А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  

 


-- Продолжим, -- предложил Профессор. -- Салахов. Что же все-таки с ним случилось?
-- Второй день ломаю над этим голову и не могу понять, -- признался Егоров. -- Был найден мертвым в редакторской комнате телецентра. Сломана шея. По заключению судмедэксперта, очень необычным и профессиональным
приемом. Смерть наступила мгновенно. Ориентировочно между семнадцатью и семнадцатью сорока. Минут без пяти семнадцать ведущий Чемоданов вышел из редакторской и направился к проходной, чтобы встретить Мазура. Он опаздывал на передачу в прямом эфире. Передача началась в семнадцать двадцать и
закончилась в семнадцать сорок одну. Вместе с Мазуром он пришел из студии в редакторскую, тут все и обнаружилось.
-- Подробнее. Что?
-- Я не был на осмотре места происшествия с оперативниками. Это привлекло бы ко мне ненужное внимание. Но позже ознакомился и с местом происшествия, и со всеми материалами уголовного розыска. Оперативники в полном недоумении. В полу обнаружено восемь отверстий от пистолетных пуль калибра девять миллиметров, найдено столько же гильз, плюс пустая обойма. Но нет никаких признаков того, что кто-то этими выстрелами был ранен. Ни капли крови, ничего. Не обнаружено самого пистолета. Можно предположить, что
Салахов пытался защищаться, но нападавший оказался проворнее.
-- И намного, -- заметил Профессор.
-- На порядок, -- подтвердил Егоров. -- Это при том, что Салахов был настоящим профессионалом.
-- Он не выполнил задания.
-- Да. Для нас это самое неприятное. Нейтрализация Мазура и Чемоданова могла решить все наши проблемы уже сегодня. Я не отношу себя к людям, которые склонны свои ошибки перекладывать на других, но здесь мне не в чем себя обвинить. Вся схема была продумана и просчитана: либо Мазура
нейтрализует Кэп, либо Салахов.
-- Это было сильное и острое решение, -- проговорил Профессор. --Поэтому я и сказал вам однажды, что вы хорошо, на современном уровне, умеете думать. У меня другая школа. Но все, что произошло, заставляет меня усомниться в эффективности новых методов. Слишком часто они зависят от
случайности. Слишком часто. Как и на этот раз. Вы сказали, что Салахов изъял пистолет Пастухова из камеры хранения на автовокзале?
-- Да. Он мне об этом сообщил. И он должен был из этого пистолета стрелять в Мазура и в Чемоданова.
-- Где же этот пистолет?
-- Много бы я дал, чтобы это узнать.
-- Хороший ответ, -- отметил Профессор.
-- Он только одним хорош, -- хмуро отозвался Егоров. -- Тем, что он откровенный.
-- Пули в редакторской -- из этого пистолета?
-- Пока неизвестно. Послали на экспертизу. Думаю, что да.
-- Если подтвердится?
-- Для нас -- без последствий. Что там произошло -- пусть уголовный розыск голову себе ломает. Хуже другое. Баллистики могут установить, что из этого же ствола был убит и Комаров.
-- И что?
-- В общем, тоже ничего. Но мы теряем очень сильную позицию - смерть Комарова. Получается, что все это время мы работали впустую.
-- Не расстраивайтесь, не впустую, -- счел необходимым приободрить собеседника Профессор. -- Ваша комбинация не сработала -- да. Но все было сделано правильно. И вы очень быстро и правильно сориентировались в обстановке. Скажите, нет ли у вас ощущения, что последнее время нам все время мешает какая-то третья сила?
-- Нам все время мешает Пастухов, -- без обиняков заявил Егоров. - Он все время лезет не в свои дела и портит нам все комбинации.
-- И даже с убийством Салахова в телецентре?
-- Исключено. Это было первое, о чем я подумал. Нет, исключено. Я проверил все по минутам. Охранник телецентра утверждает, что Пастухов вообще не вылезал из своей машины. Подвез Мазура, передал его с рук на руки Чемоданову, посидел и уехал. Я предположил, что охранник отвлекся. Но сами
посудите: на все про все у Пастухова было меньше двадцати минут. Проникнуть в здание, найти редакторскую, убить вооруженного Салахова и незаметно исчезнуть? Да я там по коридорам полчаса ходил, прежде чем нашел эту
редакторскую! Из этой редакторской был, правда, рабочий выход -- в аппаратные и в подвал, а оттуда во двор. Но там на лестнице столько старого барахла, что ноги переломаешь, прежде чем выберешься. Следователи из уголовного розыска опросили всех самым жестким образом. Никого постороннего в телецентре не было. Что это значит? Значит, нападение на Салахова было подготовлено заранее. И потому удалось. А вот кем -- на этот вопрос я не могу ответить. Какая-то третья сила? Возможно. Но это не Пастухов.
-- Где же этот злосчастный пистолет?
Егоров только руками развел:
-- Со временем, возможно, узнаем.
-- А прямо спросить у Пастухова, где его оружие?
-- Не рискнул, -- признался Егоров. -- В этом случае он сразу бы догадался, что мы имеем отношение к исчезновению ствола.
-- Вы правы, возможно, -- подумав, сказал Профессор. -- Что ж, у нас остается в запасе третий вариант. По нему и будем работать. Справятся ваши ребята? Задача сильно усложняется, даже чисто технически. Работать придется на людях, в толпе. И все должно быть проведено без единой шероховатости.
Руководство МВД будет ориентировано соответствующим образом, но ваша работа должна быть абсолютно чистой. Вы уверены в своих людях?
-- Вы ведь знаете, Профессор, как они работали. С тех пор они не стали слабее. Я в себе могу быть не вполне уверен, но в них -- на все сто.
-- К сожалению, у меня нет людей, про которых я могу так сказать. Я уверен только в себе. Что ж, возвращайтесь и продолжайте. Могу вам сказать, что вчера принято решение правительства выплатить все задолженности по зарплате и пенсиям жителям города К. и области. В пятидневный срок. Как раз накануне второго тура выборов. Только не спрашивайте, чего мне это стоило.
-- А чего вам это могло стоить? -- удивился Егоров. -- Они что, не понимают, что к чему и зачем все это делается?
-- Кто-то не понимает, кто-то делает вид, что не понимает, -- уклончиво ответил Профессор. -- Все рвут себе, своим регионам, своим отраслям. Я не скажу, что это глупые люди и не знают, что из ямы мы можем вылезти только общими усилиями. Но это знание так и осталось знанием поверхностным, не стало основой мировоззрения. Поразительно, как уроки истории быстро забываются. Как вылезла из жуткого кризиса послевоенная Германия с помощью пресловутого плана Маршалла? Очень просто. Выбиралась наиболее перспективная
отрасль и туда бросались все средства. И все инвестиции. А продукция бесперспективных отраслей просто закупалась на стороне -- там, где это было дешевле. Порт города К. -- это же золотое дно. Оффшорная зона, железнодорожный узел и порт -- это и есть тягач, который в состоянии вытащить из трясины половину России. Трясемся над копейками, а теряем сотни
миллионов долларов. В общем, выбил я решение. Скажу вам откровенно, подполковник: я заявил, что немедленно уйду в отставку, если это решение не будет принято. И ушел бы. Так что вся наша операция висела на волоске.
-- Я уважаю вашу преданность идеалам, Профессор, -- проговорил Егоров вполне искренне. -- Я рад, что мне привелось работать с вами. Я не знаю, сумею ли оправдать ваше доверие, но сделаю для этого все, что в моих силах.
Профессор усмехнулся:
-- Я прощаю вам вашу высокопарность. Потому что сам невольно спровоцировал ее. Что еще произошло в городе К. из того, что вы не упомянули в докладе?
-- Существенного -- ничего, -- ответил Егоров. -- Губернатор сменил охрану. Приехали два молодых человека из Москвы. Одному лет двадцать шесть, другой чуть старше.
-- Откуда? Кто? Узнали?
-- Да. Бывшие спецназовцы. Один лейтенант, другой старший лейтенант. Одна деталь, наводящая на размышления: они служили в команде Пастухова в Чечне. И одновременно с ним были уволены из армии. Формулировка та же: "За
невыполнение боевого приказа". И больше никакой информации.
-- Вы хотите сказать, что это его люди?
-- Похоже на то.
-- Могут они представлять собой проблему для вашей команды?
-- Нет. Их всего двое. А у меня пятеро. Не считая меня. И подготовка их не может быть слишком серьезной. Война в Чечне -- это одно дело, а работа чистильщиков -- совсем другое.
-- Это все?
-- Нет. Из Германии, из компании "Фрахт интернейшнл" поступила заявка на участие в тендере по продаже акций порта. Официально начало торгов еще не объявлено, но прием заявок уже начался.
-- Что за компания?
-- Германская. Офис -- во Франкфурте-на-Майне. Зарегистрирована на острове Мэн, в оффшорной зоне. Генеральный директор некто Заубер. Деятельность вполне законна, активы солидные. По нашему заданию проведена
проверка. Есть подозрения, что этот Заубер -- лицо подставное, зицпредседатель. Но доказать это не удалось. И даже если так, к деятельности компании претензий нет. Ей принадлежат двенадцать процентов акций порта К.
-- Как у них оказались эти акции?
-- Они давно участвуют в русских делах. Очень осторожно, правда. Купили, когда акции были не в цене. Это еще скромный пакет. Акции порта давно стали ликвидными, гуляют из рук в руки. Обычная биржевая игра.
-- В чем суть их заявки?
-- Они предлагают двести сорок миллионов долларов за тридцать шесть процентов акций. Плюс те, что у них есть, -- практически контрольный пакет. Это очень серьезное предложение.
-- Есть и другие?
-- Есть, но гораздо более мелкие. И стартовая цена намного ниже, чем предлагают эти немцы.
-- Как прореагировали в администрации губернатора?
-- Им сейчас не до этого. Ждут второго тура выборов. И их нетрудно понять.
-- Это все?
-- Да.
-- Я задам вам еще раз вопрос, который уже задавал. Вы уже почти две недели работаете в городе К. по этой операции. Не обратили ли вы внимание на какие-либо странности? Пусть они не имеют никакого отношения к делу. Просто странности, не стоящая внимания ерунда? Нечто, выходящее за рамки обыденного
сознания?
-- Вас по-прежнему интересуют два молодых немца, специалиста по компьютерам, и человек с еврейской фамилией, который любит портвейн "Кавказ"? -- спросил Егоров.
-- Да, -- подтвердил Профессор. -- Его фамилия пять лет назад была Блюмберг. Аарон Блюмберг. А еще раньше он был полковником КГБ Ароном Мосбергом.
-- Тот самый Мосберг? -- поразился Егоров.
-- Нет, не тот самый. Тому было бы сейчас под восемьдесят. Но он не дожил и до пятидесяти. Это его сын. Двадцать с небольшим лет назад он ушел на Запад.
-- Вы имели о нем информацию?
-- Он не давал нам забывать о себе.
-- И вы опасаетесь появления его сейчас в городе К.?
-- Да.
-- В связи с нашей операцией? -- счел необходимым уточнить Егоров.
-- Да.
-- Откуда он может о ней узнать?
-- Он о ней знает. И, возможно, узнал даже раньше, чем вы принесли мне свой оперативный план. В доказательство я приведу только один аргумент. Документы, которые получил от неизвестного лица историк Комаров, могли быть только у Блюмберга.
-- Вы упоминали об этих документах, но ничего не сказали мне об их содержании, -- напомнил Егоров.
-- Это были материалы заседаний так называемого Балтийского клуба.Протоколы и открытых, и секретных переговоров нашей делегации с прибалтами. Мы хотели честно получить какую-то компенсацию за утерю выходов в Балтику.
Нам недвусмысленно дали понять, что мы не получим ничего.
-- Какую ценность эти документы могут представлять сегодня?
-- Смотря для кого. Когда вы узнали, о чем именно хочет говорить Комаров на своей первой встрече с избирателями, вы сочли необходимым принять срочные меры. Представьте на секунду: если бы в руках у него были те самые документы, пусть даже копии. Как вы думаете, прозвучало бы его требование
к президенту провести расследование взрыва парома "Регата" гораздо убедительнее?
-- Но ведь у Блюмберга наверняка остались копии этих документов, --напомнил Егоров.
-- Бесспорно, -- кивнул Профессор. -- Но нет человека, который смог бы их озвучить. Так, как мог Комаров. Назовите мне политика, который на это решится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55