— позвал я девушку. — Поднимайся и иди сюда. Только медленно и без резких движений.
Я видел, как Никки сначала встала на четвереньки, потом распрямилась и медленно направилась в нашу сторону. От волнения в горле у меня пересохло: теперь девушка представляла собой прекрасную мишень. Обогнув завал, она подошла к Солтеру, рухнула у его ног и залилась слезами.
— Меня хотели убить! — рыдая, воскликнула Никки.
Энжела лежала так близко от меня, что я слышал, как бешено бьется ее сердце.
— Джерико! — прошептала она.
— Слушай меня, Гэлли, — вновь прозвучал за моей спиной голос Джерико. — В лесу засели снайперы. Так что если вы попытаетесь ко мне приблизиться, вас всех пристрелят. Через полтора часа стемнеет. А сейчас возвращайтесь в дом. Ждите и ничего пока не предпринимайте. Телефон миссис Драйден все еще не работает?
— Да. Но…
— Не разговаривай, Гэлли, иначе они что-нибудь заподозрят. Они охотятся за мной, но, как только станет темно, я покажу им парочку своих трюков.
— Джонни, ты ранен? Ты можешь…
— Делай, как я велел. Забирайтесь в машину и езжайте домой. И не забудьте помолиться за меня. Если мне удастся дожить до темноты, мы еще увидимся.
— Мистер Джерико, мы вас здесь одного не оставим! — запротестовала Энжела. — Должен же быть…
— Садитесь в машину и быстро отсюда! — оборвал ее Джерико. — Только так вы можете мне помочь.
— Вы находитесь в чудесном городке Гленвью, расположенном в Новой Англии, славящейся своими березовыми рощами, водоемами, где водится форель, яблочными пирогами, выпекаемыми на религиозные праздники, и убийцами, — саркастически произнес Солтер. — Но давай-те же уберемся с этого проклятого места!
Глава 3
Я поднялся и на ватных ногах направился к седану. Энжела мертвой хваткой вцепилась мне в руку. Ледяной пот струился по моей спине. Я шел и чувствовал, что мне в затылок целится сидящий на дереве снайпер.
— Мы не можем его здесь оставить! — прохрипел Майк.
— Делай, что он говорит. Садись в машину. Болтай о чем угодно, о спиленных березах, но только не о Джерико. Скорей!
Мы двигались словно роботы, глядя прямо перед собой, пока не оказались возле машины. Энжела, Майк и я забрались на заднее сиденье, а Солтер сел рядом с Никки. Несмотря на пережитый ею страх, девушка ловко развернулась на узком участке дороги и поехала в сторону дома. Она же первой нарушила тягостное молчание.
— Вы его видели, мистер Гэллам? — спросила она.
— По-моему, мистер Джерико прятался справа от нас за деревом, — сказала Энжела.
— Энжела, у вас в доме найдется какое-нибудь оружие? — осведомился Майк.
— Мы с Фрэнком никогда не увлекались стрельбой. Разные спортивные снаряды у меня есть, но вот огнестрельное оружие… — протянула миссис Драйден и резко обернулась ко мне. — Они что, с ума сошли? Спилили в моей усадьбе деревья, стреляли в нас. И все для того, чтобы не дать нам добраться до города. До телефонной будки. Интересно, как они собираются это объяснять?
— Дорогая, они себя этим утруждать не будут, — ответил ей сидевший на переднем сиденье Солтер. — Просто не пустят нас в город, и все тут.
— Да, но не станут же они держать нас здесь целую вечность!
— Целая вечность — означает до конца вашей жизни, — сухо заметил Солтер. — Черт подери, как жаль, что мы не успели запастись водкой.
— Если они и в самом деле задумали поймать Джерико, то у него шансов выбраться оттуда нет, — сказал Майк.
— Почему они за ним охотятся? — сворачивая на площадку перед домом, спросила Никки.
— Видимо, он что-то о них разузнал, — ответил Солтер.
— Много лет назад в Корее он был одним из лучших офицеров диверсионно-десантного отряда, — сказал я. — Я это знаю потому, что после каждого выполненного задания составлял донесения. Мне известно, что Джерико множество раз ходил за линию фронта и проникал на территорию противника даже в тех местах, где северные корейцы стояли буквально плечом к плечу. Уверен, если его не обнаружат до наступления темноты, он непременно от них ускользнет.
Мы вылезли из машины и вошли в дом. Сумерки начинали сгущаться, но я знал, что только через час Джерико сможет приступить к осуществлению своего плана.
В гостиной Солтер прямиком направился к буфетной стойке. Майк, как и раньше, принялся ходить по комнате взад-вперед. Энжела и Никки покинули нас, пообещав сварить кофе и приготовить бутерброды. Я сел на тахту и тут понял, как я устал. Неудивительно, ведь я не спал уже более суток. Тело мое ломило, глаза щипало. Нервное напряжение и голод доконали мой желудок, и теперь у меня было ощущение, будто я проглотил раскаленный шар. Никто из нас не представлял до конца ситуации. Мы говорили только об одном: удастся ли Джерико убежать от своих преследователей, и разговоры эти напоминали бесконечные беседы заключенных в тюремной камере.
Ко мне подошел Майк, и я увидел, что возле его губ пролегли глубокие морщины. В глазах молодого художника застыло отчаяние. За последние сутки Майк постарел лет на десять.
— Как ни стараюсь, все равно не могу ничего понять, — сказал Майк. — На что они рассчитывают? Хорошо, им хочется выгородить Тейера. Но ведь до бесконечности так продолжаться не может. Все эти местные бизнесмены, столпы общества, что они делают, мистер Гэллам! Охотятся за человеком, словно за диким зверем, держат нас фактически в осаде, стреляли в Никки. Неужели они не понимают, что зашли слишком далеко?
Мы оба вздрогнули и замерли — в роще один за другим прозвучали два выстрела. Стоявший у буфетной стойки Солтер выронил из рук стакан, и тот, упав, со звоном разбился.
Я вскочил с тахты и вместе с Майком выбежал на террасу. Теперь повсюду было тихо, даже листья на березах и те не шевелились. Где-то справа на дереве недовольно защебетали птицы.
Стреляли конечно же в Джерико.
Из кухни к нам прибежали встревоженные Энжела и Никки.
— Вы что-нибудь видите? — подойдя ко мне, спросила миссис Драйден.
— Нет, ничего, — ответил я.
— Боже мой! Боже мой! — запричитала она.
— Нельзя же оставлять его одного! — воскликнул Майк.
— В любом случае помочь ему мы не сможем, — сказал я. — Если Джерико не застрелили, мы только навредим ему.
Я и не знал, как нам поступить. Он был в лесу, не более чем в двухстах метрах от нас, и я с трудом удерживал себя, чтобы не броситься ему навстречу. Но я хорошо знал своего друга. Он наверняка составил свой план, которому и следовал. Там, у поваленных берез, он ясно дал нам понять, чтобы мы ему не мешали. И нам оставалось только послушаться.
В роще по-прежнему было тихо, а это могло означать, что стрелявшие пальнули по движущейся тени или что Джерико убит.
Постояв еще немного на террасе, мы нехотя вернулись в гостиную. Опустившись на тахту, я закрыл уставшие глаза. Кто-то как нельзя кстати протянул мне наполненный стакан. Глотнув бурбона, я сразу почувствовал себя лучше.
Затем миссис Драйден и Никки принесли из кухни кофе и бутерброды. Однако есть мне совсем не хотелось. Энжела села рядом со мной на тахту. Я как-то машинально стиснул ее холодную руку. Присутствие Энжелы меня успокаивало.
— Я такая трусиха, — сказала она. — Если за всем этим стоит дядя Чарльз, то…
— А кто же еще? — сказал я.
— Если это так, то мне ничего не грозит, — продолжила Энжела. — Как бы то ни было, он меня обожает, и все вокруг об этом знают. Не думаю, что кто-то из этих молодчиков отважится меня хоть пальцем тронуть. Ведь без его поддержки они сразу останутся не у дел. Так что в крайнем случае они могут меня немного попугать, как Никки… Поэтому, я думаю, мне стоит выйти на улицу и посмотреть, что там творится. Если вы не против, я попробую.
Ее изумительные бирюзовые глаза вопросительно посмотрели на меня. Мне показалось, что Энжела ждет от меня слова «нет».
Предложение выглядело очень заманчиво. Если бы она сумела выбраться в город и позвонить О'Брайену в Эймени, то полицейский мог бы приехать и снять осаду с дома миссис Драйден. Я силился представить себе, как отреагирует на его приезд Чарльз Хадсон, но так и не смог. Не смог, потому что не понимал, чего он добивается. Зачем старик и его подручные держат нас здесь? Все равно ведь рано или поздно мы отсюда выберемся, и тогда у него и его Армии будут большие неприятности. Ведь они открыли огонь по законопослушным гражданам, а теперь держат их фактически в заключении. Нарушение закона налицо. Неужели они не понимают, что мы, вырвавшись на свободу, заявим об их самоуправстве и привлечем их к суду? А если они собираются нас всех убить, то каким образом они рассчитывают оправдать свои действия? Их поведение не поддавалось никакому объяснению. Скрывая то, что произошло с Линдой и Джерико, они рисковали жизнью и своим будущим. Майк правильно заметил — это чересчур даже для отъявленных фанатиков. Если только Джерико сможет нам что-нибудь растолковать…
— Нет, я думаю, не стоит мешать Джонни, — ответил я Энжеле. — Давайте еще немного подождем. Если до утра Джерико не появится, тогда вместе решим, что делать.
Майк, вглядываясь в сумеречную рощу, застыл у окна.
Я взглянул на Энжелу. Лицо ее смягчилось. Она явно осталась довольной моим ответом. В эту минуту Энжела показалась мне необыкновенно красивой. В своем коротком платьице она выглядела беззащитной, словно ребенок.
— Никак не могу понять, зачем кому-то понадобилось накачивать меня наркотиком, — не вынимая своей руки из моей, проговорила девушка.
— Все очень просто, — объяснил я. — Дело в том, что к помощи ЛСД частенько прибегают, чтобы пробудить половое влечение. Видимо, кто-то рассчитывал распалить вас.
— А он что, и правда так действует? — удивленно спросила Энжела.
— В некоторых случаях. Но иногда, как, например, у вас, ЛСД вызывает жуткие галлюцинации.
Уголки губ миссис Драйден чуть дернулись, и я чувствовал, как дрожала ее рука, когда она попыталась ее высвободить.
— Да, но я никогда не страдала фригидностью, — произнесла Энжела, разглядывая вазу, стоявшую на столике перед тахтой. — Боже, зачем я вам все это говорю?
— Потому что вам надо выговориться, — ответил я.
— Гэлли, вся моя жизнь заключалась во Фрэнке Драйдене, моем муже, — дрожащим голосом сказала она. — Я полюбила его, когда мне было пятнадцать. Фрэнк был старше меня на два года. Такой красивый, спокойный, милый мальчик. Мы любили друг друга с такой нежностью, на какую способны только подростки. Мы не скрывали своих чувств. Все было так прекрасно. Мы знали: когда придет время, мы обязательно поженимся. Что мы спустя несколько лет и сделали. Нам было сказочно хорошо вместе. И так продолжалось вплоть до последнего дня. Об авиакатастрофе я услышала по радио, потом мне позвонили из компании, на самолете которой летел Фрэнк. С его гибелью жизнь для меня потеряла всякий смысл.
Энжела помолчала немного, потом продолжила:
— Раньше я смотрела на вдов и думала: «Боже, как же они живут? Ведь любовь — это то, без чего обойтись нельзя. Она необходима человеку как воздух». И вдруг я осталась одна. Мне казалось, этой утраты мне не пережить. Знаете, о чем я думала на похоронах Фрэнка? Я стояла в церкви рядом с дядей Чарльзом, смотрела на гроб мужа и все время задавала себе одни и те же вопросы: «Была ли я ему хорошей женой?», «Получал ли он от меня хоть половину того наслаждения, которое я каждый раз с ним испытывала?». Наверное, это было богохульство, Гэлли? Но я вообще не верю, что там что-то есть.
— Нет, это не богохульство, — сказал я. — Ваши чувства к мужу вполне естественны.
— Прошла неделя, месяц, затем год, а в жизни моей ничто не менялось. Я ложилась в постель, и меня трясло — так мне хотелось, чтобы рядом со мной был Фрэнк. Я постоянно говорила себе, что у меня обязательно кто-то появится. О, сколько для этого было возможностей! Молодая вдова — соблазнительная приманка для мужчин. Но мне нужно любить, а я все еще люблю Фрэнка и, наверное, никогда его не разлюблю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Я видел, как Никки сначала встала на четвереньки, потом распрямилась и медленно направилась в нашу сторону. От волнения в горле у меня пересохло: теперь девушка представляла собой прекрасную мишень. Обогнув завал, она подошла к Солтеру, рухнула у его ног и залилась слезами.
— Меня хотели убить! — рыдая, воскликнула Никки.
Энжела лежала так близко от меня, что я слышал, как бешено бьется ее сердце.
— Джерико! — прошептала она.
— Слушай меня, Гэлли, — вновь прозвучал за моей спиной голос Джерико. — В лесу засели снайперы. Так что если вы попытаетесь ко мне приблизиться, вас всех пристрелят. Через полтора часа стемнеет. А сейчас возвращайтесь в дом. Ждите и ничего пока не предпринимайте. Телефон миссис Драйден все еще не работает?
— Да. Но…
— Не разговаривай, Гэлли, иначе они что-нибудь заподозрят. Они охотятся за мной, но, как только станет темно, я покажу им парочку своих трюков.
— Джонни, ты ранен? Ты можешь…
— Делай, как я велел. Забирайтесь в машину и езжайте домой. И не забудьте помолиться за меня. Если мне удастся дожить до темноты, мы еще увидимся.
— Мистер Джерико, мы вас здесь одного не оставим! — запротестовала Энжела. — Должен же быть…
— Садитесь в машину и быстро отсюда! — оборвал ее Джерико. — Только так вы можете мне помочь.
— Вы находитесь в чудесном городке Гленвью, расположенном в Новой Англии, славящейся своими березовыми рощами, водоемами, где водится форель, яблочными пирогами, выпекаемыми на религиозные праздники, и убийцами, — саркастически произнес Солтер. — Но давай-те же уберемся с этого проклятого места!
Глава 3
Я поднялся и на ватных ногах направился к седану. Энжела мертвой хваткой вцепилась мне в руку. Ледяной пот струился по моей спине. Я шел и чувствовал, что мне в затылок целится сидящий на дереве снайпер.
— Мы не можем его здесь оставить! — прохрипел Майк.
— Делай, что он говорит. Садись в машину. Болтай о чем угодно, о спиленных березах, но только не о Джерико. Скорей!
Мы двигались словно роботы, глядя прямо перед собой, пока не оказались возле машины. Энжела, Майк и я забрались на заднее сиденье, а Солтер сел рядом с Никки. Несмотря на пережитый ею страх, девушка ловко развернулась на узком участке дороги и поехала в сторону дома. Она же первой нарушила тягостное молчание.
— Вы его видели, мистер Гэллам? — спросила она.
— По-моему, мистер Джерико прятался справа от нас за деревом, — сказала Энжела.
— Энжела, у вас в доме найдется какое-нибудь оружие? — осведомился Майк.
— Мы с Фрэнком никогда не увлекались стрельбой. Разные спортивные снаряды у меня есть, но вот огнестрельное оружие… — протянула миссис Драйден и резко обернулась ко мне. — Они что, с ума сошли? Спилили в моей усадьбе деревья, стреляли в нас. И все для того, чтобы не дать нам добраться до города. До телефонной будки. Интересно, как они собираются это объяснять?
— Дорогая, они себя этим утруждать не будут, — ответил ей сидевший на переднем сиденье Солтер. — Просто не пустят нас в город, и все тут.
— Да, но не станут же они держать нас здесь целую вечность!
— Целая вечность — означает до конца вашей жизни, — сухо заметил Солтер. — Черт подери, как жаль, что мы не успели запастись водкой.
— Если они и в самом деле задумали поймать Джерико, то у него шансов выбраться оттуда нет, — сказал Майк.
— Почему они за ним охотятся? — сворачивая на площадку перед домом, спросила Никки.
— Видимо, он что-то о них разузнал, — ответил Солтер.
— Много лет назад в Корее он был одним из лучших офицеров диверсионно-десантного отряда, — сказал я. — Я это знаю потому, что после каждого выполненного задания составлял донесения. Мне известно, что Джерико множество раз ходил за линию фронта и проникал на территорию противника даже в тех местах, где северные корейцы стояли буквально плечом к плечу. Уверен, если его не обнаружат до наступления темноты, он непременно от них ускользнет.
Мы вылезли из машины и вошли в дом. Сумерки начинали сгущаться, но я знал, что только через час Джерико сможет приступить к осуществлению своего плана.
В гостиной Солтер прямиком направился к буфетной стойке. Майк, как и раньше, принялся ходить по комнате взад-вперед. Энжела и Никки покинули нас, пообещав сварить кофе и приготовить бутерброды. Я сел на тахту и тут понял, как я устал. Неудивительно, ведь я не спал уже более суток. Тело мое ломило, глаза щипало. Нервное напряжение и голод доконали мой желудок, и теперь у меня было ощущение, будто я проглотил раскаленный шар. Никто из нас не представлял до конца ситуации. Мы говорили только об одном: удастся ли Джерико убежать от своих преследователей, и разговоры эти напоминали бесконечные беседы заключенных в тюремной камере.
Ко мне подошел Майк, и я увидел, что возле его губ пролегли глубокие морщины. В глазах молодого художника застыло отчаяние. За последние сутки Майк постарел лет на десять.
— Как ни стараюсь, все равно не могу ничего понять, — сказал Майк. — На что они рассчитывают? Хорошо, им хочется выгородить Тейера. Но ведь до бесконечности так продолжаться не может. Все эти местные бизнесмены, столпы общества, что они делают, мистер Гэллам! Охотятся за человеком, словно за диким зверем, держат нас фактически в осаде, стреляли в Никки. Неужели они не понимают, что зашли слишком далеко?
Мы оба вздрогнули и замерли — в роще один за другим прозвучали два выстрела. Стоявший у буфетной стойки Солтер выронил из рук стакан, и тот, упав, со звоном разбился.
Я вскочил с тахты и вместе с Майком выбежал на террасу. Теперь повсюду было тихо, даже листья на березах и те не шевелились. Где-то справа на дереве недовольно защебетали птицы.
Стреляли конечно же в Джерико.
Из кухни к нам прибежали встревоженные Энжела и Никки.
— Вы что-нибудь видите? — подойдя ко мне, спросила миссис Драйден.
— Нет, ничего, — ответил я.
— Боже мой! Боже мой! — запричитала она.
— Нельзя же оставлять его одного! — воскликнул Майк.
— В любом случае помочь ему мы не сможем, — сказал я. — Если Джерико не застрелили, мы только навредим ему.
Я и не знал, как нам поступить. Он был в лесу, не более чем в двухстах метрах от нас, и я с трудом удерживал себя, чтобы не броситься ему навстречу. Но я хорошо знал своего друга. Он наверняка составил свой план, которому и следовал. Там, у поваленных берез, он ясно дал нам понять, чтобы мы ему не мешали. И нам оставалось только послушаться.
В роще по-прежнему было тихо, а это могло означать, что стрелявшие пальнули по движущейся тени или что Джерико убит.
Постояв еще немного на террасе, мы нехотя вернулись в гостиную. Опустившись на тахту, я закрыл уставшие глаза. Кто-то как нельзя кстати протянул мне наполненный стакан. Глотнув бурбона, я сразу почувствовал себя лучше.
Затем миссис Драйден и Никки принесли из кухни кофе и бутерброды. Однако есть мне совсем не хотелось. Энжела села рядом со мной на тахту. Я как-то машинально стиснул ее холодную руку. Присутствие Энжелы меня успокаивало.
— Я такая трусиха, — сказала она. — Если за всем этим стоит дядя Чарльз, то…
— А кто же еще? — сказал я.
— Если это так, то мне ничего не грозит, — продолжила Энжела. — Как бы то ни было, он меня обожает, и все вокруг об этом знают. Не думаю, что кто-то из этих молодчиков отважится меня хоть пальцем тронуть. Ведь без его поддержки они сразу останутся не у дел. Так что в крайнем случае они могут меня немного попугать, как Никки… Поэтому, я думаю, мне стоит выйти на улицу и посмотреть, что там творится. Если вы не против, я попробую.
Ее изумительные бирюзовые глаза вопросительно посмотрели на меня. Мне показалось, что Энжела ждет от меня слова «нет».
Предложение выглядело очень заманчиво. Если бы она сумела выбраться в город и позвонить О'Брайену в Эймени, то полицейский мог бы приехать и снять осаду с дома миссис Драйден. Я силился представить себе, как отреагирует на его приезд Чарльз Хадсон, но так и не смог. Не смог, потому что не понимал, чего он добивается. Зачем старик и его подручные держат нас здесь? Все равно ведь рано или поздно мы отсюда выберемся, и тогда у него и его Армии будут большие неприятности. Ведь они открыли огонь по законопослушным гражданам, а теперь держат их фактически в заключении. Нарушение закона налицо. Неужели они не понимают, что мы, вырвавшись на свободу, заявим об их самоуправстве и привлечем их к суду? А если они собираются нас всех убить, то каким образом они рассчитывают оправдать свои действия? Их поведение не поддавалось никакому объяснению. Скрывая то, что произошло с Линдой и Джерико, они рисковали жизнью и своим будущим. Майк правильно заметил — это чересчур даже для отъявленных фанатиков. Если только Джерико сможет нам что-нибудь растолковать…
— Нет, я думаю, не стоит мешать Джонни, — ответил я Энжеле. — Давайте еще немного подождем. Если до утра Джерико не появится, тогда вместе решим, что делать.
Майк, вглядываясь в сумеречную рощу, застыл у окна.
Я взглянул на Энжелу. Лицо ее смягчилось. Она явно осталась довольной моим ответом. В эту минуту Энжела показалась мне необыкновенно красивой. В своем коротком платьице она выглядела беззащитной, словно ребенок.
— Никак не могу понять, зачем кому-то понадобилось накачивать меня наркотиком, — не вынимая своей руки из моей, проговорила девушка.
— Все очень просто, — объяснил я. — Дело в том, что к помощи ЛСД частенько прибегают, чтобы пробудить половое влечение. Видимо, кто-то рассчитывал распалить вас.
— А он что, и правда так действует? — удивленно спросила Энжела.
— В некоторых случаях. Но иногда, как, например, у вас, ЛСД вызывает жуткие галлюцинации.
Уголки губ миссис Драйден чуть дернулись, и я чувствовал, как дрожала ее рука, когда она попыталась ее высвободить.
— Да, но я никогда не страдала фригидностью, — произнесла Энжела, разглядывая вазу, стоявшую на столике перед тахтой. — Боже, зачем я вам все это говорю?
— Потому что вам надо выговориться, — ответил я.
— Гэлли, вся моя жизнь заключалась во Фрэнке Драйдене, моем муже, — дрожащим голосом сказала она. — Я полюбила его, когда мне было пятнадцать. Фрэнк был старше меня на два года. Такой красивый, спокойный, милый мальчик. Мы любили друг друга с такой нежностью, на какую способны только подростки. Мы не скрывали своих чувств. Все было так прекрасно. Мы знали: когда придет время, мы обязательно поженимся. Что мы спустя несколько лет и сделали. Нам было сказочно хорошо вместе. И так продолжалось вплоть до последнего дня. Об авиакатастрофе я услышала по радио, потом мне позвонили из компании, на самолете которой летел Фрэнк. С его гибелью жизнь для меня потеряла всякий смысл.
Энжела помолчала немного, потом продолжила:
— Раньше я смотрела на вдов и думала: «Боже, как же они живут? Ведь любовь — это то, без чего обойтись нельзя. Она необходима человеку как воздух». И вдруг я осталась одна. Мне казалось, этой утраты мне не пережить. Знаете, о чем я думала на похоронах Фрэнка? Я стояла в церкви рядом с дядей Чарльзом, смотрела на гроб мужа и все время задавала себе одни и те же вопросы: «Была ли я ему хорошей женой?», «Получал ли он от меня хоть половину того наслаждения, которое я каждый раз с ним испытывала?». Наверное, это было богохульство, Гэлли? Но я вообще не верю, что там что-то есть.
— Нет, это не богохульство, — сказал я. — Ваши чувства к мужу вполне естественны.
— Прошла неделя, месяц, затем год, а в жизни моей ничто не менялось. Я ложилась в постель, и меня трясло — так мне хотелось, чтобы рядом со мной был Фрэнк. Я постоянно говорила себе, что у меня обязательно кто-то появится. О, сколько для этого было возможностей! Молодая вдова — соблазнительная приманка для мужчин. Но мне нужно любить, а я все еще люблю Фрэнка и, наверное, никогда его не разлюблю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24