Если так, то Жуков несет полную ответственность за разгром. Если не было в Жукове решимости и храбрости отказаться от выполнения преступных приказов, значит, он должен отвечать как виновник и соучастник преступлений.
Выход был. В крайнем случае, от необходимости принимать преступные решения Жуков мог уйти в смерть. Пожертвовав собой, Жуков мог открыть глаза Сталину и другим руководителям на их ошибочные действия и тем спасти миллионы своих соотечественников. Если бы Жуков застрелился накануне войны в знак протеста против неправильных действий Сталина, вот тогда ему следовало ставить памятник. Вот тогда ответственность за разгром нес бы кто-то другой.
Ответственность начальника Генерального штаба в сто миллионов раз тяжелее ответственности любого другого генерала. От личных качеств начальника Генерального штаба зависит судьба страны и народа в данный момент и на десятилетия, а может быть, и на столетия вперед. Начальник Генерального штаба должен обладать сильным характером. Для этой должности требуется твердость особого рода. И храбрость. Начальник Генерального штаба не имеет права подстраиваться под чужие мнения. Он обязан иметь собственное. Но этого мало. Начальник Генерального штаба обязан свое мнение не только иметь, но отстаивать его на каком угодно уровне. В крайнем случае, он обязан отказаться от высокого поста, если его заставляют идти на компромисс со своими убеждениями и совестью.
Но Жуков не ушел с поста начальника Генерального штаба. И никаких следов его протестов против действий Сталина не удалось обнаружить, несмотря на многолетние старания всего идеологического аппарата огромной страны. Накануне войны Жуков не сделал ничего против воли Сталина. Потому он несет полную ответственность за величайший разгром. Потому он не только самый жестокий и самый кровавый полководец мировой истории, но еще и самый слабовольный, трусливый и бездарный.
3.
Есть еще возражение: Жуков не виноват в разгроме 1941 года, ибо до начала войны он находился на должности начальника Генерального штаба всего только пять месяцев. Он не успел вникнуть в дела.
Этот довод повторялся многократно. Исходил он от самого великого стратега. Академик Анфилов опубликовал воспоминания о том, как через 20 лет после войны встречался с Жуковым. И был разговор примерно следующего содержания.
Анфилов: Как же, Георгий Константинович, промашка такая в начале войны вышла?
Жуков: А вот вы пришли на новую должность, сколько времени потребовалось, чтобы вникнуть?
Анфилов: Ну, один год…
Жуков: То-то, а я всего пять месяцев имел, и хозяйство у меня вон какое.
Анфилов, понятно, с доводом стратега согласился. Согласимся и мы. Но возникает нестыковка. Жуков и его защитники не понимают, в какую яму угодили. Сопоставим два рассказа Жукова. В январе 1941 года великий стратег Жуков якобы бросил взгляд на карту и мысленно воспроизвел весь германский план «Барбаросса». Жуков якобы сразу все понял и якобы громил Павлова на стратегической игре точно так, как германские генералы громили войска Павлова полгода спустя на полях сражений. Но потом, в том же январе 1941 года, Жуков был назначен начальником Генерального штаба, и вот теперь он в обстановку никак вникнуть не смог, не сумел ничего понять, ни в чем разобраться.
В начале января 1941 года Жуков был всего лишь командующим округом, доступа к самой важной информации не имел. На осмысление обстановки на предстоящую стратегическую игру давался всего один день — 1 января 1941 года. А по воспоминаниям Жукова, — вообще никакого времени на осмысление обстановки не давалось. По мемуарам Жукова, стратегическая игра началась прямо на следующий день после совещания высшего командного состава. Но никаких проблем не возникло: не раздумывая долго, великий стратег сразу все оценил, мгновенно указал, где и как немцы будут наступать. И вот Жукова ставят во главе Генерального штаба. Перед ним открыт доступ к любой информации. В его подчинении — все. Жуков может вызвать на ковер, командующего любого военного округа, любой армии, командира любого корпуса, дивизии, бригады, полка, начальника любого штаба, любого управления, направления, отдела и потребовать в пять минут обрисовать обстановку. Прямо в центре Москвы на Ходынском поле распоряжений начальника Генерального штаба всегда ждет самолет. Жуков в любой момент может вылететь в любой штаб, в любой гарнизон, на любой участок границы: что тут у вас? Жуков может потребовать к себе на доклад любого разведчика, от нелегального резидента в Женеве до начальника Главного разведывательного управления: ну-ка обрисуй ситуацию!
2 января 1941 года командующий Киевским особым военным округом генерал армии Жуков с первого взгляда оценил и понял всю обстановку и понимал ее до 11 января, пока продолжалась игра. Но вот 13 января 1941 года генерал армии Жуков назначен начальником Генерального штаба, он смотрит в ту же карту и ничего не может понять. Смотрит весь день, всю ночь, никак вникнуть не может. Смотрит неделю, месяц, два, — ничего не понимает. Призывает на помощь весь Генеральный штаб, штабы всех военных округов, флотов, армий, флотилий, требует на помощь сотни генералов и тысячи полковников, но никак в обстановку не проникает. Проходит третий месяц, четвертый, пятый, Жуков пытается разобраться, но нет, мудрено. Кажется и легко на вид, а рассмотришь — просто черт возьми! Никак не выходит сообразить, что к чему.
С 13 января до 22 июня — пять месяцев, неделя и один день. Так бедный Жуков в обстановку и не вник. Времени не хватило. Так ничего и не понял. Нападают враги, а у него даже приказ об отражении агрессии не написан.
4.
Заявлениям о том, что Жуков не успел уяснить обстановку мы не поверим. И вот почему.
В западных районах СССР — пять военных округов: Ленинградский, Прибалтийский, Западный (он же Белорусский), Киевский и Одесский. В военное время эти округа превращаются во фронты, соответственно: Северный, Северо-Западный, Западный, Юго-Западный и Южный.
Ситуацию в Ленинградском военном округе Жукову можно было не изучать. Природные условия таковы, что боевых действий грандиозного масштаба в Карелии быть не может. Тут непроходимые лесные чащи, тайга, тундра, озера, топкие болота, быстрые речки с каменистыми перекатами и обрывистыми берегами, огромные валуны, скалы, комары и мошкара, которые заедают до смерти, полное отсутствие дорог, лютый климат. А ближе к северу — еще и полярная ночь. Боевые действия тут неизбежно распадаются на мелкие бои местного значения. Ясно, что главный удар противник будет наносить в другом месте. Так что обстановку в Ленинградском военном округе Жуков мог не изучать. Оставались еще четыре округа. Но и они не равноценны.
Германское вторжение могло быть осуществлено в основном через Белоруссию и Украину. В сравнении с Украиной и Белоруссией, остальные направления — второстепенные. Вот Жукову и следовало разбираться в первую очередь с обстановкой в Белоруссии и Украине. Но она ему известна!
После Гражданской войны и до начала Второй мировой войны в строевых частях Жуков служил только в Белоруссии. Из этой службы выпадают короткие периоды учебы на кавалерийских курсах в Ленинграде и служба в Москве, в инспекции кавалерии. Но на строевые должности Жуков неизменно возвращался в Белоруссию. Тут с 1922 по 1939 год он прошел путь от командира эскадрона до заместителя командующего округом. Тут, в Белоруссии, Жуков прошел все ступени служебной лестницы, не пропустив ни одной. Тут он был и командиром полка, и бригады, и дивизии, и корпуса, и пошел еще выше. По долгу службы Жуков должен был знать обстановку в Белоруссии как статьи Боевого устава. Он должен знать каждую кочку и каждый кустик.
Должность заместителя командующего Белорусским военным округом Жуков сдал в конце мая 1939 года, на должность начальника Генерального штаба назначен в январе 1941 года. За это время ситуация в Белоруссии несколько изменилась, однако на фоне того, что было раньше, изменения видны особенно четко: эта дивизия была тут, теперь ее двинули к границе; а здесь была дивизия, теперь ее развернули в корпус; там был корпус, теперь — целая армия. Неужели за пару часов эти изменения нельзя изучить? Тем более, что начальнику Генштаба Жукову самому даже не надо никаких бумаг искать, не надо их читать. Подними трубочку, и тут же, как чертик из табакерки, выпрыгнет бодрый полковник-направленец из Оперативного управления и четко в пять минут доложит: было так, а стало вот так. И карту развернет, и справочку представит, если потребуется.
Кроме всего, в январе 1941 года на стратегической игре Жуков (по его рассказам) воевал на картах именно на территории Белоруссии. И на картах, по словам Жукова, была нанесена реальная обстановка. И была она для Жукова кристально ясной. Откуда же потом в его светлую голову закрались неясности?
Самый мощный из всех военных округов — Киевский. Обстановку в Киевском особом военном округе Жукову изучать тоже не надо. Жуков пришел в Генеральный штаб с поста командующего Киевским особым военным округом. Обстановку в нем Жуков обязан был знать лучше, чем кто-либо на нашей планете.
Кроме того, когда Жуков был командиром бригады, дивизии, корпуса, заместителем командующего в Белорусским военным округе, он должен был знать обстановку в других военных округах, прежде всего — в соседнем Киевском. А когда Жуков командовал Киевским округом, он по долгу службы должен был знать обстановку во всех остальных округах, прежде всего — в соседних — Белорусском и Одесском.
Если вы командир стрелкового отделения, то должны наладить взаимодействие с соседями. Вы обязаны знать, какое отделение действует правее вас, какое — левее. Вы должны знать, какие у ваших соседей силы, какое вооружение, сколько людей и боеприпасов, на что они способны и какие задачи выполняют. Если вы командир взвода, то ваша прямая обязанность знать все о соседних взводах. Это относится к командирам всех рангов. До самого верха. Если вы командующий Киевским округом, так уж извольте изучить обстановку и у своих соседей. Положение обязывает.
Остаются еще два направления: Прибалтика и Молдавия. С точки зрения обороны страны, это явно не главные направления. Обстановку в Молдавии, т. е. на территории Одесского военного округа, Жуков обязан был знать по двум причина. С одной стороны, Одесский округ — это сосед Киевского особого военного округа. С другой стороны, полгода назад, в июне 1940 года, Жуков командовал войсками Южного фронта в ходе похода в Бессарабию, т. е. в Молдавию. Южный фронт разворачивался на территории Киевского и Одесского округов и имел в своем составе войска как Киевского, так и Одесского округов. Перед тем, как принять под командование Южный фронт, Жуков два месяца работал в Москве. Его специально освободили от всех должностей с тем, чтобы дать возможность изучить обстановку в Одесском и Киевском округах и на сопредельных территориях. И тогда в июне 1940 года все было Жукову ясно и с Киевским округом и с Одесским.
Так что же Жукову непонятно?
Если непонятна ситуация в Прибалтике, то опять же нужно вызвать направленца из Оперативного управления Генштаба, который коротко и ясно доложит все, что требуется. Если этого мало, то можно вызвать командующего Прибалтийским особым военным округом, начальника его штаба, командующих армиями, которые находятся в Прибалтике, пусть докладывают!
Но даже если Жуков за пять месяцев упорных трудов не смог сообразить, где находится 8-я армия Прибалтийского округа, а где 11-я, что входит в их состав и какие они решают задачи, то ничего страшного в этом нет. Пусть бы Жуков остановил вторжение противника через Украину и Белоруссию, а уж с Прибалтикой как-нибудь справились и без Жукова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Выход был. В крайнем случае, от необходимости принимать преступные решения Жуков мог уйти в смерть. Пожертвовав собой, Жуков мог открыть глаза Сталину и другим руководителям на их ошибочные действия и тем спасти миллионы своих соотечественников. Если бы Жуков застрелился накануне войны в знак протеста против неправильных действий Сталина, вот тогда ему следовало ставить памятник. Вот тогда ответственность за разгром нес бы кто-то другой.
Ответственность начальника Генерального штаба в сто миллионов раз тяжелее ответственности любого другого генерала. От личных качеств начальника Генерального штаба зависит судьба страны и народа в данный момент и на десятилетия, а может быть, и на столетия вперед. Начальник Генерального штаба должен обладать сильным характером. Для этой должности требуется твердость особого рода. И храбрость. Начальник Генерального штаба не имеет права подстраиваться под чужие мнения. Он обязан иметь собственное. Но этого мало. Начальник Генерального штаба обязан свое мнение не только иметь, но отстаивать его на каком угодно уровне. В крайнем случае, он обязан отказаться от высокого поста, если его заставляют идти на компромисс со своими убеждениями и совестью.
Но Жуков не ушел с поста начальника Генерального штаба. И никаких следов его протестов против действий Сталина не удалось обнаружить, несмотря на многолетние старания всего идеологического аппарата огромной страны. Накануне войны Жуков не сделал ничего против воли Сталина. Потому он несет полную ответственность за величайший разгром. Потому он не только самый жестокий и самый кровавый полководец мировой истории, но еще и самый слабовольный, трусливый и бездарный.
3.
Есть еще возражение: Жуков не виноват в разгроме 1941 года, ибо до начала войны он находился на должности начальника Генерального штаба всего только пять месяцев. Он не успел вникнуть в дела.
Этот довод повторялся многократно. Исходил он от самого великого стратега. Академик Анфилов опубликовал воспоминания о том, как через 20 лет после войны встречался с Жуковым. И был разговор примерно следующего содержания.
Анфилов: Как же, Георгий Константинович, промашка такая в начале войны вышла?
Жуков: А вот вы пришли на новую должность, сколько времени потребовалось, чтобы вникнуть?
Анфилов: Ну, один год…
Жуков: То-то, а я всего пять месяцев имел, и хозяйство у меня вон какое.
Анфилов, понятно, с доводом стратега согласился. Согласимся и мы. Но возникает нестыковка. Жуков и его защитники не понимают, в какую яму угодили. Сопоставим два рассказа Жукова. В январе 1941 года великий стратег Жуков якобы бросил взгляд на карту и мысленно воспроизвел весь германский план «Барбаросса». Жуков якобы сразу все понял и якобы громил Павлова на стратегической игре точно так, как германские генералы громили войска Павлова полгода спустя на полях сражений. Но потом, в том же январе 1941 года, Жуков был назначен начальником Генерального штаба, и вот теперь он в обстановку никак вникнуть не смог, не сумел ничего понять, ни в чем разобраться.
В начале января 1941 года Жуков был всего лишь командующим округом, доступа к самой важной информации не имел. На осмысление обстановки на предстоящую стратегическую игру давался всего один день — 1 января 1941 года. А по воспоминаниям Жукова, — вообще никакого времени на осмысление обстановки не давалось. По мемуарам Жукова, стратегическая игра началась прямо на следующий день после совещания высшего командного состава. Но никаких проблем не возникло: не раздумывая долго, великий стратег сразу все оценил, мгновенно указал, где и как немцы будут наступать. И вот Жукова ставят во главе Генерального штаба. Перед ним открыт доступ к любой информации. В его подчинении — все. Жуков может вызвать на ковер, командующего любого военного округа, любой армии, командира любого корпуса, дивизии, бригады, полка, начальника любого штаба, любого управления, направления, отдела и потребовать в пять минут обрисовать обстановку. Прямо в центре Москвы на Ходынском поле распоряжений начальника Генерального штаба всегда ждет самолет. Жуков в любой момент может вылететь в любой штаб, в любой гарнизон, на любой участок границы: что тут у вас? Жуков может потребовать к себе на доклад любого разведчика, от нелегального резидента в Женеве до начальника Главного разведывательного управления: ну-ка обрисуй ситуацию!
2 января 1941 года командующий Киевским особым военным округом генерал армии Жуков с первого взгляда оценил и понял всю обстановку и понимал ее до 11 января, пока продолжалась игра. Но вот 13 января 1941 года генерал армии Жуков назначен начальником Генерального штаба, он смотрит в ту же карту и ничего не может понять. Смотрит весь день, всю ночь, никак вникнуть не может. Смотрит неделю, месяц, два, — ничего не понимает. Призывает на помощь весь Генеральный штаб, штабы всех военных округов, флотов, армий, флотилий, требует на помощь сотни генералов и тысячи полковников, но никак в обстановку не проникает. Проходит третий месяц, четвертый, пятый, Жуков пытается разобраться, но нет, мудрено. Кажется и легко на вид, а рассмотришь — просто черт возьми! Никак не выходит сообразить, что к чему.
С 13 января до 22 июня — пять месяцев, неделя и один день. Так бедный Жуков в обстановку и не вник. Времени не хватило. Так ничего и не понял. Нападают враги, а у него даже приказ об отражении агрессии не написан.
4.
Заявлениям о том, что Жуков не успел уяснить обстановку мы не поверим. И вот почему.
В западных районах СССР — пять военных округов: Ленинградский, Прибалтийский, Западный (он же Белорусский), Киевский и Одесский. В военное время эти округа превращаются во фронты, соответственно: Северный, Северо-Западный, Западный, Юго-Западный и Южный.
Ситуацию в Ленинградском военном округе Жукову можно было не изучать. Природные условия таковы, что боевых действий грандиозного масштаба в Карелии быть не может. Тут непроходимые лесные чащи, тайга, тундра, озера, топкие болота, быстрые речки с каменистыми перекатами и обрывистыми берегами, огромные валуны, скалы, комары и мошкара, которые заедают до смерти, полное отсутствие дорог, лютый климат. А ближе к северу — еще и полярная ночь. Боевые действия тут неизбежно распадаются на мелкие бои местного значения. Ясно, что главный удар противник будет наносить в другом месте. Так что обстановку в Ленинградском военном округе Жуков мог не изучать. Оставались еще четыре округа. Но и они не равноценны.
Германское вторжение могло быть осуществлено в основном через Белоруссию и Украину. В сравнении с Украиной и Белоруссией, остальные направления — второстепенные. Вот Жукову и следовало разбираться в первую очередь с обстановкой в Белоруссии и Украине. Но она ему известна!
После Гражданской войны и до начала Второй мировой войны в строевых частях Жуков служил только в Белоруссии. Из этой службы выпадают короткие периоды учебы на кавалерийских курсах в Ленинграде и служба в Москве, в инспекции кавалерии. Но на строевые должности Жуков неизменно возвращался в Белоруссию. Тут с 1922 по 1939 год он прошел путь от командира эскадрона до заместителя командующего округом. Тут, в Белоруссии, Жуков прошел все ступени служебной лестницы, не пропустив ни одной. Тут он был и командиром полка, и бригады, и дивизии, и корпуса, и пошел еще выше. По долгу службы Жуков должен был знать обстановку в Белоруссии как статьи Боевого устава. Он должен знать каждую кочку и каждый кустик.
Должность заместителя командующего Белорусским военным округом Жуков сдал в конце мая 1939 года, на должность начальника Генерального штаба назначен в январе 1941 года. За это время ситуация в Белоруссии несколько изменилась, однако на фоне того, что было раньше, изменения видны особенно четко: эта дивизия была тут, теперь ее двинули к границе; а здесь была дивизия, теперь ее развернули в корпус; там был корпус, теперь — целая армия. Неужели за пару часов эти изменения нельзя изучить? Тем более, что начальнику Генштаба Жукову самому даже не надо никаких бумаг искать, не надо их читать. Подними трубочку, и тут же, как чертик из табакерки, выпрыгнет бодрый полковник-направленец из Оперативного управления и четко в пять минут доложит: было так, а стало вот так. И карту развернет, и справочку представит, если потребуется.
Кроме всего, в январе 1941 года на стратегической игре Жуков (по его рассказам) воевал на картах именно на территории Белоруссии. И на картах, по словам Жукова, была нанесена реальная обстановка. И была она для Жукова кристально ясной. Откуда же потом в его светлую голову закрались неясности?
Самый мощный из всех военных округов — Киевский. Обстановку в Киевском особом военном округе Жукову изучать тоже не надо. Жуков пришел в Генеральный штаб с поста командующего Киевским особым военным округом. Обстановку в нем Жуков обязан был знать лучше, чем кто-либо на нашей планете.
Кроме того, когда Жуков был командиром бригады, дивизии, корпуса, заместителем командующего в Белорусским военным округе, он должен был знать обстановку в других военных округах, прежде всего — в соседнем Киевском. А когда Жуков командовал Киевским округом, он по долгу службы должен был знать обстановку во всех остальных округах, прежде всего — в соседних — Белорусском и Одесском.
Если вы командир стрелкового отделения, то должны наладить взаимодействие с соседями. Вы обязаны знать, какое отделение действует правее вас, какое — левее. Вы должны знать, какие у ваших соседей силы, какое вооружение, сколько людей и боеприпасов, на что они способны и какие задачи выполняют. Если вы командир взвода, то ваша прямая обязанность знать все о соседних взводах. Это относится к командирам всех рангов. До самого верха. Если вы командующий Киевским округом, так уж извольте изучить обстановку и у своих соседей. Положение обязывает.
Остаются еще два направления: Прибалтика и Молдавия. С точки зрения обороны страны, это явно не главные направления. Обстановку в Молдавии, т. е. на территории Одесского военного округа, Жуков обязан был знать по двум причина. С одной стороны, Одесский округ — это сосед Киевского особого военного округа. С другой стороны, полгода назад, в июне 1940 года, Жуков командовал войсками Южного фронта в ходе похода в Бессарабию, т. е. в Молдавию. Южный фронт разворачивался на территории Киевского и Одесского округов и имел в своем составе войска как Киевского, так и Одесского округов. Перед тем, как принять под командование Южный фронт, Жуков два месяца работал в Москве. Его специально освободили от всех должностей с тем, чтобы дать возможность изучить обстановку в Одесском и Киевском округах и на сопредельных территориях. И тогда в июне 1940 года все было Жукову ясно и с Киевским округом и с Одесским.
Так что же Жукову непонятно?
Если непонятна ситуация в Прибалтике, то опять же нужно вызвать направленца из Оперативного управления Генштаба, который коротко и ясно доложит все, что требуется. Если этого мало, то можно вызвать командующего Прибалтийским особым военным округом, начальника его штаба, командующих армиями, которые находятся в Прибалтике, пусть докладывают!
Но даже если Жуков за пять месяцев упорных трудов не смог сообразить, где находится 8-я армия Прибалтийского округа, а где 11-я, что входит в их состав и какие они решают задачи, то ничего страшного в этом нет. Пусть бы Жуков остановил вторжение противника через Украину и Белоруссию, а уж с Прибалтикой как-нибудь справились и без Жукова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56