Когда меня наконец отпустили, признаюсь, я вышел из дома в состоянии, близком к панике. Больше я не в состоянии был нести это бремя в одиночестве, мне срочно требовался непредвзятый советчик, который работал бы для меня, пока полиция копает против меня.
Однако я все еще не хотел обращаться к своему адвокату, у меня возникла другая идея. Я вспомнил о человеке, который учился вместе со мной в Фернхерсте, и даже в том же потоке - по сути дела, моем однокласснике. Наши пути разошлись, когда мы выросли, но в детстве мы довольно много общались. Судя по газетным репортажам, за последнее время этот человек приобрел немалую известность, распутав несколько сложных преступлений, которые завели в тупик даже Скотленд-Ярд. Я не очень поверил в это, когда читал репортажи, мне он запомнился весьма заурядным, и даже довольно-таки нахальным маленьким сорванцом, но сейчас я готов был ухватиться даже за соломинку.
Итак, я послал телеграмму Роджеру Шерингэму, напоминая ему о нашем давнем знакомстве и доверительно сообщая, что нахожусь в крайне опасном положении и срочно нуждаюсь в его помощи.
Глава 9
Ответ Шерингэма не заставил себя ждать. Он сообщал, что приедет вечерним поездом в тот же день. Я был приятно удивлен - должно быть, Шерингэм изменился к лучшему. Насколько я его помнил, раньше он не горел желанием лезть из кожи вон для чей-то пользы.
Через полчаса пришла другая телеграмма, в которой он сообщал номер поезда, время прибытия в Бьюдфорд и просил встретить его на платформе.
После обеда я отвел Джона в сторонку и рассказал ему о том, что сделал. Он великодушно выразил готовность гостеприимно встретить в своем доме любого, кто будет мне помогать, но я видел, что он не вполне одобряет мои действия. Он явно опасался, что Шерингэм лишь подтвердит подозрения полиции, и разве не лучше было бы обратиться к моему собственному адвокату? Я улыбнулся и ответил, что Шерингэм лучший следователь, чем любой адвокат, и все, что от него требуется,- это доказать мою невиновность. Шерингэм сделает это для меня и по моей просьбе не будет собирать улики против кого-то другого. Кажется, мне не удалось убедить Джона, но тут уж я ничего не мог поделать.
Даже наиболее уверенный в своих силах человек с радостью переложит часть своего груза на плечи другого, и поэтому я чувствовал себя гораздо спокойнее, когда в шесть часов вечера пошел в гараж, чтобы вывести свою машину и поехать в Бьюдфорд встречать Шерингэма. Джон, по-видимому, был очень высокого мнения о сто детективных способностях (порой он даже полуофициально работал на Скотленд-Ярд, судя по словам Джона, который, кажется, знал о нем все), поэтому я чувствовал уверенность в том, что он сумеет найти доказательства моей невиновности. Тучи, которые начали было сгущаться над моей головой, опять, кажется начали рассеиваться.
Я вывел машину задним ходом и начал было двигаться вперед, как вдруг слева появился какой-то мужчина, приказавший мне остановиться. Я подчинился, и он предупредил меня (обратившись ко мне по имени), что покидать пределы имения запрещено.
Я почувствовал вполне понятное раздражение.
- Это просто нелепо. Я еду встречать друга, прибывающего на поезде в Бьюдфорд в шесть сорок два.
- Простите, сэр, но таков приказ. Инспектор не разрешил никому покидать окрестности имения в течение еще одного-двух дней, на тот случай, если ему понадобиться срочно допросить кого-либо.
Я спросил его, кто он такой, и потребовал предъявить документ, удостоверяющий его полномочия. Он как-то покраснел и сказал, что полномочия тут не при чем, таковы указания инспектора. Я резко ответил ему и поехал дальше, невзирая на его протесты. Этот инцидент не имел особою значения, по он заставил меня нервничать еще больше. По всей видимости, мне была предоставлена очень ограниченная свобода передвижения. Я не стал обманывать себя предположениями, что подобные строгости касались еще кого-то помимо меня. Такое положение было не только опасным, по и унизительным.
Поэтому я не слишком удивился, когда, подъехав к станции Бьюдфорд, я заметил гам шпика, который последовал за мной на платформу, даже не давая себе труда скрывать свое присутствие. Похоже, вырваться из сетей надолго было невозможно.
Я сразу же узнал Шерингэма, несмотря на то, что не видел его много лег. Кроме того, его трудно было не заметить. Лично я всегда слежу за аккуратностью своего гардероба, даже находясь за городом. Мне было бы крайне неприятно, если бы кто-то ненароком увидел меня в таких позорных фланелевых брюках, какие были на Шерингэме, или в подобной бесформенной шляпе. А он, вероятно, именно так и ходил в Лондоне. Его карманы топорщились от бумаг, а под мышкой левой руки он держал четыре книги.
- Так-так,- сказал он, с таким энтузиазмом тряся мою руку, будто и вправду рад был меня видеть, и меня это как-то сразу ободрило.- Ну как ты тут поживаешь, черт тебя побери, старина Тейперс?
Как бы ни рад я был видеть того, кого уже заранее считал своим спасителем, я не мог не вздрогнуть, услышав это гнусное прозвище, которое считал благополучно похороненным двадцать лет назад. По какой-то совершенно непонятной причине меня нарекли "Тейпворм" (то есть глист) в первый же день, как я переступил порог школы Ферпхерст. Это было в высшей степени оскорбительно и не имело под собой никаких оснований; и хотя в дальнейшем это прозвище сократилось до Тейперса, мне от этого не стало легче. Помню, как недоумевала по этому поводу моя дорогая мама: "Милый Сирил, скажи, пожалуйста, почему здесь все мальчики называют тебя..." Впрочем, это не имеет никакого отношения к моему рассказу.
С моей стороны было бы неучтиво препираться с человеком, только что проехавшим более двухсот миль, чтобы оказать мне услугу, поэтому я сделал хорошую мину и ответил с улыбкой (возможно, несколько натянутой):
- В данный момент, боюсь, довольно паршиво.
В ответ Шерингэм весьма болезненно хлопнул меня по левому плечу, видимо, чтобы меня подбодрить.
- Ну-ну, держи хвост пистолетом, старина, ты пока еще жив, значит, не все потеряно,- заявил он не без черного юмора.- Ты еще даже не арестован... А где бы нам с тобой выпить пивка?
- Пивка?- повторил я без энтузиазма. У нас как раз оставалось достаточно времени, только чтобы доехать до Минтон-Дипс и успеть спокойно переодеться к ужину, да и вообще я не любитель пива, особенно перед едой. Легкое шерри, какая-нибудь настойка или, смотря по обстоятельствам, не очень крепкий ароматный коктейль - это еще куда ни шло, но пиво?- нет уж, благодарю покорно.
- Конечно, пива,- твердо повторил Шерингэм.- У меня с дороги такая жажда разыгралась! Вон там, через дорогу, кажется, есть подходящий паб. Пойдем проверим.
Пришлось мне идти вместе с ним, по от пива я категорически отказался.
- Так, значит, "маленькая неприятность", в которую ты вляпался, это ни много ни мало убийство,- Шерингэм весь сиял от удовольствия.- Я предполагал нечто подобное. И что, они подозревают тебя, Тейперс? Потрясающе! Везет тебе, ничего не скажешь.
- До такой степени везет,- сухо ответил я, потягивая свое шерри,- что вон тот джентльмен, слева от тебя, который заказал горькое пиво, сидит здесь с единственной целью - не дать мне сбежать со следующим поездом.- Мне показалось, что надо дать Шерингэму понять истинную серьезность ситуации, которую он пока, видимо, не осознал до конца.
- Одна из местных ищеек? - сказал Шерингэм, оборачиваясь и не заботясь даже о том, чтобы понизить голос.- Отлично! Сейчас мы его позовем, пусть присоединяется к нам.
Я попытался было остановить его, но прежде, чем я произнес хотя бы слово, Шерингэм действительно предложил сыщику перенести свой стакан на наш конец барной стойки. Тот так и сделал, ухмыляясь, чтобы скрыть смущение.
Шерингэм буквально обрушился на него с вопросами.
Сперва тот уклонялся от ответов, по Шерингэм продолжал сыпать такими именами, как старший инспектор Морсби, комиссар Грин и тому подобными с такой фамильярностью, что детектив наконец не выдержал и спросил:
- А вы сами, сэр, случайно не из Скотленд-Ярда?
- Я-то? О пет... По крайней мере, в данный момент, невозмутимо ответил Шерингэм.- То есть я приехал сюда неофициально, хотя...- Он ясно дал понять, что официальные распоряжения могут поступить ему в любой момент.
К моему немалому удивлению, сыщик попался на этот блеф и заговорил гораздо свободнее. Он сам не занимается этим делом, а явился на станцию, получив приказ по телефону из Минтона.
- Чтобы присматривать за нашим общим приятелем,- сказал Шерингэм, подмигнув в мою сторону, на что я решился ответить смущенной улыбкой.
Сыщик подтвердил, что так оно и было. Шерингэм продолжал задавать ему общие вопросы: кто вел дело, как зовут главного констебля и так далее, и тот отвечал уже безо всяких колебаний.
- Не буду вас расспрашивать о подробностях этого дела,- сказал под конец Шерингэм,- я все узнаю от инспектора Хэнкока. Хотите еще выпить? Нет? Ну, тогда мы, пожалуй, пойдем, Тейперс. Все в порядке,- сказал он сыщику,теперь я сам буду присматривать за мистером Пинкертоном. Можете больше не беспокоиться.
- Отлично, сэр,- ответил сыщик.- Благодарю вас.
Я был сражен. Но с инспектором, как я предполагал, у Шерингэма этот номер не пройдет.
Чтобы отдать должное силам правопорядка, замечу, что, когда мы тронулись в путь, я увидел отражение нашего соглядатая в зеркале заднего вида - тот стоял на пороге паба и наблюдал за нами до тех пор, пока наш автомобиль не скрылся из виду. Видимо, он не настолько нам поверил, как мне показалось, просто делал вид. Трудно было с полной уверенностью сказать, кто из нас лучше блефовал.
Шерингэм болтал, не умолкая, всю дорогу. Он не дал мне изложить ему все факты, хотя я и порывался это сделать, под тем смехотворным предлогом, что человек не может хорошо делать несколько дел одновременно, поэтому либо я должен подождать со своей историей, либо мы окажемся в кювете. Не хвалясь, скажу, что только очень неумелый водитель не может вести машину и разговор одновременно, но Шерингэм весьма нетактично заметил в ответ, что, пока он не получит лучшее представление о моих водительских способностях, он придержит свое мнение.
Я все же отомстил ему, может, немного по-детски. поинтересовавшись, чем он занимался все эти годы помимо своих расследований, хотя сам отлично знал, что Шерингэм писал романы. Помнится, я даже прочитал парочку из них. Мне они показались ничем не выделяющимися из общего потока макулатуры; тем не менее, насколько я слышал, они пользовались достаточным успехом. Он уклончиво ответил, что иногда занимается журналистикой.
В то время как я сделал вид, будто не имею понятия о роде занятий Шерингэма, остальные не сочли нужным этого скрывать. К моему несказанному удивлению, наша неизменно спокойная Этель, которую не смогла вывести из равновесия даже внезапная смерть одного из ее гостей, буквально трепетала перед ним. Я никому, кроме Джона, не сказал о намечающемся приезде Шерингэма, а тот из-за общей суматохи ни словом не обмолвился об этом до тех пор, пока я не уехал в Бьюдфорд, поэтому у Этель едва хватило времени, чтобы подготовить для него спальню, куда я сразу и проводил его, пока остальные переодевались к ужину Ему досталась единственная свободная комната в доме бывшая комната Эрика.
Из беседы, которую мы вели в гостиной перед ужином, потягивая коктейль, я заключил, что Шерингэм и впрямь весьма известен как писатель. К чести его, должен заметить, что, несмотря на свою обычную самоуверенность, когда речь заходила о его сочинительстве, он становился воплощением скромности и будто бы даже стеснялся его. Зато он в самых пространных выражениях хвалил детективные рассказы Джона, которые - к моему изумлению - знал досконально. Тут уж настала очередь Джона смущаться, и так это и продолжалось в том же духе, пока мы скромно стояли рядышком и почтительно внимали беседе двух великих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43