Наверняка она внимательно изучала открытки для солдат срочной службы, подумала мисс Бил и добавила к этому, что вряд ли кто из них выбрал бы ее себе в невесты. Пока она раздумывала, почему так решила, Дейкерс закончила свой доклад.
— Отлично, дорогая, — сказала сестра Гиринг. — Итак, мы столкнулись с проблемой послеоперационной больной, уже серьезно истощенной и теперь лишенной возможности принимать пищу обычным путем. Что же это означает? Да, я вас слушаю?
— Необходимость подачи пищи непосредственно в желудок или через прямую кишку, сестра.
Это отвечала смуглая недовольная девица, на этот раз старательно подчеркивая свой энтузиазм и даже интерес. Определенно неприятная девица, подумала мисс Бил.
В классе послышалось перешептывание. Сестра Гиринг вопросительно подняла брови. Девушка в очках сказала:
— Только не через прямую кишку, сестра. Она не сможет усвоить достаточное количество питательных веществ. Предпочтительно введение пищи по трубке через рот или через нос.
— Правильно, Гудейл, именно эту процедуру и назначил хирург миссис Стоукс. Пожалуйста, продолжайте, дорогая. Объясняйте каждое свое движение.
Одна из близнецов выдвинула вперед столик на колесиках и продемонстрировала ей поднос с инструментами: аптечную банку, содержащую смесь бикарбоната соды для очистки полости рта и ноздрей; полиэтиленовую воронку и восьмидюймовую трубку к ней; соединительную муфту и масло для смазки; чашку с лопаточкой для языка, щипчиками для языка и роторасширитель. Она подняла пищеводный шланг, который, словно желтая змея, неприятно свисал с ее руки.
— Правильно, дорогая, — ободрила ее сестра Гиринг. — Теперь питание. Что вы ей даете?
— Практически это просто кипяченое и остуженное молоко, сестра.
— Но если бы мы имели дело с реальным пациентом?
Девушка замешкалась с ответом. Студентка в очках сказала со спокойной уверенностью:
— Мы должны дополнить молоко растворимыми протеинами, яйцами, витаминными препаратами и сахаром.
— Верно. Если кормление через трубку продолжается более двух суток, мы должны быть уверены, что диета содержит необходимое для здоровья пациентки количество калорий, белков и витаминов. До какой температуры вы разогреваете пищу?
— До температуры тела, сестра, до тридцати восьми градусов.
— Правильно. И поскольку наша пациентка в сознании и способна делать глотательные движения, мы даем ей пищу через рот. Не забудьте успокоить пациентку, сестра. Объясните ей доступно и просто, что намерены делать и с какой целью. Запомните, девушки, никогда не приступайте к каким-либо процедурам, пока не объясните вашему пациенту, что с ним проделывается.
Они уже третьекурсницы, подумала мисс Бил, пора бы им это знать. Но близняшка, которая, без сомнения, легко управилась бы с настоящим пациентом, испытывала явные трудности в объяснении процедуры подруге-студентке. Подавляя приступы смеха, она пробормотала несколько слов застывшей на кровати девушке и чуть ли не тыкала в нее пищеводной трубкой. Пирс, по-прежнему глядя прямо перед собой, нащупала шланг левой рукой и ввела его себе в рот. Затем, закрыв глаза, сделала глотательное движение. По ее горлу прошли конвульсивные спазмы мышц. Она остановилась, чтобы вздохнуть, и затем снова попыталась глотнуть. Шланг укоротился. В комнате стало невероятно тихо. Мисс Бил ощутила смутное волнение, но не могла понять его| причин. Возможно, практиковаться на студентке в кормлении пациентов через трубку было несколько необычным приемом, но и не таким уж редким. В больнице этим обычно занимается доктор, но и медсестра также должна уметь взять на себя ответственность за эту процедуру; и разумеется, лучше научиться этому друг на друге, чем на серьезно больном пациенте, а уж манекен и подавно не может заменить живого человека в данном случае. Однажды она тоже в студенческие годы исполняла роль пациентки и, к своему удивлению, обнаружила, что проглотить трубку довольно легко. Следя за конвульсивными подергиваниями горла сестры Пирс и неосознанно сама делая глотательные движения, как бы помогая ей, она припомнила, спустя целых тридцать лет, неожиданное ощущение холода, когда трубка скользнула вдоль мягкого нёба, и удивление от того, что процедура так быстро закончилась. Но в лице этой бледнолицей девушки на кровати было что-то жалкое и тревожащее, ее глаза были крепко зажмурены, клеенчатый нагрудник делал ее похожей на беспомощного ребенка, тонкая трубка противно извивалась и дергалась в углу ее рта, как червяк. Мисс Бил казалось, что она наблюдает за беспричинным страданием, что вся демонстрация этого метода — возмутительна. В какую-то секунду ей пришлось подавить острое желание прекратить процедуру.
Тем временем одна из двойняшек прикрепила двадцатимиллиметровую спринцовку к концу трубки, готовая удалить немного желудочного сока для анализа, когда трубка достигнет желудка. Руки девушки были абсолютно спокойными и уверенными. Возможно, это только показалось мисс Бил, но в помещении нависла сверхъестественная тишина. Она взглянула на мисс Тейлор. Матрона сосредоточила взгляд на студентке, лежащей на кровати, нахмурилась, губы ее шевельнулись, и она задвигалась на стуле. Мисс Бил подумала, не намерена ли та прервать процедуру. Но заведующая не произнесла ни слова. Мистер Куртни-Бригс наклонился вперед, вцепившись руками в колени. Он пристально смотрел не на Пирс, а на капли, как будто зачарованный мягкими изгибами трубки. Мисс Бил слышала его затрудненное дыхание. Мисс Рольф сидела очень прямо, сложив руки на коленях и глядя перед собой бесстрастным взглядом черных глаз. Ио мисс Бил заметила, что они направлены не иа девушку на кровати, а на хорошенькую студентку. И на мгновение девушка взглянула в ответ, также без всякого выражения.
Двойняшки, которые проводили кормление, обрадованные тем, что им удалось благополучно ввести пищеводный шланг в желудок, подняли воронку высоко над головой студентки и начали медленно вливать молочную смесь в трубку. Казалось, весь класс затаил дыхание. И затем случилось неожиданное. Раздался нечеловеческий, пронзительный визг, и Пирс взлетела над кроватью, как будто подброшенная неодолимой силой. Рухнув затем на гору подушек, с секунду она лежала без движения, после чего соскочила с кровати, раскачиваясь на выгнутых ступнях, словно в жуткой пародии на балетный танец, бессильно хватая пальцами воздух, как будто желая ухватить трубку. И все время она визжала, постоянно визжала, как сирена, которую заело. Пораженная мисс Бил едва успела отметить искаженное судорогой лицо, пену в уголках губ, когда девушка грохнулась на пол и стала на нем извиваться, буквально складываясь в колесо, лбом прижимаясь к полу, тогда как ее тело выгибалось в агонии.
Вдруг испуганно закричала одна из студенток. Какое-то мгновение никто не мог пошевелиться. Затем все бросились к девушке. Сестра Гиринг вцепилась в трубку и выдернула ее из горла несчастной. Мистер Куртни-Бригс решительно ринулся вперед, широко расставив руки. Заведующая и сестра Рольф склонились над бьющейся в муках фигурой, заслоняя ее своими телами. Затем мисс Тейлор выпрямилась и поискала вокруг глазами мисс Бил.
— Студентки… вы не могли бы за ними присмотреть? Рядом с нами пустая комната. Отведите их туда, пожалуйста.
Она пыталась сохранять спокойствие, но тревога заставила ее говорить резко и быстро.
— Поскорее, пожалуйста.
Мисс Бил кивнула. Заведующая снова наклонилась над извивающейся девушкой. Теперь невыносимый визг смолк. Он сменился жалобным стоном и ужасающим стаккато, которое выбивали пятки несчастной по полу. Мистер Куртни-Бригс снял пиджак, отбросил его в сторону и начал закатывать рукава рубашки.
4
Тихо бормоча несвязные слова ободрения, мисс Бил погнала маленькую группу студенток через коридор. Одна из девушек, мисс Бил не видела, кто именно, спрашивала визгливо:
— Да что же с ней случилось? Что случилось? Что сделали не так?
Но никто ей не отвечал. В полном оцепенении они перебрались в соседнюю комнату. Маленькая, странных очертаний комната, которая, вероятно, была отделена от первоначальной гостиной с высоким потолком и теперь служила кабинетом старшей преподавательницы, окнами выходила на противоположную стену здания. Взгляд мисс Бил обежал строгий письменный стол, ряды стальных зеленых шкафчиков с выдвижными ящиками для хранения досье, исписанную доску для заметок и сообщений, небольшую дощечку, на крючках которой болтались ключи, и схему во всю стену, изображающую учебную программу и успехи каждой студентки. Перегородка делила окно пополам, так что в кабинете, и так неприятном своими пропорциями, было еще неуютно и сумрачно. Кто-то щелкнул выключателем, и одна из трубок дневного света начала судорожно мигать и наконец зажглась мертвенным сиянием. Действительно, подумала мисс Бил, чей разум инстинктивно цеплялся за привычные предметы, удивительно неподходящая комната для старшего преподавателя, да и вообще для любого учителя.
Это короткое воспоминание о цели своего визита слегка успокоило ее, но сознание происшедшего страшного события тут же снова ее растревожило. Студентки — кучка испуганных и растерянных девушек — бестолково сгрудились в центре комнаты. Быстро оглядевшись, мисс Бил обнаружила в кабинете только три стула. На какой-то момент она испытала растерянность и замешательство, как хозяйка, не знающая, как ей рассадить своих гостей. Это беспокойство было не совсем неуместным. Ей следовало разместить девушек как можно более удобно и спокойно, чтобы по возможности как-то отвлечь их от происходящего в соседней комнате; может быть, им придется провести здесь неопределенно долгое время.
— Ну-ка, молодые леди, — бодро сказала она, — помогите мне. Давайте придвинем стол сестры к стене, и тогда на него смогут сесть четверо из вас. Я сяду за стол, а вы обе садитесь в кресла.
Во всяком случае, это была хоть какая-то деятельность. Мисс Бил видела, что тоненькая красивая девушка вся дрожит. Она помогла ей опуститься в кресло, и смуглая угрюмая девушка тут же завладела вторым креслом. Нужно поручить ей следить за подругой, подумала мисс Бил. Она стала помогать другим студенткам очищать стол и придвигать его к стене. Если бы она могла послать кого-нибудь за чаем! Несмотря на уважение к более современным методам борьбы с шоком, в глубине души мисс Бил сохранила свою истовую веру в действие чашки крепкого, горячего и сладкого чая. Но сейчас это было недоступно. Она не могла обратиться на кухню с этой просьбой, чтобы не встревожить там кухарок.
— А теперь давайте представимся друг другу, — подбадривающе сказала она. — Меня зовут мисс Мюриэл Бил. Наверное, вам можно и не говорить, что я инспектор Комитета по образованию медсестер. Я знаю почти все ваши имена, но не очень уверена, кто есть кто.
Пять пар глаз испуганно и непонимающе уставились на нее. Но студентка-отличница — как мисс Бил продолжала ее называть про себя — спокойно представила всех:
— Двойняшки — это Морин и Ширли Бэрт. Морин старше сестры минуты на две, и у нее больше веснушек, иначе мы не смогли бы отличать их друг от друга. Рядом с Морин сидит Джулия Пардоу. В одном кресле — Кристина Дейкерс, а во втором — Диана Харпер. А я — Мадлен Гудейл.
Мисс Бил, которая никогда легко не запоминала имена, сделала привычное резюме. Двойняшки Бэрт. Крепкие и здоровые. Запомнить их имена будет довольно просто, хотя трудно будет сразу определить, кто из них кто. Джулия Пардоу. Эффектное имя для эффектной девушки. Очень эффектной, если кому-то нравится этот тип мягкой, вкрадчивой красоты, в которой есть что-то от кошки. Улыбнувшись в безответные темно-голубые глаза, мисс Бил решила, что некоторым — и необязательно только мужчинам — должен нравиться такой тип женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
— Отлично, дорогая, — сказала сестра Гиринг. — Итак, мы столкнулись с проблемой послеоперационной больной, уже серьезно истощенной и теперь лишенной возможности принимать пищу обычным путем. Что же это означает? Да, я вас слушаю?
— Необходимость подачи пищи непосредственно в желудок или через прямую кишку, сестра.
Это отвечала смуглая недовольная девица, на этот раз старательно подчеркивая свой энтузиазм и даже интерес. Определенно неприятная девица, подумала мисс Бил.
В классе послышалось перешептывание. Сестра Гиринг вопросительно подняла брови. Девушка в очках сказала:
— Только не через прямую кишку, сестра. Она не сможет усвоить достаточное количество питательных веществ. Предпочтительно введение пищи по трубке через рот или через нос.
— Правильно, Гудейл, именно эту процедуру и назначил хирург миссис Стоукс. Пожалуйста, продолжайте, дорогая. Объясняйте каждое свое движение.
Одна из близнецов выдвинула вперед столик на колесиках и продемонстрировала ей поднос с инструментами: аптечную банку, содержащую смесь бикарбоната соды для очистки полости рта и ноздрей; полиэтиленовую воронку и восьмидюймовую трубку к ней; соединительную муфту и масло для смазки; чашку с лопаточкой для языка, щипчиками для языка и роторасширитель. Она подняла пищеводный шланг, который, словно желтая змея, неприятно свисал с ее руки.
— Правильно, дорогая, — ободрила ее сестра Гиринг. — Теперь питание. Что вы ей даете?
— Практически это просто кипяченое и остуженное молоко, сестра.
— Но если бы мы имели дело с реальным пациентом?
Девушка замешкалась с ответом. Студентка в очках сказала со спокойной уверенностью:
— Мы должны дополнить молоко растворимыми протеинами, яйцами, витаминными препаратами и сахаром.
— Верно. Если кормление через трубку продолжается более двух суток, мы должны быть уверены, что диета содержит необходимое для здоровья пациентки количество калорий, белков и витаминов. До какой температуры вы разогреваете пищу?
— До температуры тела, сестра, до тридцати восьми градусов.
— Правильно. И поскольку наша пациентка в сознании и способна делать глотательные движения, мы даем ей пищу через рот. Не забудьте успокоить пациентку, сестра. Объясните ей доступно и просто, что намерены делать и с какой целью. Запомните, девушки, никогда не приступайте к каким-либо процедурам, пока не объясните вашему пациенту, что с ним проделывается.
Они уже третьекурсницы, подумала мисс Бил, пора бы им это знать. Но близняшка, которая, без сомнения, легко управилась бы с настоящим пациентом, испытывала явные трудности в объяснении процедуры подруге-студентке. Подавляя приступы смеха, она пробормотала несколько слов застывшей на кровати девушке и чуть ли не тыкала в нее пищеводной трубкой. Пирс, по-прежнему глядя прямо перед собой, нащупала шланг левой рукой и ввела его себе в рот. Затем, закрыв глаза, сделала глотательное движение. По ее горлу прошли конвульсивные спазмы мышц. Она остановилась, чтобы вздохнуть, и затем снова попыталась глотнуть. Шланг укоротился. В комнате стало невероятно тихо. Мисс Бил ощутила смутное волнение, но не могла понять его| причин. Возможно, практиковаться на студентке в кормлении пациентов через трубку было несколько необычным приемом, но и не таким уж редким. В больнице этим обычно занимается доктор, но и медсестра также должна уметь взять на себя ответственность за эту процедуру; и разумеется, лучше научиться этому друг на друге, чем на серьезно больном пациенте, а уж манекен и подавно не может заменить живого человека в данном случае. Однажды она тоже в студенческие годы исполняла роль пациентки и, к своему удивлению, обнаружила, что проглотить трубку довольно легко. Следя за конвульсивными подергиваниями горла сестры Пирс и неосознанно сама делая глотательные движения, как бы помогая ей, она припомнила, спустя целых тридцать лет, неожиданное ощущение холода, когда трубка скользнула вдоль мягкого нёба, и удивление от того, что процедура так быстро закончилась. Но в лице этой бледнолицей девушки на кровати было что-то жалкое и тревожащее, ее глаза были крепко зажмурены, клеенчатый нагрудник делал ее похожей на беспомощного ребенка, тонкая трубка противно извивалась и дергалась в углу ее рта, как червяк. Мисс Бил казалось, что она наблюдает за беспричинным страданием, что вся демонстрация этого метода — возмутительна. В какую-то секунду ей пришлось подавить острое желание прекратить процедуру.
Тем временем одна из двойняшек прикрепила двадцатимиллиметровую спринцовку к концу трубки, готовая удалить немного желудочного сока для анализа, когда трубка достигнет желудка. Руки девушки были абсолютно спокойными и уверенными. Возможно, это только показалось мисс Бил, но в помещении нависла сверхъестественная тишина. Она взглянула на мисс Тейлор. Матрона сосредоточила взгляд на студентке, лежащей на кровати, нахмурилась, губы ее шевельнулись, и она задвигалась на стуле. Мисс Бил подумала, не намерена ли та прервать процедуру. Но заведующая не произнесла ни слова. Мистер Куртни-Бригс наклонился вперед, вцепившись руками в колени. Он пристально смотрел не на Пирс, а на капли, как будто зачарованный мягкими изгибами трубки. Мисс Бил слышала его затрудненное дыхание. Мисс Рольф сидела очень прямо, сложив руки на коленях и глядя перед собой бесстрастным взглядом черных глаз. Ио мисс Бил заметила, что они направлены не иа девушку на кровати, а на хорошенькую студентку. И на мгновение девушка взглянула в ответ, также без всякого выражения.
Двойняшки, которые проводили кормление, обрадованные тем, что им удалось благополучно ввести пищеводный шланг в желудок, подняли воронку высоко над головой студентки и начали медленно вливать молочную смесь в трубку. Казалось, весь класс затаил дыхание. И затем случилось неожиданное. Раздался нечеловеческий, пронзительный визг, и Пирс взлетела над кроватью, как будто подброшенная неодолимой силой. Рухнув затем на гору подушек, с секунду она лежала без движения, после чего соскочила с кровати, раскачиваясь на выгнутых ступнях, словно в жуткой пародии на балетный танец, бессильно хватая пальцами воздух, как будто желая ухватить трубку. И все время она визжала, постоянно визжала, как сирена, которую заело. Пораженная мисс Бил едва успела отметить искаженное судорогой лицо, пену в уголках губ, когда девушка грохнулась на пол и стала на нем извиваться, буквально складываясь в колесо, лбом прижимаясь к полу, тогда как ее тело выгибалось в агонии.
Вдруг испуганно закричала одна из студенток. Какое-то мгновение никто не мог пошевелиться. Затем все бросились к девушке. Сестра Гиринг вцепилась в трубку и выдернула ее из горла несчастной. Мистер Куртни-Бригс решительно ринулся вперед, широко расставив руки. Заведующая и сестра Рольф склонились над бьющейся в муках фигурой, заслоняя ее своими телами. Затем мисс Тейлор выпрямилась и поискала вокруг глазами мисс Бил.
— Студентки… вы не могли бы за ними присмотреть? Рядом с нами пустая комната. Отведите их туда, пожалуйста.
Она пыталась сохранять спокойствие, но тревога заставила ее говорить резко и быстро.
— Поскорее, пожалуйста.
Мисс Бил кивнула. Заведующая снова наклонилась над извивающейся девушкой. Теперь невыносимый визг смолк. Он сменился жалобным стоном и ужасающим стаккато, которое выбивали пятки несчастной по полу. Мистер Куртни-Бригс снял пиджак, отбросил его в сторону и начал закатывать рукава рубашки.
4
Тихо бормоча несвязные слова ободрения, мисс Бил погнала маленькую группу студенток через коридор. Одна из девушек, мисс Бил не видела, кто именно, спрашивала визгливо:
— Да что же с ней случилось? Что случилось? Что сделали не так?
Но никто ей не отвечал. В полном оцепенении они перебрались в соседнюю комнату. Маленькая, странных очертаний комната, которая, вероятно, была отделена от первоначальной гостиной с высоким потолком и теперь служила кабинетом старшей преподавательницы, окнами выходила на противоположную стену здания. Взгляд мисс Бил обежал строгий письменный стол, ряды стальных зеленых шкафчиков с выдвижными ящиками для хранения досье, исписанную доску для заметок и сообщений, небольшую дощечку, на крючках которой болтались ключи, и схему во всю стену, изображающую учебную программу и успехи каждой студентки. Перегородка делила окно пополам, так что в кабинете, и так неприятном своими пропорциями, было еще неуютно и сумрачно. Кто-то щелкнул выключателем, и одна из трубок дневного света начала судорожно мигать и наконец зажглась мертвенным сиянием. Действительно, подумала мисс Бил, чей разум инстинктивно цеплялся за привычные предметы, удивительно неподходящая комната для старшего преподавателя, да и вообще для любого учителя.
Это короткое воспоминание о цели своего визита слегка успокоило ее, но сознание происшедшего страшного события тут же снова ее растревожило. Студентки — кучка испуганных и растерянных девушек — бестолково сгрудились в центре комнаты. Быстро оглядевшись, мисс Бил обнаружила в кабинете только три стула. На какой-то момент она испытала растерянность и замешательство, как хозяйка, не знающая, как ей рассадить своих гостей. Это беспокойство было не совсем неуместным. Ей следовало разместить девушек как можно более удобно и спокойно, чтобы по возможности как-то отвлечь их от происходящего в соседней комнате; может быть, им придется провести здесь неопределенно долгое время.
— Ну-ка, молодые леди, — бодро сказала она, — помогите мне. Давайте придвинем стол сестры к стене, и тогда на него смогут сесть четверо из вас. Я сяду за стол, а вы обе садитесь в кресла.
Во всяком случае, это была хоть какая-то деятельность. Мисс Бил видела, что тоненькая красивая девушка вся дрожит. Она помогла ей опуститься в кресло, и смуглая угрюмая девушка тут же завладела вторым креслом. Нужно поручить ей следить за подругой, подумала мисс Бил. Она стала помогать другим студенткам очищать стол и придвигать его к стене. Если бы она могла послать кого-нибудь за чаем! Несмотря на уважение к более современным методам борьбы с шоком, в глубине души мисс Бил сохранила свою истовую веру в действие чашки крепкого, горячего и сладкого чая. Но сейчас это было недоступно. Она не могла обратиться на кухню с этой просьбой, чтобы не встревожить там кухарок.
— А теперь давайте представимся друг другу, — подбадривающе сказала она. — Меня зовут мисс Мюриэл Бил. Наверное, вам можно и не говорить, что я инспектор Комитета по образованию медсестер. Я знаю почти все ваши имена, но не очень уверена, кто есть кто.
Пять пар глаз испуганно и непонимающе уставились на нее. Но студентка-отличница — как мисс Бил продолжала ее называть про себя — спокойно представила всех:
— Двойняшки — это Морин и Ширли Бэрт. Морин старше сестры минуты на две, и у нее больше веснушек, иначе мы не смогли бы отличать их друг от друга. Рядом с Морин сидит Джулия Пардоу. В одном кресле — Кристина Дейкерс, а во втором — Диана Харпер. А я — Мадлен Гудейл.
Мисс Бил, которая никогда легко не запоминала имена, сделала привычное резюме. Двойняшки Бэрт. Крепкие и здоровые. Запомнить их имена будет довольно просто, хотя трудно будет сразу определить, кто из них кто. Джулия Пардоу. Эффектное имя для эффектной девушки. Очень эффектной, если кому-то нравится этот тип мягкой, вкрадчивой красоты, в которой есть что-то от кошки. Улыбнувшись в безответные темно-голубые глаза, мисс Бил решила, что некоторым — и необязательно только мужчинам — должен нравиться такой тип женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55