Срывая напрочь голосовые связки, матерясь, он оглушил темную, запотевшую дождем улицу своим отчаянным криком: - Звона-а-арь!
Напротив входа в кафе столпились люди. Вероятно, посетители и персонал. Кто-то предусмотрительно раскрыл зонт над тротуаром. Растолкав всех, Славик склонился над лежащей у входа фигурой. Ошибки не было - Юрка Звонарев.
- Куда? - пробормотал Горин вполголоса, ощупывая тело Звонарева и прикладывая пальцы к артерии на шее. Ощутив слабые толчки, мгновенно выпрямился и скомандовал: - Быстро "скорую"!
- Уже вызвали, - выдвинулся вперед перепуганный Рубен. - Может, его занести?
- Давай, - согласился Славик, которым вдруг овладела небывалая жажда деятельности и подъем. - Остальным - вернуться вовнутрь и оставаться на месте до прибытия милиции. Надеюсь, ее тоже вызвали?
В ответ Рубен лишь молча кивнул, тяжело вздыхая и хмуря брови. По тому, каким строгим голосом он отдавал приказания своим людям, можно было догадаться, что Вартанян переживает далеко не лучшие минуты в своей жизни, прекрасно понимая, какие последствия способно повлечь за собой происшедшее. После того, как на одном из кафешных диванчиков с предосторожностями устроили Звонарева, Рубен прошел к себе в крохотный кабинет и, достав из шкафа бутылку коньяка, налил грамм пятьдесят в стакан, намереваясь выпить. Но не успел...
Послышался грохот, вслед за которым дверь с оглушительным треском распахнулась и в комнату ворвались рослые, плечистые парни в камуфляже.
- Работает ОМОН! На пол! - заорал, сатанея, ближайший к нему детина. Я сказал: лежать! - и наставил автомат.
У Рубена тоскливо заныло сердце. "Везде одно и тоже, - с фатальной обреченностью подумал он. И память, как разрывом осколочного снаряда, вздыбило прошлое, от которого невозможно было спрятаться и скрыться даже здесь - на благославенных, солнечных берегах Тавриды. - От судьбы не убежишь. А судьба сегодня у всего этого грешного мира одна. На всех. И три ее зловещих знака - скрытое маской лицо, рифленная подошва сапога, несущегося в лицо и автомат. Особенно последнее. Куда ж без него, родимого?..".
Рубен глянул в полыхающие чем-то неотвратимым и нечеловеческим глаза целящегося в него омоновца и спокойным, твердым голосом с достоинством произнес:
- Стар я уже, сынок, в ногах валяться. Да и суставы не те, чтобы на коленях стоять.
Омоновец дернулся было к Вартаняну, но тут послышался приближающийся властный голос:
- Где хозяин кафе?!
Омоновцы расступились. В каморку, и без того тесную от набившихся в нее людей, бочком протиснулся Шугайло. Быстро окинув взглядом собравшихся, четко распорядился:
- Оставьте нас.
Не проронив ни слова, омоновцы бесшумно расстаяли, но исходя из выражения глаз, хищно блеснувших в прорезях, можно было сделать однозначный вывод, красноречиво свидетельствующий об очень непростых отношениях нового начальника горуправления и сотрудников спецподразделений. Однако Шугайло, проигнорировав косо брошенные на него взгляды, плотно прикрыл дверь за последним омоновцем. Затем повернулся к Вартаняну и с минуту пристально изучал его.
- Меня интересует, что ты думаешь об этом, - медленно, с расстановкой, процедил полковник.
- В моем положении думать - это роскошь. За мной давно оставили лишь одни обязанности. И единственное право - их выполнять.
Сергей Константинович сузил глаза, на скулах заходили желваки. Он подошел вплотную к Вартаняну. Глядя на того сверху вниз, легким кивком указал на дверь:
- А ведь я могу и вернуть их, они недалеко ушли.
Рубен выдержал его взгляд.
- Вы - тоже. От них...
Лицо полковника перекосила мимолетная судорога, он густо покраснел, наливаясь гневом.
- Ты хоть представляешь, что я могу с тобой сделать?! - негромко, но убедительно произнес Сергей Константинович.
- Знаю, - ответил Рубен. - Но это страшно только в первый раз. - Он помолчал и продолжал: - Гражданин начальник, вам здесь любой скажет, что Георгий мне, как сын был. Но до тех мне не дотянуться, - и Вартанян отвел взгляд.
- Ты о чем это толкуешь тут, сукин сын?! До кого это - до тех?
Но Рубен молча отвернулся, не отвечая на градом сыпавшиеся вопросы. Израсходовав, по всей вероятности, "боезапас", Шугайло жестко пригрозил:
- Не расколешься, тварь черномазая, выселю в двадцать четыре часа, к чертовой матери! - и добавил пару-тройку крепких выражений.
Ответом ему стал смиренный и мудрый взгляд черных и непроницаемых, как агаты, глаз. И именно это мудрое спокойствие взбесило Шугайло больше всего.
- Ну, смотри, сволочь, не выживет Звонарев - я вам такую жизнь устрою, у турок просить убежища будете. Представляю, как они обрадуются! - закончил со злым сарказмом, выходя и громко хлопая дверью.
В кафе и на прилегающей к нему территории вовсю работала оперативно-следственная бригада. Шугайло скользнул взглядом по своим людям, мгновенно оценивая общую, много раз виденную картину, цепко выхватывая основные, связующие действия. Кивком хмуро поздоровался со следователем прокуратуры и тут же отвернулся, давая понять, что не намерен сейчас говорить с кем бы то ни было. Однако глухое, неуправляемое раздражение и злость постепенно уступали место собранности и внутренней дисциплине. Он с каким-то мстительным удовлетворением, правда, неизвестно по отношению к кому, отметил, что мощная карающая машина государства, к которой он имел непосредственное отношение, все с более увеличивающейся скоростью набирает обороты, приводя в действие множество разрозненных и, на первый взгляд, совершенно ненужных механизмов, которые, как в цепной реакции, спустя всего несколько часов, повлекут за собой необратимые процессы, в основе которых будет лежать непреложная и страшная истина: всякий, кто поднял руку на представителя Закона - должен быть безжалостно уничтожен.
"Только будет ли? - всколыхнулось в душе сомнение. - Не те времена... Это раньше, попробуй тронь сотрудника милиции - и милиция, как говорится, за себя не отвечает. А теперь... Интересно, что имел в виду Вартанян, говоря о тех? Бандиты, вряд ли... Опять же, не те времена - поразогнали эту шваль, хотя...". Неожиданно Сергею Константиновичу пришла на ум интересная мысль. После того, как силовики прошли победным маршем по всем СМИ, слагая былины и легенды о своих победах над "мафией", по городу через время поползли упорные слухи, что "победы" - не что иное, как плавный и бескровный переход "великого беспредела" в не менее "великий передел". Иначе говоря, на месте "бандитских крыш" появились новые - судейские, ментовские, таможенные, налоговые, эсбэушные и т.д. "А, может, и здесь все гораздо проще? - попытался проанализировать Шугайло. - Есть сведения, что Звонарев неоднократно выручал Вартаняна, когда того "прессовали" бандиты. И не бесплатно. Старые счеты или... с "новыми хозяевами" не смог договориться? Как там сказал Вартанян: "До тех мне не дотянуться."? Очень даже интересный номер получается в нашей цирковой программе. Вартаняну не дотянуться, а мне? А вот это мы скоро и узнаем. Если ребятки верный след возьмут, обязательно кто-нибудь да обеспокоится их прытью. Но главное, чтобы Звонарев выжил..."
Его размышления прервал подошедший Кривцов.
- Сергей Константинович, со слов Горина, он, за несколько минут до происшествия, попрощался с Юрой. Звонарев остался, так как у него должна была состояться встреча с Осеневым, - заговорил чуть слышно. - Однако тот до сих пор не приехал. Рабочий и домашний телефоны не отвечают. Как утверждает Горин, они с Юрой звонили по обоим телефонам и Звонарев тоже был удивлен, что не отвечал домашний телефон Осеневых. Потом Дмитрий все же дозвонился до обоих сюда в кафе и подтвердил, что приедет. Но тоже был обеспокоен отсутствием дома жены. Может, послать кого к ним?
- Вы машиной занимаетесь? Есть результаты? - раздраженно бросил Шугайло, про себя на все лады чистя осеневскую семейку.
- Работаем, - скупо ответил Кривцов, выжидающе глядя на начальника горуправления.
- Да не ешь, ты, меня, Саша! - в сердцах, но приглушенно воскликнул Сергей Константинович. - Я эту фамилию уже слышать не могу! Вот она у меня где! - и он резким жестом ребром ладони полоснул себя по горлу. - Считаешь нужным, отправь кого-нибудь. Но, если честно, ума не дам, каким боком все это связано. Иди работай, Христа ради...
Полковник отвернулся, но боковым зрением отметил, как Кривцов сказал несколько слов Жаркову и тот, выслушав, тотчас исчез из кафе. А спустя время, в поле зрения Шугайло вновь попал начальник приморского угро, разговаривающий по телефону. По тому, как побледнел Александр Иванович и зло поджал губы, стало ясно, что новости - хуже некуда. И не ошибся, наблюдая за Кривцовым, с каменным и застывшим выражением лица, направляющегося к нему. Но дойти не успел, его вновь пригласили к телефону. Покачав головой и досадливо махнув рукой, Кривцов возвратился к стойке кафе, взял трубку. Шугайло, нервно прикурив и тяжело вздохнув, словно таран, двинулся в сторону стойки. По мере разговора лицо начальника приморского угро начало приобретать вообще неописуемое выражение. Просто не было в русском языке слов, способных описать ту гамму чувств, что, сменяя друг друга, промелькнули на его лице буквально за считанные секунды. Отдав распоряжения, Кривцов, как показалось Шугайло, лишь огромным усилием воли сумел подавить рвущиеся наружу эмоции.
- Ну, что там еще? - одними губами спросил Шугайло. - Давай с той, что хуже, - попытался выдавить он из себя улыбку, но получился ужасный, судорожно перекошенный оскал.
- Обе хуже, Сергей Константинович, - упавшим голосом проговорил Кривцов. Он, представлялось, собирается с духом и никак не может найти в себе силы выговорить страшную весть. - Из больницы звонили. Во время операции... - начал он и замолчал.
- Та-а-ак... - зловеще протянул Шугайло. - Можешь не продолжать, я по твоему лицу догадался, что... Юра умер. Что еще?
- Жарков отзвонился. - Кривцов шумно вдохнул и продолжал: - Он подъезжал к дому Осеневых, когда со двора на бешеной скорости выехала машина. Судя по номерам, осеневская. Миша притормозил и, по-скорому, заскочил к ним в дом. - Александр Иванович наклонился к самому уху Шугайло: - Миша передает, там самая настоящая...
- Товарищ полковник! - подходя и явно нервничая, обратился к Шугайло командир штурмового взвода ОМОНА. - Только что передали по рации: в заложники взят мэр города.
- Кем?!! - в один голос выдохнули Кривцов и Шугайло.
Начальник взвода Елисеев, слегка наклонившись, прошептал:
- Журналист "Голоса Приморска" Дмитрий Осенев. - Ворвался в приемную с взведенной гранатой, предварительно нейтрализовав охрану и служащих, попытавшихся ему воспрепятствовать.
- Где они сейчас? - спросил полковник.
- Осенев затолкал мэра в свою машину и ему удалось скрыться...
- ... в неизвестном направлении, - зло усмехнувшись, закончил Кривцов. - Ну прямо, как в кине, растудыт вашу налево! - и добавив еще пару смачных выражений, поспешил к телефону.
Однако Шугайло догнал его, прииостановив за рукав.
- Саша, ты так и не сказал, что там у Осеневых.
- Ох, Боже ж ты мой, Сергей Константинович! - он сцепил пальцы в кулаки. - Ну что там может быть?! По словам Миши, самая настоящая кровавая бойня - весь пол, стены в прихожейи кухне. На пороге прихожей мертвая собака. Это наверняка Мавр. Убит ножом. Причем, ранений, как сказал Миша, не счесть.- Кривцов на миг прикрыл глаза. - Кроме того, в доме есть чулан с явными атрибутами магиии и еще черт его знает чего...
Они не договорили. К телефону позвали начальника горуправления.
- Слушаю, Шугайло, - отрекомендовался полковник.
- Добрый вечер не говорю, Сергей Константинович. Панкратов беспокоит. Вы уже в курсе?
- А что вы имеете в виду? - осторожно спросил полковник.
- Последние события в мэрии, - кратко ответил Панкратов. - Или... есть еще сюрпризы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Напротив входа в кафе столпились люди. Вероятно, посетители и персонал. Кто-то предусмотрительно раскрыл зонт над тротуаром. Растолкав всех, Славик склонился над лежащей у входа фигурой. Ошибки не было - Юрка Звонарев.
- Куда? - пробормотал Горин вполголоса, ощупывая тело Звонарева и прикладывая пальцы к артерии на шее. Ощутив слабые толчки, мгновенно выпрямился и скомандовал: - Быстро "скорую"!
- Уже вызвали, - выдвинулся вперед перепуганный Рубен. - Может, его занести?
- Давай, - согласился Славик, которым вдруг овладела небывалая жажда деятельности и подъем. - Остальным - вернуться вовнутрь и оставаться на месте до прибытия милиции. Надеюсь, ее тоже вызвали?
В ответ Рубен лишь молча кивнул, тяжело вздыхая и хмуря брови. По тому, каким строгим голосом он отдавал приказания своим людям, можно было догадаться, что Вартанян переживает далеко не лучшие минуты в своей жизни, прекрасно понимая, какие последствия способно повлечь за собой происшедшее. После того, как на одном из кафешных диванчиков с предосторожностями устроили Звонарева, Рубен прошел к себе в крохотный кабинет и, достав из шкафа бутылку коньяка, налил грамм пятьдесят в стакан, намереваясь выпить. Но не успел...
Послышался грохот, вслед за которым дверь с оглушительным треском распахнулась и в комнату ворвались рослые, плечистые парни в камуфляже.
- Работает ОМОН! На пол! - заорал, сатанея, ближайший к нему детина. Я сказал: лежать! - и наставил автомат.
У Рубена тоскливо заныло сердце. "Везде одно и тоже, - с фатальной обреченностью подумал он. И память, как разрывом осколочного снаряда, вздыбило прошлое, от которого невозможно было спрятаться и скрыться даже здесь - на благославенных, солнечных берегах Тавриды. - От судьбы не убежишь. А судьба сегодня у всего этого грешного мира одна. На всех. И три ее зловещих знака - скрытое маской лицо, рифленная подошва сапога, несущегося в лицо и автомат. Особенно последнее. Куда ж без него, родимого?..".
Рубен глянул в полыхающие чем-то неотвратимым и нечеловеческим глаза целящегося в него омоновца и спокойным, твердым голосом с достоинством произнес:
- Стар я уже, сынок, в ногах валяться. Да и суставы не те, чтобы на коленях стоять.
Омоновец дернулся было к Вартаняну, но тут послышался приближающийся властный голос:
- Где хозяин кафе?!
Омоновцы расступились. В каморку, и без того тесную от набившихся в нее людей, бочком протиснулся Шугайло. Быстро окинув взглядом собравшихся, четко распорядился:
- Оставьте нас.
Не проронив ни слова, омоновцы бесшумно расстаяли, но исходя из выражения глаз, хищно блеснувших в прорезях, можно было сделать однозначный вывод, красноречиво свидетельствующий об очень непростых отношениях нового начальника горуправления и сотрудников спецподразделений. Однако Шугайло, проигнорировав косо брошенные на него взгляды, плотно прикрыл дверь за последним омоновцем. Затем повернулся к Вартаняну и с минуту пристально изучал его.
- Меня интересует, что ты думаешь об этом, - медленно, с расстановкой, процедил полковник.
- В моем положении думать - это роскошь. За мной давно оставили лишь одни обязанности. И единственное право - их выполнять.
Сергей Константинович сузил глаза, на скулах заходили желваки. Он подошел вплотную к Вартаняну. Глядя на того сверху вниз, легким кивком указал на дверь:
- А ведь я могу и вернуть их, они недалеко ушли.
Рубен выдержал его взгляд.
- Вы - тоже. От них...
Лицо полковника перекосила мимолетная судорога, он густо покраснел, наливаясь гневом.
- Ты хоть представляешь, что я могу с тобой сделать?! - негромко, но убедительно произнес Сергей Константинович.
- Знаю, - ответил Рубен. - Но это страшно только в первый раз. - Он помолчал и продолжал: - Гражданин начальник, вам здесь любой скажет, что Георгий мне, как сын был. Но до тех мне не дотянуться, - и Вартанян отвел взгляд.
- Ты о чем это толкуешь тут, сукин сын?! До кого это - до тех?
Но Рубен молча отвернулся, не отвечая на градом сыпавшиеся вопросы. Израсходовав, по всей вероятности, "боезапас", Шугайло жестко пригрозил:
- Не расколешься, тварь черномазая, выселю в двадцать четыре часа, к чертовой матери! - и добавил пару-тройку крепких выражений.
Ответом ему стал смиренный и мудрый взгляд черных и непроницаемых, как агаты, глаз. И именно это мудрое спокойствие взбесило Шугайло больше всего.
- Ну, смотри, сволочь, не выживет Звонарев - я вам такую жизнь устрою, у турок просить убежища будете. Представляю, как они обрадуются! - закончил со злым сарказмом, выходя и громко хлопая дверью.
В кафе и на прилегающей к нему территории вовсю работала оперативно-следственная бригада. Шугайло скользнул взглядом по своим людям, мгновенно оценивая общую, много раз виденную картину, цепко выхватывая основные, связующие действия. Кивком хмуро поздоровался со следователем прокуратуры и тут же отвернулся, давая понять, что не намерен сейчас говорить с кем бы то ни было. Однако глухое, неуправляемое раздражение и злость постепенно уступали место собранности и внутренней дисциплине. Он с каким-то мстительным удовлетворением, правда, неизвестно по отношению к кому, отметил, что мощная карающая машина государства, к которой он имел непосредственное отношение, все с более увеличивающейся скоростью набирает обороты, приводя в действие множество разрозненных и, на первый взгляд, совершенно ненужных механизмов, которые, как в цепной реакции, спустя всего несколько часов, повлекут за собой необратимые процессы, в основе которых будет лежать непреложная и страшная истина: всякий, кто поднял руку на представителя Закона - должен быть безжалостно уничтожен.
"Только будет ли? - всколыхнулось в душе сомнение. - Не те времена... Это раньше, попробуй тронь сотрудника милиции - и милиция, как говорится, за себя не отвечает. А теперь... Интересно, что имел в виду Вартанян, говоря о тех? Бандиты, вряд ли... Опять же, не те времена - поразогнали эту шваль, хотя...". Неожиданно Сергею Константиновичу пришла на ум интересная мысль. После того, как силовики прошли победным маршем по всем СМИ, слагая былины и легенды о своих победах над "мафией", по городу через время поползли упорные слухи, что "победы" - не что иное, как плавный и бескровный переход "великого беспредела" в не менее "великий передел". Иначе говоря, на месте "бандитских крыш" появились новые - судейские, ментовские, таможенные, налоговые, эсбэушные и т.д. "А, может, и здесь все гораздо проще? - попытался проанализировать Шугайло. - Есть сведения, что Звонарев неоднократно выручал Вартаняна, когда того "прессовали" бандиты. И не бесплатно. Старые счеты или... с "новыми хозяевами" не смог договориться? Как там сказал Вартанян: "До тех мне не дотянуться."? Очень даже интересный номер получается в нашей цирковой программе. Вартаняну не дотянуться, а мне? А вот это мы скоро и узнаем. Если ребятки верный след возьмут, обязательно кто-нибудь да обеспокоится их прытью. Но главное, чтобы Звонарев выжил..."
Его размышления прервал подошедший Кривцов.
- Сергей Константинович, со слов Горина, он, за несколько минут до происшествия, попрощался с Юрой. Звонарев остался, так как у него должна была состояться встреча с Осеневым, - заговорил чуть слышно. - Однако тот до сих пор не приехал. Рабочий и домашний телефоны не отвечают. Как утверждает Горин, они с Юрой звонили по обоим телефонам и Звонарев тоже был удивлен, что не отвечал домашний телефон Осеневых. Потом Дмитрий все же дозвонился до обоих сюда в кафе и подтвердил, что приедет. Но тоже был обеспокоен отсутствием дома жены. Может, послать кого к ним?
- Вы машиной занимаетесь? Есть результаты? - раздраженно бросил Шугайло, про себя на все лады чистя осеневскую семейку.
- Работаем, - скупо ответил Кривцов, выжидающе глядя на начальника горуправления.
- Да не ешь, ты, меня, Саша! - в сердцах, но приглушенно воскликнул Сергей Константинович. - Я эту фамилию уже слышать не могу! Вот она у меня где! - и он резким жестом ребром ладони полоснул себя по горлу. - Считаешь нужным, отправь кого-нибудь. Но, если честно, ума не дам, каким боком все это связано. Иди работай, Христа ради...
Полковник отвернулся, но боковым зрением отметил, как Кривцов сказал несколько слов Жаркову и тот, выслушав, тотчас исчез из кафе. А спустя время, в поле зрения Шугайло вновь попал начальник приморского угро, разговаривающий по телефону. По тому, как побледнел Александр Иванович и зло поджал губы, стало ясно, что новости - хуже некуда. И не ошибся, наблюдая за Кривцовым, с каменным и застывшим выражением лица, направляющегося к нему. Но дойти не успел, его вновь пригласили к телефону. Покачав головой и досадливо махнув рукой, Кривцов возвратился к стойке кафе, взял трубку. Шугайло, нервно прикурив и тяжело вздохнув, словно таран, двинулся в сторону стойки. По мере разговора лицо начальника приморского угро начало приобретать вообще неописуемое выражение. Просто не было в русском языке слов, способных описать ту гамму чувств, что, сменяя друг друга, промелькнули на его лице буквально за считанные секунды. Отдав распоряжения, Кривцов, как показалось Шугайло, лишь огромным усилием воли сумел подавить рвущиеся наружу эмоции.
- Ну, что там еще? - одними губами спросил Шугайло. - Давай с той, что хуже, - попытался выдавить он из себя улыбку, но получился ужасный, судорожно перекошенный оскал.
- Обе хуже, Сергей Константинович, - упавшим голосом проговорил Кривцов. Он, представлялось, собирается с духом и никак не может найти в себе силы выговорить страшную весть. - Из больницы звонили. Во время операции... - начал он и замолчал.
- Та-а-ак... - зловеще протянул Шугайло. - Можешь не продолжать, я по твоему лицу догадался, что... Юра умер. Что еще?
- Жарков отзвонился. - Кривцов шумно вдохнул и продолжал: - Он подъезжал к дому Осеневых, когда со двора на бешеной скорости выехала машина. Судя по номерам, осеневская. Миша притормозил и, по-скорому, заскочил к ним в дом. - Александр Иванович наклонился к самому уху Шугайло: - Миша передает, там самая настоящая...
- Товарищ полковник! - подходя и явно нервничая, обратился к Шугайло командир штурмового взвода ОМОНА. - Только что передали по рации: в заложники взят мэр города.
- Кем?!! - в один голос выдохнули Кривцов и Шугайло.
Начальник взвода Елисеев, слегка наклонившись, прошептал:
- Журналист "Голоса Приморска" Дмитрий Осенев. - Ворвался в приемную с взведенной гранатой, предварительно нейтрализовав охрану и служащих, попытавшихся ему воспрепятствовать.
- Где они сейчас? - спросил полковник.
- Осенев затолкал мэра в свою машину и ему удалось скрыться...
- ... в неизвестном направлении, - зло усмехнувшись, закончил Кривцов. - Ну прямо, как в кине, растудыт вашу налево! - и добавив еще пару смачных выражений, поспешил к телефону.
Однако Шугайло догнал его, прииостановив за рукав.
- Саша, ты так и не сказал, что там у Осеневых.
- Ох, Боже ж ты мой, Сергей Константинович! - он сцепил пальцы в кулаки. - Ну что там может быть?! По словам Миши, самая настоящая кровавая бойня - весь пол, стены в прихожейи кухне. На пороге прихожей мертвая собака. Это наверняка Мавр. Убит ножом. Причем, ранений, как сказал Миша, не счесть.- Кривцов на миг прикрыл глаза. - Кроме того, в доме есть чулан с явными атрибутами магиии и еще черт его знает чего...
Они не договорили. К телефону позвали начальника горуправления.
- Слушаю, Шугайло, - отрекомендовался полковник.
- Добрый вечер не говорю, Сергей Константинович. Панкратов беспокоит. Вы уже в курсе?
- А что вы имеете в виду? - осторожно спросил полковник.
- Последние события в мэрии, - кратко ответил Панкратов. - Или... есть еще сюрпризы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56