От его возвращения, по сути, зависело не только ближайшее будущее Захира, но и вся жизнь. Коварная Алиса! Не хочет отдать добром - придется применить иной метод. Сама виновата.
- Вот тут, - произнес Кукин, толкнув дверь и опасливо отступив в сторону, словно из каюты немедленно могут рванутся миллиарды заразных бактерий.
Впрочем, возможно, так оно и было на самом деле. Но пуштун давал клятву Гиппократа, поэтому отважно шагнул вперед, покосившись на красивую Глашу, в чьих жилах текла родственная его племени кровь.
Больные находились теперь в одной каюте. Они крепко спали, одурманенные настоем трав. Старшие, однако, были на всякий случай привязаны полотенцами к кроватям.
- К чему это? - спросил Захир.
- Бузят, - коротко отозвалась Глаша. - Кидаются.
Выслушав её сбивчивый рассказ о течении болезни, пуштун осмотрел пациентов и покачал головой.
- Не понимаю, - честно признался он, впервые взглянув на Глашу как на красивый и соблазнительный объект.
- Чего тебе, сокол, не понятно? - усмехнулась та. - Лечи давай. Чтоб к вечеру на ноги поставить. Нам плясать надо.
- Об этом забудьте. Неизвестная форма лихорадки, осложненная маниакально-депрессивным психозом. Дело очень серьезное. Их надо отправить в клинику.
- С ума сошел, да? - Глаша импульсивно толкнула его в грудь, совсем чуть-чуть - ладошкой, но Захир качнулся, словно подпиленное дерево, и завалился на одного из больных. Так он и барахтался на кровати, не в силах подняться.
- Э-э! Да ты сам нездоров, серебряный. Может, ты и не врач вовсе?
- Может быть, - согласился пуштун. - Я несчастный странник, заброшенный в эту чудовищную страну, которую я не понимаю.
Сердобольная Глаша присела рядом, положив руку на вздрагивающее плечо пуштуна.
- Ясноглазый, а что с тобой приключилось? - спросила она.
В её голосе Захиру послышалось пение райских птиц. Не удержавшись, он начал рассказывать ей свою горестную историю.
Старпом, которому надоело стоять в коридоре, пересилив страх, заглянул в каюту и увидел, что Глаша и пуштун сидят рядышком, словно два голубка.
- Я помогу тебе, - ворковала цыганка, и Кукин, не сдержавшись, заорал:
- Вы тут совсем охренели, что ли, дети солнца?
- Надо объявить карантин, - радостно отозвался пуштун.
5
По теории соообщающихся сосудов, да и просто по логике жизни, все три главных поглощателя спиртного на пароходе непременно должны были унюхать друг друга и сойтись в одной точке. Этой "точкой" оказался капитанский мостик, куда сначала неожиданно завалился сам Бурмистров, протрезвевший на очень короткое время; затем туда поднялся контр-адмирал Вахрушев, который хоть и пил, как водонапорная башня, но никогда не пьянел; а уж потом заглянул и кинорежиссер Микитчик, нажиравшийся раз в трое суток. Сегодня у него как раз подходил очередной цикл. Капитан отстранил вахтенного и взялся порулить "Коломбиной", сдвинув набок фуражку. Набок пошел и сам пароход, после чего Бурмистров, собрав остатки благоразумия, отказался от своего дальнейшего участия в навигации, пробормотав что-то нечленораздельное, вроде: "М-м...да... ду-да... так вашу".
Контр-адмирал, наблюдавший за его действиями, крякнул. Микитчик засопел. Вахтенный принял руль в свои руки.
- Сложная штука эсминец, - произнес авторитетно Иоганн Яковлевич, подняв вверх палец. - Это вам не на велосипеде кататься. Тут нужны трезвый ум, горячее сердце и чистые уши.
- Я всю жизнь плавал на подводных лодках, - заметил контр-адмирал. Тоже не подарок. Чуть зазеваешься - бах! - и уже в Останкинском пруду. А вы что скажете?
- Пишу сценарий о пароходе и человеке, - ответил Микитчик. - Вернее, о двух пароходах и нескольких человеках. Суть в том, что в жизни, может быть, и есть место подвигу, но все билеты на лучшие места уже куплены, а проникший в трюм "заяц" случайно обнаруживает пробоину, которую затыкает своим телом. Между тем пассажиры и не подозревают, что настал их последний час. Съемки будут происходить на крейсере "Варяг", который специально для этой цели поднимают с морского дна. Я уже договорился с мэром Владивостока.
- Круто! - с уважением крякнул Вахрушин. - Могу быть консультантом.
- Договоримся, - согласился кинорежиссер. - Я бы вас и на главную роль взял. Типаж.
- Не пора ли нам, друзья, прочистить кингстоны? - предложил капитан, промокая лоб фуражкой. - Корабль идет правильным курсом, делать нам тут нечего. Вахтенный! Когда прибываем в Воркуту?
- На пути следования такого порта нет, - отозвался тот.
- Странно... - разочарованно пробормотал Бурмистров. - Тут что-то не так...
Разговор продолжился в каюте Иоганна Яковлевича. Стюард, принеся ящик с бутылками и закуску, молча удалился.
- Команда отличная, а старпом - дрянь, сволочь, копает под меня, проворчал Бурмистров. - Но у меня тут в сейфе три помповых ружья, когда-нибудь я его пристрелю.
- Бить лучше в глаз, навылет, тогда костюмчик не испачкается. Новому старпому пойдет, - заметил контр-адмирал.
- Три ружья, нас здесь тоже трое, значит, и пить каждому сразу из трех бутылок, - подсчитал Микитчик.
- Арифметик, - с уважением отозвался о нем капитан. - Люблю умных людей.
Спустя час каждый говорил о своем, не слушая других. Контр-адмирал держал Бурмистрова за лацкан и громогласно вещал:
- Я сказочно богат, дурак ты этакий, неужели не понимаешь? Вот только одну вещичку осталось приобрести - и все, на покой, больше ничего не нужно. Она здесь, на твоем пароходе. Иначе бы я сюда и не сунулся, на калошу эту старую. А рейс будет последний, запомни... Буль-буль-оглы!
Микитчик разговаривал сам с собой, держа перед носом стакан и подмигивая ему:
- Это гениальная идея! К черту террористов! Пусть они где-нибудь там, сбоку, на фоне, задним планом... Главное - шпионские страсти. Секретное донесение. Абвер. Стоп. При чем здесь Мюллер? Нет, Моссад, ЦРУ, КГБ, Интерпол - и всех в один котел! Пусть варятся. На пароходе. Ищут чего-то. Суперагент. Роковая красавица. Немного секса. Немного черного юмора. Немного крови. И побольше дури, дури, чтобы всех задурить, всех обмануть, всех с носом оставить!..
Сам хозяин каюты толкал какую-то замысловатую, не поддающуюся расшифровке речь:
- Шкурки колбасные... Резина горит. Бутылки собрал - и... А как же? Собак только много. Кон-кур-ренты!.. Жить можно. Скажу. Тпр-ру-у!.. Алле, тормози, глаз нет? З-змерз, с-сука? Во! Самосвал пришел... Щас мы тебя, мигом...
Еще через час все трое спали богатырским сном, как счастливые дети.
6
Киллер собирался устранить свою жертву между Чебоксарами и Казанью. А именно - в Зеленодольске, куда пароход должен был приплыть ночью. Гагов неплохо говорил по-татарски, а в этой республике, где почти не действовали законы России, было легко затеряться. Но вначале надо было выманить клиента из его каюты, которую надежно стерегли телохранители, и сделать это в нужный час. У Гагова был простой, но очень коварный план. Чтобы выманить лисицу из её норы, следует пустить туда побольше дыма. Пожар на пароходе вызовет всеобщую панику. Кому охота сгореть заживо? Вот тогда-то и настанет подходящее время.
Гагов усмехнулся, прочищая пистолет с глушителем. Потом прицелился в висевший на стене портрет Лукомского, вырезанный из иллюстрированного журнала. Киллер знал, что не промахнется. Такого ещё не было никогда. Но если бы он знал, что ещё как минимум семь человек на "Коломбине" собираются прихлопнуть Лукомского, то, наверное, скорректировал бы свои действия и подождал более благоприятного для себя развития событий. Зачем зря рисковать, если президента "Гнозиса" так или иначе убьют?
Кстати, два охотника находились в непосредственной близости от "лисы" и даже были призваны охранять её. Их-то разговор и подслушала ночью мадам Бурохвостова - Ле Чанг.
Телохранителей Лукомского звали Мика и Кока. Они были надежными, выдрессированными сторожевыми псами, готовыми перегрызть глотку за своего хозяина. Но... до поры до времени. Пока хозяин оставался в силе. Слуги, как и крысы на корабле, первыми чувствуют опасность. И хотя в мозгах у Мики и Коки жили тараканы, оба сообразили, что Лукомскому - конец. Он доживал последние дни, и надо было торопиться: пришить хозяина самим, забрать деньги и драгоценности и затеряться на просторах Вселенной. Мика предлагал в качестве орудия убийства использовать сверхпрочную леску, которую всегда носил с собой в заднем кармане брюк. Особо мстительный Кока, склонный к садизму, мечтал как следует помучить Лукомского перед смертью и выпытать у него счета банковских вкладов в Швейцарии. Для этого надо было выкрасть Лукомского с парохода, пристать на шлюпке к безлюдному берегу и развести костерок. Горящие угольки, приложенные к чреслам, хорошо развязывают язык. Можно ещё закопать в муравейник, сделав несколько надрезов на коже. Или набить желудок через задний проход еловыми шишками... Способов много, было бы желание. Но у нетерпеливого Мики такого желания не было. Наверное, не было его и у Лукомского. Впрочем, его мнением оба телохранителя как-то забыли поинтересоваться. Возможно, он бы и подсказал им, что лучше. Так и не придя к определенному решению, бультерьеры отложили решение сложной задачи на некоторое время. А пока исправно продолжали охранять своего хозяина.
Еще одним человеком, возмечтавшим сжить Лукомского с лица земли, была некая молодая экзальтированная особа, чей жизненный путь только начинался. Это была дочь банкира Флюгова Катерина. В голове у неё жили не тараканы, а мушки, но это также не способствовало ясности сознания. Катенька была похожа на многих других юных отпрысков богатых буржуазных семейств, которые, подражая западным образцам, обязательно проходили через анархо-радикальный этап, играя в революции и мечтая изменить мир. Катя состояла в конспиративной "Красной Дружине Мстителей", КДМ, уже взявшей на себя ответственность за несколько взрывов в московских парках, результатом которых были, правда, не человеческие жертвы, а разрушенные памятники. Но теперь пришла пора и настоящей крови. Штаб КДМ поручил бойцу Катерине Флюговой уничтожить одного из злейших врагов трудового народа - бизнесмена Лукомского. Сделать это надо было во время круиза. Почему ей не поручили ликвидировать другого врага трудового народа - самого банкира Флюгова, неизвестно. Катенька отказалась от предложенного ей пистолета, но согласилась взять в дорогу ампулу с цианистым калием. Она решила, что состоящие в приятельских отношениях папа и Лукомский непременно сойдутся, и тогда она, выбрав удобный момент, растворит яд в бокале президента фирмы "Гнозис". Поэтому теперь Катя постоянно теребила отца, чтобы тот пригласил Лукомского на ужин.
Остальные четверо потенциальных убийц пока скрывали свои лица и планы, но их замыслами профессиональный киллер Гагов остался бы вполне доволен.
7
- Не могу. Папа Римский ещё не дал мне развода с предыдущей женой, ответил Полужанской Второв, несколько удивленный предложением Юлии. Он думал, что девушка шутит, но та смотрела на него вполне серьезно. - Но я могу заменить вам отца или брата, - добавил Гай. - На худой конец - сына.
- Напрасно кривляетесь. Я предлагаю вам заключить сделку, ничего больше, - сказала Юлия, прохаживаясь по каюте. Фигура у неё была замечательная, и Второв уже успел оценить все её достоинства.
- Выкладывайте, что у вас на уме, - произнес он, поудобнее устраиваясь в кресле и стряхивая пепел с сигары на ковер. - Хороший, сдобный жених это вам не соленый огурец на рынке, так просто не купишь.
- Не стройте из себя Аль Пачино. Вы едва-едва тянете на три с плюсом. Я обращаюсь к вам только потому, что других подходящих кандидатур на пароходе нет.
- А чем вам не по душе просмоленный всеми ветрами адмирал? Или колдун Гибралтаров? Сгодится и мой друг Антон Курицын, который будет лупить вас исключительно по праздникам и выходным дням.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
- Вот тут, - произнес Кукин, толкнув дверь и опасливо отступив в сторону, словно из каюты немедленно могут рванутся миллиарды заразных бактерий.
Впрочем, возможно, так оно и было на самом деле. Но пуштун давал клятву Гиппократа, поэтому отважно шагнул вперед, покосившись на красивую Глашу, в чьих жилах текла родственная его племени кровь.
Больные находились теперь в одной каюте. Они крепко спали, одурманенные настоем трав. Старшие, однако, были на всякий случай привязаны полотенцами к кроватям.
- К чему это? - спросил Захир.
- Бузят, - коротко отозвалась Глаша. - Кидаются.
Выслушав её сбивчивый рассказ о течении болезни, пуштун осмотрел пациентов и покачал головой.
- Не понимаю, - честно признался он, впервые взглянув на Глашу как на красивый и соблазнительный объект.
- Чего тебе, сокол, не понятно? - усмехнулась та. - Лечи давай. Чтоб к вечеру на ноги поставить. Нам плясать надо.
- Об этом забудьте. Неизвестная форма лихорадки, осложненная маниакально-депрессивным психозом. Дело очень серьезное. Их надо отправить в клинику.
- С ума сошел, да? - Глаша импульсивно толкнула его в грудь, совсем чуть-чуть - ладошкой, но Захир качнулся, словно подпиленное дерево, и завалился на одного из больных. Так он и барахтался на кровати, не в силах подняться.
- Э-э! Да ты сам нездоров, серебряный. Может, ты и не врач вовсе?
- Может быть, - согласился пуштун. - Я несчастный странник, заброшенный в эту чудовищную страну, которую я не понимаю.
Сердобольная Глаша присела рядом, положив руку на вздрагивающее плечо пуштуна.
- Ясноглазый, а что с тобой приключилось? - спросила она.
В её голосе Захиру послышалось пение райских птиц. Не удержавшись, он начал рассказывать ей свою горестную историю.
Старпом, которому надоело стоять в коридоре, пересилив страх, заглянул в каюту и увидел, что Глаша и пуштун сидят рядышком, словно два голубка.
- Я помогу тебе, - ворковала цыганка, и Кукин, не сдержавшись, заорал:
- Вы тут совсем охренели, что ли, дети солнца?
- Надо объявить карантин, - радостно отозвался пуштун.
5
По теории соообщающихся сосудов, да и просто по логике жизни, все три главных поглощателя спиртного на пароходе непременно должны были унюхать друг друга и сойтись в одной точке. Этой "точкой" оказался капитанский мостик, куда сначала неожиданно завалился сам Бурмистров, протрезвевший на очень короткое время; затем туда поднялся контр-адмирал Вахрушев, который хоть и пил, как водонапорная башня, но никогда не пьянел; а уж потом заглянул и кинорежиссер Микитчик, нажиравшийся раз в трое суток. Сегодня у него как раз подходил очередной цикл. Капитан отстранил вахтенного и взялся порулить "Коломбиной", сдвинув набок фуражку. Набок пошел и сам пароход, после чего Бурмистров, собрав остатки благоразумия, отказался от своего дальнейшего участия в навигации, пробормотав что-то нечленораздельное, вроде: "М-м...да... ду-да... так вашу".
Контр-адмирал, наблюдавший за его действиями, крякнул. Микитчик засопел. Вахтенный принял руль в свои руки.
- Сложная штука эсминец, - произнес авторитетно Иоганн Яковлевич, подняв вверх палец. - Это вам не на велосипеде кататься. Тут нужны трезвый ум, горячее сердце и чистые уши.
- Я всю жизнь плавал на подводных лодках, - заметил контр-адмирал. Тоже не подарок. Чуть зазеваешься - бах! - и уже в Останкинском пруду. А вы что скажете?
- Пишу сценарий о пароходе и человеке, - ответил Микитчик. - Вернее, о двух пароходах и нескольких человеках. Суть в том, что в жизни, может быть, и есть место подвигу, но все билеты на лучшие места уже куплены, а проникший в трюм "заяц" случайно обнаруживает пробоину, которую затыкает своим телом. Между тем пассажиры и не подозревают, что настал их последний час. Съемки будут происходить на крейсере "Варяг", который специально для этой цели поднимают с морского дна. Я уже договорился с мэром Владивостока.
- Круто! - с уважением крякнул Вахрушин. - Могу быть консультантом.
- Договоримся, - согласился кинорежиссер. - Я бы вас и на главную роль взял. Типаж.
- Не пора ли нам, друзья, прочистить кингстоны? - предложил капитан, промокая лоб фуражкой. - Корабль идет правильным курсом, делать нам тут нечего. Вахтенный! Когда прибываем в Воркуту?
- На пути следования такого порта нет, - отозвался тот.
- Странно... - разочарованно пробормотал Бурмистров. - Тут что-то не так...
Разговор продолжился в каюте Иоганна Яковлевича. Стюард, принеся ящик с бутылками и закуску, молча удалился.
- Команда отличная, а старпом - дрянь, сволочь, копает под меня, проворчал Бурмистров. - Но у меня тут в сейфе три помповых ружья, когда-нибудь я его пристрелю.
- Бить лучше в глаз, навылет, тогда костюмчик не испачкается. Новому старпому пойдет, - заметил контр-адмирал.
- Три ружья, нас здесь тоже трое, значит, и пить каждому сразу из трех бутылок, - подсчитал Микитчик.
- Арифметик, - с уважением отозвался о нем капитан. - Люблю умных людей.
Спустя час каждый говорил о своем, не слушая других. Контр-адмирал держал Бурмистрова за лацкан и громогласно вещал:
- Я сказочно богат, дурак ты этакий, неужели не понимаешь? Вот только одну вещичку осталось приобрести - и все, на покой, больше ничего не нужно. Она здесь, на твоем пароходе. Иначе бы я сюда и не сунулся, на калошу эту старую. А рейс будет последний, запомни... Буль-буль-оглы!
Микитчик разговаривал сам с собой, держа перед носом стакан и подмигивая ему:
- Это гениальная идея! К черту террористов! Пусть они где-нибудь там, сбоку, на фоне, задним планом... Главное - шпионские страсти. Секретное донесение. Абвер. Стоп. При чем здесь Мюллер? Нет, Моссад, ЦРУ, КГБ, Интерпол - и всех в один котел! Пусть варятся. На пароходе. Ищут чего-то. Суперагент. Роковая красавица. Немного секса. Немного черного юмора. Немного крови. И побольше дури, дури, чтобы всех задурить, всех обмануть, всех с носом оставить!..
Сам хозяин каюты толкал какую-то замысловатую, не поддающуюся расшифровке речь:
- Шкурки колбасные... Резина горит. Бутылки собрал - и... А как же? Собак только много. Кон-кур-ренты!.. Жить можно. Скажу. Тпр-ру-у!.. Алле, тормози, глаз нет? З-змерз, с-сука? Во! Самосвал пришел... Щас мы тебя, мигом...
Еще через час все трое спали богатырским сном, как счастливые дети.
6
Киллер собирался устранить свою жертву между Чебоксарами и Казанью. А именно - в Зеленодольске, куда пароход должен был приплыть ночью. Гагов неплохо говорил по-татарски, а в этой республике, где почти не действовали законы России, было легко затеряться. Но вначале надо было выманить клиента из его каюты, которую надежно стерегли телохранители, и сделать это в нужный час. У Гагова был простой, но очень коварный план. Чтобы выманить лисицу из её норы, следует пустить туда побольше дыма. Пожар на пароходе вызовет всеобщую панику. Кому охота сгореть заживо? Вот тогда-то и настанет подходящее время.
Гагов усмехнулся, прочищая пистолет с глушителем. Потом прицелился в висевший на стене портрет Лукомского, вырезанный из иллюстрированного журнала. Киллер знал, что не промахнется. Такого ещё не было никогда. Но если бы он знал, что ещё как минимум семь человек на "Коломбине" собираются прихлопнуть Лукомского, то, наверное, скорректировал бы свои действия и подождал более благоприятного для себя развития событий. Зачем зря рисковать, если президента "Гнозиса" так или иначе убьют?
Кстати, два охотника находились в непосредственной близости от "лисы" и даже были призваны охранять её. Их-то разговор и подслушала ночью мадам Бурохвостова - Ле Чанг.
Телохранителей Лукомского звали Мика и Кока. Они были надежными, выдрессированными сторожевыми псами, готовыми перегрызть глотку за своего хозяина. Но... до поры до времени. Пока хозяин оставался в силе. Слуги, как и крысы на корабле, первыми чувствуют опасность. И хотя в мозгах у Мики и Коки жили тараканы, оба сообразили, что Лукомскому - конец. Он доживал последние дни, и надо было торопиться: пришить хозяина самим, забрать деньги и драгоценности и затеряться на просторах Вселенной. Мика предлагал в качестве орудия убийства использовать сверхпрочную леску, которую всегда носил с собой в заднем кармане брюк. Особо мстительный Кока, склонный к садизму, мечтал как следует помучить Лукомского перед смертью и выпытать у него счета банковских вкладов в Швейцарии. Для этого надо было выкрасть Лукомского с парохода, пристать на шлюпке к безлюдному берегу и развести костерок. Горящие угольки, приложенные к чреслам, хорошо развязывают язык. Можно ещё закопать в муравейник, сделав несколько надрезов на коже. Или набить желудок через задний проход еловыми шишками... Способов много, было бы желание. Но у нетерпеливого Мики такого желания не было. Наверное, не было его и у Лукомского. Впрочем, его мнением оба телохранителя как-то забыли поинтересоваться. Возможно, он бы и подсказал им, что лучше. Так и не придя к определенному решению, бультерьеры отложили решение сложной задачи на некоторое время. А пока исправно продолжали охранять своего хозяина.
Еще одним человеком, возмечтавшим сжить Лукомского с лица земли, была некая молодая экзальтированная особа, чей жизненный путь только начинался. Это была дочь банкира Флюгова Катерина. В голове у неё жили не тараканы, а мушки, но это также не способствовало ясности сознания. Катенька была похожа на многих других юных отпрысков богатых буржуазных семейств, которые, подражая западным образцам, обязательно проходили через анархо-радикальный этап, играя в революции и мечтая изменить мир. Катя состояла в конспиративной "Красной Дружине Мстителей", КДМ, уже взявшей на себя ответственность за несколько взрывов в московских парках, результатом которых были, правда, не человеческие жертвы, а разрушенные памятники. Но теперь пришла пора и настоящей крови. Штаб КДМ поручил бойцу Катерине Флюговой уничтожить одного из злейших врагов трудового народа - бизнесмена Лукомского. Сделать это надо было во время круиза. Почему ей не поручили ликвидировать другого врага трудового народа - самого банкира Флюгова, неизвестно. Катенька отказалась от предложенного ей пистолета, но согласилась взять в дорогу ампулу с цианистым калием. Она решила, что состоящие в приятельских отношениях папа и Лукомский непременно сойдутся, и тогда она, выбрав удобный момент, растворит яд в бокале президента фирмы "Гнозис". Поэтому теперь Катя постоянно теребила отца, чтобы тот пригласил Лукомского на ужин.
Остальные четверо потенциальных убийц пока скрывали свои лица и планы, но их замыслами профессиональный киллер Гагов остался бы вполне доволен.
7
- Не могу. Папа Римский ещё не дал мне развода с предыдущей женой, ответил Полужанской Второв, несколько удивленный предложением Юлии. Он думал, что девушка шутит, но та смотрела на него вполне серьезно. - Но я могу заменить вам отца или брата, - добавил Гай. - На худой конец - сына.
- Напрасно кривляетесь. Я предлагаю вам заключить сделку, ничего больше, - сказала Юлия, прохаживаясь по каюте. Фигура у неё была замечательная, и Второв уже успел оценить все её достоинства.
- Выкладывайте, что у вас на уме, - произнес он, поудобнее устраиваясь в кресле и стряхивая пепел с сигары на ковер. - Хороший, сдобный жених это вам не соленый огурец на рынке, так просто не купишь.
- Не стройте из себя Аль Пачино. Вы едва-едва тянете на три с плюсом. Я обращаюсь к вам только потому, что других подходящих кандидатур на пароходе нет.
- А чем вам не по душе просмоленный всеми ветрами адмирал? Или колдун Гибралтаров? Сгодится и мой друг Антон Курицын, который будет лупить вас исключительно по праздникам и выходным дням.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32