Не обращая внимания на соседок, она в сопровождении своего Санчо Пансы вошла в незапертую калитку, поднялась на крыльцо и подергала дверь. Заперто. Это встревожило её ещё больше.
Выйдя в переулок, Алла приостановилась, прислушиваясь к беседе соседок.
- Он уже мертвый был, со вчерашнего дня там пролежал, - сказала одна из них, пожилая женщина в темном платке.
- Нет, живой, - возразила вторая, помоложе. - Анька говорит, "скорая" приезжала, а не труповозка.
Оказалось, что дурные предчувствия сбылись. Подойдя к судачащим соседкам, верная боевая подруга спросила:
- Извините, что вмешиваюсь. Не скажете, кого увезла "скорая"?
- Мы не знаем, - ответила та, что постарше.
- А где его нашли?
- Да недалеко, в лесу. - Она показала рукой на темнеющие за рядами домов высокие стволы сосен.
- А что с ним случилось?
- Застрелили. - Соседка понизила голос до шепота и боязливо оглянулась. - Что за жизнь сейчас - страшно на улицу выйти...
- Аня, соседка моя, видела его, - вмешалась вторая собеседница. Говорит, молодой, в хорошем костюме.
"Неужели Сергей?.."
- Вы знаете этих соседей? - Алла кивнула на дом Ксении Аркадьевны.
- А как же! Артисткина дача.
- Может быть, застрелили её сына?
- Нет, тот мужчина не из нашего поселка.
"Значит, Сергей..."
Верная боевая подруга решила выяснить детали потом, сейчас есть дела поважнее.
- Куда его увезли?
- Аня говорила, что наша "скорая" приезжала. Видать, в свою больницу доставили.
Алла выяснила адрес областной больницы, узнала, что пожилую соседку зовут Ольгой Потаповной, а молодую - Валей, и попросила разрешения навестить их ещё раз.
- А кто он вам будет-то? - поинтересовалась Ольга Потаповна, когда Алла быстрым шагом направилась к перекрестку двух переулков.
- Муж, - бросила она, не оборачиваясь.
Медсестра приемного покоя больницы сообщила, что три часа назад к ним доставлен Мартов Сергей Алексеевич с огнестрельным ранением в грудь. Состояние критическое, раненный почти сутки пролежал без медицинской помощи, потерял много крови, его прооперировали, сейчас он в коме.
Услышав это, Алла отошла в сторону и прислонилась к стене. Верный оруженосец стоял рядом, страдая не ничуть не меньше, а, возможно, и больше - ведь сам дал Сергею оружие, не посоветовавшись со своей повелительницей.
Она перевела на него взгляд, и Толик произнес то, что, по его мнению, могло её утешить:
- Найду я этого гада, Алка.
- Я сама его найду.
- Дак не связывайся с ним. Борзой он.
- Когда надо - я могу быть ещё борзее. - Ее глаза сузились от гнева, и она подумала, что наставления любимого психиатра - женщине не пристало пользоваться огнестрельным оружием, - хороши, когда идет речь об абстрактных ситуациях, а вот когда тебя реально коснулось...
- Дак у тебя рука-то раненная, - гнул свое верный оруженосец.
- Ничего, я и одной рукой управлюсь. Намерения ухлопать его насмерть у меня нет - Ксения Аркадьевна этого не переживет, - но под прицелом этот подонок постоит и навалит полные штаны, стохреново.
По дороге Алла позвонила Олегу. Сейчас, когда Сергей на грани смерти, не до того, чтобы думать о том, как сохранить их отношения в тайне. Олег все поймет. А не поймет - значит, ему нечего делать в её жизни. Самолюбивый собственник в качестве сожителя ей вовсе ни к чему.
Не тратя времени на лишнее, она сразу приступила к делу:
- Олег, тяжело ранен очень близкий мне человек, мой сокурсник Сергей Мартов. Ты вытащил меня с того света, я верю, что ты можешь все.
- Понял, Аллочка, - тут же ответил её лечащий врач, не переставший быть любимым мужчиной. - Мой рабочий день закончился, но я задержался в отделении. Сейчас свободен в своих передвижениях. Куда госпитализировали Мартова?
- В небольшую областную больницу. - Алла назвала адрес. - Там ещё беднее, чем в московских. Позаботься о медикаментах и прочем.
- Обязательно. Его уже оперировали?
- Да.
- Куда он ранен?
- В грудь.
- Плохо дело.
- Еще хуже, чем ты думаешь, если только может быть хуже. Серега почти сутки после ранения пролежал в лесу.
- Значит, массивная кровопотеря плюс как минимум пневмония, гнойный плеврит или абсцесс легкого. А скорее всего, все вместе.
Алла не стала охать и ахать, мол, зачем ты меня ещё больше пугаешь, мне и так тяжело. Причитать и демонстрировать утрированные страдания ей несвойственно, сейчас тяжело не столько ей, сколько Сергею. И Олегу, которому предстоит спасать жизнь тому, кого любимая женщина назвала "очень близким человеком".
- Возьму с собой двоих коллег, торакальных хирургов, наверняка придется повторно оперировать, возможности коллег из областной больницы весьма ограничены. Закажу реанимобиль - может быть, удастся перевезти Сергея в наше отделение грудной хирургии.
- Действуй, Олежек, я верю в тебя и в высшую справедливость. Хорошие люди не должны бессмысленно умирать, тем более, от руки подонка.
Повесив трубку, Алла закурила, чтобы немного успокоиться. Хоть во время разговора держалась, но слова Олега её потрясли - что такое абсцесс легкого и гнойный плеврит, ей было известно, а уж в сочетании с большой кровопотерей и подавно есть риск для жизни.
"Этого не может быть, потому что не может быть..." - закрыв глаза, мысленно твердила она, не зная, что менее полугода назад примерно то же говорили её друзья, стоя в приемном покое больницы, пока шла операция, потом Алла почти сутки была в коме, а медсестра в справочной на настойчивые расспросы неизменно отвечала: "Состояние критическое. Кровопотеря, несовместимая с жизнью"12.
Однако Олег вернул её с того света, значит, спасет и Сергея.
"Но меня Толик привез в больницу почти сразу, - мысленно возразила она самой себе. - А Серега сутки лежал, истекая кровью..."
- Алка, давай я кровь сдам. - Верный оруженосец хотел хоть чем-то быть полезным. - Када тя подстрелили, я сдавал. Все наши пацаны тоже. Не лишняя же, другим подстреленным пригодится, а мы с ребятами здоровые, у нас крови много.
- Олег привезет все необходимое, но и мы поучаствуем, - согласилась верная боевая подруга. Бездействие её тоже тяготило.
- Не, те не надо, - возразил Толик. - У тя эта... как ее... в общем, крови мало.
- Да, моя кровь, пожалуй, Сереге без пользы, гемоглобина маловато, признала она.
Они вновь вернулись к больнице и спросили в приемном покое, где можно сдать кровь. Специального помещения там не оказалось, и их направили в хирургическое отделение. В процедурном кабинете у Толика взяли четыреста граммов крови, после чего они пошли в ординаторскую, где сидел врач и со вкусом пил чай, а может быть, и не чай, в обществе смазливой медсестры.
Поздоровавшись, Алла представилась и спросила, кто оперировал Сергея Мартова.
- Владимир Афанасьевич уже ушел, - ответил хирург, продолжая свое приятное занятие.
"Да уж, это не Олег, который сутки дежурил возле меня в реанимации..." - подумала она.
- Мартову перелили кровь?
- Наши запасы кончились на прошлой неделе.
- Почему же вы не восполнили их?
- Обеспечивать отделение - не моя обязанность, - невозмутимо оповестил врач, вновь пригубив чашку.
Аллу стала раздражать его безразличная невозмутимость. Как может человек, облаченный в белый халат, ублажать себя напитком, когда рядом погибает пациент! И медсестра возле него сидит, дабы создать приятный фон, а судя по её взглядам, их связывают не только профессиональные отношения. Быть может, именно в данный момент Сергею стало ещё хуже или капельница капает с перебоями, или они вообще не потрудились поставить капельницу, предпочтя приятно проводить время в обществе друг друга!
- У Мартова большая кровопотеря, он же может погибнуть! - напомнила она, уже с трудом сдерживаясь. Ведь дежурный врач понял, что пришли близкие раненного, они тревожатся, так хотя бы поднял свой толстый зад со стула и изобразил озабоченность!
- А что - я должен ему свою кровь перелить? - отпарировал собеседник.
- Но ведь состояние Мартова крайне тяжелое! - Возмущенная Алла повысила голос.
- Тяжелое, - равнодушно подтвердил эскулап, ничуть не встревоженный.
- Почему же вы распиваете чаи, когда у вас тяжелый больной? - Больше всего Алле сейчас хотелось выплеснуть ему в лицо содержимое чашки, из которой с аппетитом прихлебывал человек, которого язык не поворачивался назвать врачом.
- А какое вы имеете право указывать мне, что я должен делать? - не остался в долгу специалист, которому можно было бы доверить лишь вскрытие покойников.
- Скоро узнаете, - ответила верная боевая подруга и вылетела из ординаторской, громыхнув дверью так, что задребезжали тонированные стекла.
Толик, все это время стоявший рядом с нею и исподлобья мрачно взиравший на человека, некогда дававшего клятву Гиппократа, немного задержался и зловеще пообещал:
- Я тя дождусь после работы, гад. Мозги те вправлю.
Подойдя к сестринскому посту, Алла спросила:
- Где кабинет главного врача?
- Он принимает только по понедельникам и четвергам, - не поднимая головы от книжонки в мягкой обложке, сообщила молоденькая девица, судя по всему, санитарка.
- Еще чё вякни, и юшкой умоесся, - вмешался верный оруженосец. Вообще-то он женщин никогда не обижал, но от возмущения забыл про свои принципы. Внушение произвело должный эффект, и девушка сразу изъявила готовность к сотрудничеству:
- Семен Григорьевич работает до пяти.
- Давайте его домашний адрес, - потребовала Алла.
- Я не имею права... - попробовала было уклониться собеседница, но, взглянув на грозно нахмурившегося Толика, торопливо произнесла: - Точного адреса я не знаю, но он живет здесь неподалеку, в частном секторе. Вам любой покажет его дом.
Выяснив, как проехать к дому главврача, Алла с Санчо Пансой покинули отделение и минут через пять подъехали к искомым владениям. Во дворе полный мужчина добродушного вида поливал из лейки цветущие пионы.
"Какая идиллическая картинка, - зло усмехнулась верная боевая подруга. - В отделении умирает пациент, а этот цветочки поливает".
- Семен Григорьевич? - обратилась она к хозяину.
- Да, - обернулся тот.
- В хирургии в тяжелом состоянии лежит Сергей Мартов. У него огнестрельное ранение в грудь, большая кровопотеря. Тем не менее, ваши подчиненные даже не озаботились проблемой переливания крови, а дежурный врач, вместо исполнения своих непосредственных обязанностей, пьет в ординаторской чай или что-то покрепче и тискает молоденькую медсестру.
Главврач выпрямился, поставил на землю лейку, подошел к калитке, открыл её и сделал приглашающий жест:
- Входите, а то неудобно перекрикиваться через преграду.
- Да мне некогда лясы точить, - заявила верная боевая подруга, но тем не менее, вошла во двор. - Я хочу, чтобы вы немедленно приняли меры.
- Что я могу предпринять? - развел руками собеседник. - Я ведь не хирург, а администратор.
- Учись сынок - будешь врачом, не будешь учиться - станешь главврачом, - мрачно процитировала Алла известную байку студентов-медиков.
Судя по всему, Семен Григорьевич претворил студенческую присказку в жизнь. Услышанное его ничуть не встревожило, он продолжал безмятежно улыбаться, мол, все это пустые хлопоты, в любой больнице есть тяжелые больные, не станет же начальник терять покой и сон из-за каждого случая.
На его лице явственно читалось желание поскорее спровадить назойливую посетительницу и вернуться к прерванному занятию по уходу за цветами, радующими его глаз и сердце гораздо больше всего, что с связано с профессиональными обязанностями.
- Такому бездушному эскулапу не место в больнице, - настаивала Алла, от которой не укрылись намерения хозяина. Если она сейчас оставит все как есть, тот даже не потрудится донести свой жирный зад до телефона, чтобы предпринять какие-то меры.
- Ну выгоню я сейчас Купченко, и отделение останется вообще без присмотра.
- А много ли пользы от такого "присмотра"?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53