколько лет старше Джереда, и между ними было явное сходство.
Лорен как раз пыталась определить, в чем оно заключалось, когда увидела дом. Это было большое, приземистое одноэтажное здание из известняка, крытое кедровой дранкой. Четыре кедровых столба поддерживали крышу над широкой террасой или галереей, которая шла вокруг всего дома. Рядом располагалось еще несколько строений из того же материала. По двору бегали визжащие ребятишки. Лошадей ввели во двор и привязали у коновязи. Руди спешился.
Прежде чем спустить Лорен на землю, Джеред наклонился к ее уху и тихо сказал:
– Я напугал вас? Прошу меня извинить. – Его лицо было совсем близко, и выражение его не изменилось, но тон совсем не походил на его обычную манеру разговаривать, и Лорен замерла от нахлынувших на нее чувств.
– Все в порядке. Я уже пришла в себя, – наконец проговорила она.
И снова уголки его губ слегка приподнялись в мимолетной улыбке.
Джеред крепко обхватил ее талию одной рукой и мягко опустил девушку на землю, при этом его рука скользнула по ее телу вверх, слегка коснувшись груди.
Для обоих это прикосновение было как удар. Лорен, пытаясь спрятать свое смущение, начала поправлять свою одежду. Джеред спрыгнул с лошади, не скрывая досады. Руди, заметивший эту маленькую сценку и взаимную реакцию молодоженов, хитро подмигнул Джереду, тот ответил ему мрачным взглядом.
Дверь дома широко распахнулась, и из дома выбежала Глория. Дети бросились к отцу и Джереду и, отталкивая друг друга, постарались обратить на себя их внимание.
– Добро пожаловать, Лорен. Я Глория.
Никто не препятствовал Глории изливать свои чувства, и она надолго заключила Лорен в теплые объятия. Глория была старше Лорен, и, хотя она не обладала классической красотой Елены, все же ее можно было назвать очень хорошенькой. Оливковое лицо светилось счастьем и здоровьем, об этом же свидетельствовало и выражение спокойных темных глаз. Как и Елена, она ждала ребенка, хотя срок ее беременности был гораздо меньше. На ней были темная юбка и широкая кофта – наряд, соответствующий ее положению. Блестящие черные волосы женщины были собраны в тяжелый узел на затылке.
– Благодарю, Глория. Я счастлива, что приехала сюда. Надеюсь, наш приезд не доставил вам хлопот.
– Нет, нет. Кроме того, это дом Джереда. Я рада, что этот негодяй наконец привез сюда жену. Я уже давно пристаю к нему, чтобы он женился. А теперь рада, что он не поспешил. И пари готова держать, он тоже рад.
Она рассмеялась и ущипнула Джереда за обе щеки. Для этого ей пришлось встать на цыпочки. Он наклонился и крепко поцеловал ее в губы.
– Если Руди даст тебе передышку от постельных трудов, убежим куда-нибудь вдвоем, да, Глория?
Он крепко обнял ее и, похлопал по заду. Глория оттолкнула его с притворным гневом.
– Ах ты! Рядом стоит молодая жена, а ты обнимаешь толстую беременную женщину! Стыдись, Джеред Локетт! – воскликнула Глория, сопровождая свои слова ласковой улыбкой.
Эта фамильярность ужаснула Лорен, хотя, впрочем, такую реакцию у нее вызывал весь их образ жизни. Руди подвел к ней детей.
– Лорен, разрешите представить вам Джеймса, Джона, Марию, Анну и Люси. Кого тут нет? – спросил он.
– Консуэло, – ответил тоненьким голоском мальчик. – Она еще маленькая и спит дома.
– Дети, это жена Джереда, Лорен. Лорен посмотрела вниз, на обращенные к ней детские личики, и встретила четыре пары внимательно изучавших ее глаз.
Одна из девочек, пятилетняя Анна, почтительно прошептала:
– Вы красивая.
Лорен улыбнулась и, присев перед ребенком на корточки, сказала:
– То же самое я собиралась сказать тебе.
– Обед готов. Пойдемте. – Глория взяла Лорен за руку и повела ее к дому. Каждый шаг причинял Лорен мучительную боль в натруженных мышцах, и она непроизвольно вздрагивала.
Они вошли в просторную комнату. С одной стороны располагался огромный камин, с другой, в алькове, стояли стол, низкий буфет и горка с фарфоровой посудой.
Средняя часть комнаты представляла собой уютную гостиную, в которой царила атмосфера тепла и благожелательности. Обстановку гостиной составляли несколько длинных диванов, легкие стулья и оттоманки, по кафельному полу разбросаны пестрые коврики, на стенах висели картины, изображавшие сценки из жизни Запада, книжные шкафы были заполнены книгами, в углу стояло бюро с наклонной крышкой. Лорен сразу понравилась эта комната.
Несколько дверей выходило в коридоры, которые, как сочла Лорен, вели в спальни. За одной из дверей скорее всего располагалась кухня. Глория просияла, когда Лорен похвалила комнату и вкус хозяйки.
– Я провожу вас в комнату Джереда. Приводя ее в порядок, я постаралась сделать так, чтобы вам было уютно; Вы ведь знаете, как выглядит комната холостяка.
Лорен понятия не имела, как она может выглядеть, но, услышав слова Глории, побледнела.
Они прошли по коридору, и Глория открыла дверь в просторную спальню с широкими окнами, из которых открывался великолепный вид на пологие холмы и реку.
Меблировку комнаты составляли комод, на котором стояло зеркало для бритья, мягкий стул и оттоманка. Глория открыла гардероб, чтобы показать Лорен, что одежда Джереда занимает только одну его половину.
Большую часть комнаты занимала двуспальная кровать. Возле нее стоял туалетный столик с тазом и кувшином для умывания.
– Я отыскала этот столик специально для вас, Лорен, – сказала Глория. – Пришлось порыться в сарае, где хранится всякое старье. Но это ненадолго. В следующий раз Пепе привезет вам что-нибудь более подходящее.
Ужас, отразившийся на лице Лорен, Глория приняла за недовольство.
– Все в порядке? – спросила она робко.
– Нет!.. То есть, я хочу сказать, да. Все прекрасно, Глория. Вы так старались, и мне трудно выразить словами свою благодарность, но… – Лорен замолчала, не зная, что сказать, и беспомощно посмотрела на мужа. Но Джеред казался таким же смущенным, как и она.
Руди стоял в дверях, прислонившись к косяку, со скрещенными на груди руками. Он получал огромное удовольствие от всего происходящего. Его глаза светились лукавством, когда он обратился к Джереду:
– Мы с Глорией оставим вас, чтобы вы могли умыться с дороги и отдохнуть. Потом будем обедать. Вы, должно быть, умираете с голоду, но можете не торопиться, в вашем распоряжении столько времени, сколько понадобится.
– Я… гм, я лучше пойду в барак к ребятам, поздороваюсь, а заодно и помоюсь.
Прежде чем кто-нибудь успел возразить ему, Джеред выбежал из комнаты, оставив потрясенную Глорию, слегка удивленного Руди и почувствовавшую огромное облегчение Лорен.
„Проклятие!“ – думал Джеред, идя через двор. Он совсем не подумал о спальнях. Руди и его выводок занимали все комнаты, кроме одной. Джереду нравилась его комната, и ему не хотелось ее уступать, но как сказать романтически настроенной Глории, чтобы она отселила куда-нибудь его молодую жену.
Но еще более тяжелым испытанием представлялась ему ночь в одной комнате с Лорен. Джеред поклялся себе, что не прикоснется к ней. Но чтобы выполнить эту клятву, надо быть слепым и немощным девяностолетним монахом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55