Но этот Том Джимсон, будь ему хоть семьдесят лет, хоть сто семьдесят, — это самый отвратительный человечишко, какого я когда-либо встречал в своей жизни. Мне стыдно признаться, но я не могу ручаться, что Том Джимсон задержится в больнице достаточно долго. Он выйдет оттуда, и уж тогда его нипочем не переубедить. Он попрет напролом.
— Неужели он так опасен? — нахмурившись, спросила Мэй.
— Беда в том, что ему на все наплевать. Он может прекрасно придумать, как подставить другого, а самому остаться в стороне. Когда мы вместе сидели в кутузке, Том Джимсон был единственным, кто мог спать, держа в пальцах двадцатидолларовую банкноту и не опасаясь за ее сохранность. Понимаете, — откровенно признался Тайни, — иногда мне приходится малость прижать того или иного парня, и тут уж ничего не поделать. Но если меня не злить, то я не стану зря ломать кости. А вот Том просто обожает крайние меры. Нормальному человеку ни за что не понять его жестокости.
— Что же делать? — вздохнув, спросила Мэй.
— Полагаю, нам не стоит ближайшие пару недель смотреть новости, — сказал Стэн.
Внезапно все четверо повалились вперед: мамуля обеими ногами нажала на тормоз, уворачиваясь от двух велосипедистов-посыльных с большими плоскими рюкзаками за спиной, лавировавших среди машин. Один из велосипедистов оглянулся через плечо и показал мамуле средний палец. Мамуля высунула голову из окошка и сделала почти то же самое, только посредством языка. Потом она посмотрела на Мэй и спросила:
— А ты не хочешь отправиться в отпуск?
Мэй взглянула на нее, хлопая глазами:
— Отпуск? Нет. Я хочу...
— Понятно, — прервала ее мамуля. — Ты поглощена этим делом с плотиной. А я хочу в отпуск. И если у тебя, милочка, есть голова на плечах, ты тоже захочешь в отпуск.
Мэй развела руками, и в голове у нее мелькнула мысль, что дорожная нервотрепка довела-таки мамулю до ручки.
— Я не понимаю, о чем вы, — сказала она. — Какая тут связь?
— Я скажу тебе, какая тут связь, — проворчала мамуля. — Я придумала, как остановить Тома Джимсона.
45
Дортмундер вошел в квартиру и крикнул:
— Мэй! Это я!
В ответ донеслось:
— Я здесь, Джон!
Все это выглядело бы очень мило, если бы не два обстоятельства: голос принадлежал не Мэй и вообще это был не женский голос.
Дортмундер осторожно подошел к дверям гостиной и увидел там Стэна Мэрча, сидевшего на диване с банкой пива в руках и печальным выражением на лице.
— Я не желаю об этом говорить, — сказал ему Дортмундер.
— Понимаю, — ответил Стэн. — Но произошли кое-какие изменения...
— Ну, а я не изменился.
— Может быть, возьмешь себе пива? — предложил Стэн.
Дортмундер бросил на него пытливый взгляд. Как правило, поведение Мэрча вполне соответствовало его морковно-рыжим волосам: он был человеком благодушным, прямолинейным и немного задиристым. А сейчас перед Дортмундером сидел совсем другой Стэн: удрученный, подавленный, мрачный. И этот новый Стэн нравился Дортмундеру куда меньше прежнего.
— Действительно, возьму-ка я пивка, — решил Дортмундер и отправился на кухню. Вернувшись в гостиную и усевшись в свое кресло, он глотнул пива, вытер подбородок и сказал: — Ну что ж, выкладывай.
— Мэй уехала, — сказал Стэн.
Чего-чего, а этого Дортмундер никак не ожидал. Он уже был готов выслушивать новые увещевания насчет водохранилища, которые Стэн вполне мог завести по наущению Мэй, но...
Мэй? Уехала? Это невозможно.
— Это невозможно, — так и заявил Дортмундер.
— И тем не менее, — сказал Стэн. — Такси отъехало двадцать минут назад. Загляни в чулан и шкаф, если не веришь.
— Неужели... — Дортмундер никак не мог заставить себя всерьез обдумать это известие. — Она что, ушла? Ушла от меня?
— Нет, — ответил Стэн. — Она сказала, что ты когда угодно можешь к ней переселиться. Если захочешь. К ней и мамуле.
Дортмундер никак не мог выискать во всем этом хоть толику смысла.
— Твоя мамуля? — спросил он. — Она-то здесь каким боком?
— Теперь они живут вдвоем, — сказал Стэн. — Мамуля увезла Мэй на своем такси. Ее последняя поездка. И вся эта затея тоже ее, — добавил Стэн с горечью в голосе. — Мамулю уволили из таксопарка по сокращению штатов, а Мэй заявила, что ей осточертела работа в универсаме, вот они и уехали. И сказали, что мы оба можем присоединиться к ним в любой момент.
Дортмундер вскочил на ноги, расплескав пиво.
— Куда уехали? — Он был готов отправиться куда угодно, и немедленно. Поехать туда, потребовать разумных объяснений, привезти Мэй обратно. — Куда они уехали, Стэн?
— В Дадсон-Сентр, — сказал Стэн, глубоко вздохнул, покачал головой и добавил: — Напротив той самой дамбы, вот где они поселились.
46
Поистине удивительно, как много на севере штата Нью-Йорк водохранилищ, вода которых по трубам поступает в южные районы. Сам город не ахти как чист, и остается лишь предположить, что всю воду попросту выпивают. Или с чем-то смешивают. Или постоянно забывают завернуть краны.
Помимо изобилия водохранилищ, у Дага Берри были и другие затруднения, связанные с его работой и образом жизни. Даг совершенно не имел свободного времени, поэтому ему пришлось взять отпуск и, закрыв свою лавочку, каждое утро садиться в пикап и отправляться на север, чтобы посетить водохранилища в Беркшире и Кэтскиллзе, Шавингане, Адирондаках и Гелдерберге. Прошло уже почти две недели с тех пор, как Даг наполнил воздухом баллоны Энди и Джона, но только сейчас он прибыл в Норт-Дадсон осмотреть водохранилище Вилбургтаун.
А вдруг он опоздал? Вдруг Энди, Джон и их безымянный приятель уже занялись извлечением зарытого и затопленного тайника? С тех пор как он опять зарядил их баллоны, прошло уже немало времени. Впрочем, даже если они и опередили его, Даг ни капли не сомневался в том, что, стоит ему обнаружить нужное озеро, напасть на след, и он сумеет извлечь из этого пользу. Но для начала следовало отыскать среди огромного числа водохранилищ Нью-Йорка то самое, в котором находится (или находился) тайник.
Даг рассуждал так: присвоив деньги, налетчик (Даг частенько воображал себя в этой роли) либо прячет их, либо уносит с собой. Следовательно, ограбление произошло где-то неподалеку от водохранилища, причем до его постройки.
Принимаясь за очередное водохранилище, Даг первым делом выяснял его возраст, немедленно исключая построенные более полувека назад, поскольку трудно было представить, что ограбление произошло в столь давние времена. Затем он просматривал местные газеты, выискивая сообщения о крупных ограблениях, случившихся в окрестностях до постройки того или иного водохранилища. Впрочем, водохранилища, как правило, строят в сельской местности, где крупные ограбления — большая редкость, и до сих пор Дагу попались лишь два случая, ни один из которых не сулил ничего воодушевляющего, и Даг решил, что займется ими, только если не попадется что-нибудь получше.
Проехав по Норт-Дадсону, Даг остановился на площадке у библиотеки, намереваясь исследовать здешнее водохранилище Вилбургтаун. Он вылез из черного блестящего пикапа — зрелище, достойное прекрасного солнечного июньского дня. Высокая ладная фигура, слаксы-хаки военного покроя, голубая тенниска, черные очки, яркий загар и непокорные светлые волнистые пряди волос — все было безупречно, и лишь одно обстоятельство могло вызвать недоумение: было совершенно невозможно представить, что обладатель всего этого намерен посетить библиотеку, особенно в такой прекрасный летний день. И тем не менее он направился именно туда. Преодолев ступени с чисто спортивной грацией и подняв темные очки на лоб, Даг вошел в помещение и очутился в прохладном сумраке.
Девушка за стойкой была хороша собой, но не столь миловидна, как он сам, отметил Даг, впрочем, без всякой задней мысли. Красота была даром природы, составной частью его личности. Красивые мужчины относятся к своей наружности не так, как хорошенькие женщины. Мужчины меньше гордятся своей красотой, но свято ее берегут и все время готовы щегольнуть ею. Мнение красивого мужчины о своей внешности можно сравнить с отношением старого толстосума к своим деньгам, богача, который, с одной стороны, не представляет себе жизни без денег, а с другой — считает вульгарным даже мысленное упоминание о них.
Даг приблизился к смазливой девушке и, изобразив на лице победную улыбку, сказал:
— Привет.
— Привет, — ответила та и заметно оживилась, как это сделала бы в присутствии Дага всякая другая женщина. — Чем я могу вам помочь?
— Меня интересуют лишь две вещи, — начал было Даг, но затем, посмеявшись сам над собой, покачал головой и уточнил: — Позвольте начать снова. Сейчас меня интересуют две вещи.
— Во всей библиотеке — и лишь две вещи? — подхватила девушка, едва заметно заигрывая с посетителем.
— Точно, — ответил Даг. — Во-первых, ваше водохранилище...
— Вилбургтаун.
— Да. И во-вторых, местная газета. У вас есть микрофильмы?
— Все зависит от того, какой давности газеты вам нужны. Те, которые вышли до 1920 года, у нас не сохранились.
— Этого вполне достаточно. — Даг улыбнулся, показав белоснежные зубы. — Для начала я хотел бы прочесть о том, как строилось водохранилище, и если вы мне подскажете, когда это произошло...
— Восемнадцать лет назад, — быстро ответила девушка. — Я знаю, потому что как раз пошла во второй класс. Открытие водохранилища наделало в округе много шума.
— Восемнадцать лет назад? — Даг нахмурился, изображая напряженную работу мысли. — А я тогда учился в четвертом, — сообщил он. — Итак, я на два года старше вас.
— Так точно, капитан. — Девушка шутливо отдала честь.
— Вольно, рядовой, — отозвался Даг и добавил: — Я хотел бы просмотреть газеты за тот год, когда строилось водохранилище, и за предшествующие лет десять.
Девушка бросила на него пристальный взгляд.
— Какие забавные у вас желания, — сказала она.
Любопытство библиотекарей в маленьких городках не знает пределов, и Дагу пришлось выдумать убедительное объяснение своего интереса к истории строительства водохранилищ.
— Я здесь от комитета охраны окружающей среды, — сказал он. — Слыхали о таком?
— Н-нет, — с сомнением в голосе протянула девушка.
— Наша организация невелика, но быстро развивается, — сообщил Даг, сопровождая свои слова самой широкой улыбкой. — Организация добровольцев, которым небезразличны проблемы экологии.
— Ага.
— Наша задача состоит в том, — продолжал нести околесицу Даг, для большей убедительности сверкая глазами и демонстрируя отличные зубы, — чтобы предотвратить захват обжитых территорий под такие объекты, как водохранилища. Лично я занимаюсь уточнением причин, которые объединяли население городов до того, как они были затоплены. Сведения о занятости, данные о местных выборах и тому подобное.
С точки зрения непредвзятого и внимательного слушателя, слова Дага казались сущей чепухой, но где же взять такого слушателя в наш странный век? И эта девушка, подобно предыдущим жертвам Дага, оказалась во власти его красоты, уверенной повадки, открытой, искренней улыбки и лишь выхватывала из его речи знакомые понятия — «экология», «доброволец», «общие интересы», «занятость». Наконец она кивнула, улыбнулась в ответ и сказала:
— Что ж, желаю вам удачи. Я прекрасно помню, как потрясло людей исчезновение всех этих городов.
— Так всегда бывает, — заверил ее Даг. — Задача нашего общества — предотвращение подобных случаев.
— Моя мама работала библиотекарем в Паткинс-Корнерз, — продолжала девушка. — Это самый большой из затопленных городов. А мой отец держал там бюро ритуальных принадлежностей.
Но Дагу для достижения его целей требовались данные несколько иного рода.
— Итак, вы понимаете, что мне нужно, — сказал он, немного притушив сияние своей улыбки.
— Да, конечно.
— Тогда я хотел бы приступить к делу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70