Он был выше античного или модного индусского, ибо приводил к волевому единению с Богом, превращал человека в сподвижника Бога. "Чтобы вкусить все, не желай вкушать ничего; чтобы знать все, не пожелай познавать какую-либо вещь; чтобы обладать всем, не желай обладать ничем". Не желай обладать ничем... Эта идея Иоанна Крестителя показалась ему ключевой для внушения своим ученикам. Под видом обучения целительству можно было вести мистические проповеди и раскручивать клиентов на отказ от материального. "Мы нищи, но многих обогащаем; мы ничего не имеем, но всем обладаем", - любил говорить Кудратов от своего имени слова апостола Павла. Прельстив человека любовным единением с Вечною Мудростью, можно было лишить его материальных благ.
Зная о массовом увлечении восточными учениями, Владимир Михайлович и в христианстве нашел ту изюминку, которая нравилась людям - медитирование. Ведь это то же самое, что ещё в средневековом христианстве называлось духовными упражнениями - напряженное, сосредоточенное внимание на духовных страданиях Христа, на различных периодах Его жизни. Прочувствование Христовых мук у некоторых медитирующих было столь глубоким, что, например, на ладонях могли появляться покраснения кожи, будто следы от вбитых в ладони Христа гвоздей. Или багровые шрамы на лбу, как царапины от тернового венца. Систему таких упражнений создал Игнатий Лайола. В христианской религии были верующие, способные часами созерцать различные эпизоды из жизни святых и вдохновенно существовать, почти не употребляя пищу! Владимир Михайлович кое-что почерпнул для себя у великого иезуита. Кудратову понравился и христианский квиетизм. Его представители воспитывали в себе крайнюю степень пассивности, считая проявление своей воли злом и надеялись отказом от своей активности превратить себя в чистое орудие воли Божией. Готовясь стать Учителем, Кудратов освоил путь, выработанный мистиками. Он оказался одним у всех стран и народов. Паству надо поставить на путь очищения, состоящий в аскетических упражнениях, освобождающих от мирского, затем перевести её на вторую ступень, состоящую из молитв и медитации, а на последней, третьей ступени довести людей до постоянного переживания единства с Богом, до того, что у буддистов называется погружением в Нирвану. А это значит экстаз , иногда с полной потерей сознания, впадением в каталептическое состояние, когда судорожно сокращаются мышцы и человек цепенеет. Лучше, если будут цепенеть где-нибудь вне Петербурга . Не так уж все это сложно для бывшего фокусника и мастера разговорного жанра. Внешность его располагает, есть что-то дьявольское в лице. Нос горбинкой, черные волосы, бородка клинышком, усы. Илларион, коллега и соперник его, косит под Христа, не подражать же ему. Задумываясь над своим имиджем, Кудратов пришел к выводу, что его лик должен быть на виду у людей. Портреты, аки иконы, ученики должны были вешать в своих домах и на работе (пока она есть у них). Образ Бога и членов Царства Божия выглядят сообразно душе получающего их, они присутствуют в видениях такими, какими их изобразили в статуях, на картинах, иконах. Без таких изображений видения не были бы узнаны. Мария Деви руками сподвижников заклеила своими фотографиями все стены городов и весей. Бедные дворники месяцами сдирали их, а портреты появлялись снова. Хитрая, просекла важный смысл узнавания её облика. Но Кудратов не будет так уж преувеличенно афишировать себя. Не стоит мозолить глаза властям.
Владимир Михайлович хорошо начал дело вместе со старинной приятельницей Нинель Останиной, женщиной умной и привлекательной. Она когда-то блистала в Ленконцерте как вдохновенный чтец стихотворений. Обсуждая свой мистический проект, они вместе гадали кому из них становиться звездой и светочем. Учителем и целителем. Ей или ему.
- Ты артист оригинального жанра, тебе и оригинальничать, - решила Нинель. - А я из зала помогать буду.
Создали ТОО "Космос", получили кредит, на который купили лицензии и дипломы, перечислили взнос в Академию чего-то там нетрадиционного, что автоматически сделало Кудратова академиком эзотерических наук. (Что это такое? - спросил Владимир Михайлович). Диплом академика в красивой рамке повесили в офисе среди картин и забавных вещиц. Целитель не стал бы покупать это изобразительное барахло, но ему была отведена своя роль.
- Это мне подарили в Венгрии. Удалось поставить на ноги одного члена Правительства. А это из Ватикана. Купил на память о встрече с Папой.
После такого начала "исцеляющей" беседы клиент, уже ощутивший душевный трепет, принуждался просмотреть альбом, где Кудратов на фотографиях сидел рядом с Патриархом, улыбался вместе с Ельциным, задумчиво смотрел на Джуну, стоял, воздев руки над толпой страждущих. Когда занедуживший гость начинал посылать глубоко уважительные взгляды и выражать почтение, можно было поговорить собственно о лечении. А главное - о его цене. Владимир Михайлович и Нинель не расстраивались, если клиент отказывался от услуг из-за астрономической суммы. Достаточно, если раз в неделю один толстосум, исполненный почтения к Кудратову, заплатит сеансов за пять.
- Дешево не работаем. Держим уровень.
Первоначально рекламой и созданием имиджа занималась только Нинель. Побочно. А нужен был прессинг. Необходимый человек пришел сам. Кудратов начал было ритуал охмурения с помощью изображений Ельцина и Папы, но клиент непочтительно прервал его со смехом:
- Нормально, нормально, я уже знаю, что у тебя это место режиссерски хорошо поставлено, но мне можешь "спектаклю не казать". Лапшу держи для других ушей. Хотя, очень ценю. Чтоб такие фотки раздобыть, надо постараться. И не надо меня лечить.
Двусмысленная фраза в этом офисе. "Лечить", как врать или лечить враньем? Кудратов в последнее время не терпел фамильярного отношения к своей персоне.
- Если ты просто хам, я тебя вышвырну. А если вымогатель, то сдам в милицию.
- Ничего подобного. Ты меня через минуту любить будешь. Скажи своей секретарше, чтобы принесла пива. А лучше - водки и пива.
Вяловатый, среднего роста, внешне не алкоголик. Открыл портфель, вынул оттуда три книжки и пару газет.
- Вот, что теперь нужно тебе. Книга - раз. Статьи в газетах - два, листовки для заклеивания всего города и раздачи на концертах, то есть сеансах - три.
Кудратов знал эти книги. Они описывали чудеса, творимые определенными экстрасенсами, и излагали их учения. О них же и статьи в газетах. Составитель книг, автор публикаций - один человек.
- Это вы, Роберт Зарецкий?
- А хто ж ишо? Водка-то будет? Или пиво.
Кудратов кивнул Нинель, все это время настороженно стоявшей в дверях кабинета. Она пошла к холодильнику.
- Роберт, - протянул руку Зарецкий
Владимир Михайлович, которому долженствовало по роли протягивать свою руку для поцелуя, не шелохнулся.
- Давай, давай, а то уйду, потом сам будешь искать.
Кудратов пожал ладонь Зарецкого.
- За знакомство.
Журналист и писатель махнул рюмку водки, закусил сосиской, вскрыл банку пива
- Начнем с газет. Книга - более обстоятельное занятие. У вас найдется лишних две тысячи?
Кудратов ответил:
- Я пока не подаю.
- Да не мне. Во имя сенсации. Делаем так. Вы несете две тысячи в какой-нибудь театр, скажем, Мариинский...
- Как? Взятку?
- Там мелочью не берут. Несете и раздаете поиздержавшимся звездам и нуждающимся молодым артистам. По ведомости. А дальше моя забота. В нескольких газетах публикуются материалы о помощи мага-целителя отощавшим балетно-оперным дивам. Это становится известно меценату мэру, всему культурному обществу. Заодно вы фотографируетесь с известными публике артистами. Тоже плюс.
Нинель, понимая, что перед Робертом комедию ломать не надо, запросто присела рядом с Кудратовым.
- Сколько стоят ваши услуги?
- А черт его знает. Сколько стоит пресс-секретарь Президента? Берите на работу, платите оклад. Водку и еду - бесплатно. За выпуск монументальной книги - отдельный гонорар Я вырастил трех звезд. К сожалению, существует звездная болезнь. Люди забывают, кто их сделал, кто создал, кто толкнул их в задницу так, что взлетели на пьедестал. Им через некоторое время кажется, что они сами создали себя. И ты тоже через год будешь смотреть сквозь меня, как сквозь стекло, и спрашивать своего бухгалтера, зачем мне платят деньги.
Зарецкий оказался прав. Шум публикаций и телерепортажей о Кудратове, его меценатстве, способностях, знакомствах и выход собственной книги изменили Владимира Михайловича. Он действительно уверовал в себя, как человека с уникальными способностями. Нинель стало все труднее выводить его из роли. Володя слился с имиджем в одно целое, и ему стали неприятны люди, знающие, кем был Кудратов до того, как стал выдающейся личностью. Тем более Зарецкий, по-прежнему позволявший себе обращаться с ним запанибрата и пить водку в его кабинете. Нет, на публике их отношения были безупречны. Роберт подыгрывал величию Владимира Михайловича. Оставаясь же вдвоем...
Как-то раз Кудратов спросил своего бухгалтера:
- За что мы платим ему деньги? Предупредите, что это последняя зарплата.
Роберт не обиделся.
- Я ж, говорил! Был нормальный авантюрист, а теперь самоуверенный, самообманывающийся шизик. Ну, давай! Пойду делать тебе конкурента. Есть одна молодица. Белая колдунья. Я уже изучил её способности. Сажусь за книгу о её страдальческом, но светлом пути. Нужен буду, позовешь.
Зарецкий выпил последнюю стопку в этом офисе и ушел к другому. А у Владимира Михайловича дело двигалось. Кудратов открыл свою Академию, потекли денежки. Полились пожертвования, взносы за обучение. Появились партнеры.
Зарецкий свел Кудратова с Илларионом. Это произошло как раз после устроительства новой квартиры Владимира Михайловича. Нинель периодически передавала списки членов Кудратовской Академии человеку Иллариона. Ей объяснили, что секта Иллариона имеет сеть общин, где собираются те, кто ищет духовного совершенства и согласился освободиться от всего земного, бренного. Обмен информацией был взаимным. Человек Иллариона иногда давал фамилии и адреса готовых учиться у Кудратова. Это были люди, не принявшие сразу призывы Иллариона. На счет ТОО "Космос" то и дело поступали денежные переводы, которые, как подозревала Нинель, являлись частью вырученного от продажи имущества и недвижимости отправившихся в общины. Голоса возмущенных родственников гасились отсутствием каких-либо законов, позволяющих остановить деятельность сект, общин типа "Белого братства", организаций Муна, "Аум синрике" и других. Квартиры и имущество передавались людьми добровольно, что было нотариально подтверждено и юридически безукоризненно.
Идея о том, как предлагать людям отказываться от материального и думать только о душе, выкристаллизовалась сама собой. Такая же, наверно, как у всех магов, колдунов, целителей, гуру, учителей, магистров потусторонних познаний и прочих из этой серии. Как-то, сидя за чаем, Кудратов рассуждал:
- Вот чашка с блюдцем. Чашка и чашка. Казалось бы, какое зло она в себе содержит? Посмотрим. Ее могут украсть, взять попользоваться и не вернуть, она может разбиться, расколоться. Получается, мы отвлекаем наши разум и душу на это изделие. Мы уделяем ему драгоценные крупицы сознания. Она заставляет нас думать о ней. О её целости, сохранности, чистоте в конце концов. Когда мы находимся на вершине духа, вдруг эта материальная ценность возвращает нас к бренному миру. Ах, чашка треснула! Мы сетуем и тем самым принижаем себя. Это всего лишь чашка. А сколько всего другого?
Владимир Михайлович сделал последний глоток и вдруг резко бросил чашку на пол. Засмеялся, распростер руки:
- Вот и все. Проблемы нет. Она превратилась в десятки осколков.
Так говорил Кудратов, внушая другим необходимость отказа от материального.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27