Никакого представления о хороших манерах, и даже жалко, что Эмиас подружился именно с ним. Он и так неловок, а тут еще приходится водиться с конюхами...
– Гордыня к добру не ведет, Эдуард, – серьезным тоном произнес Джек, – жаль, что ты так презрительно отзываешься о простых людях. Сердце человека важнее его манер и внешности.
Эдуард поднял брови:
– Что за чушь ты несешь, брат, разве Господь не одаривает каждого в соответствии со своей милостью? Неужели человек, которого Господь вознаградил, будет выглядеть хуже того, кому суждена неизвестность? Бог судит нас по нашим достоинствам – не будешь же ты убеждать меня, что Он ошибается?
На этом их интересный теологический диспут прервался, так как фанфары возвестили о прибытии короля, а за ним – и французской королевы с герцогом Саффолком.
– Ее по-прежнему называют французской королевой? – прошептал Джек Эдуарду, когда бывшая принцесса Мэри присела в реверансе перед королем. Король поднял сестру, холодно поцеловал ее, а затем с большой теплотой приветствовал своего старого друга Брендона.
– Мне кажется, что король его поощряет, – прошептал Эдуард в ответ. – Он по-прежнему любит Саффолка, хотя и не одобряет их брак.
Не прошло и трех месяцев с момента заключения брака принцессы, как она в первый день нового, 1515 года оказалась вдовой, и король Генрих начал уже устраивать ее брак с новым королем Франции, Франциском, несмотря на свое обещание предоставить ей свободу выбора во втором браке. В отчаянии она пошла на преступление – тайно вышла замуж за любимого ею Брендона, в то время как должна была находиться в монастыре в Клюни, оплакивая мужа. Во время королевского траура королева не имеет права покидать свои покои или встречаться с кем-либо, кроме прислуги, – это необходимая предосторожность, дабы обеспечить законнорожденность возможного ребенка вдовы в этот период.
Генрих был в ярости, одно время казалось, что этой парочке придется провести остаток жизни в изгнании. Однако провинившимся удалось, используя в качестве посредника Вулси, испросить королевское прощение, выплатив в качестве штрафа все свое состояние, и в мае им было разрешено вернуться домой, чтобы совершить официальное бракосочетание в Гринвиче, а затем удалиться в ссылку в Саффолк.
– Она выглядит не менее прекрасной, – заметил Джек, – беременность ей к лицу, и ведь это дитя любви. Смотри, как следит за нею глазами Саффолк.
– Ее счастье, что она не зачала раньше, – заметил Эдуард, – это могло стоить ей жизни. Король Франциск – это тебе не Луи, как сказал мне мой господин.
– Близкое родство с королем – не самая приятная вещь на свете, – согласился Джек, – ну, нужно пойти поговорить с Эмиасом и его юным другом. Интересно взглянуть на внука Старого Лиса. По крайней мере, он унаследовал его волосы, если ничего другого.
– Характер тоже, мне кажется, – добавил Эдуард, – а кто это ищет тебя?
Джек повернулся, и на его губах расцвела улыбка:
– Том! Вот те на, что за встреча! Ты приехал с королем? Как ты, как жена?
– День добрый, Морлэнд. Спасибо, мы оба в порядке, – ответил Болейн, – надеюсь, что и ты. День добрый, мастер Эдуард. Дом кардинала становится просто местом встреч Морлэндов. Не сын ли твоего брата тот мальчик?
– Он, – подтвердил Джек. – Мы как раз говорили о нем и о его новом друге, сыне графа Нортумберленда. Как видишь, Том, нам, северянам, приходится держаться друг друга, ведь вы, южане, считаете нас невоспитанными.
Томас Болейн ухмыльнулся, и эту несвойственную его лицу гримасу мог видеть разве что Джек, и то изредка.
– Уж такие вы есть, Джек. Впрочем, я помню, в Антверпене...
– Тогда тебе должно быть стыдно – я совсем забыл об этом, как и подобает достойному сыну церкви. Ну, а как твои дети? Господь благословил тебя прекрасным потомством! Они так похожи на свою мать... – несколько завистливо протянул он.
На лицо Болейна при воспоминании о первой, очаровательной жене набежала тень. Но и второй его брак был по любви, и у него, возможно, имелись иные соображения о Елизавете Болейн, Чем у Джека. Джек тем временем продолжал:
– Кажется, кто-то из твоих девочек был в свите королевы Франции? Что с ней? Она вернулась с королевой?
Болейн покачал головой:
– Неприятная история, – он понизил голос, – но мы выбрались из нее с честью. Анна и три другие девушки, оставленные с принцессой Мэри, были переданы в свиту королевы Клавдии. Во Франции они получат хорошее образование, а королева – добродетельна и набожна, французский же двор – самый блестящий в мире. Я надеюсь, Анна приобретет там должный лоск. Ей это необходимо, чтобы я нашел ей супруга получше.
– Ну, не думаю, чтобы у тебя были с этим трудности! Насколько я помню, она такая милая девушка... – сказал Джек.
– Милая, но не слишком красивая. При этом у меня есть план относительно ее. Относительно их всех. О, это прибыла королева, – послышались новые фанфары, – она согласилась ненадолго заехать. – Болейн снова понизил голос. – Она опять беременна и не хотела выезжать, но кардинал потребовал, и ей пришлось согласиться. А вот, кстати, еще один ваш родственничек, Джек, если я не ошибаюсь. Это не твоя сестра?
– Точно. Эдуард, смотри, наша Мэри! Нужно и с ней переговорить. Как плохо выглядит королева, бедняжка. Есть ли шанс на благополучный исход в этот раз?
Болейн огляделся вокруг.
– На эту тему лучше не говорить, Морлэнд. Пойду поздороваюсь с другими знакомыми. Ты отобедаешь с нами, Джек? Давненько мы не были под одной крышей. Приезжай на той неделе? Я снова буду дома в субботу, в Ивере. Может, ты поохотишься со мной?
– С удовольствием, Том, – ответил Джек, – возьмем с собой твоего парня и покажем ему, как охотятся настоящие мужчины?
– Неплохая идея. Возьми и ты своего племянника, – Том кивнул в сторону Эмиаса, – за компанию. Неплохо бы им подружиться. Джордж, на мой взгляд, слишком много думает о поэзии. Любовь к борьбе и охоте помогут ему в свое время снискать расположение короля, а соревнование со сверстником разовьет в нем дух соперничества.
– Посмотрим, что получится, Том. Тогда до субботы.
Сложная политическая ситуация вынудила Джека остаться в Лондоне на зиму, так что он был в городе, когда в феврале 1561 года в Гринвиче королева родила девочку. В городе царило ликование: девочка была крупной и здоровенькой и, похоже, не собиралась умирать, так что все приверженцы королевы праздновали это счастливое событие, наступившее после стольких неудач.
Девочку, названную Марией, окрестили с большой помпой, и новость распространилась по стране с быстротой молнии, так что когда Джек на следующий день после пира отправился домой, на каждой остановке его уже осаждали люди, желавшие знать мельчайшие подробности о девочке и обо всем, что с ней связано.
– Да, да, прекрасный ребенок, – приходилось ему повторять десятки раз, – клянусь, что принцесса – самый прекрасный ребенок, которого мне доводилось видеть, а у меня пятеро своих, так что я могу сравнивать. Да, насколько я могу судить, она очень похожа на короля, и, разумеется, она – вылитая мать. Король и королева не нарадуются на нее, я никогда не видел столь любящих родителей. Король, держа принцессу на руках, прошел мимо всех европейских послов, чтобы те могли убедиться, насколько прелестен ребенок. Это было самое длинное путешествие домой, которое он когда-либо предпринимал, и во время него было выпито много больше, чем обычно, вина и пива и практически не ушло денег, – но по приезде домой ему пришлось повторить все заново.
– Что ж, – вздохнула Бел, бросая довольный взгляд на копошащихся вокруг нее собственных детей – Кэтрин и Джейн сидели у ее ног, а Джеки и Дикон на коленях, вытаращив глазенки на внушительную фигуру отца, – я так счастлива за них обоих, особенно за бедную королеву. Бог милостив.
– И это является опровержением всех слухов относительно первого брака королевы, – удовлетворенно заявила Анна, бросая косой взгляд на Пола.
Пол, стоявший у камина и в очередной раз сравнивавший масштаб потомства Джека со своим собственным, перевел взгляд с единственного оставшегося дома представителя своего семейства – семилетней Маргарет, сидевшей с шитьем рядом с Бел, – на жену и сказал:
– Вовсе нет, мадам. С чего бы это? Анна сердито поджала губы:
– Потому что, сэр, считалось, что бездетность – это кара королеве, а на самом деле это не так.
– Вы просто не поняли, если это вообще доступно вашему пониманию, – язвительно ответил Пол, – в Библии сказано, что близкая степень родства супругов карается отсутствием мужских потомков. Про девочек там ничего не сказано.
Тут вмешался дядюшка Ричард:
– Мне кажется, проблема еще не решена. Боюсь, что повторятся беспорядки, которые я видел в молодости. Ничто не истощает страну так сильно, как свара из-за короны. Для Англии было бы лучше, если бы король все-таки оставил королеву, хоть она, может быть, и достойнейшая леди.
– Как же он может теперь ее оставить, когда у нее ребенок? – возмутилась Бел.
Джек вздохнул.
– Хоть у нее и ребенок, но, думаю, дядюшка Ричард прав. Это всего лишь дочь. – В эту минуту он обнимал за талию свою перворожденную, семилетнюю Нанетту, стоявшую, прислонясь к нему щекой. Нанетта была его любимицей, и она тоже любила его, но теперь, хотя его любящая рука лежала на ее талии, она возмутилась:
– Папа, почему ты сказал: «всего лишь дочь»? Разве от девочек совсем нет пользы?
– Дорогая моя, – ответил Джек, конечно, дочь – это прекрасная вещь, она как птичка на руке отца, щебечет и делает его счастливым. Но король – не просто отец, он должен иметь сына, чтобы тот унаследовал ему, иначе некому будет править страной и начнутся войны и распри.
Блестящие голубые глаза Нанетты, которые Джек всегда сравнивал с сапфирами на королевской короне, изумленно смотрели на него:
– Но, папа, разве принцесса не может управлять страной?
– Нет, дорогая, девочки не могут управлять – только мальчики.
– Но папа, почему?
Джек возвел глаза горе, а Пол издал смешок:
– Если они еще получат образование, Джек, у тебя будет куча проблем.
Джек ухмыльнулся:
– Радостей без проблем не бывает, – ответил он и посадил дочку на колени. – Видишь ли, дорогая, это очень сложная вещь. Тебе в самом деле это интересно? – Нанетта кивнула. – Тогда слушай. Если девочка станет королевой, то она должна будет родить сына, который бы правил после нее, а для этого ей нужно выйти замуж. А если она выйдет замуж, то ее муж будет королем. Ты понимаешь?
Нанетта кивнула.
– А теперь подумай, за кого ей выходить замуж? Если за иностранного принца, то тогда иностранный принц станет английским королем, и народу это будет не по вкусу.
– Значит, ей надо выходить замуж за англичанина, – решительно заявила Нанетта.
Джек, довольный ее сообразительностью, поцеловал дочку в щеку.
– Верно. Но тогда каждый захочет стать ее избранником, а тот, кто им станет, приобретет врагов в лице всех отвергнутых, и это приведет к ссорам и распрям, и, рано или поздно...
– Рано или поздно, – продолжил за него дядюшка Ричард, – восстанет кто-нибудь, имеющий хоть какие-либо права на трон, и начнется война, и королева перестанет быть королевой. Однажды в Англии уже правила королева, и из-за этого страна была растерзана гражданской войной.
– Королева Мод, – добавил Джек.
– Поэтому-то больше в Англии нет королев, кроме как жен королей, это не годится, Нанетта. Поэтому-то девочка не может занять трон.
Нанетта так расстроилась, что Джек решил рассказать ей прямо сейчас новость, которой он хотел сначала поделиться с Бел.
– Не расстраивайся, моя радость, девочка не может стать королевой, зато есть много других вещей, на которые она способна, и в частности, получить такое же образование, что и мальчики. Вот почему я договорился, что ты поедешь туда, где получишь такое образование, что потом сможешь заниматься всем, чем захочешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78