Ответ не очень-то обнадеживающий, ну и черт с ним, чего о нем думать? Через минуту Гарри встал, пожелал приятного аппетита и вышел из столовой.
Когда он появился в отсеке, лорд Оксенфорд довольно резко спросил:
– Ну, как ужин, есть можно?
Гарри был в восторге от еды, но аристократам никогда не угодить, поэтому он попытался ответить уклончиво:
– В целом неплохо, хороший рейнвейн.
Оксенфорд что-то недовольно пробурчал и вернулся к своей газете. Ну и вредина, подумал Гарри, как они с ним живут?
Маргарет улыбнулась. Она была рада его возвращению.
– Действительно, как там? – прошептала она заговорщицки.
– Превосходно, лучше и быть не может, – ответил он, и они тихонько рассмеялись.
Маргарет выглядела по-другому, когда смеялась. Обычно она была бледной, степенной, но сейчас щечки порозовели, рот приоткрыт, видны ровные зубы, волосы растрепались, в общем, выглядит очень сексуально. Ему даже захотелось чуть прижаться к ней, но тут он увидел внимательный взгляд Клива Мембюри напротив и отказался от своей затеи.
– Над Атлантикой шторм, – сказал он ей доверительно.
– Значит, нас будет трясти?
– Да. Они, конечно, попытаются осторожно пройти по краю штормовой зоны, но все равно немного потрясет.
Беседу через проход вести было трудно, потому что без конца туда-сюда сновали стюарды, несли тарелки в столовую и возвращались оттуда с пустыми подносами или грязной посудой. Гарри удивился, как ловко всего два человека обслуживают такую ораву пассажиров.
Он поднял журнал «Лайф», который отложила Маргарет, и стал просматривать его, с нетерпением ожидая, когда же Оксенфорды отправятся ужинать. С собой у него не было ни книг, ни журналов, он никогда не брал их в дорогу, потому что читал мало, предпочитая радио или кино.
Наконец Оксенфордов позвали ужинать, Гарри остался один на один с Кливом Мембюри. Всю первую часть пути тот играл в карты в гостиной, но сейчас там столовая, поэтому он торчал здесь, в купе. Может быть, хоть в уборную выйдет, посидит там минут десять, хотя, стоп, опять неверное название, конечно же, надо говорить сортир. Вот скажешь так, и все сразу поймут, что перед ними американец.
Он снова задумался: а не полицейский ли Мембюри, что он делает на дорогом клипере компании «Пан Америкэн». Если он следит за злоумышленником, то преступление должно быть экстраординарным, ведь у британской полиции вряд ли есть лишние деньги, чтобы оплачивать дорогостоящий билет просто так. Но, может, он один из тех чудиков, что копят всю жизнь, чтобы однажды воплотить свою мечту – отправиться к далеким берегам Нила или в путешествие на «Восточном экспрессе»? Он вполне может оказаться фанатиком, который мечтал отправиться в фантастический полет через Атлантику. Если это так, то он, наверное, сейчас доволен. Заплатил такую уйму денег – небось, годами вкалывал, чтобы скопить!
Гарри никогда не любил спокойно сидеть и ждать, поэтому, когда через полчаса Мембюри не сдвинулся с места, он решил взять дело в свои руки.
– Вы уже были на летной палубе, мистер Мембюри? – спросил он.
– Нет.
– О, знаете, это что-то особенное. Говорят, она такая же большая, как весь самолет «Дуглас DC-3», а это довольно крупная машина.
– Надо же. – Мембюри, впрочем, не проявил особого интереса. Гарри решил, что ошибся насчет фанатика, мужчина не интересуется самолетами.
– Хорошо бы посмотреть, правда? Я тоже не видел. – Он остановил за рукав Никки, который спешил в столовую с черепашьим супом. – Скажите, пассажиры могут взглянуть на летную палубу?
– Да, сэр, пожалуйста, милости просим.
– А прямо сейчас, можно?
– Конечно, мистер Ванденпост. Нет ни взлета, ни посадки, ни пересменки у летчиков, погода хорошая. Лучше момента не придумаешь.
Гарри надеялся именно на такой ответ. Он встал, выжидающе взглянул на Мембюри.
– Пойдемте?
Мембюри, как будто, собирался отказаться. Казалось, его нелегко расшевелить. С другой стороны, было невежливо отказываться, когда тебя так настойчиво приглашают. Гарри все это просчитал. После минутного колебания Клив встал.
– Конечно.
Гарри пошел вперед, мимо кухни и мужского туалета, они свернули направо и стали подниматься по винтовой лестнице: вот наконец и верхняя палуба.
Гарри огляделся. Ничто здесь не напоминало ему кабину корабля. Везде чисто, спокойно, уютно, словно ты попал в офис какой-то фирмы, располагающейся в современном здании. Его спутников за столом, бортинженера и штурмана, видно не было, они, видимо, отдыхали, сейчас дежурила другая смена. Однако капитан оказался на месте, он сидел за маленьким столиком в торце кабины. Увидев их, капитан встал, улыбнулся.
– Добрый вечер, джентльмены, хотите взглянуть?
– Да, если можно, – ответил Гарри. – У вас здесь все так здорово, так красиво. Я хотел бы сходить за фотоаппаратом. Вы разрешаете снимать?
– Сколько угодно.
– Тогда, одну минуточку.
Он побежал вниз по ступенькам, возбужденный, но довольный собой. Ему удалось на какое-то время увести Мембюри из отсека, но искать нужно быстро.
Он вернулся на свое место. Так, один стюард на камбузе, другой в столовой. Лучше бы, конечно, подождать, пока оба будут расставлять тарелки, тогда можно быть уверенным, что в течение нескольких минут ни один из них не пройдет через отсек, но времени нет и придется положиться на свое везение.
Он быстро достал из-под сиденья сумку леди Оксенфорд. Для ручной клади она оказалась довольно увесистой. «Вряд ли она носит ее сама», – подумал Гарри. Он положил сумку на сиденье, открыл. Замка не было – плохой знак. Неужели она сумасшедшая и оставляет такие драгоценности в сумке без замка? Маловероятно.
Тем не менее, он начал быстро обшаривать каждый сантиметр, поглядывая одним глазом на дверь, – не идет ни кто. В сумке лежал косметический набор, серебряные щетки и расчески, коричневый халат, ночная рубашка, изящные тапочки, розовый бюстгальтер, чулки, мешочек с туалетными принадлежностями, зубная щетка и томик стихов Блейка. Драгоценностей не было.
Гарри тихо выругался. Он так рассчитывал на эту сумку. Теперь он начал сомневаться в своих предположениях.
Весь обыск занял не более двадцати секунд.
Он закрыл сумку и сунул ее обратно под сиденье.
Может быть, она попросила мужа в дороге хранить драгоценности у себя?
Рядом стояла сумка лорда Оксенфорда. Стюарды все еще заняты. Гарри решил попытать счастья.
Он вытащил сумку барона. Она оказалась кожаной, похожей на саквояж, закрывалась сверху на молнию, сбоку маленький навесной замочек. Гарри достал свой перочинный ножик, который держал всегда при себе для таких целей. Замочек легко открылся, одним махом он расстегнул сумку.
Гарри осторожно осматривал ее содержимое, когда в отсеке неожиданно появился маленький стюард Дейви. Он нес из камбуза напитки. Гарри взглянул на него как ни в чем ни бывало, приветливо улыбнулся. Дейви посмотрел на сумку. Гарри задержал дыхание, на лице застыла улыбка. Стюард не остановился, прошел дальше в столовую. Очевидно решил, что пассажир держит в руках собственный саквояж.
Гарри шумно выдохнул. Он был мастером своего дела, но каждый раз в такие минуты до смерти пугался.
В сумке барона лежали почти такие же вещи, что и в сумке его жены, только в мужском варианте: бритвенный прибор, шампунь для волос, полосатая пижама, майки, трусы, биография Наполеона. Разочарованный Гарри застегнул молнию, кое-как пристегнул замочек. Оксенфорд теперь увидит болтающийся замок, станет вспоминать, как это могло произойти, и наверняка проверит содержимое своего саквояжа. Там все на месте, значит, решит он, замочек неисправен и открылся каким-то образом сам.
Гарри поставил сумку на место.
Обыск в купе удался, но ни на шаг не приблизил его к «Делийскому комплекту».
Вряд ли драгоценности спрятаны у детей, но, отчаявшись, он решил проверить и их сумки.
Если лорд Оксенфорд такой хитрый, что решился обмануть самого черта и запрятал драгоценности жены в детские вещи, то скорее в чемоданчик Перси, которому, несомненно, нравится играть в конспирацию, чем в сумку Маргарет, ведь дочери пришлось бы все объяснять.
Гарри вытащил матерчатый чемоданчик Перси и поставил его на сиденье, точно на то же место, куда до этого ставил сумку барона, надеясь, что если мимо опять пойдет Дейви, то он не обратит на него внимания.
Вещи Перси лежали так ровно и аккуратно, что их наверняка укладывала служанка, решил Гарри. Ни один парнишка пятнадцати лет не будет тщательно складывать пижаму, да еще заворачивать ее в китайскую шелковую бумагу. Рядом, в мешочке, лежит зубная щетка, новенький тюбик пасты, дальше карманные шахматы, комиксы, шоколадные бисквиты – это уж точно, либо горничная, либо повариха постаралась. Гарри прощупал буквально все, заглянул даже в шахматы: комплект как в воду канул.
Когда он клал чемоданчик на место, мимо него в мужской туалет прошел пассажир. Гарри даже не взглянул на него.
Он не мог поверить, что леди Оксенфорд оставила драгоценности в Англии – ведь уже через неделю в стране могут быть фашисты. Но комплекта нет, и если его не окажется в сумке Маргарет, то останется искать только в одном месте – в багажном отделении грузового отсека. Туда добраться труднее. Можно ли это вообще сделать в воздухе? Если нет, то придется последовать за Оксенфордами в отель, в котором они остановятся в Нью-Йорке...
А капитан и Клив Мембюри, наверное, недоумевают, почему он так долго не несет свой фотоаппарат.
Он поставил на полку сумку Маргарет. Она была красивой, нарядной, как подарок на день рождения – маленькая, круглая, из мягкой кремовой кожи с медной отделкой. Когда он открыл ее, запахло духами «Тоска». Он нашел внутри хлопчатобумажную ночную рубашку с узорчатым рисунком в виде мелких цветочков – выглядит как-то по-детски, простые белые трусики, носочки. Неужели она еще девственница? Дальше лежала небольшая фотография в рамочке, на ней был изображен парень лет двадцати – приятная внешность, чуть длинноватые темные волосы, черные брови, университетская мантия и шапочка. «Очевидно, тот самый мальчик, который погиб в Испании, – подумал он. – Интересно, она с ним спала? Скорее всего, да, несмотря на свои школьные трусики. Надо же, читает Лоуренса. А мать наверняка не в курсе». Несколько маленьких носовых платочков, на каждом вышиты инициалы «М. О». Они тоже пахли «Тоской».
Черт, комплекта нет.
Гарри решил взять хотя бы один из платочков на память, как сувенир, он уже вытащил один, когда опять появился Дейви. На этот раз он нес поднос, полный грязной посуды после супа.
Дейви увидел Гарри, остановился, нахмурился. Сумка Маргарет, конечно, ничуть не походила на саквояж лорда Оксенфорда. Поведение Гарри показалось ему странным. Он остановился рядом, очевидно, соображая, что ему делать, и может ли он обвинить пассажира в том, что тот роется в чужих вещах.
– Сэр, простите, это ваша сумка? – неуверенно начал Дейви.
– Что вы! – Гарри показал ему женский платочек в руке. – Неужели вы думаете, что я буду в это сморкаться? – Он закрыл сумку, поставил ее под сиденье.
Дейви выглядел очень растерянно.
– Дело в том, что моя очаровательная соседка попросила меня достать ей платок. Вот я и...
Напряжение на лице стюарда исчезло, ему стало неловко за свои подозрения.
– Извините, сэр, думаю, вы понимаете...
– Конечно, все понимаю, дружок. – Гарри похлопал его по плечу. – Это хорошо, что ты всегда на страже, хвалю. – Вот досада, теперь придется отдавать платок Маргарет, стюард же смотрит. Он направился в столовую.
Она сидела за столиком с братом и родителями. Он протянул ей платок.
– Вот, возьмите, вы уронили.
Она удивилась.
– Неужели? Спасибо.
– Не за что. – Он быстро вышел. Теперь, кажется, все нормально. Вряд ли Дейви будет узнавать, действительно ли она посылала его за платком, стюард ведь видел, как Гарри вошел в столовую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75