А когда снова поднял, мистер Бэннон казался.., каким-то плоским. Он не стал поднимать мотор до конца. Сбросил прямо оттуда, оставил, что-то поднял с земли, потом вроде бы передумал и бросил, потом опять подобрал, вытер об какую-то тряпку и опять бросил. Потом почти побежал. А потом я услышала, как одна дверца хлопнула и завелась машина. Сидела, пока он не уехал.
– Куда он поехал?
– Обратно той же дорогой, к Саннидейлу.
– Вы рассмотрели этого мужчину?
– Да, сэр, рассмотрела.
– Вы когда-нибудь раньше его видели?
– Да, сэр.
– Вы узнали бы его, если бы снова увидели?
– Да, сэр.
– Вы знаете его имя?
– Да, сэр.
– Как его зовут?
– Его зовут мистер Макги.
– При каких обстоятельствах вы впервые увидели мистера Макги?
– До этого я его видела всего два раза, оба раза в один и тот же день. Это было в октябре. Точно не знаю, какого числа. Они были друзьями, он приехал к ним в гости в красивой лодке. Повез их в тот вечер обедать в Броуард-Бич, а я сидела с маленькими мальчиками. Видела его, когда пришла, а потом снова, когда они вернулись.
– Они держались дружелюбно, Макги и супруги Бэннон?
– Да.., вроде бы.
– Почему вы колеблетесь?
– Мне показалось, что он приезжал повидать миссис Бэннон.
– Почему показалось?
– Ну, по правде сказать, я в тот день видела его три раза. Было очень жарко. Мистер Бэннон и мистер Макги чинили машину мистера Бэннона. Потом мистер Бэннон поехал забрать из школы мальчиков. Я увидела, как миссис Бэннон понесла в номер мотеля кувшин чаю со льдом. Я хотела попросить ее привезти кое-что мне из города, чтобы сэкономить поездку. Мне это для работы понадобилось, и я пошла за ней, думая, что она сейчас выйдет. Она все не выходила, и я вроде как заглянула в окошко. Я тогда не знала, как его зовут, только потом узнала. Только увидела, как мистер Макги и миссис Бэннон лежали на кровати и целовались.
– Вы заметили в тот октябрьский день еще что-нибудь, показавшееся странным или необычным?
– Нет, сэр. Больше ничего, сэр.
– Что вы делали после отъезда Макги? – Ну, думаю, лучше немножечко обожду, вдруг он что-то забыл и вернется. Еще раз поискала проволоку и нашла. Ушла, проверила, закрылась ли дверь, а потом бежала всю дорогу к нашей машине. Когда села в фургон, выбросила в кусты ключ от номера.
– Зачем вы это сделали?
– Наверно, очень уж испугалась. Не хотела, чтоб кто-то узнал, что я была в мотеле.
– Я покажу вам ключ от номера мотеля. Это тот самый ключ, который вы выбросили?
– По-моему, да. Да, сэр. Он самый.
– Вы рассказали все это мужу?
– Нет, сэр. Я ему ничего не рассказывала.
– Почему?
– Потому что он мне не велел туда ездить, и, хоть я нашла серебряную проволоку, все равно он был прав. Лучше бы мне не ездить туда в то воскресное утро.
– Можете объяснить, почему вы в конце концов решили дать показания, миссис Денн?
– Я думала, мистера Макги поймают. А его не поймали. Я все переживала и переживала по этому поводу и как-то ночью рассказала мужу, а он велел пойти и увидеться с вами. Я упрашивала не заставлять меня, а он сказал, я должна. Поэтому я здесь”.
Шериф Баргун выключил запись.
– Это еще не все, но дальше практически то же самое. Больше ничего нового. Это живой очевидец, свидетель, которому нечего ни выигрывать, ни терять, парень. Мы возили ее на место, и она показала окно, откуда действительно все хорошо видно.
Он снова разжаловал меня в “парня”, убежденный своим свидетелем.
– Думаю, она видела почти именно то, что рассказывает, шериф.
– Хочешь сменить решение насчет адвоката?
– Мотив, возможность, орудие и свидетель. Вам не кажется, будто все чересчур хорошо совпадает?
– Порой кое-кому чертовски не везет.
– До чего справедливо. Только мне интересно, кому именно.
– Может, немножечко разъяснишь?
– Хорошо. Вот на что рассчитывал невезучий, кем бы он ни был. Он рассчитывал на вероятность или возможность моего появления в то время в том месте и на отсутствие у меня возможности доказать обратное.
– Тут нужны очень хорошие доказательства.
– Я могу доказать, что в девять утра в то воскресенье был на борту своей яхты под названием “Лопнувший флеш”, где живу постоянно. Слип Ф-18, Байя-Мар, Форт-Лодердейл. На оставшейся части пленки имеется подтверждение ее догадок о времени моего отъезда после предположительно совершенного преступления?
– Приблизительно восемь тридцать, плюс-минус пятнадцать минут, – сказал он. – Только давайте выясним, как вы это докажете и почему так хорошо помните.
– Потому что на следующее утро приехал к Бэннону и узнал о его смерти. Узнал, что он прошлым утром умер. Почему-то запоминаешь, что делал в то время, когда умер твой друг.
– И что же вы делали?
– Вращался в обществе, шериф Баргун. Был гостеприимным хозяином прямо на глазах у всех и каждого. Полагаю, могу вам назвать имена, как минимум, двадцати человек, которые меня видели и беседовали со мной в то утро между девятью и десятью. Есть среди них абсолютно ненадежные. Я не подбираю гостей по социальному положению или кредитоспособности и не прошу вас, равно как любого другого, им верить, даже если они присягнут на каждой имеющейся в округе Шавана Библии. Но есть и полдюжины вполне заслуживающих доверия. Можете записать имена, адреса, выбрать пару из списка и расспросить их по телефону прямо сейчас, каким угодно способом. Применяйте любые уловки, расставьте любые ловушки, какие вздумается.
– Что значат ваши слова, “она видела почти именно то, что рассказывает”, мистер?
– Она видела все, кроме меня. Видела, как кто-то это сделал, таким образом опровергая вашу теорию насчет выигрышей и потерь.
– О чем это вы?
– Кто-то ее очень здорово подготовил, шериф. Я даже был готов согласиться, что она искренне приняла за меня того, кого видела. Однако, пассаж с холодным чаем – небольшой перебор.
– Этого не было?
– Я изжарился и вспотел, помогая Ташу чинить рессору его машины. Принял душ в номере мотеля, который они мне предоставили. Как раз заканчивал одеваться, когда Джан принесла кувшин с чаем и два стакана. Мы говорили об их проблемах. Возможно, толстушка девушка даже заглядывала в окно. Но никакой постели и никаких поцелуев. Ничего подобного между нами не было. Даже мысли подобной не возникало с обеих сторон. Вышло так, что я в данный момент владею участком и предприятием Бэннона. Я купил его у Джан Бэннон, шериф. Зачем это мне понадобилось бы, черт возьми?
– Это вы его купили?
– Я приехал сегодня сюда, чтобы продать его Прессу Ла Франсу.
Баргун сильно призадумался:
– Ему, безусловно, чересчур сильно этого хочется. Пытается собрать участки для перепродажи. У него есть там клочок, Том?
– Пятьдесят акров прямо позади. Баргун кивнул.
– Может быть, сможет толкнуть, если получит прибрежный кусок.
Том почесал белоснежную, стриженную ежиком шевелюру, кашлянул и заметил:
– Банни, я бы не назвал жену Бэннона женщиной такого сорта. Нам ведь пришлось явиться туда, выгонять ее с ребятишками, все кругом опечатывать. Я терпеть не могу это дело. Стараемся облегчить его, сколько можем, да только нету никакого надежного способа его облегчить. Она была страшно расстроена, можешь поверить.
Шериф спросил и записал имена моих свидетелей. Я еще кое-что вспомнил. Почему меня ждали в отеле? Нет ли тут какой-нибудь связи с уклончивостью Ла Франса во время нашего телефонного разговора?
– Кто вам сказал, что я буду в отеле, шериф?
– Вроде бы Фредди дознался, а, Том? – уточнил Баргун, получил кивок Тома и продолжал:
– Ведь, по вашим словам, вы приехали повидаться с Ла Франсом. Вот вам и объяснение. Фредди Хаззард – племянник Ла Франса, старший сын его сестры. Самый молодой мой помощник, мистер. Да вы его в отеле видели, такой долговязый.
– Сын одного из администраторов округа?
– Точно, парнишка Монаха. Только я его не поэтому взял. Фредди закончил службу в военной полиции с хорошими рекомендациями и здесь зарабатывает свое жалованье.
– Кажется, говорили, что тело нашел некий Фредди?
– Точно. Во время обычного патрульного обхода, в девять тридцать. Понимаете, жена Бэннона оставила мне для него записку, а я не знал, каким образом Бэннон вернется к себе, в лодке или еще на чем-нибудь. Он, по ее словам, собирался приехать в пятницу или в субботу, так что я велел ребятам посматривать. – Шериф пристально посмотрел на меня. – Вы на что-то намекаете?
– Не знаю, шериф. Но обязательно выясню. Ведь у вас тоже есть подозрения, только даже себе признаваться не хочется, очень уж славное, чистое, простое дельце.
Он хлопнул ладонью по крышке стола:
– Если это не вы, а какой-то другой чертов дурак, зачем сваливать дело на вас? Ясно ведь, что у вас может случайно найтись оправдание. Почему не дали описание, по которому мы никогда никого не нашли бы?
– Допустим, некто услыхал из вторых рук о моей теории, согласно которой кто-то слишком постарался, обрабатывая Таша Бэннона, убил его, а потом сбросил груз, заметая следы, намотал проволоку ему на руку, имитируя самоубийство?
– Если бы вы доказали, мистер, что когда-нибудь говорили об этом кому-то, это было бы полезней записанных мною фамилий.
– Я рассказывал одному субъекту о следующей возможности: кому-то сильно захотелось оказать услугу ему и Монаху Хаззарду, заставив Бэннона поскорее убраться. Потому что субъект, которому я об этом рассказывал, очень старался заполучить его землю.
– Ла Франс? – почти прошептал Баргун. – Том, как по-твоему, не надо ли ему явиться для небольшой беседы?
– Разрешите мне высказать предположение, шериф, – попросил я.
– Хотите сказать, у вас есть еще способ усложнить дело?
– Не следует ли признать самым слабым местом толстушку? Она лжет и знает, кто заставил ее лгать. Не стоит ли вызвать ее для положительной идентификации?
– Вы когда-нибудь занимались такими делами?
– Только косвенно.
– У вас были приводы, мистер?
– Четыре ареста. Ни одного обвинения, шериф. До суда никогда ни одно дело не доходило.
– Ну а за что ж вас тогда арестовывали?
– Физическое насилие, оказавшееся самозащитой. Проникновение со взломом, на которое, как выяснилось, я имел разрешение хозяина дома. Сговор, однако истец решил снять обвинение. Пиратство в открытом море – дело прекращено за отсутствием доказательств.
– Я смотрю, вы не топчетесь по одной проторенной дорожке. Том, пошли кого-нибудь за этой Арлин Денн. Том вышел, и я спросил у шерифа:
– Когда она сделала заявление?
– В субботу.., начиная примерно с одиннадцати утра.
– Вы пытались найти меня в Лодердейле?
– Конечно.
– И помощник шерифа Хаззард вчера ближе к вечеру выяснил, что я нынче утром должен появиться в отеле?
– Он узнал поздно вечером, позвонил мне домой.
– У него были какие-нибудь возражения против избранного вами способа моего задержания?
– Ну.., сказал, может, лучше поставить его где-нибудь – скажем, на крыше заправки, – с карабином, для верной гарантии… Вдруг вы что-то почуете и решите вообще не ходить в отель… – Он встряхнул головой. – Фредди хороший мальчик. Не может он сделать того, на что вы пытаетесь мне намекнуть.
– Я ни на что вам не намекаю.
Том привел ее через двадцать минут. Она резко остановилась в дверях, бросила на меня один-единственный взгляд стеклянно-голубых глаз и отвела его. Поверх мешковатых джинсов на ней болталась мужская рубашка, вся в пятнах, под которой явно ничего больше не было.
– Пересядьте рядом с Томом, пусть она сядет на ваш стул, – обратился ко мне шериф. Она села, уставилась на Баргуна с апатичной до тупости физиономией.
– Что ж, Арли, – начал Баргун, – мы славно позавчера побеседовали, ты очень нам помогла, мы это ценим. Ну, не нервничай. Ты должна сделать еще кое-что. Знаешь вон того мужчину, сидящего рядом с Томом?
– ..Да, сэр.
– Как его зовут, Арли?
– Это тот, о котором я вам говорила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Куда он поехал?
– Обратно той же дорогой, к Саннидейлу.
– Вы рассмотрели этого мужчину?
– Да, сэр, рассмотрела.
– Вы когда-нибудь раньше его видели?
– Да, сэр.
– Вы узнали бы его, если бы снова увидели?
– Да, сэр.
– Вы знаете его имя?
– Да, сэр.
– Как его зовут?
– Его зовут мистер Макги.
– При каких обстоятельствах вы впервые увидели мистера Макги?
– До этого я его видела всего два раза, оба раза в один и тот же день. Это было в октябре. Точно не знаю, какого числа. Они были друзьями, он приехал к ним в гости в красивой лодке. Повез их в тот вечер обедать в Броуард-Бич, а я сидела с маленькими мальчиками. Видела его, когда пришла, а потом снова, когда они вернулись.
– Они держались дружелюбно, Макги и супруги Бэннон?
– Да.., вроде бы.
– Почему вы колеблетесь?
– Мне показалось, что он приезжал повидать миссис Бэннон.
– Почему показалось?
– Ну, по правде сказать, я в тот день видела его три раза. Было очень жарко. Мистер Бэннон и мистер Макги чинили машину мистера Бэннона. Потом мистер Бэннон поехал забрать из школы мальчиков. Я увидела, как миссис Бэннон понесла в номер мотеля кувшин чаю со льдом. Я хотела попросить ее привезти кое-что мне из города, чтобы сэкономить поездку. Мне это для работы понадобилось, и я пошла за ней, думая, что она сейчас выйдет. Она все не выходила, и я вроде как заглянула в окошко. Я тогда не знала, как его зовут, только потом узнала. Только увидела, как мистер Макги и миссис Бэннон лежали на кровати и целовались.
– Вы заметили в тот октябрьский день еще что-нибудь, показавшееся странным или необычным?
– Нет, сэр. Больше ничего, сэр.
– Что вы делали после отъезда Макги? – Ну, думаю, лучше немножечко обожду, вдруг он что-то забыл и вернется. Еще раз поискала проволоку и нашла. Ушла, проверила, закрылась ли дверь, а потом бежала всю дорогу к нашей машине. Когда села в фургон, выбросила в кусты ключ от номера.
– Зачем вы это сделали?
– Наверно, очень уж испугалась. Не хотела, чтоб кто-то узнал, что я была в мотеле.
– Я покажу вам ключ от номера мотеля. Это тот самый ключ, который вы выбросили?
– По-моему, да. Да, сэр. Он самый.
– Вы рассказали все это мужу?
– Нет, сэр. Я ему ничего не рассказывала.
– Почему?
– Потому что он мне не велел туда ездить, и, хоть я нашла серебряную проволоку, все равно он был прав. Лучше бы мне не ездить туда в то воскресное утро.
– Можете объяснить, почему вы в конце концов решили дать показания, миссис Денн?
– Я думала, мистера Макги поймают. А его не поймали. Я все переживала и переживала по этому поводу и как-то ночью рассказала мужу, а он велел пойти и увидеться с вами. Я упрашивала не заставлять меня, а он сказал, я должна. Поэтому я здесь”.
Шериф Баргун выключил запись.
– Это еще не все, но дальше практически то же самое. Больше ничего нового. Это живой очевидец, свидетель, которому нечего ни выигрывать, ни терять, парень. Мы возили ее на место, и она показала окно, откуда действительно все хорошо видно.
Он снова разжаловал меня в “парня”, убежденный своим свидетелем.
– Думаю, она видела почти именно то, что рассказывает, шериф.
– Хочешь сменить решение насчет адвоката?
– Мотив, возможность, орудие и свидетель. Вам не кажется, будто все чересчур хорошо совпадает?
– Порой кое-кому чертовски не везет.
– До чего справедливо. Только мне интересно, кому именно.
– Может, немножечко разъяснишь?
– Хорошо. Вот на что рассчитывал невезучий, кем бы он ни был. Он рассчитывал на вероятность или возможность моего появления в то время в том месте и на отсутствие у меня возможности доказать обратное.
– Тут нужны очень хорошие доказательства.
– Я могу доказать, что в девять утра в то воскресенье был на борту своей яхты под названием “Лопнувший флеш”, где живу постоянно. Слип Ф-18, Байя-Мар, Форт-Лодердейл. На оставшейся части пленки имеется подтверждение ее догадок о времени моего отъезда после предположительно совершенного преступления?
– Приблизительно восемь тридцать, плюс-минус пятнадцать минут, – сказал он. – Только давайте выясним, как вы это докажете и почему так хорошо помните.
– Потому что на следующее утро приехал к Бэннону и узнал о его смерти. Узнал, что он прошлым утром умер. Почему-то запоминаешь, что делал в то время, когда умер твой друг.
– И что же вы делали?
– Вращался в обществе, шериф Баргун. Был гостеприимным хозяином прямо на глазах у всех и каждого. Полагаю, могу вам назвать имена, как минимум, двадцати человек, которые меня видели и беседовали со мной в то утро между девятью и десятью. Есть среди них абсолютно ненадежные. Я не подбираю гостей по социальному положению или кредитоспособности и не прошу вас, равно как любого другого, им верить, даже если они присягнут на каждой имеющейся в округе Шавана Библии. Но есть и полдюжины вполне заслуживающих доверия. Можете записать имена, адреса, выбрать пару из списка и расспросить их по телефону прямо сейчас, каким угодно способом. Применяйте любые уловки, расставьте любые ловушки, какие вздумается.
– Что значат ваши слова, “она видела почти именно то, что рассказывает”, мистер?
– Она видела все, кроме меня. Видела, как кто-то это сделал, таким образом опровергая вашу теорию насчет выигрышей и потерь.
– О чем это вы?
– Кто-то ее очень здорово подготовил, шериф. Я даже был готов согласиться, что она искренне приняла за меня того, кого видела. Однако, пассаж с холодным чаем – небольшой перебор.
– Этого не было?
– Я изжарился и вспотел, помогая Ташу чинить рессору его машины. Принял душ в номере мотеля, который они мне предоставили. Как раз заканчивал одеваться, когда Джан принесла кувшин с чаем и два стакана. Мы говорили об их проблемах. Возможно, толстушка девушка даже заглядывала в окно. Но никакой постели и никаких поцелуев. Ничего подобного между нами не было. Даже мысли подобной не возникало с обеих сторон. Вышло так, что я в данный момент владею участком и предприятием Бэннона. Я купил его у Джан Бэннон, шериф. Зачем это мне понадобилось бы, черт возьми?
– Это вы его купили?
– Я приехал сегодня сюда, чтобы продать его Прессу Ла Франсу.
Баргун сильно призадумался:
– Ему, безусловно, чересчур сильно этого хочется. Пытается собрать участки для перепродажи. У него есть там клочок, Том?
– Пятьдесят акров прямо позади. Баргун кивнул.
– Может быть, сможет толкнуть, если получит прибрежный кусок.
Том почесал белоснежную, стриженную ежиком шевелюру, кашлянул и заметил:
– Банни, я бы не назвал жену Бэннона женщиной такого сорта. Нам ведь пришлось явиться туда, выгонять ее с ребятишками, все кругом опечатывать. Я терпеть не могу это дело. Стараемся облегчить его, сколько можем, да только нету никакого надежного способа его облегчить. Она была страшно расстроена, можешь поверить.
Шериф спросил и записал имена моих свидетелей. Я еще кое-что вспомнил. Почему меня ждали в отеле? Нет ли тут какой-нибудь связи с уклончивостью Ла Франса во время нашего телефонного разговора?
– Кто вам сказал, что я буду в отеле, шериф?
– Вроде бы Фредди дознался, а, Том? – уточнил Баргун, получил кивок Тома и продолжал:
– Ведь, по вашим словам, вы приехали повидаться с Ла Франсом. Вот вам и объяснение. Фредди Хаззард – племянник Ла Франса, старший сын его сестры. Самый молодой мой помощник, мистер. Да вы его в отеле видели, такой долговязый.
– Сын одного из администраторов округа?
– Точно, парнишка Монаха. Только я его не поэтому взял. Фредди закончил службу в военной полиции с хорошими рекомендациями и здесь зарабатывает свое жалованье.
– Кажется, говорили, что тело нашел некий Фредди?
– Точно. Во время обычного патрульного обхода, в девять тридцать. Понимаете, жена Бэннона оставила мне для него записку, а я не знал, каким образом Бэннон вернется к себе, в лодке или еще на чем-нибудь. Он, по ее словам, собирался приехать в пятницу или в субботу, так что я велел ребятам посматривать. – Шериф пристально посмотрел на меня. – Вы на что-то намекаете?
– Не знаю, шериф. Но обязательно выясню. Ведь у вас тоже есть подозрения, только даже себе признаваться не хочется, очень уж славное, чистое, простое дельце.
Он хлопнул ладонью по крышке стола:
– Если это не вы, а какой-то другой чертов дурак, зачем сваливать дело на вас? Ясно ведь, что у вас может случайно найтись оправдание. Почему не дали описание, по которому мы никогда никого не нашли бы?
– Допустим, некто услыхал из вторых рук о моей теории, согласно которой кто-то слишком постарался, обрабатывая Таша Бэннона, убил его, а потом сбросил груз, заметая следы, намотал проволоку ему на руку, имитируя самоубийство?
– Если бы вы доказали, мистер, что когда-нибудь говорили об этом кому-то, это было бы полезней записанных мною фамилий.
– Я рассказывал одному субъекту о следующей возможности: кому-то сильно захотелось оказать услугу ему и Монаху Хаззарду, заставив Бэннона поскорее убраться. Потому что субъект, которому я об этом рассказывал, очень старался заполучить его землю.
– Ла Франс? – почти прошептал Баргун. – Том, как по-твоему, не надо ли ему явиться для небольшой беседы?
– Разрешите мне высказать предположение, шериф, – попросил я.
– Хотите сказать, у вас есть еще способ усложнить дело?
– Не следует ли признать самым слабым местом толстушку? Она лжет и знает, кто заставил ее лгать. Не стоит ли вызвать ее для положительной идентификации?
– Вы когда-нибудь занимались такими делами?
– Только косвенно.
– У вас были приводы, мистер?
– Четыре ареста. Ни одного обвинения, шериф. До суда никогда ни одно дело не доходило.
– Ну а за что ж вас тогда арестовывали?
– Физическое насилие, оказавшееся самозащитой. Проникновение со взломом, на которое, как выяснилось, я имел разрешение хозяина дома. Сговор, однако истец решил снять обвинение. Пиратство в открытом море – дело прекращено за отсутствием доказательств.
– Я смотрю, вы не топчетесь по одной проторенной дорожке. Том, пошли кого-нибудь за этой Арлин Денн. Том вышел, и я спросил у шерифа:
– Когда она сделала заявление?
– В субботу.., начиная примерно с одиннадцати утра.
– Вы пытались найти меня в Лодердейле?
– Конечно.
– И помощник шерифа Хаззард вчера ближе к вечеру выяснил, что я нынче утром должен появиться в отеле?
– Он узнал поздно вечером, позвонил мне домой.
– У него были какие-нибудь возражения против избранного вами способа моего задержания?
– Ну.., сказал, может, лучше поставить его где-нибудь – скажем, на крыше заправки, – с карабином, для верной гарантии… Вдруг вы что-то почуете и решите вообще не ходить в отель… – Он встряхнул головой. – Фредди хороший мальчик. Не может он сделать того, на что вы пытаетесь мне намекнуть.
– Я ни на что вам не намекаю.
Том привел ее через двадцать минут. Она резко остановилась в дверях, бросила на меня один-единственный взгляд стеклянно-голубых глаз и отвела его. Поверх мешковатых джинсов на ней болталась мужская рубашка, вся в пятнах, под которой явно ничего больше не было.
– Пересядьте рядом с Томом, пусть она сядет на ваш стул, – обратился ко мне шериф. Она села, уставилась на Баргуна с апатичной до тупости физиономией.
– Что ж, Арли, – начал Баргун, – мы славно позавчера побеседовали, ты очень нам помогла, мы это ценим. Ну, не нервничай. Ты должна сделать еще кое-что. Знаешь вон того мужчину, сидящего рядом с Томом?
– ..Да, сэр.
– Как его зовут, Арли?
– Это тот, о котором я вам говорила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39