Перед глазами замелькали сцены из прошлого, все эти непристойности. «Ради Бога, держи себя в руках». Она заговорила, но не слышала себя. Казалось, ее поглотила тишина. Она смотрела на его лицо, как идиотка, пытаясь по губам прочесть то, что он говорил. Он говорил, но она ничего не слышала. Он вопросительно посмотрел на нее. Что он спрашивает? Она не слышала его вопроса, поэтому и не смогла ответить. Теперь она не только оглохла, но и онемела. Это был какой-то кошмар. Пандора молила, чтобы к ней вернулся слух. Она хотела слышать шум и гул ресторана. Они пришли к ней вместе со звуками его голоса:
– С вами все в порядке?
– Да, все прекрасно.
– Вы кого-то ждете? – Нет, я одна.
– Не будете возражать, если я присяду?
Она покачала головой, пытаясь улыбнуться. Уайлдмен непринужденно уселся за столик напротив нее.
– Как поживаете? Все еще играете в теннис в Бель-Эр?
Ей надо было придумать, что отвечать на его вопросы. Теперь она чувствовала себя испуганной, растерянной девчонкой. «Скажи хоть что-нибудь, просто говори, Бога ради! Все что угодно!»
– Вы были правы насчет того платья: оно действительно мне идет.
– Отлично. Я так и думал. – Он помолчал, раздумывая над тем, стоит ли рискнуть и сделать следующий шаг. Рано или поздно ему все равно придется это сделать, так почему же не теперь?
– Послушайте, меня зовут Чарльз. Чарльз Уайлдмен.
Пандора вдруг осознала, что до этого никогда даже не пыталась дать ему какое-нибудь имя, даже не старалась угадать или придумать его. Она думала о нем как о человеке без имени. Просто – мужчина. Мужчина со шрамом.
– Меня зовут Пандора. Пандора Хартен. Почему она сказала так? Она ведь не пыталась скрыть свою настоящую фамилию, фамилию Алека, девичья фамилия как-то сама естественно слетела с губ. Хотя это-то как раз и было неестественно: она никогда не пользовалась своей девичьей фамилией. Неужели это значит, что она не хочет быть замужней женщиной, женой Алека? Она что, стыдится Алека? Или это как-то связано с ее поездкой домой, в Нью-Хэмпшир?
Уайлдмен удивился. Почему она назвалась не своим именем? Он видел, что она крутит на пальце обручальное кольцо. Кто такой Хартен? Может быть, она была замужем до этого? Может быть, это ее девичья фамилия? Он всегда думал о ней только как о жене Хэммонда. Но, что бы там ни было, это хороший признак: он говорил правду, а она что-то скрывала. Это давало ему преимущество.
– Пандора – необычное имя.
– Мой отец был… Он специалист по древним культурам. Это он придумал такое имя.
– Пандора в греческой мифологии – это как Ева в иудаизме.
Пандора вспомнила книги по древнегреческой культуре, которые она видела в бунгало. Странно, но это их как-то сближало.
– Мне тоже здесь нравится, – сказал он. – Я оценил кухню французских переселенцев, когда работал в Луизиане.
– Я никогда не была в Луизиане. – Она не осмелилась спросить его, что он там делал.
Он видел, что она хочет узнать о нем побольше, и дал ей пищу для размышлений.
– Я был в Новом Орлеане и Батон Руж, делал фотографии для журнальной статьи.
– Про кухню французских переселенцев?
– Нет, это был репортаж о старых публичных домах.
– Как интересно! – Она поерзала на стуле – упоминание о сексе смутило ее. Он знал, что так и будет.
– Что вы заказали?
– Копченую лососину.
– Прекрасная идея. – Уайлдмен подозвал официанта и заказал то же. – Интересно, я заметил, что копченая рыба входит в моду. Еще несколько лет назад мы бы отослали ее обратно на кухню, решили бы, что она пережарена.
– Не хотите ли вина? – осторожно спросила она.
– Спасибо. – Он попросил официанта принести еще рюмку и продолжал: – Знаете, это ведь так странно, что мы встретились. Я на днях думал о вас.
– Да? – Этого она и боялась. Не нужно было позволять ему садиться за свой столик.
– Я видел женщину, которая напомнила мне вас. В «Шерман Оукс».
– А, возможно. Это могла быть и я. Это было в пятницу?
– Кажется.
– По пятницам я езжу в свой стрелковый клуб. Он находится в «Шерман Оукс».
– Стрелковый клуб? Так вы снайпер? – Он засмеялся.
– Я бы так не сказала.
– Нам всем нужны свои цели, – сказал он.
– Да, пожалуй. – Что он хотел этим сказать?
– Это полезно для самообороны. Особенно если женщина живет одна.
– Я живу не одна. – К чему он клонит? По ее кольцу он должен был бы догадаться, что она замужем. Может быть, он думает, что она в разводе. Хотя сейчас, во всяком случае, он прав: она действительно одна.
Принесли лососину. Уайлдмен больше не говорил на тему об одиночестве. «Пока хватит», – подумал он и перешел на другую тему.
– Я вас сейчас с трудом узнал.
– Когда я одета, вы имеете в виду? – невольно вырвалось у нее.
– Вы зачесали волосы назад. И выглядите по-другому, более серьезной.
– Это зависит от настроения. – «Интересно, – подумала она, – как это прозвучало?»
– Раньше у вас был более счастливый вид.
– Послушайте, мне не хочется говорить о том, что было раньше.
– Понимаю. Простите. – Он опустил глаза. Она не хотела грубить ему. Он был так мил и откровенен. Ей не хотелось выглядеть расстроенной или опечаленной. В конце концов во всем, что случилось, участвовала и она.
– Я хотел сказать… – Он помолчал, выжидая, захочет ли она услышать его секрет.
– Что?
– Вы помните ту женщину, которая ворвалась тогда в ресторан?
– Да.
– Она застрелилась.
– О Боже! Мне очень жаль. – Пандора ощутила чувство вины. Неужели это из-за нее?
– Она и раньше пыталась сделать это. Между нами уже много месяцев ничего не было, но, полагаю, она не смогла с этим примириться. Это очень печально.
– Когда же это произошло? Я хотела спросить, это случилось вскоре после… после нас?
– На следующий день. Но послушайте, это не имеет никакого отношения к нам. Вы не должны чувствовать себя виноватой. Жизнь продолжается.
– Но не для нее. Бедняжка. – Пандору тронуло то, что он рассказал ей об этом. Это каким-то образом выражало его доверие к ней. Уайлдмен больше не улыбался. Он перестал есть и выпил немного вина.
– Во всяком случае, – сказал он, – все это уже позади.
Пандора никогда в жизни не думала о самоубийстве. Но вот Алек, Алек мог сделать это. Она подумала об Алеке, пытаясь представить, где он, что делает, но ничего не приходило в голову. Сплошной провал.
– Странно, – сказала она. – С тех пор как мы встретились, моя жизнь несколько изменилась.
– Надеюсь, к лучшему.
– Да нет. – Она заколебалась: стоит ли заходить так далеко? Откуда она может и не вернуться? Но ей необходимо было с кем-то поговорить, но никогда Пандора не представляла, что будет разговаривать с этим мужчиной. Это был последний человек, к кому она могла бы обратиться за поддержкой. И все же, если он являлся причиной того, что уехал Алек, то, может быть, с ним-то и стоило поговорить, все ему рассказать. Ну, может быть, не все. Когда он появился, ее мысли приняли сексуальный характер. Но теперь он больше казался ей другом, нет, не другом, просто приятелем. Даже не это. Просто человеком, которого она больше никогда в жизни не увидит. Никогда. Она просто поговорит с незнакомым человеком.
Уайлдмен чувствовал, что она вот-вот раскроется. Стоит ли ему продолжать свою историю? Пока это действовало. Он решил, что Пандоре нужна подсказка, нечто, что заставило бы ее поверить ему.
– Я где-то даже скучаю по ней, – сказал он. – Теперь, когда ее нет.
Это сработало. Это вызвало сочувствие.
– Мой муж пропал.
Итак, она призналась ему в этом. Это совпадение, – он ведь тоже потерял некогда близкого ему человека, – казалось, каким-то образом сближает их.
– Исчез? Вы хотите сказать, он вас бросил?
– Не знаю. Десять дней назад я вернулась из поездки к отцу, а мужа не оказалось дома.
– Вы не знаете почему? Она покачала головой.
– Я заявила в полицию. Но, знаете, они его так и не нашли. Я теряюсь в догадках.
– Ужасно.
– Самое ужасное, я не могу понять, почему это случилось. Ведь не было никаких причин.
– Может быть, с ним произошел несчастный случай?
– Возможно. Не знаю, почему я вам все это рассказываю.
Уайлдмен пристально вгляделся в нее. Вид у нее был не такой уж расстроенный. Во всяком случае, плакать она не собиралась. Это хорошо. Он станет ее другом. Она сможет делиться с ним своими чувствами и мыслями. Это просто отлично. Ее чувственность всегда останется при ней под маской сдержанности.
– Я уверен, он вернется. Надеюсь, ничего страшного с ним не произошло.
– Надеюсь, но в глубине души я почти уверена, что он исчез навсегда.
– А вы не думали нанять частного сыщика?
– Нет, мне это не пришло в голову.
– Может быть, он сможет помочь. Обычно полиция не очень серьезно относится к таким делам.
– Правда?
– В этом городе большая преступность, и на исчезнувших людей они не обращают особого внимания.
– Да. Пожалуй, вы правы. – Наверное, он действительно прав, это – мысль. – Но я не знаю никаких частных сыщиков. Может быть, посмотреть объявления?
– Вам нужно надежное агентство, а по частным объявлениям невозможно сказать, кто там лучше других.
– Думаю, я смогу поспрашивать у друзей. Но мне не очень-то хочется распространяться на эту тему.
– Я вас понимаю. Послушайте, хоть меня это и не касается, если хотите, я могу поинтересоваться у знающих людей.
– Очень любезно с вашей стороны.
– Я знаю нескольких человек в «Лос-Анджелес таймс», может быть, они сумеют помочь.
– Я подумаю над вашим предложением. Но мне все это так неудобно.
– Возьмите номер моего телефона. Если надумаете, я постараюсь помочь вам.
Уайлдмен вынул записную книжку и записал телефон мансарды, вырвал страничку и положил на стол около ее рюмки с вином. Она улыбнулась ему. Улыбка эта выражала доверие и благодарность.
Уайлдмену не хотелось уходить от нее. Быть рядом с ней опять, после стольких дней, повышало его жизненный тонус. Уайлдмен не сомневался, что через несколько недель, если не дней, она станет его. Он уже сейчас хотел схватить ее в объятия и прижать к себе. Ему было нелегко посмотреть на часы и сказать:
– Ну, мне, пожалуй, пора идти.
Ей хотелось, чтобы он остался. Он предложил заплатить за обед, но она и слышать об этом не хотела. У нее есть номер его телефона. Если она захочет его, то всегда может позвонить. Он не спросил номер ее телефона. Когда он пожал ей руку, Пандора почувствовала жар его тела и вспомнила их прощальное пожатие в том бунгало, после того как они занимались любовью. Теперь ей вдруг опять захотелось его. «Ты сошла с ума?».
Она смотрела, как он уходит. Уайлдмен помахал ей, покидая ресторан, и скрылся из виду. Она налила себе еще вина. Впервые за эти дни она подумала не об Алеке, а о другом мужчине. Она взглянула на записку, которую он оставил. У этого человека было имя, он существовал в реальности. Пандора почувствовала, как у нее улучшается настроение. Она не могла больше читать свой роман, но допила Вино и доела лососину. «Благодарю тебя, Господи, за эту случайную встречу», – подумала она.
5
Когда Пандора вернулась домой, ее мутило. Если с утра она чувствовала здоровый голод, то теперь ее тошнило. Убираясь в спальне Полетт и наклонившись над ее кроватью, чтобы получше натянуть простыни, она вдруг почувствовала, что ее сейчас вырвет. Она бросилась в ванную, чувствуя, как в горле у нее все горит. Она чувствовала позывы, но рвоты не было. Она наклонилась над унитазом. В чем причина? Может быть, она отравилась? Или это из-за переживаний, из-за Алека? Но еда в ресторане была очень вкусная, а отсутствие Алека было теперь свершившимся фактом, а не причиной для страха. Просто его не было. Живого или мертвого, его не было с ней. Ее так и не вырвало, и через несколько минут Пандора вышла из ванной и рухнула на так и не застеленную кровать Полетт.
Зачем этот человек появился опять? Чтобы мучить ее? Как будто у нее и так уже мало неприятностей в жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
– С вами все в порядке?
– Да, все прекрасно.
– Вы кого-то ждете? – Нет, я одна.
– Не будете возражать, если я присяду?
Она покачала головой, пытаясь улыбнуться. Уайлдмен непринужденно уселся за столик напротив нее.
– Как поживаете? Все еще играете в теннис в Бель-Эр?
Ей надо было придумать, что отвечать на его вопросы. Теперь она чувствовала себя испуганной, растерянной девчонкой. «Скажи хоть что-нибудь, просто говори, Бога ради! Все что угодно!»
– Вы были правы насчет того платья: оно действительно мне идет.
– Отлично. Я так и думал. – Он помолчал, раздумывая над тем, стоит ли рискнуть и сделать следующий шаг. Рано или поздно ему все равно придется это сделать, так почему же не теперь?
– Послушайте, меня зовут Чарльз. Чарльз Уайлдмен.
Пандора вдруг осознала, что до этого никогда даже не пыталась дать ему какое-нибудь имя, даже не старалась угадать или придумать его. Она думала о нем как о человеке без имени. Просто – мужчина. Мужчина со шрамом.
– Меня зовут Пандора. Пандора Хартен. Почему она сказала так? Она ведь не пыталась скрыть свою настоящую фамилию, фамилию Алека, девичья фамилия как-то сама естественно слетела с губ. Хотя это-то как раз и было неестественно: она никогда не пользовалась своей девичьей фамилией. Неужели это значит, что она не хочет быть замужней женщиной, женой Алека? Она что, стыдится Алека? Или это как-то связано с ее поездкой домой, в Нью-Хэмпшир?
Уайлдмен удивился. Почему она назвалась не своим именем? Он видел, что она крутит на пальце обручальное кольцо. Кто такой Хартен? Может быть, она была замужем до этого? Может быть, это ее девичья фамилия? Он всегда думал о ней только как о жене Хэммонда. Но, что бы там ни было, это хороший признак: он говорил правду, а она что-то скрывала. Это давало ему преимущество.
– Пандора – необычное имя.
– Мой отец был… Он специалист по древним культурам. Это он придумал такое имя.
– Пандора в греческой мифологии – это как Ева в иудаизме.
Пандора вспомнила книги по древнегреческой культуре, которые она видела в бунгало. Странно, но это их как-то сближало.
– Мне тоже здесь нравится, – сказал он. – Я оценил кухню французских переселенцев, когда работал в Луизиане.
– Я никогда не была в Луизиане. – Она не осмелилась спросить его, что он там делал.
Он видел, что она хочет узнать о нем побольше, и дал ей пищу для размышлений.
– Я был в Новом Орлеане и Батон Руж, делал фотографии для журнальной статьи.
– Про кухню французских переселенцев?
– Нет, это был репортаж о старых публичных домах.
– Как интересно! – Она поерзала на стуле – упоминание о сексе смутило ее. Он знал, что так и будет.
– Что вы заказали?
– Копченую лососину.
– Прекрасная идея. – Уайлдмен подозвал официанта и заказал то же. – Интересно, я заметил, что копченая рыба входит в моду. Еще несколько лет назад мы бы отослали ее обратно на кухню, решили бы, что она пережарена.
– Не хотите ли вина? – осторожно спросила она.
– Спасибо. – Он попросил официанта принести еще рюмку и продолжал: – Знаете, это ведь так странно, что мы встретились. Я на днях думал о вас.
– Да? – Этого она и боялась. Не нужно было позволять ему садиться за свой столик.
– Я видел женщину, которая напомнила мне вас. В «Шерман Оукс».
– А, возможно. Это могла быть и я. Это было в пятницу?
– Кажется.
– По пятницам я езжу в свой стрелковый клуб. Он находится в «Шерман Оукс».
– Стрелковый клуб? Так вы снайпер? – Он засмеялся.
– Я бы так не сказала.
– Нам всем нужны свои цели, – сказал он.
– Да, пожалуй. – Что он хотел этим сказать?
– Это полезно для самообороны. Особенно если женщина живет одна.
– Я живу не одна. – К чему он клонит? По ее кольцу он должен был бы догадаться, что она замужем. Может быть, он думает, что она в разводе. Хотя сейчас, во всяком случае, он прав: она действительно одна.
Принесли лососину. Уайлдмен больше не говорил на тему об одиночестве. «Пока хватит», – подумал он и перешел на другую тему.
– Я вас сейчас с трудом узнал.
– Когда я одета, вы имеете в виду? – невольно вырвалось у нее.
– Вы зачесали волосы назад. И выглядите по-другому, более серьезной.
– Это зависит от настроения. – «Интересно, – подумала она, – как это прозвучало?»
– Раньше у вас был более счастливый вид.
– Послушайте, мне не хочется говорить о том, что было раньше.
– Понимаю. Простите. – Он опустил глаза. Она не хотела грубить ему. Он был так мил и откровенен. Ей не хотелось выглядеть расстроенной или опечаленной. В конце концов во всем, что случилось, участвовала и она.
– Я хотел сказать… – Он помолчал, выжидая, захочет ли она услышать его секрет.
– Что?
– Вы помните ту женщину, которая ворвалась тогда в ресторан?
– Да.
– Она застрелилась.
– О Боже! Мне очень жаль. – Пандора ощутила чувство вины. Неужели это из-за нее?
– Она и раньше пыталась сделать это. Между нами уже много месяцев ничего не было, но, полагаю, она не смогла с этим примириться. Это очень печально.
– Когда же это произошло? Я хотела спросить, это случилось вскоре после… после нас?
– На следующий день. Но послушайте, это не имеет никакого отношения к нам. Вы не должны чувствовать себя виноватой. Жизнь продолжается.
– Но не для нее. Бедняжка. – Пандору тронуло то, что он рассказал ей об этом. Это каким-то образом выражало его доверие к ней. Уайлдмен больше не улыбался. Он перестал есть и выпил немного вина.
– Во всяком случае, – сказал он, – все это уже позади.
Пандора никогда в жизни не думала о самоубийстве. Но вот Алек, Алек мог сделать это. Она подумала об Алеке, пытаясь представить, где он, что делает, но ничего не приходило в голову. Сплошной провал.
– Странно, – сказала она. – С тех пор как мы встретились, моя жизнь несколько изменилась.
– Надеюсь, к лучшему.
– Да нет. – Она заколебалась: стоит ли заходить так далеко? Откуда она может и не вернуться? Но ей необходимо было с кем-то поговорить, но никогда Пандора не представляла, что будет разговаривать с этим мужчиной. Это был последний человек, к кому она могла бы обратиться за поддержкой. И все же, если он являлся причиной того, что уехал Алек, то, может быть, с ним-то и стоило поговорить, все ему рассказать. Ну, может быть, не все. Когда он появился, ее мысли приняли сексуальный характер. Но теперь он больше казался ей другом, нет, не другом, просто приятелем. Даже не это. Просто человеком, которого она больше никогда в жизни не увидит. Никогда. Она просто поговорит с незнакомым человеком.
Уайлдмен чувствовал, что она вот-вот раскроется. Стоит ли ему продолжать свою историю? Пока это действовало. Он решил, что Пандоре нужна подсказка, нечто, что заставило бы ее поверить ему.
– Я где-то даже скучаю по ней, – сказал он. – Теперь, когда ее нет.
Это сработало. Это вызвало сочувствие.
– Мой муж пропал.
Итак, она призналась ему в этом. Это совпадение, – он ведь тоже потерял некогда близкого ему человека, – казалось, каким-то образом сближает их.
– Исчез? Вы хотите сказать, он вас бросил?
– Не знаю. Десять дней назад я вернулась из поездки к отцу, а мужа не оказалось дома.
– Вы не знаете почему? Она покачала головой.
– Я заявила в полицию. Но, знаете, они его так и не нашли. Я теряюсь в догадках.
– Ужасно.
– Самое ужасное, я не могу понять, почему это случилось. Ведь не было никаких причин.
– Может быть, с ним произошел несчастный случай?
– Возможно. Не знаю, почему я вам все это рассказываю.
Уайлдмен пристально вгляделся в нее. Вид у нее был не такой уж расстроенный. Во всяком случае, плакать она не собиралась. Это хорошо. Он станет ее другом. Она сможет делиться с ним своими чувствами и мыслями. Это просто отлично. Ее чувственность всегда останется при ней под маской сдержанности.
– Я уверен, он вернется. Надеюсь, ничего страшного с ним не произошло.
– Надеюсь, но в глубине души я почти уверена, что он исчез навсегда.
– А вы не думали нанять частного сыщика?
– Нет, мне это не пришло в голову.
– Может быть, он сможет помочь. Обычно полиция не очень серьезно относится к таким делам.
– Правда?
– В этом городе большая преступность, и на исчезнувших людей они не обращают особого внимания.
– Да. Пожалуй, вы правы. – Наверное, он действительно прав, это – мысль. – Но я не знаю никаких частных сыщиков. Может быть, посмотреть объявления?
– Вам нужно надежное агентство, а по частным объявлениям невозможно сказать, кто там лучше других.
– Думаю, я смогу поспрашивать у друзей. Но мне не очень-то хочется распространяться на эту тему.
– Я вас понимаю. Послушайте, хоть меня это и не касается, если хотите, я могу поинтересоваться у знающих людей.
– Очень любезно с вашей стороны.
– Я знаю нескольких человек в «Лос-Анджелес таймс», может быть, они сумеют помочь.
– Я подумаю над вашим предложением. Но мне все это так неудобно.
– Возьмите номер моего телефона. Если надумаете, я постараюсь помочь вам.
Уайлдмен вынул записную книжку и записал телефон мансарды, вырвал страничку и положил на стол около ее рюмки с вином. Она улыбнулась ему. Улыбка эта выражала доверие и благодарность.
Уайлдмену не хотелось уходить от нее. Быть рядом с ней опять, после стольких дней, повышало его жизненный тонус. Уайлдмен не сомневался, что через несколько недель, если не дней, она станет его. Он уже сейчас хотел схватить ее в объятия и прижать к себе. Ему было нелегко посмотреть на часы и сказать:
– Ну, мне, пожалуй, пора идти.
Ей хотелось, чтобы он остался. Он предложил заплатить за обед, но она и слышать об этом не хотела. У нее есть номер его телефона. Если она захочет его, то всегда может позвонить. Он не спросил номер ее телефона. Когда он пожал ей руку, Пандора почувствовала жар его тела и вспомнила их прощальное пожатие в том бунгало, после того как они занимались любовью. Теперь ей вдруг опять захотелось его. «Ты сошла с ума?».
Она смотрела, как он уходит. Уайлдмен помахал ей, покидая ресторан, и скрылся из виду. Она налила себе еще вина. Впервые за эти дни она подумала не об Алеке, а о другом мужчине. Она взглянула на записку, которую он оставил. У этого человека было имя, он существовал в реальности. Пандора почувствовала, как у нее улучшается настроение. Она не могла больше читать свой роман, но допила Вино и доела лососину. «Благодарю тебя, Господи, за эту случайную встречу», – подумала она.
5
Когда Пандора вернулась домой, ее мутило. Если с утра она чувствовала здоровый голод, то теперь ее тошнило. Убираясь в спальне Полетт и наклонившись над ее кроватью, чтобы получше натянуть простыни, она вдруг почувствовала, что ее сейчас вырвет. Она бросилась в ванную, чувствуя, как в горле у нее все горит. Она чувствовала позывы, но рвоты не было. Она наклонилась над унитазом. В чем причина? Может быть, она отравилась? Или это из-за переживаний, из-за Алека? Но еда в ресторане была очень вкусная, а отсутствие Алека было теперь свершившимся фактом, а не причиной для страха. Просто его не было. Живого или мертвого, его не было с ней. Ее так и не вырвало, и через несколько минут Пандора вышла из ванной и рухнула на так и не застеленную кровать Полетт.
Зачем этот человек появился опять? Чтобы мучить ее? Как будто у нее и так уже мало неприятностей в жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46