Смех замер у нее на губах. Только сейчас она вдруг поняла, что почти совсем раздета. Тонкий лифчик и трусики прикрывали очень немногое.
— Я достану свой комбинезон, — сказала она и повернулась к машине.
Рука Чезаре опустилась на ее плечо и прижала к земле. Люк лежала, не двигаясь, ощущая тепло его руки, и смотрела на него широко открытыми глазами. Она почувствовала, как другой рукой он высвободил одну грудь из лифчика. Оглядела себя, потом перевела взгляд на него, странно возбуждаясь от вида своего белого тела, на котором резко выделялась его загорелая рука.
— Прекрати, — сказала она негромким голосом. Возбуждение начало подниматься в ней. Но на этот раз она не собиралась легко уступать.
Его глаза горели. Она чувствовала себя словно под микроскопом, будто он мог прочесть все ее тайные мысли, понимал ее душевное волнение.
— А ты не хочешь, чтобы я прекращал, — сказал он.
Люк почувствовала, как “го сильные пальцы неожиданно сдавили ей грудь. Внезапная боль вырвала ее из летаргического состояния.
— Я заставлю тебя прекратить! — взвизгнула она, с силой упираясь в его открытую грудь и неистово дергаясь. — Я разорву тебя на куски.
Но, когда пальцы Люк ощутили прохладу его кожи, внутри нее возникло неистовое возбуждение, силы покинули ее, и она расслабилась. Ее руки погрузились глубже к нему под рубашку, и она закрыла глаза. Чезаре обнял ее.
Открыв глаза, она почувствовала, что они наполняются слезами. Все было бесполезно. Ничего она не может изменить и никогда не сможет.
— Дай мне коснуться тебя! Позволь молиться на тебя! — прошептала она.
И когда, некоторое время спустя, он овладел ею, она поняла, что оказалась права в тот момент, когда в первый раз увидела его. Никогда до этого у нее не было подобного мужчины, кто так бы подходил ей и мог заполнить любой скрытый уголок ее души и тела.
Люк закрыла глаза, и ей представилось, что она легко бежит через лес к горе. Она знала, что где-то там, в чаще, ее осторожно выслеживает зверь с черно-желтыми полосами. Она стала изо всех сил карабкаться в гору. Сердце ее бешено колотилось, а легкие готовы были разорваться на куски. Наконец она добралась до вершины, и весь мир завертелся у нее под ногами; на этот раз, когда зверь прыгнул, она была готова встретить его. Сцепившись в смертельном объятии, они вместе скатывались все ниже и ниже к подножию горы.
— Тигр! Тигр! Тигр! — тихо стонала Люк.
Чезаре пинком ноги открыл дверь лачуги.
— Здесь никого нет, — сказал он. Люк вошла в хижину, и он последовал за ней.
— Что мы должны теперь делать?
— Ждать, — сказала она кратко.
Внутри лачуги находился стол и несколько расшатанных стульев. Один из них Чезаре подвинул ей. Потом зажег две сигареты и одну протянул Люк. Она взяла ее, не проронив ни слова.
— Ты что-то молчишь, — сказал он. Люк выпустила дым изо рта.
— А что говорить? Ты добился своего.
— Только и всего? — спросил он.
— Какая разница? Этого больше не повторится, — сказала она, пристально взглянув на него.
— Ты всегда так уверена во всем? Откуда ты знаешь, что случится завтра?
— Завтра у меня будет достаточно денег, чтобы купить “феррари”, — сказала она почти с горечью. — И мы никогда больше не увидимся.
— И это все, что имеет значение для тебя? — коротко рассмеялся он. — Автомобиль? “Феррари” может дать многое, но он не может любить тебя.
— Ты заговорил о любви? — презрительно усмехнулась Люк. — Ты забываешь, что я кое-что знаю о тебе. Скольким женщинам ты говорил о любви? Десяти, двадцати, сотне? А может, и больше?
Глаза Чезаре были прикрыты.
— Мужчина может жить во многих местах и все же не называть их своим домом.
Снаружи послышался шум подъехавшего автомобиля. Люк встала и прошла мимо Чезаре к двери. На пороге она обернулась. Лицо ее было сосредоточенным и напряженным.
— Все кончено, — заявила она решительно. — Я сказала, что никогда больше не собираюсь проигрывать.
— Там, под машиной, ты думала по-другому, — мягко возразил он.
— Мне заплатили за все, что я сделала, — резко возразила она. — Мне приказали, чтобы я удержала тебя здесь. — И она распахнула дверь.
В дверях стояли двое мужчин с пистолетами, направленными на Чезаре.
Люк еще раз оглянулась.
— Теперь ты меня понимаешь? — спросила она, тщательно обходя двух мужчин и выходя наружу. — Они приехали сюда не для того, чтобы славить Чезаре.
Глава 20
Дверь за ними закрылась, отрезав солнечный свет. Вошедшие внимательно следили за Чезаре.
— Где Маттео? — спросил он.
— Он не смог приехать, — усмехнулся Элли, — и прислал нас.
Чезаре облизал пересохшие вдруг губы и почувствовал, как напряглись его мышцы. Он пытался понять смысл происходящего. Маттео ничего не выиграет от его смерти. И никто из них.
— Это, должно быть, ошибка, — сказал он.
Элли покачал головой.
— Нет, не ошибка.
Поигрывая пистолетом, он сделал шаг вперед и скомандовал:
— Повернись лицом к стенке! Положи руки на нее выше головы! И не суетись!
Чезаре взглянул на Элли и медленно выполнил все, что ему приказали. Он почувствовал, как Элли обыскивает его.
— У меня нет пистолета, — сказал он.
— А я и не ищу пистолет, — быстро ответил Элли.
Стилет приятно холодил руку Чезаре, поднятую над головой.
— Ты не найдешь и ножа, — заметил Чезаре, — мне он не нужен для управления машиной.
Элли сделал шаг назад.
— Да, пожалуй, не нужен, — согласился он. — Думаю, он тебе вообще больше не понадобится.
В беседу вступил второй вооруженный бандит.
— Давай прикончим его сразу, Элли, — сказал он, поднимая пистолет. Жестом руки Элли остановил его.
— Не спеши. В отношении этого парня у меня особые планы.
Чезаре оглянулся через плечо и увидел, как Элли вынимает что-то из кармана. Заметив его взгляд, бандит ухмыльнулся.
— Знаешь, что это такое, малыш? — спросил он поднимая предмет повыше.
Чезаре не ответил. Он знал.
— Это шип ледоруба, — продолжал широко улыбаться Элли. — Он не получил такого классного названия, как твой нож для резки свиней, но работу свою выполняет хорошо. Большой Голландец, должно быть, говорил тебе об этом.
Быстро перевернув в руке пистолет, Элли нанес рукояткой сильный удар по голове Чезаре. Почти теряя сознание, тот осел на колени, пытаясь пальцами удержаться за стену. И услышал голос Элли:
— Повернись, ты, грязный ублюдок! Я хочу, чтобы ты все видел!
Чезаре медленно повернулся и потряс головой. Туман перед глазами стал рассеиваться. Он внимательно посмотрел на Элли.
Элли улыбался. Сунув пистолет в карман, он переложил шип в правую руку и придвинул свое лицо очень близко к Чезаре.
— Сейчас я воткну эту штуку тебе в глотку! — прорычал он.
Чезаре внимательно следил, как Элли поднимает шип ледоруба, и, когда шип уже готов был обрушиться на него, отчаянно бросился в сторону. Острие глубоко вошло в деревянную стену и застряло в ней.
Молниеносным движением Чезаре нанес сокрушительный рубящий удар по горлу Элли и, не ожидая результата, рванулся в сторону другого бандита и сбил его с ног. Пистолет выпал из рук гангстера, и они сцепились врукопашную на полу.
Успев краешком глаза заметить, что Элли поднял с пола пистолет, Чезаре повернулся и притянул к себе в качестве щита бандита как раз в тот момент, когда Элли начал стрелять.
Мафиози отчаянно старался освободиться от хватки Чезаре и всякий раз дергался, когда в него попадала пуля. Потом обмяк в его руках и начал падать, а Чезаре попытался пробраться к двери.
— Нет, ты не уйдешь, ублюдок! — засмеялся Элли, нажимая на спусковой крючок.
Раздался сухой щелчок ударника по пустому патроннику. Бандит выругался и швырнул пистолет в Чезаре. Повернувшись, схватился за шип ледоруба, выдернул его из стены, оглянулся и увидел медленно приближающегося к нему Чезаре со сверкающим стилетом в руке.
Элли двинулся вдоль стены, держа перед собой наготове шип. Он вспомнил, что сунул в карман еще один пистолет. На его губах появилась улыбка, когда он стал осторожно опускать руку в карман. Ему не хватило одного мгновения...
Люк сидела на переднем сиденье за рулем машины совершенно неподвижно. Ее руки так вцепились в руль, что костяшки пальцев побелели. Глаза, не мигая, были устремлены в одну точку. Так она сидела до тех пор, пока острие стилета не коснулось ее шеи. Повернув голову, она увидела Чезаре.
Над ней склонилось напряженное лицо со звериным оскалом. В лучах солнца синие глаза Чезаре отсвечивали желтоватым светом.
Ее глаза расширились, в них появилось какое-то непонятное ему выражение, уступившее место настороженности. Люк не проронила ни слова.
— Почему ты пошла на это? — спросил он, не выпуская из рук стилета.
Она подняла на него глаза. Ее голос был так же невыразителен, как и глаза.
— Я же говорила тебе, что это моя работа. Я никогда не задавала Маттео вопросов. А ты разве задавал?
Казалось, желтый свет вновь вспыхнул в его глазах.
— Со мной все по-другому. Я держал свою клятву.
— Так же, как и я, — возразила она. — Единственное различие в том, как оплачивали нашу работу.
— Я должен тебя убить, — резко сказал Чезаре.
Она почувствовала, как острие стилета сильно надавило ей на горло, и, закрыв глаза, откинула голову на спинку сиденья.
— Что ж, давай! — сказала она уставшим голосом. — Теперь мне действительно все равно. Маттео не простит мне моей ошибки, как не простил тебе твоих успехов.
Он не проронил ни слова, и последовавшее молчание, казалось, будет бесконечным. Неожиданно его охватило сильное желание и теплой волной распространилось по всему телу.
— Хватит! Кончай с этим! — исступленно закричала она. Смерть заодно успокоит и тигра.
И вновь он ей не ответил. Она открыла глаза и увидела, что его лицо покрылось испариной, а сам он весь дрожит.
Неожиданно озарение снизошло на нее, и она увидела его как бы изнутри, — О Боже! — воскликнула она тихо, прижимаясь к нему. Они так похожи друг на друга.
Люк услышала, как стилет упал на пол машины, и в этот момент губы Чезаре коснулись ее шеи. Он поцеловал ее, слизывая кровь с того места, где его коснулось острие стилета. Опасность и возбуждение, одинаковые и для нее и для него, остались позади и привели лишь к тому, что разожгли аппетит у тигра.
Чезаре остановил машину перед отелем.
— Собери свои вещи, — сказал он, — и через два часа жди меня в аэропорту.
— Ты ведь будешь осторожен? — спросила она.
Чезаре утвердительно кивнул.
— Мы будем уже на пути в Нью-Йорк, прежде чем кто-либо узнает, что произошло. Я должен связаться с Эмилио — он уладит это дело.
Она сдавила ему руку и вышла из машины. Проводив ее глазами, пока она не скрылась из виду, Чезаре пошел в свой отель.
Чезаре вошел в вестибюль отеля “Эль-Суидад” и подошел к конторке.
— Мой ключ, пожалуйста! — обратился он к портье, стоявшему к нему спиной.
Тот повернулся и удивленно воскликнул:
— Граф Кардинале! — Он снял ключ и положил его на стол. — А гонки?.. Чезаре перебил его.
— Генератор вышел из строя.
— Сочувствую вам, сеньор, — сказал портье и протянул Чезаре конверт. — Это просила передать баронесса:
Чезаре открыл письмо и узнал почерк Илеаны:
"Извини, дорогой, я не смогла дождаться твоего возвращения. Уехала в Нью-Йорк с богатым техасцем. Он настаивает, чтобы мы сделали там праздничные покупки. С любовью, Илеана”.
Чезаре про себя усмехнулся. Он должен был предугадать, что у Илеаны найдутся причины не встретиться с ним в Куернавако.
— Когда уехала баронесса? — спросил он портье.
— Еще утром, около одиннадцати, — ответил тот с понимающей улыбкой.
Чезаре кивнул и направился к лифту. Взглянул на часы. Было около семи вечера. Илеана, наверное, уже в Нью-Йорке.
Глава 21
Бейкер наклонился над столом и с изумлением посмотрел на Илеану.
— Почему вы вернулись? Предполагалось, что вы останетесь с ним.
— Говорю же вам, что я испугалась, — возбужденно ответила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28