Он сейчас отдыхает. Мы идем вместе.
Док Уильямс спросил:
– Хочешь набраться, как тогда?
– Все же он распутал уэстлендское дело, – заметил О'Малли.
– Я всегда все распутываю – и трезвый, и пьяный.
В небольшом уютном зале они заняли кабинку. Рядом веселились хорошенькие девушки из кордебалета. Крейн подмигнул блондинке.
– В конце концов, не знаю, буду ли я вечером работать...
– Ты же говорил, что идешь танцевать, – напомнил О'Малли.
Крейн допил мартини и с сожалением посмотрел сквозь пустой бокал.
– Правильно. Мы с Кортлендом идем танцевать.
– Боюсь, что я не смогу, – заявил Кортленд, подходя к столу. – Только что получил телеграмму от матушки: они с дядей Стаем прилетают ночным рейсом. Мне нужно их встретить.
– Очень жаль, – сказал Крейн. – А мы можем рассчитывать на вас в воскресенье?
– Разумеется.
Они заказали стейк, жареный картофель, салат и бутылку вина. Когда принесли заказ, О'Малли спросил:
– Тебя интересуют результаты нашей с Доком сегодняшней деятельности?
Крейн, вытирая рот салфеткой, прижал указательный палец к губам.
– А как же. Да я просто умираю от любопытства, – при этом он отрицательно покачал головой.
О'Малли понимающе кивнул.
– А может быть, не станем ему ничего рассказывать?
– Ну-ну, ребята, не сердите меня.
– О'кей! – Док Уильямс отрезал солидный кусок хорошо прожаренного мяса.
– Мы следили за тем господином. Прилипли к нему, как жвачка. Весь день глаз с него не спускали. И знаешь, что обнаружили?
– Что? – Крейн отпил из бокала. – Ну же!
О'Малли сказал:
– Мы обнаружили, что пора обедать.
Уильямс вздохнул:
– Ну вот. Опять испортил мне рассказ.
Голубые глаза Кортленда недоумевали.
– Просто потрясающе, а? – Крейн обращался к Кортленду. – И мы платим им двенадцать долларов в неделю плюс разъездные.
Тот улыбнулся, принимая игру.
– Баснословная сумма!
Блондинка, покачивая бедрами, направлялась к ним.
Крейн торжествовал.
– Привет, Чонси, – сказала она. Кортленд встал:
– Бог мой, Топси, что ты здесь делаешь? Где Ева?
– Я выступаю в "Аполло", а Ева в Нью-Йорке. Заходи после спектакля, Чонси, поболтаем, а сейчас я бегу. Через пятнадцать минут начинаем.
Розовое платье туго облепило ее ягодицы.
– Когда-то я ухаживал за ее подругой, – пояснил Кортленд. – Чудесная девчонка.
Крейн заказал виски. Кортленд взглянул на часы:
– Сколько отсюда до аэропорта?
– Примерно три четверти часа, – ответил Уильямс.
– Тогда у меня еще масса времени. Чем мы займемся?
– Можем пойти в кино, – ответил Крейн.
– Я имел в виду работу.
– Ах да, конечно, – Крейн тупо смотрел на него. – Нет, я предпочитаю кино.
Уильямс сказал:
– Крейн, если полковник узнает...
О'Малли перебил его:
– Ну, мы-то, во всяком случае, займемся делом. Походим за этим ублюдком.
Официант принес виски, Крейн распорядился:
– Один из вас, ослы, пойдет со мной. Думаю, мне понадобится помощь.
Он рассказал им о миссис Удони. О'Малли покачал головой:
– Не стоит идти толпой, они примут нас за копов и слиняют.
– Я думал об этом, – Крейн потягивал виски. – Они могут принять нас за полицейских, но вся штука в том, что явимся мы туда вдребезги пьяными. Это ни у кого не вызовет подозрений.
– Да, парень, – согласился Док Уильямс, – в самом деле, веская причина, чтобы набраться.
– Итак, джентльмены – произнес Крейн, – кто готов принести себя в жертву?
Оказалось, что готовы оба. Пришлось бросить монету. Жребий пал на О'Малли.
– Ну что ж, приступим к возлияниям, – сказал тот, потирая руки. – С чего начнем? Шотландское, ржаное или старый добрый джин?
Все сошлись на шотландском. Вскоре Уильямс и Кортленд ушли. Крейн и О'Малли взяли такси.
– Театр "Чикаго", – сказал О'Малли водителю.
– Ну ты, бездельник, – проворчал Крейн, когда такси тронулось, – рассказывай, что вы с Доком раскопали.
– Похоже, мы нашли твоего гробовщика. По крайней мере, мы узнали о рыжем парне. Он работает в похоронном бюро на Саут-Сайде.
– Куда отправился Уильямс?
– Он хочет узнать, левша этот рыжий или нет.
– Отлично, – великодушно похвалил Крейн. О'Малли посмотрел в заднее окошко.
– Святой Иисус! – воскликнул он. – За нами гонятся!
У театрального подъезда швейцар открыл дверцу.
– Надеюсь, это та очаровательная блондинка, – сказал Крейн, расплачиваясь с таксистом.
Когда они за несколько минут до полуночи вновь вышли на улицу, горячий, как из электросушилки, поток воздуха опалил их лица. Они с трудом протолкались сквозь толпу, ярко освещенную театральной иллюминацией, вышли на Рандольфстрит, где выпили по два стакана пунша, и сели в такси.
– Прошу меня простить великодушно, – сказал шофер, когда Крейн назвал адрес, – но это довольно злачное место.
– Все в порядке, парень, – ответил О'Малли. – Когда нам понадобится гид, мы тебе свистнем.
– Дело твое, командир, – пробормотал таксист. Крейн, развалясь на заднем сиденье, мурлыкал: "Не дари мне букеты, купи сандалеты".
– Какого черта? – спросил О'Малли – Я не слышал эту песенку уже лет десять.
– Это все мисс Росс, – ответил Крейн – Я все думаю, как она обходилась без обуви.
– Может быть, она из какой-нибудь секты?
Они пересекли Кларк-стрит и довольно долго ехали по набережной. Потом освещение стало ярче, появились ресторанчики, однодолларовые отели. Такси остановилось у заведения с омарами и морскими черепахами на вывеске. "Кларк Эри, – гласила она. – Полета очаровательных хозяек".
Глава 9
Они поднялись на третий этаж. Афиша над кассой обещала костюмированный бал.
В углу у буфетной стойки два филиппинца потягивали оранж и беседовали с небритым парнем с повязкой на ухе.
– Сколько? – голос был лишен всякой интонации. Крейн повернулся к О'Малли.
– Кассирша хочет знать, сколько, – сказал он. – Что ты думаешь по этому поводу?
– Скажи ей, что нас двое, – ответил ирландец. – Я не хочу ее. Слишком жирная.
Человек с забинтованным ухом подошел к ним:
– Убирайтесь отсюда, да поживее, – сказал он.
– Ты думаешь, что круто сварен, да? – осведомился О'Малли.
Крейн достал из бумажника десять долларов и протянул кассирше:
– Прошу прощения. На все.
Та дала им длинную ленту билетов. Крейн оторвал половину для О'Малли и отодвинул бархатную занавеску.
В красноватом полумраке воняло потом, дешевыми духами и джином.
– Вот это да! – услышал он за спиной восхищенный голос О'Малли. – Ты только посмотри, во что одеты дамы! Нет, ты только посмотри!.. Или я вижу их насквозь или мы излучаем рентгеновские лучи.
Девушки были облачены в бюстгальтер, шелковые штанишки, чулки и туфли на высоких каблуках.
О'Малли поманил пальцем высокую блондинку, танцевавшую с рыженькой, облапал ее и втиснулся в раскачивающуюся толпу.
Рыжая подошла к Крейну:
– Потанцуем?
Он согласился, но уже скоро взмолился:
– Эй, так нельзя!
– Я тебе не нравлюсь?
– Я без ума от тебя. Но я привык танцевать по-другому.
– В конце концов, деньги ваши, – девушка слегка отодвинулась от него.
– Совсем неплохо, – улыбнулся Крейн, когда музыка закончилась. – Как насчет того, чтобы повторить?
Трубач творил чудеса. У него были длинные черные волосы и, когда он наклонялся, они падали ему на глаза, когда же он подымал трубу вверх, волосы откидывались за уши. Он раскачивался в такт нежной мелодии, а последнюю ноту растянул так жалобно, что у Крейна мурашки по спине побежали.
– Да-а, парень свое дело знает, – восхищенно сказал он.
– Ну, труба – это пустяки. Ты бы послушал, что он выделывает на саксофоне, – сказала девушка.
Крейн дал ей пять билетов и сказал:
– У меня есть приятель, который частенько здесь бывает. Он просил меня кое-что передать своей подружке.
– Как ее имя? – подозрительно спросила рыжая.
– В том-то и дело... Из головы вон. Он говорил, что она брюнетка.
– Их здесь около сорока наберется.
– Постой-постой, вроде, что-то припоминаю. Кажется, ее фамилия Алони или Адони, или что-то в этом роде.
– Может быть, Удони? Анджела Удони?
– Кажется так, да, именно так.
Она чуть-чуть развернула его влево.
– Вон она, видишь? С куском говядины в малиновом костюме.
Брюнетка в оранжевом бюстгальтере была хороша. Крейн вновь увидел парня с забинтованным ухом. Тот угрюмо смотрел на него.
Крейн поискал глазами О'Малли. Ирландец все еще танцевал с блондинкой. Внезапно она вырвалась, влепила тому пощечину и убежала.
– Извините, – сказал Крейн, – кажется, у моего друга неприятности...
Он подошел к О'Малли.
– Что случилось?
На них смотрели с любопытством.
– Наверное, я ее обидел, – Том развел руками и улыбнулся, – я сказал, что у нее вся спина в прыщах.
– Мы пришли сюда работать, – напомнил Крейн. – Я уже нашел ту, что нам нужна. Но сдается мне, наши физиономии здесь кое-кому не нравятся, так что будь начеку. А я пока представлюсь миссис Удони.
Он подошел к танцующим и похлопал мужчину по малиновому плечу:
– Там в холле вас спрашивает какой-то парень, по-моему, коп. Смотри, осторожней, приятель.
Бедро мисс Удони было гладким и упругим. 1анце-вала она прекрасно. „
– Почему вы не танцуете, как все? – спросил Крейн.
– Танцую, если меня об этом просят, – голос был нежный и чистый. – Хотите?
– Нет-нет, – они проходили мимо оркестра, и Крейн заметил, что трубач внимательно наблюдает за ними.
– Какие у вас прекрасные духи, – он потянул носом. – "Шалимар". Дорогие...
– Вам это известно? – она подняла на него красивые серо-голубые глаза.
– Мне все известно. Например, что вас зовут Анджела Удони.
Он почувствовал, как напряглась ее спина.
– Вы придумали, что кто-то хочет видеть Педро?
– Конечно, придумал. Я сразу обратил на вас внимание. Очень люблю оранжевый цвет, – сказал он, рассматривая ее бюстгальтер.
Она опустила голову:
– Я зарабатываю себе на жизнь.
– Простите, Бога ради.
Крейн заметил, что к нему направляются Тони – мальчишка, который приходил с Палеттой, и с ним еще один субъект.
В центре зала парочку встретил О'Малли. Он стоял, широко расставив ноги. В зал вбежал Педро и человек с забинтованным ухом.
– Занятно, – пробормотал Крейн.
Напарник Тонн собирался оттолкнуть О'Малли. Тот слегка отодвинул его левой, а правой врезал в подбородок. В руке у Тони появился пистолет:
– На этот раз тебе крышка, сукин ты сын, – прошипел он.
Ирландец улыбнулся и, глядя мимо Тони, сказал:
– Отлично, ребята. Как раз вовремя.
Трюк удался: мальчишка резко обернулся. О'Малли ударил его по шее ребром ладони и взял пистолет из руки осевшего на пол Тони.
В этот момент кто-то крикнул:
– Полиция!
Дюжина полицейских ворвалась в зал. Крейн схватил миссис Удони за руку.
– Облава. Как отсюда выбраться?
– Через туалетную комнату для девушек, там есть пожарная лестница.
Они бросились туда, но дорогу им преградил человек с забинтованным ухом.
– Минуточку, – Крейн остановился, вздохнул и изо всех сил врезал по бинту – человек испарился.
Крейн увидел лестницу.
– Туда, быстрее!
Но девушка остановилась:
– Я не могу выйти на улицу в таком виде...
На скамейках лежал целый ворох платьев.
– Какое-нибудь да подойдет.
Крейн помог ей спуститься по лестнице и потащил в темноту аллеи.
– Одевайтесь, – сказал он, поглядывая назад. Девушка надела черное платье с крупным цветком на плече:
– Великовато, – ее била дрожь.
– Ничего, сойдет, пока доберемся до места, где вы сможете переодеться. Нужно сматываться и побыстрее. Такси!
В машине Крейн вздохнул:
– Чуть не влипли.
Поправляя платье, девушка сказала:
– Мне ваше лицо кажется знакомым.
– Интересно. Мне тоже. Мое имя – Крейн. Билл Крейн. Оно что-нибудь говорит вам?
– Ничего.
Такси остановилось у отеля "Александр" на Вильсон-авеню. Расплатившись, они вышли из машины.
– До свидания, было ужасно весело.
Крейн поймал ее за руку.
– Неужели после всех приключений мы не заслужили ужин?
– Пожалуй, только я надену другое платье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Док Уильямс спросил:
– Хочешь набраться, как тогда?
– Все же он распутал уэстлендское дело, – заметил О'Малли.
– Я всегда все распутываю – и трезвый, и пьяный.
В небольшом уютном зале они заняли кабинку. Рядом веселились хорошенькие девушки из кордебалета. Крейн подмигнул блондинке.
– В конце концов, не знаю, буду ли я вечером работать...
– Ты же говорил, что идешь танцевать, – напомнил О'Малли.
Крейн допил мартини и с сожалением посмотрел сквозь пустой бокал.
– Правильно. Мы с Кортлендом идем танцевать.
– Боюсь, что я не смогу, – заявил Кортленд, подходя к столу. – Только что получил телеграмму от матушки: они с дядей Стаем прилетают ночным рейсом. Мне нужно их встретить.
– Очень жаль, – сказал Крейн. – А мы можем рассчитывать на вас в воскресенье?
– Разумеется.
Они заказали стейк, жареный картофель, салат и бутылку вина. Когда принесли заказ, О'Малли спросил:
– Тебя интересуют результаты нашей с Доком сегодняшней деятельности?
Крейн, вытирая рот салфеткой, прижал указательный палец к губам.
– А как же. Да я просто умираю от любопытства, – при этом он отрицательно покачал головой.
О'Малли понимающе кивнул.
– А может быть, не станем ему ничего рассказывать?
– Ну-ну, ребята, не сердите меня.
– О'кей! – Док Уильямс отрезал солидный кусок хорошо прожаренного мяса.
– Мы следили за тем господином. Прилипли к нему, как жвачка. Весь день глаз с него не спускали. И знаешь, что обнаружили?
– Что? – Крейн отпил из бокала. – Ну же!
О'Малли сказал:
– Мы обнаружили, что пора обедать.
Уильямс вздохнул:
– Ну вот. Опять испортил мне рассказ.
Голубые глаза Кортленда недоумевали.
– Просто потрясающе, а? – Крейн обращался к Кортленду. – И мы платим им двенадцать долларов в неделю плюс разъездные.
Тот улыбнулся, принимая игру.
– Баснословная сумма!
Блондинка, покачивая бедрами, направлялась к ним.
Крейн торжествовал.
– Привет, Чонси, – сказала она. Кортленд встал:
– Бог мой, Топси, что ты здесь делаешь? Где Ева?
– Я выступаю в "Аполло", а Ева в Нью-Йорке. Заходи после спектакля, Чонси, поболтаем, а сейчас я бегу. Через пятнадцать минут начинаем.
Розовое платье туго облепило ее ягодицы.
– Когда-то я ухаживал за ее подругой, – пояснил Кортленд. – Чудесная девчонка.
Крейн заказал виски. Кортленд взглянул на часы:
– Сколько отсюда до аэропорта?
– Примерно три четверти часа, – ответил Уильямс.
– Тогда у меня еще масса времени. Чем мы займемся?
– Можем пойти в кино, – ответил Крейн.
– Я имел в виду работу.
– Ах да, конечно, – Крейн тупо смотрел на него. – Нет, я предпочитаю кино.
Уильямс сказал:
– Крейн, если полковник узнает...
О'Малли перебил его:
– Ну, мы-то, во всяком случае, займемся делом. Походим за этим ублюдком.
Официант принес виски, Крейн распорядился:
– Один из вас, ослы, пойдет со мной. Думаю, мне понадобится помощь.
Он рассказал им о миссис Удони. О'Малли покачал головой:
– Не стоит идти толпой, они примут нас за копов и слиняют.
– Я думал об этом, – Крейн потягивал виски. – Они могут принять нас за полицейских, но вся штука в том, что явимся мы туда вдребезги пьяными. Это ни у кого не вызовет подозрений.
– Да, парень, – согласился Док Уильямс, – в самом деле, веская причина, чтобы набраться.
– Итак, джентльмены – произнес Крейн, – кто готов принести себя в жертву?
Оказалось, что готовы оба. Пришлось бросить монету. Жребий пал на О'Малли.
– Ну что ж, приступим к возлияниям, – сказал тот, потирая руки. – С чего начнем? Шотландское, ржаное или старый добрый джин?
Все сошлись на шотландском. Вскоре Уильямс и Кортленд ушли. Крейн и О'Малли взяли такси.
– Театр "Чикаго", – сказал О'Малли водителю.
– Ну ты, бездельник, – проворчал Крейн, когда такси тронулось, – рассказывай, что вы с Доком раскопали.
– Похоже, мы нашли твоего гробовщика. По крайней мере, мы узнали о рыжем парне. Он работает в похоронном бюро на Саут-Сайде.
– Куда отправился Уильямс?
– Он хочет узнать, левша этот рыжий или нет.
– Отлично, – великодушно похвалил Крейн. О'Малли посмотрел в заднее окошко.
– Святой Иисус! – воскликнул он. – За нами гонятся!
У театрального подъезда швейцар открыл дверцу.
– Надеюсь, это та очаровательная блондинка, – сказал Крейн, расплачиваясь с таксистом.
Когда они за несколько минут до полуночи вновь вышли на улицу, горячий, как из электросушилки, поток воздуха опалил их лица. Они с трудом протолкались сквозь толпу, ярко освещенную театральной иллюминацией, вышли на Рандольфстрит, где выпили по два стакана пунша, и сели в такси.
– Прошу меня простить великодушно, – сказал шофер, когда Крейн назвал адрес, – но это довольно злачное место.
– Все в порядке, парень, – ответил О'Малли. – Когда нам понадобится гид, мы тебе свистнем.
– Дело твое, командир, – пробормотал таксист. Крейн, развалясь на заднем сиденье, мурлыкал: "Не дари мне букеты, купи сандалеты".
– Какого черта? – спросил О'Малли – Я не слышал эту песенку уже лет десять.
– Это все мисс Росс, – ответил Крейн – Я все думаю, как она обходилась без обуви.
– Может быть, она из какой-нибудь секты?
Они пересекли Кларк-стрит и довольно долго ехали по набережной. Потом освещение стало ярче, появились ресторанчики, однодолларовые отели. Такси остановилось у заведения с омарами и морскими черепахами на вывеске. "Кларк Эри, – гласила она. – Полета очаровательных хозяек".
Глава 9
Они поднялись на третий этаж. Афиша над кассой обещала костюмированный бал.
В углу у буфетной стойки два филиппинца потягивали оранж и беседовали с небритым парнем с повязкой на ухе.
– Сколько? – голос был лишен всякой интонации. Крейн повернулся к О'Малли.
– Кассирша хочет знать, сколько, – сказал он. – Что ты думаешь по этому поводу?
– Скажи ей, что нас двое, – ответил ирландец. – Я не хочу ее. Слишком жирная.
Человек с забинтованным ухом подошел к ним:
– Убирайтесь отсюда, да поживее, – сказал он.
– Ты думаешь, что круто сварен, да? – осведомился О'Малли.
Крейн достал из бумажника десять долларов и протянул кассирше:
– Прошу прощения. На все.
Та дала им длинную ленту билетов. Крейн оторвал половину для О'Малли и отодвинул бархатную занавеску.
В красноватом полумраке воняло потом, дешевыми духами и джином.
– Вот это да! – услышал он за спиной восхищенный голос О'Малли. – Ты только посмотри, во что одеты дамы! Нет, ты только посмотри!.. Или я вижу их насквозь или мы излучаем рентгеновские лучи.
Девушки были облачены в бюстгальтер, шелковые штанишки, чулки и туфли на высоких каблуках.
О'Малли поманил пальцем высокую блондинку, танцевавшую с рыженькой, облапал ее и втиснулся в раскачивающуюся толпу.
Рыжая подошла к Крейну:
– Потанцуем?
Он согласился, но уже скоро взмолился:
– Эй, так нельзя!
– Я тебе не нравлюсь?
– Я без ума от тебя. Но я привык танцевать по-другому.
– В конце концов, деньги ваши, – девушка слегка отодвинулась от него.
– Совсем неплохо, – улыбнулся Крейн, когда музыка закончилась. – Как насчет того, чтобы повторить?
Трубач творил чудеса. У него были длинные черные волосы и, когда он наклонялся, они падали ему на глаза, когда же он подымал трубу вверх, волосы откидывались за уши. Он раскачивался в такт нежной мелодии, а последнюю ноту растянул так жалобно, что у Крейна мурашки по спине побежали.
– Да-а, парень свое дело знает, – восхищенно сказал он.
– Ну, труба – это пустяки. Ты бы послушал, что он выделывает на саксофоне, – сказала девушка.
Крейн дал ей пять билетов и сказал:
– У меня есть приятель, который частенько здесь бывает. Он просил меня кое-что передать своей подружке.
– Как ее имя? – подозрительно спросила рыжая.
– В том-то и дело... Из головы вон. Он говорил, что она брюнетка.
– Их здесь около сорока наберется.
– Постой-постой, вроде, что-то припоминаю. Кажется, ее фамилия Алони или Адони, или что-то в этом роде.
– Может быть, Удони? Анджела Удони?
– Кажется так, да, именно так.
Она чуть-чуть развернула его влево.
– Вон она, видишь? С куском говядины в малиновом костюме.
Брюнетка в оранжевом бюстгальтере была хороша. Крейн вновь увидел парня с забинтованным ухом. Тот угрюмо смотрел на него.
Крейн поискал глазами О'Малли. Ирландец все еще танцевал с блондинкой. Внезапно она вырвалась, влепила тому пощечину и убежала.
– Извините, – сказал Крейн, – кажется, у моего друга неприятности...
Он подошел к О'Малли.
– Что случилось?
На них смотрели с любопытством.
– Наверное, я ее обидел, – Том развел руками и улыбнулся, – я сказал, что у нее вся спина в прыщах.
– Мы пришли сюда работать, – напомнил Крейн. – Я уже нашел ту, что нам нужна. Но сдается мне, наши физиономии здесь кое-кому не нравятся, так что будь начеку. А я пока представлюсь миссис Удони.
Он подошел к танцующим и похлопал мужчину по малиновому плечу:
– Там в холле вас спрашивает какой-то парень, по-моему, коп. Смотри, осторожней, приятель.
Бедро мисс Удони было гладким и упругим. 1анце-вала она прекрасно. „
– Почему вы не танцуете, как все? – спросил Крейн.
– Танцую, если меня об этом просят, – голос был нежный и чистый. – Хотите?
– Нет-нет, – они проходили мимо оркестра, и Крейн заметил, что трубач внимательно наблюдает за ними.
– Какие у вас прекрасные духи, – он потянул носом. – "Шалимар". Дорогие...
– Вам это известно? – она подняла на него красивые серо-голубые глаза.
– Мне все известно. Например, что вас зовут Анджела Удони.
Он почувствовал, как напряглась ее спина.
– Вы придумали, что кто-то хочет видеть Педро?
– Конечно, придумал. Я сразу обратил на вас внимание. Очень люблю оранжевый цвет, – сказал он, рассматривая ее бюстгальтер.
Она опустила голову:
– Я зарабатываю себе на жизнь.
– Простите, Бога ради.
Крейн заметил, что к нему направляются Тони – мальчишка, который приходил с Палеттой, и с ним еще один субъект.
В центре зала парочку встретил О'Малли. Он стоял, широко расставив ноги. В зал вбежал Педро и человек с забинтованным ухом.
– Занятно, – пробормотал Крейн.
Напарник Тонн собирался оттолкнуть О'Малли. Тот слегка отодвинул его левой, а правой врезал в подбородок. В руке у Тони появился пистолет:
– На этот раз тебе крышка, сукин ты сын, – прошипел он.
Ирландец улыбнулся и, глядя мимо Тони, сказал:
– Отлично, ребята. Как раз вовремя.
Трюк удался: мальчишка резко обернулся. О'Малли ударил его по шее ребром ладони и взял пистолет из руки осевшего на пол Тони.
В этот момент кто-то крикнул:
– Полиция!
Дюжина полицейских ворвалась в зал. Крейн схватил миссис Удони за руку.
– Облава. Как отсюда выбраться?
– Через туалетную комнату для девушек, там есть пожарная лестница.
Они бросились туда, но дорогу им преградил человек с забинтованным ухом.
– Минуточку, – Крейн остановился, вздохнул и изо всех сил врезал по бинту – человек испарился.
Крейн увидел лестницу.
– Туда, быстрее!
Но девушка остановилась:
– Я не могу выйти на улицу в таком виде...
На скамейках лежал целый ворох платьев.
– Какое-нибудь да подойдет.
Крейн помог ей спуститься по лестнице и потащил в темноту аллеи.
– Одевайтесь, – сказал он, поглядывая назад. Девушка надела черное платье с крупным цветком на плече:
– Великовато, – ее била дрожь.
– Ничего, сойдет, пока доберемся до места, где вы сможете переодеться. Нужно сматываться и побыстрее. Такси!
В машине Крейн вздохнул:
– Чуть не влипли.
Поправляя платье, девушка сказала:
– Мне ваше лицо кажется знакомым.
– Интересно. Мне тоже. Мое имя – Крейн. Билл Крейн. Оно что-нибудь говорит вам?
– Ничего.
Такси остановилось у отеля "Александр" на Вильсон-авеню. Расплатившись, они вышли из машины.
– До свидания, было ужасно весело.
Крейн поймал ее за руку.
– Неужели после всех приключений мы не заслужили ужин?
– Пожалуй, только я надену другое платье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19