- И ехать не надо. - заметила Нина. - Достаточно спросить Ишакова.
- Телохранитель многого знать не может, - засомневался, но уже без прежнего напряжения сказал Шептунов.
- Но он может дать след, - осторожно вставил Тарасов. - Однако, я думаю, друзья, что на сегодня мы можем, действительно, прекратить ненужное расследование.
Альфред Викторович хотел крикнуть, что оставлять эту тему никак нельзя! По той простой причине, что для него-то было очевидно, что тот из них, КТО ЗНАЛ ТОЧНЫЙ АДРЕС ФЕДОРА В АМСТЕРДАМЕ, КТО РАЗЫГРАЛ ВСЮ ИГРУ НА ЗАСЕКРЕЧЕННОСТИ ЭТОЙ ПОЕЗДКИ - ТОТ И ОРГАНИЗОВАЛ УБИЙСТВО И ВСЕ ЧТО С НИМ СВЯЗАНО!
Так кто?
Получалось достаточно определенно: Нина (и Валерий?), Тарасов, Шептунов, плюс безымянный Толстяк? Они вольно или невольно признали, что знали о истинной цели командировки руководителя фирмы :Славянский улей" именно в Амстердам, а не Каир. Кто из них? Кто из них сам ли сообщил Федору о неверности жены, или дал такое указание Толстенко? А тот - Толстенко тоже использовал ситуацию в своих мстительных целях, нанял убийц и провернул дело в его заключительной фазе, за что чуть было не пострадал?
Но пока Альфред Викторович лихорадочно прокручивал в голове эту выкристализавшуюся мысль, пока он выстраивал её в логическую цепь и подбирал кандидата, в которого надо было-таки ткнуть пальцем - обстановка в гостиной вновь изменилась и Альфред Викторович поначалу даже не понял, от чего все ринулись поначалу к окну, а потом гуртом кинулись в двери, на выход.
- Да подождите же! - закричал Альфред Викторович. - Разве же вам не ясно, что тот кто знал, где остановился в Амстердаме Федя, тот и заказчик убийства?! Стойте!
Но на призыв его не среагировали, за окном, судя по всему, происходили вещи куда как интересней, лишь кто-то крикнул: "Сейчас и так все объясниться", и через секунду Альфред Викторович остался в гостиной один, как он было подумал, не приметив, что Николай Тарасов и не шевельнулся в кресле. Он качал своей большой головой на очень тонкой шее из стороны в сторону, от плеча к плечу, туманно улыбался и глядя сквозь Альфреда Викторовича бормотал.
- Нет, бизнес это не для меня, это не для меня...
Может быть и так, подумал Комаровский и следом за всеми устремился на двор.
Как оказалось, общее возбужденное любопытство имело пищу.
Пробив полузакрытые ворота, отчего оказался поврежденным радиатор, во двор уже влетел серебряный БМВ, а совершенно бешеный Сема Беркин, дергал багажник автомашины, пока его телохранитель не принес ключ.
- Сюда! Все сюда! - орал Беркин. - Я вам покажу, как подозревать Беркина в грязных делах! Беркин чист, как рюмка водки! Беркин не имеет дело с киллерами! Беркин убивает сам!
Выкрикивая весь этот бред, он наконец открыл багажник, нагнулся и выдернул из него Гнома с Ружьем.
Карлик не был избит. Он был весел до игривости. Упруго вскочил на свои короткие ноги и громко расхохотался. Потом пустился в пляс, выкинул пару коленец и громко потребовал.
- Музыка! Шпарь гопака!
- Я тебе покажу гопака! - Беркин схватил его за грудки. - Ну, отвечай, когда тебя спрашивают!
- А нам что?! Спрашивай, начальник! А потом пайку мою дай, в камеру к братанам верни! - радостно и тонко засмеялся Гном. - Вы спрашивает, мы отвечаем! Эй, народ, слушай великую речь! Где тут фраера из телевидения?! Слушай меня!
Только приблизившись плотную, Комаровский определил, что Гном с Ружьем - это уже не тот человек, только имя осталось. Зрачки в его глазах были настолько крошечными, что казалось они заплыли бельмом. Гном дергался, голос у него тоже был другим, он явно не понимал, где находится и что происходит - какой-то мощный наркотик полностью сломал его личность, оставив на поверхности лишь оболочку бывшего человека.
Беркин пнул его ногой в пах, Гном и боли не почувствовал.
- Отвечай, ты, гаденыш, убил Федора?
- Федьку?! А зачем мне его убивать, заразу?! Этого мне не надо! Хатенку его почистить - это справное дело! Золотишко взять, бабу его сочную разложить можно и очень даже пользительно! А вот очкарика этого Толстенко, да? Его я засрелил! Ка-ак - бах! И от башки куски дерьма разлетелись!
- За что застрелил?!
- А чтоб концы в воду начальник! Ах, ты сто вторая - страшная статья! - перешел на вокал Гном с Ружьем, но Беркин вновь ударил его ногой.
- Кто тебе заказал это дело, шкура? Кто?
- Да я ж толкую, начальник! Очкарик и заказал! Он самый гад! За забором хата! А как он хозяина замочил у окошка, так сам себе приговор подписал! Такой хитрый оказался! Снизу в него нож метнул! А я так не умею! Что еще, начальник, отправляй в камеру!
- Кто тебе и Зернову платил за это?!
- Все я тебе сказал, начальник! Ух, пропадай моя телега, все четыре колеса!
С неожиданно силой Гном с Ружьем вырвался из цепких рук Беркина, разбежался и головой вперед, в мастерском прыжке пролетел "рыбкой" по воздухе и протаранил башкой ветровое стекло БМВ, пробил его и застрял, распластавшись на капоте.
Беркин кинулся в машину, но совсем не затем, чтоб помочь Гному. Он тут же вынырнул из салона и подал Нине дешевую старую шкатулку, облепленную ракушками - южная работа курортных районов.
- Нина, это твое?
Она откинула крышку шкатулки, блеснули камни и полированный металл.
- Да. Мое.
- Кончен бал?
Нина посмотрела ему в глаза и ответила.
- Нет. Не кончен.
- Что еще?! - вспыхнул Беркин.
- Дай мне свой мобильный телефон.
- Зачем?
- Я не позволю у себя устраивать самосуд.
- Как тебе угодно. - Беркин вновь рванулся к машине, вытащил оттуда аппарат и подал Нине. Она сунула шкатулку под мышку и быстро набрала на телефоне комбинацию цифр.
Все столпились вокруг машины в полной растерянности, решительно не зная что делать - помогать ли замершему на капоте Гному, уйти ли в дом, (солнце уже закатилось и стало прохладно) или ждать неведомого чего.
Голос Нины зазвучал жестко и требовательно.
- Это говорит Чуракова. Я попрошу вас срочно разыскать подполковника Афанасьева и передать мою просьбу немедленно приехать ко мне!...Да, на дачу. Немедленно, капитан Соколов, или у вас будут большие неприятности.
Она отдала аппарат Беркину, повернулась и пошла было к дому, но в этот момент прозвучал удивленный голос Толстяка без имени.
- Мужики А где Илюшка Шептунов?
Богатырь Селиванов крикнул от разбитый ворот - Да уехал только что на своих "жигулях"!
В общем онемении первым очнулся Сема Беркин, рванулся к своей машине, дернул было за ноги Гнома, но потом понял, что и при таком "ремонте" машина останется недееспособной все равно, и закричал.
- У кого тачка на ходу?!
- У меня. - ответил Альфред Викторович и побежал сквозь ворота, разыскивая ключи зажигания в карманах.
глава 7
Ворота охраны дачного участка они проскочили без остановки, но едва "мерседес" зацепил колесами накатанный асфальт трассы, как Беркин закричал.
- Вылазь из-за руля! Из тебя гонщик, как из меня архиерей!
Альфред Викторович внял разумности слов - он был кем угодно, только не гонщиком. Резко затормозил и тут же перевалился через спинку кресла назад, а Беркин втиснулся к рулю и машина почти не потеряла скорости, как тут же рванулась вперед.
- Дорога одна, не уйдет, шкура! - в припадке предельного азарта закричал Беркин. - Сунь лапы под сиденье, там автомат! Федькина охрана всегда его там прятала!
- Увольте. - решительно возразил Альфред Викторович.
- Трус паршивый! У Шептуна пистолет! "Беретта"! Я ему сам его сторговал осенью!
- Вот и воюйте на здоровье. - посоветовал Альфред Викторович. Только без меня. Это не мои методы.
- Альфонс вонючий! Сутенер поганый! На что ты пригоден в тяжелую минуту?! Тебе только с бабами возится, сопля в брюках!
Комаровский и не думал присекать оскорбления, поскольку понимал, что они помогают Беркину достигнуть пики ярости, собрать все свои силы воедино и удерживать напряжение гонки.
Они взлетели на погорок и тут же увидели внизу, в ложбине - голубые "жигули" - Достали, гада! - возликовал Беркин и тут же завыл. - А этот ещё откуда?!
Альфред Викторович глянул сквозь ветровое стекло и тут же обнаружил, что на противоположную вершину глубокой и широкой ложбины - выскочил белый "ауди", при сверкающих огнях фонарей на крыше и включенных фарах.
То ли у водителя "жигулей" сдали нервы, то ли он неправильно считал ситуацию но, почти без торможения "жигули" соскочили с дороги, ловко юркнули в кювет, вылетели на другой стороне и все с той же скоростью помчались в поле.
Беркин зарычал, выругался и начал торможение.
Что подсказало водителю "ауди", что "жигули" ускользают именно от преследования, осталось навсегда неизвестно - видимо профессиональный нюх гончей борзой проявился у подполковника Афанасьева, но белая машина с красно-синими огнями - тоже рванулась в поле, подскочила на кювете, пошла юзом, однако выровнялась и устремилась в погоню.
У лихого гонщика Беркина подобный маневр - не получился. Он загнал "мерседес" в кювет по всем правилам искусства, а вот выбраться из него не сумел. Немного не хватило, чтобы выкарабкаться наверх, но все же застрял в грязи и мотор заглох. Однако Беркин уже достиг такой степени возбуждения, что выскочил из машины и побежал по полю, что казалось делом совершенно бессмысленным.
Альфред Викторович тоже покинул салон, но никуда не побежал - гонок с него на последние дни и без того хватало.
Он двинулся следом за Беркиным неторопливым шагом, хотя и это было лишено смысла.
Он видел, как "жигули" достигли опушки недалекой рощи, но прорехи между деревьями не нашли, дернулись вправо, покатились вдоль стены деревьев, а белый "ауди" резал угол, пытался пересечь дорогу беглецу и сирена его выла с такой истошностью, что душа леденела.
Наконец "жигули" влетели в лес, тут же туда же нырнул за ними и "ауди"
Альфред Викторович сделал несколько шагов и услышал четыре выстрела подряд - глухие, в быстром ритме. Потом наступила тишина и Беркин, уже обогнавший Комаровского шагов на сорок, остановился.
Комаровский догнал его и Беркин спросил.
- Ты так и не взял автомат?
- Не-а. - легко ответил Комаровский.
- А зря. Мы не знаем, кто там эту дуэль выиграл.
- Да все равно. - беспечно ответил Альфред Викторович и, не снижая темпа шагов, пошагал к роще.
- А пулю схлопотать не боишься? - ехидно спросил Беркин.
- Да мне как-то все равно. - ответил Комаровский и сам себе подивился, ведь не врал!
Они добрались вдвоем до опушки, углубились на десяток шагов, а далее идти было незачем.
Уперевшись радиатором в дерево, стояли покалеченные голубые "жигули", а возле отрытой дверцы водителя лежал на земле с лицом залитым кровью Шептунов. Правая рука его была нелепо заброшена за голову и возле скрюченных пальцев валялся пистолет.
В десяти метров от него мигал фонарями "ауди", сержант милиции лихорадочно что-то кричал в телефонную трубку, а подполковник Афанасьев присел возле машины на корточки, зажимал руками живот, пистолет его валялся между ног.
- Быстрее! Срочно! Подполковник ранен! - кричал сержант.
И в тот же миг он увидел Комаровского с Беркиным, одним движением вывалился из машины, лязгнул затвором автомата и прокричал.
- Стоять! Стреляю!
- Давай, давай! - предложил Беркин. - Стреляй в безоружных, авось орден получишь.
- Отставить, сержант. - прохрипел Афанасьев, с трудом приподнялся, открыл заднюю дверцу машины и повалился на сиденья.
- Ну, что ты таращишься? - спросил Беркин потерянного сержанта. Вези срочно начальника врачам. Выживет - офицера тебе присвоят. А я здесь посторожу, не волнуйся.
Сержант колебался недолго - жизнь начальника, с точки зрения служебного будущего, была ценней, чем охрана трупа и места происшествия.
"Ауди" рявкнул мотором, развернулся и, лавируя между деревьев, умчался.
Альфред Викторович помолчал и сказал равнодушно.
- Я, пожалуй, тоже пойду. Не люблю я с милицией лишних разговоров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38