Может быть, министрам кабинета уже позволено гордиться своей ориентацией, но для эдинбургского учителя это закончилось бы пособием по безработице. Зато теперь он мог перемигиваться с кем угодно и где угодно, рискуя лишь получить удар в зубы, но пока еще до такого не доходило. Дрю гордился тем, что умеет распознать гея, и относил это на счет своей чувствительности, которая помогла ему стать чертовски знаменитым писателем.
Одеваясь, Дрю мысленно улыбнулся. На одном из снарядов он заметил незнакомого парня, по крайней мере прежде не приходившего в гимнастический зал в это время, но уже попадавшегося ему на глаза в баре «Барбари-Кост» за углом. «Барбари» был одним из новых и любимых баров Дрю в Эдинбурге. Там в задней стене была дверь, которую охраняли два накачанных молодца в кожаных пиджаках. Если они знали посетителя в лицо, то молча пропускали его, а если не знали, то спрашивали, что ему надо. Если посетитель знал, что ему надо за дверью, в так называемой Темной комнате, они не препятствовали ему, если не знал - вежливо советовали ему остаться в зале. Дрю был отлично известен обоим стражам.
Заметив, что новый парень следит за ним в напольном зеркале, Дрю подумал, что они могут встретиться через часок в баре, а если тот знает про тайную комнату, то Дрю обеспечен приятный вечер.
Черт побери, он любил бывать в Темной комнате. Там его всегда охватывало такое чувство, что нет ничего невозможного, и, как правило, чудеса сбывались. Несколько раз сбывались. Те, кто приходит в ужас от подробно выписанного насилия в романе «Облегченный вариант», умерли бы от инфаркта, узнай они хотя бы толику того, что делали друг с другом мужчины под покровом темноты всего в нескольких кварталах от приличной публики. Дрю мог держать пари, что это наверняка потрясло бы некоторых серийных убийц.
Вернувшись домой, Дрю переоделся. Тесные черные джинсы будто выставляли напоказ его член, на белой рубашке была напечатана обложка романа. В ухо Дрю продел золотое кольцо и взялся за черный кожаный пояс. Он надел байкеровские сапожки на толстой подошве, завязал шнурки. Потом наступила очередь поношенного кожаного пиджака, и, вдевая руки в рукава, Дрю с обожанием глядел на себя в высокое зеркало на подвижной раме. Совсем неплохо, с удовольствием отметил он. Чертовски модная стрижка, подумал он, проводя рукой по коротким волосам, придававшим ему, как он считал, опасный и сексуальный вид. Стоило постараться ради новенького.
Выдвинув ящик ночного столика, он достал серебряную коробочку, крошечную серебряную ложку, серебряную соломинку и закрытую кредитку. Дрю открыл коробку и высыпал щедрую порцию белого порошка, с помощью кредитной карточки разделил его на две порции, потом приложил соломинку к левой ноздре, прижал пальцем правую и привычно вдохнул одну порцию. Откинув назад голову, он несколько раз шмыгнул носом, упиваясь оцепенением, распространившимся по нёбу. Потом проделал то же самое с помощью правой ноздри, постоял немного, с наслаждением чувствуя, как кокаин начинает всасываться в кровь. Кокаин был отличного качества, значит, еще какое-то время он будет его чувствовать. В крайнем случае в пабе можно будет купить еще. Конечно, тамошний кокаин не такого качества, однако свое дело он сделает.
Напоследок Дрю надел на запястье часы и щелкнул металлической застежкой, стараясь не задеть темные волоски. Он был готов наслаждаться жизнью.
Но он не мог знать, что будет наслаждаться ею в последний раз.

Глава 9
Фиона распахнула ставни и стала смотреть на Толедо, освещенный серебристыми лучами восходящей луны. Налево легко было различить массивную церковь Сан-Хуан-де-лос-Рейес, где в наручниках недавно висело на стене тело Джеймса Паланго. Издали церковь казалась безобидной. Впрочем, когда она побывала в ней днем, то тоже не могла представить, зачем понадобилось так отвратительно ее осквернять. Мимо шли туристы, читая путеводители, щелкая фотоаппаратами и не обращая внимания ни на Фиону, ни на Беррокала. Фиона напомнила себе, что церковь построена по приказу двух католических королей, которые положили начало деятельности инквизиции. Вероятно, Сан-Хуан видел кое-что пострашнее, чем последний убиенный.
Визит в церковь не прибавил ничего нового к тому, что Фиона уже знала, однако у Беррокала появилась возможность пересказать подробности преступления и выкурить еще три отвратительные сигареты. Потом они отправились пешком в полицейский участок, где Беррокал устроил свой штаб.
- Это лучше, чем ездить на машине, - сказал он. - Ну, чем еще могу служить?
- Мне надо освоиться с деталями. Тогда я смогу найти то общее, что есть между ними. О географии пока придется забыть, у нас мало данных. Тем более что оба места были выбраны из-за их исторической значимости. Однако надеюсь, что смогу сказать, где стоит поискать его прежние преступления.
- Нет ничего проще. Весь материал у нас тут. Я приказал поставить для вас стол. - Он взял в руки мобильный телефон, набрал номер и что-то коротко сказал в трубку, после чего едва заметно улыбнулся. - Документы ждут вас.
- Благодарю. Я сначала почитаю, сделаю кое-какие пометки, а потом поеду в отель. Надо, чтобы в голове немного утряслось все, что я читала и видела, прежде чем возьмусь за предварительный отчет, однако утром я буду готова с вами беседовать.
Сальвадор Беррокал привел Фиону в грязноватую комнату без окон в конце коридора, да еще стены в ней были заляпаны чем-то, о чем Фиона предпочла не думать. Здесь стоял густой запах сигарет, кофе и мужского пота. Из четырех столов лишь на одном стоял компьютер. Пара городских и пригородных карт висела на стенах, и еще была знакомая доска с фотографиями жертв и вырезками из газет. За двумя столами сидели усталые следователи; они говорили по телефону и лишь равнодушно поглядели на вошедших.
Беррокал указал Фионе на дальний стол, на котором почему-то под углом друг к другу лежали две стопки документов.
- Я полагал, вы будете работать тут, - сказал Беррокал. - Как видите, у нас мало места, и я больше ничего не смог придумать. По крайней мере кофе тут приличный, - усмехнулся он.
По крайней мере розетка рядом, подумала Фиона, протискиваясь между стулом и столом.
- Это те самые дела?
Беррокал кивнул.
- Те самые.
Несколько часов потребовалось Фионе, чтобы, то и дело заглядывая в словарь, прочитать множество самых разных отчетов. Случалось, что не помогал и словарь, и тогда она просила Беррокала перевести ей тот или иной параграф. Попутно она делала заметки, сверяясь с базой данных, составленной ею и одним из ее бывших студентов, в которой отыскивала аналог того, что бросилось ей в глаза в преступлениях, с которыми она взялась разобраться. Программа была очень полезной. Например, в ней значилось, что чужаки обычно совершают преступления после наступления темноты; хотя то, что два убийства совершены вечером, в данном случае не очень важно. Однако довольно редко преступник оскверняет труп разбитой бутылкой, и этому факту программа придала большое значение.
Много данных Фиона получила от ФБР, где с ней щедро поделились архивной информацией. Скоро Фиона поняла, что ее база данных, как любая статистическая программа, составленная психологом, полезна лишь отчасти, но она все же дает ценную возможность проникнуть в природу исследуемого преступления. Но, что еще важнее, с ее помощью Фиона могла почти уверенно сказать, было ли преступление серийным или не серийным.
К вечеру Фиона лишь подтвердила то, что полицейские определили на основании своего опыта и здравого смысла. Оба убийства были делом рук одного человека. Если больше ничего не получится, то путешествие можно считать бесполезным. Однако Фиона не сомневалась в том, что на основании сделанного анализа сможет указать на другие преступления, совершенные, возможно, тем же человеком. Если она получит доступ к соответствующей информации, то сумеет выстроить полезную схему.
Наконец Фиона почувствовала необходимость покинуть полицейский участок и на воле поразмышлять над полученной информацией.
Приехав в отель, Фиона обнаружила оставленную Китом на столе записку: «Пошел в бар. Приходи туда, когда вернешься, вместе пообедаем». Фиона улыбнулась и подошла к окну. Странно было даже подумать о том, что открывшаяся ей красота таит в себе весь спектр человеческих уродств. Где-то там в людском улье, вероятно, живет и работает убийца, не вызывая ни у кого подозрений. Хорошо бы направить поиск следователей в нужном направлении, чтобы его нашли, прежде чем он совершит новое убийство.
Но это потом. Фиона отошла от окна и разделась, поморщившись от запаха табака, пропитавшего одежду. По-быстрому приняв душ, она надела джинсы и шелковую полосатую рубашку.
Кит сидел за столиком в дальнем углу, склонившись над ноутбуком. В руке он держал бокал с темно-красным вином, рядом стояла миска с оливками. Проведя рукой по его плечам, Фиона поцеловала его в макушку и скользнула в кожаное кресло, стоявшее рядом.
- Как прошел день? - спросила она.
Кит вздрогнул от неожиданности.
- Привет. Подожди, дай мне сохранить. - Проделав нужные манипуляции, он выключил компьютер и улыбнулся Фионе. - Тебя отпустили на вечер?
- Не совсем. Надо еще написать отчет, правда, короткий. Это не займет много времени.
Подошел официант, и Фиона заказала охлажденное вино.
- А ты что делал?
Кит казался необычно притихшим.
- Бродил. Хотел проникнуться здешней атмосферой. Тут сплошная история. Она витает в воздухе. Прячется за углом. Только смотри, фантазируй. В общем, я задумался об инквизиции, как жилось при ней.
Фиона вздохнула.
- Понятно. У тебя появилась идея новой книги.
Кит улыбнулся.
- Шарики закрутились.
- И уже начал писать?
Он покачал головой.
- Нет, еще не время. Я немного причесал то, что писал последнюю неделю. Вычеркивал, вставлял; рутина. А ты? Как провела день?
Официант принес вино, и Фиона отпила из бокала.
- Все как обычно. Бессчетное количество отчетов. Беррокал на редкость организованный человек. Все схватывает на лету. Ему ничего не нужно объяснять дважды.
- Значит, будет полегче.
- Как бы не так! Дело в том, что у меня мало данных. Как правило, убийца выбирает свою жертву по каким-то личным соображениям. А у этого в голове как будто исторические аналогии, так что сложностей будет много. Не представляю, как составить полезную схему.
Кит пожал плечами.
- Делай, что можешь, а они пусть извлекают пользу. Да они сами напрашиваются на беду. Ты видела их дурацкий поезд, который идет по всему городу в сопровождении, мягко говоря, поразительных пояснений? Текст звучит на испанском, немецком языках и некотором подобии английского и в нем рассказывается о кровавой истории города. А одна речка здесь даже названа Перерезанным горлом. Представляешь?
Фиона изумилась:
- Об этом рассказывают туристам?
Кит кивнул:
- Нормальные люди подобными вещами не хвастают, ты не находишь?
- Там совершено одно из убийств, - медленно проговорила Фиона. - А я-то думала, что только местным жителям известны подробности.
- Могу тебя просветить. Некая цыганка охмурила стражника, и врагам удалось войти в город, так что ей перерезали горло, чтобы неповадно было.
- Ты был в церкви Сан-Хуан-де-лос-Рейес? Это церковь при монастыре.
- Проходил мимо. Завтра зайду внутрь.
- Заметил на фасаде кандалы?
- Их трудно не заметить. В путеводителе сказано, что Фердинанд и Изабелла повесили эти кандалы на стену после возвращения Гранады. В эти кандалы мавры заковывали своих пленников. Если у Изабеллы было такое представление об украшении, то мне не терпится заглянуть внутрь. Страдай молча, родной народ, - добавил он с иронической усмешкой. - А почему ты спросила?
- Там нашли второй труп. Ты был тут всего полдня, а уже знаешь исторические факты, связанные с убийствами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65