Оба они предъявили удостоверения «Сената»…
— Мать!… — громко и смачно выругался Андрей. — Знал ведь, что эти отморозки достанут.
— Спокойно, капитан. Спокойно, да? — Я взял в руки чашку, отпил. После промозглой мартовской погоды кофе грел душу не меньше, чем глоток холодного пива в жаркий день.
— Поздно вечером девятнадцатого, часов так в одиннадцать, мне позвонил дежурный. Сказал, что звонил Сметании, сказал, что они с Понкратовым влипли в какую-то историю. И теперь кантуются в 1-м отделе Адмиралтейского района. В КПЗ. Я, понятное дело, ноги в руки, прыгнул в машину и помчался вызволять красавцев. — Андрей прикурил от большой настольной зажигалки. — Приезжаю. Сидят красавцы. Наборчик у них — железный: оружие — раз, сопротивление — два, заявление некоей гражданки — три… Полтора часа я добивался, чтоб их по 122-й не закрыли. Отпустили наконец. Пока в отделе бумаги оформляли, позвонил своему заму по кадрам — Пете Семенову. Договорились, что он в офис подъедет. Что мы сразу это дело разберем.
— И как — разобрали?
— По полной программе. — Андрей прикурил следующую сигарету. — Привез я их сюда, вот в этот самый кабинет. Петя уже здесь был. И устроили им допрос с пристрастием.
— С пристрастием? — улыбнулся я.
— Ты бы Петю видел, он сам сплошное пристрастие: два метра тренированного тела и вагон и маленькая тележка ума. — Саломатов немного успокоился, заговорил ровнее. — Первым Понкратов раскололся. Сказал, что Сметании предложил ему подзаработать: в свободное от службы время попасти одного мэна. Спрашиваю:
«Какого мэна?» Понкратов на Сметанина кивает, мол, он все знает. А я даже фамилию не знаю. Только — как выглядит. Что жена у этого мужика — красавица. Сметанин долго отпирался, сидел вот здесь, на стуле, — Андрей показал на центр кабинета. — Сидел, курил сигарету за сигаретой и, знаешь, зло так молчал.
— И все-таки заговорил?
— Только когда на него Петя с кулаками двинулся. Терпение у нас лопнуло.
Рассказал, что еще осенью — он тогда казино «Патриот» на Стачек охранял — попал в ДТП: на своей машинке-старушке протаранил новую «бомбу». Из «бомбы» мужик молодой вылез, отрекомендовался Анатолием, вручил Сметанину ключи и клочок бумажки с номером телефона и сказал, чтобы через неделю Сметании ему новую «бомбу» пригнал. Понятно, что мальчик Юрочка на встречу без машины приехал. Он, конечно, неплохо зарабатывал, но сорок-пятьдесят тысяч баксов на нулевую тачку собрать не мог. И ко мне не обратился. Анатолий его так внимательно выслушал, порасспросил о работе.
Предложил разбитую машину отработать по специальности.
— «Потоптать»?
— Именно! В начале декабря Анатолий позвонил Сметанину и назвал объект.
Сам, наверное, знаешь кого.
— Дай-ка угадаю. Ратнера и его супругу?
— Ага. Сметанин понял, что один не справится, и предложил Понкратову подзаработать.
— Вот так запросто?
— Вообще-то их понять можно. У меня перед Новым годом дела не ах как шли.
Это сейчас худо-бедно наладились… Ну в общем, «потоптали» Юра с Игорем господина Ратнера. И «дотоптались» — попали в милицию. Я велел им сидеть дома и ждать, пока вызову. Нужно было подумать. Хотел с Ратнером связаться — у нас общие знакомые были. Да не успел — убили его.
— На этом все закончилось?
— Не совсем. Похоже, у Понкратова после истории с милицией нервы сдали. Он и так наркотиками баловался. По крайней мере, разговоры такие ходили, но попасться — он ни разу не попался. А тут, видно, вкатал себе передозу. Его утром соседи нашли. Сметании, как только о смерти Понкратова узнал, сюда примчался. Заявление на увольнение написал, деньги получил и пропал. Последнее, что я о нем слышал: он погиб на пожаре у себя дома. Задохнулся.
— Мать по часам и одежде опознала.
— Мрак! — Андрей резко встал. — Ты как хочешь, а я выпью. Чутка. Нервы, знаете ли, Зураб Иосифович. Нервы.
Андрей налил себе изрядную порцию виски. И сразу сделал большой и жадный глоток.
— Вот такие дела.
— Понятно. — Я закурил. — Андрей, а что за парень Сметании был? Я понимаю, конечно, что плохих ты просто не держишь. Но все-таки.
— Это надо с Петей поговорить. С Семеновым. — Саломатов снял трубку одного из аппаратов на своем столе, набрал три цифры местного номера. — Петя, зайди, пожалуйста. И личное дело Сметанина захвати. Жду. — Повернулся ко мне:
— Сейчас зайдет.
Семенов — на вид лет тридцать пять — производил неизгладимое впечатление: высоченная «машина» в элегантном костюме и с аккуратной прической, словно только что из салона. Я сам не самого низкого роста, но рядом с ним почувствовал себя мальчишкой.
— Знакомьтесь, Зураб Иосифович Гвичия — Петр Семенов.
— Наслышан, — широко улыбнулся Семенов.
— Точно так же.
— Петя, расскажи Зурабу Иосифовичу…
— Зурабу, — поправил я. Меня всегда коробит, когда меня называют по отчеству.
— Расскажи Зурабу про Сметанина. Расскажи все.
Семенов открыл папку, которую принес с собой, придвинул ко мне.
— Он поступил к нам на работу в 1995-м. Замечательные данные: служил в армии, потом поступил на работу в ФСБ. Правда, там недолго продержался и ушел в физ-защиту налоговой полиции.
Пока был в ФСБ, набрался кое-каких специальных навыков. — Семенов не спеша переворачивал страницы личного дела. — Сначала мы его на инкассацию определили. Потом перевели в телохранители.
— А в казино он как оказался?
— Сам попросился.
— С кем он в «Патриоте» работал?
Петя на мгновение задумался:
— Его напарником Саша Павлов был…
Минуту… — Семенов достал из кармана пиджака сотовый телефон, быстро набрал номер, — Васильич?… Семенов беспокоит… Павлов сегодня работает?… Уже уходит?… — Он посмотрел на меня: поговорить надо?
Я кивнул. — Попроси его задержаться. Мы сейчас подъедем. Минут через пятнадцать.
До встречи.
Петя убрал сотовый, повернулся к шефу:
— Мы в «Патриот»?
— Да, конечно, — кивнул Андрей. Он почти прикончил свое виски и, похоже, думал о том, что нужно продолжить.
— Выходите во двор. Я там вас ждать буду. — Семенов вышел из кабинета.
Я натянул куртку, протянул на прощание руку Саломатову:
— С меня коньяк.
— Лучше — «Хванчкара», — Андрей улыбнулся. — Шутка.
Он пожал мою руку, на мгновение задержал ее в своей:
— Князь, зачем ты это делаешь?
— Почему ты спрашиваешь?
— У тебя вид охотника, который взял след.
— Забавно, — хмыкнул я. — Дело чести.
Андрей отпустил мою руку:
— Это серьезная причина. Но этого мало.
— Может быть, — пожал я плечами.
— Да. Нужна будет помощь — обращайся.
— Спасибо.
— Пока.
— Береги себя.
***
Семенов уже ждал меня во дворе. Мотор джипа уютно урчал. Я сел рядом с Петей, и он сразу взял с места. Через проходные дворы выбрался на Лиговку и вдавил педаль газа в пол.
— Зураб, можно вопрос? — спросил Семенов, когда джип свернул с Лиговки на Обводный канал.
— Конечно. — Я приоткрыл окно и закурил.
— Вы с шефом в Афгане были?
— Да.
— Он говорит, что как-то вы спасли полтора десятка рядовых из сбитого вертолета.
— Легенда.
— Не понял?
— Вертолет зацепили, а не сбили… Да и рядовых было только трое.
— И все-таки.
— Петя, давно это было. И вспоминать нет желания.
— Андрей тоже не любит об Афгане говорить.
— Пусть так и будет. Для кого-то эта война не кончится никогда.
Семенов лихо притормозил перед входом в казино «Патриот». Над городом уже сгущались сумерки, поэтому яркие огни над входом в казино уже зажгли. Огоньки бежали по громадной двуязычной вывеске, отражаясь на близстоящих машинах, которые уже припарковались перед входом.
Мы вошли. Семенов что-то спросил у охранника рядом со входом. Тот указал в глубь казино. Вслед за Семеновым я прошел в служебные помещения. В одном из них, похоже, в раздевалке охраны, нас ждал парень лет тридцати. Он лениво листал страницы цветастого журнала и, видимо, сильно скучал. Вскинул голову, когда открылась дверь, увидел Семенова и вскочил:
— Петр Владимирович…
— Спокойно, Саша. Садись.
Павлов опустился на стул, но не сводил с Семенова взгляда. Словно чего-то боялся.
— У Зураба Иосифовича есть пара вопросов, — пропустил меня вперед Петя. — Я пока выйду. — Он повернулся ко мне. — Жду вас у стойки бара.
Семенов вышел и тщательно прикрыл за собой дверь.
Я еще колебался. Наверное, боялся показаться сумасшедшим. Несолидно это как-то в моем-то возрасте. И все-таки. Попробовать стоит…
***
— Александр, — медленно начал я.
— Да? — В голосе и взгляде Павлова сквозило подобострастие, изрядно сдобренное страхом.
— Александр, когда вы в последний раз… — я помедлил, прежде чем закончить вопрос, — видели Сметанина.
— Дня за три до пожара. Он тогда в казино пришел. Очень просил долг вернуть. Я у него как-то пять сотен баксов занял. А после увольнения Сметанину деньги очень понадобились…
— И все?
Павлов колебался. Он уже порывался было что-то сказать, но не сделал этого.
— Проблемы? — улыбнулся я. Похоже, моя улыбка показалась ему зловещей.
Слишком зловещей.
— Не то чтобы проблемы… — Павлов дотянулся до куртки на вешалке. — Позавчера, в мою смену, сюда пришла Юркина мать, Ирина Юрьевна… Его же по деду назвали. Передала мне вот эту записку и сразу ушла.
Он протянул мне сложенный вчетверо листок бумаги:
"Саша!
Мне срочно — срочно!!! — нужны деньги.
Те пятьсот, что я тебе давал после Нового года.
Отвези их на дачу моей матери. Это в Рощине. Мы с тобой там были.
Срочно!!!
Не сомневайся — это я.
Юра.
21 марта 2000 года".
— Двадцать первого марта… Три дня назад… — пробормотал я. — Он что, жив, да?
— Я не знаю! — вдруг почти выкрикнул Павлов, вскочил, опрокинув стул. Заметался на маленьком пятачке между мной и стеной. — Не знаю!
— Спокойно, мальчик. Спокойно. — Я старался говорить ровно и тихо, но голос срывался. — Но это почерк его?
— Что? — Павлов замер передо мной.
— Я спрашиваю: это его почерк?
— Точно — почерк Юры. Я много раз видел.
Я лихорадочно соображал.
Нет!
Полный бред! Кто же тогда погиб? И кто живет в квартире Пирогова? Костя? Или…
Не может быть! Нет!…
— Когда ты собирался ехать в Рощино?
— Сегодня, — Саша посмотрел на часы. — Через сорок минут хорошая электричка.
— Поедем на машине. Идем.
Саша торопливо оделся, мы выскочили в зал. У стойки бара я сразу увидел Семенова. Его трудно было не заметить.
— Петя, нужно ехать в Рощино. Саша покажет дорогу.
— Нет проблем, — флегматично произнес Семенов, залпом допил минералку. — Есть новости?
— Новость. И хорошая, и плохая. По дороге расскажу.
***
Когда через час мы добрались до Рощина, сумерки уже сгустились до темноты.
Саша, путаясь в приметах, с третьего захода привел нас к дому в десяти минутах пешком от станции. Старый финский дом. В одном из окон — кухня? — горел неяркий свет.
— Идем, — сказал я. Меня слегка потряхивало. Так уже было однажды. На охоте. Азарт. Погоня.
Но я боялся того, что узнаю.
Саша откинул проволоку, которая придерживала калитку, первым поднялся на крыльцо. Постучал в дверь. Мы с Семеновым старались держаться в тени. Где-то далеко лаяла собака.
— Иду, — отозвался женский голос в доме.
Скрипнули старые половицы, и дверь распахнулась. На пороге стояла женщина лет пятидесяти. Еще очень красивая. Ее портила только жесткая линия плотно сжатых губ.
— Здравствуйте, Ирина Юрьевна, — сказал Саша. Он был похож на человека, который сильно замерз.
— Юра утром уехал в город, — сказала женщина. — Ты привез… Кто это? — истерично вскрикнула женщина: она увидела Семенова, который вышел из тени.
— Когда он уехал?
Женщина нервно забилась и замотала головой.
— Когда? — снова спросил Семенов. — Мы не причиним ему вреда. Нам нужно только поговорить.
— Утром, — с трудом выговорила женщина. — Около десяти. Он собирался вернуться завтра.
— Спасибо. — Семенов повернулся к Саше. — Останешься здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
— Мать!… — громко и смачно выругался Андрей. — Знал ведь, что эти отморозки достанут.
— Спокойно, капитан. Спокойно, да? — Я взял в руки чашку, отпил. После промозглой мартовской погоды кофе грел душу не меньше, чем глоток холодного пива в жаркий день.
— Поздно вечером девятнадцатого, часов так в одиннадцать, мне позвонил дежурный. Сказал, что звонил Сметании, сказал, что они с Понкратовым влипли в какую-то историю. И теперь кантуются в 1-м отделе Адмиралтейского района. В КПЗ. Я, понятное дело, ноги в руки, прыгнул в машину и помчался вызволять красавцев. — Андрей прикурил от большой настольной зажигалки. — Приезжаю. Сидят красавцы. Наборчик у них — железный: оружие — раз, сопротивление — два, заявление некоей гражданки — три… Полтора часа я добивался, чтоб их по 122-й не закрыли. Отпустили наконец. Пока в отделе бумаги оформляли, позвонил своему заму по кадрам — Пете Семенову. Договорились, что он в офис подъедет. Что мы сразу это дело разберем.
— И как — разобрали?
— По полной программе. — Андрей прикурил следующую сигарету. — Привез я их сюда, вот в этот самый кабинет. Петя уже здесь был. И устроили им допрос с пристрастием.
— С пристрастием? — улыбнулся я.
— Ты бы Петю видел, он сам сплошное пристрастие: два метра тренированного тела и вагон и маленькая тележка ума. — Саломатов немного успокоился, заговорил ровнее. — Первым Понкратов раскололся. Сказал, что Сметании предложил ему подзаработать: в свободное от службы время попасти одного мэна. Спрашиваю:
«Какого мэна?» Понкратов на Сметанина кивает, мол, он все знает. А я даже фамилию не знаю. Только — как выглядит. Что жена у этого мужика — красавица. Сметанин долго отпирался, сидел вот здесь, на стуле, — Андрей показал на центр кабинета. — Сидел, курил сигарету за сигаретой и, знаешь, зло так молчал.
— И все-таки заговорил?
— Только когда на него Петя с кулаками двинулся. Терпение у нас лопнуло.
Рассказал, что еще осенью — он тогда казино «Патриот» на Стачек охранял — попал в ДТП: на своей машинке-старушке протаранил новую «бомбу». Из «бомбы» мужик молодой вылез, отрекомендовался Анатолием, вручил Сметанину ключи и клочок бумажки с номером телефона и сказал, чтобы через неделю Сметании ему новую «бомбу» пригнал. Понятно, что мальчик Юрочка на встречу без машины приехал. Он, конечно, неплохо зарабатывал, но сорок-пятьдесят тысяч баксов на нулевую тачку собрать не мог. И ко мне не обратился. Анатолий его так внимательно выслушал, порасспросил о работе.
Предложил разбитую машину отработать по специальности.
— «Потоптать»?
— Именно! В начале декабря Анатолий позвонил Сметанину и назвал объект.
Сам, наверное, знаешь кого.
— Дай-ка угадаю. Ратнера и его супругу?
— Ага. Сметанин понял, что один не справится, и предложил Понкратову подзаработать.
— Вот так запросто?
— Вообще-то их понять можно. У меня перед Новым годом дела не ах как шли.
Это сейчас худо-бедно наладились… Ну в общем, «потоптали» Юра с Игорем господина Ратнера. И «дотоптались» — попали в милицию. Я велел им сидеть дома и ждать, пока вызову. Нужно было подумать. Хотел с Ратнером связаться — у нас общие знакомые были. Да не успел — убили его.
— На этом все закончилось?
— Не совсем. Похоже, у Понкратова после истории с милицией нервы сдали. Он и так наркотиками баловался. По крайней мере, разговоры такие ходили, но попасться — он ни разу не попался. А тут, видно, вкатал себе передозу. Его утром соседи нашли. Сметании, как только о смерти Понкратова узнал, сюда примчался. Заявление на увольнение написал, деньги получил и пропал. Последнее, что я о нем слышал: он погиб на пожаре у себя дома. Задохнулся.
— Мать по часам и одежде опознала.
— Мрак! — Андрей резко встал. — Ты как хочешь, а я выпью. Чутка. Нервы, знаете ли, Зураб Иосифович. Нервы.
Андрей налил себе изрядную порцию виски. И сразу сделал большой и жадный глоток.
— Вот такие дела.
— Понятно. — Я закурил. — Андрей, а что за парень Сметании был? Я понимаю, конечно, что плохих ты просто не держишь. Но все-таки.
— Это надо с Петей поговорить. С Семеновым. — Саломатов снял трубку одного из аппаратов на своем столе, набрал три цифры местного номера. — Петя, зайди, пожалуйста. И личное дело Сметанина захвати. Жду. — Повернулся ко мне:
— Сейчас зайдет.
Семенов — на вид лет тридцать пять — производил неизгладимое впечатление: высоченная «машина» в элегантном костюме и с аккуратной прической, словно только что из салона. Я сам не самого низкого роста, но рядом с ним почувствовал себя мальчишкой.
— Знакомьтесь, Зураб Иосифович Гвичия — Петр Семенов.
— Наслышан, — широко улыбнулся Семенов.
— Точно так же.
— Петя, расскажи Зурабу Иосифовичу…
— Зурабу, — поправил я. Меня всегда коробит, когда меня называют по отчеству.
— Расскажи Зурабу про Сметанина. Расскажи все.
Семенов открыл папку, которую принес с собой, придвинул ко мне.
— Он поступил к нам на работу в 1995-м. Замечательные данные: служил в армии, потом поступил на работу в ФСБ. Правда, там недолго продержался и ушел в физ-защиту налоговой полиции.
Пока был в ФСБ, набрался кое-каких специальных навыков. — Семенов не спеша переворачивал страницы личного дела. — Сначала мы его на инкассацию определили. Потом перевели в телохранители.
— А в казино он как оказался?
— Сам попросился.
— С кем он в «Патриоте» работал?
Петя на мгновение задумался:
— Его напарником Саша Павлов был…
Минуту… — Семенов достал из кармана пиджака сотовый телефон, быстро набрал номер, — Васильич?… Семенов беспокоит… Павлов сегодня работает?… Уже уходит?… — Он посмотрел на меня: поговорить надо?
Я кивнул. — Попроси его задержаться. Мы сейчас подъедем. Минут через пятнадцать.
До встречи.
Петя убрал сотовый, повернулся к шефу:
— Мы в «Патриот»?
— Да, конечно, — кивнул Андрей. Он почти прикончил свое виски и, похоже, думал о том, что нужно продолжить.
— Выходите во двор. Я там вас ждать буду. — Семенов вышел из кабинета.
Я натянул куртку, протянул на прощание руку Саломатову:
— С меня коньяк.
— Лучше — «Хванчкара», — Андрей улыбнулся. — Шутка.
Он пожал мою руку, на мгновение задержал ее в своей:
— Князь, зачем ты это делаешь?
— Почему ты спрашиваешь?
— У тебя вид охотника, который взял след.
— Забавно, — хмыкнул я. — Дело чести.
Андрей отпустил мою руку:
— Это серьезная причина. Но этого мало.
— Может быть, — пожал я плечами.
— Да. Нужна будет помощь — обращайся.
— Спасибо.
— Пока.
— Береги себя.
***
Семенов уже ждал меня во дворе. Мотор джипа уютно урчал. Я сел рядом с Петей, и он сразу взял с места. Через проходные дворы выбрался на Лиговку и вдавил педаль газа в пол.
— Зураб, можно вопрос? — спросил Семенов, когда джип свернул с Лиговки на Обводный канал.
— Конечно. — Я приоткрыл окно и закурил.
— Вы с шефом в Афгане были?
— Да.
— Он говорит, что как-то вы спасли полтора десятка рядовых из сбитого вертолета.
— Легенда.
— Не понял?
— Вертолет зацепили, а не сбили… Да и рядовых было только трое.
— И все-таки.
— Петя, давно это было. И вспоминать нет желания.
— Андрей тоже не любит об Афгане говорить.
— Пусть так и будет. Для кого-то эта война не кончится никогда.
Семенов лихо притормозил перед входом в казино «Патриот». Над городом уже сгущались сумерки, поэтому яркие огни над входом в казино уже зажгли. Огоньки бежали по громадной двуязычной вывеске, отражаясь на близстоящих машинах, которые уже припарковались перед входом.
Мы вошли. Семенов что-то спросил у охранника рядом со входом. Тот указал в глубь казино. Вслед за Семеновым я прошел в служебные помещения. В одном из них, похоже, в раздевалке охраны, нас ждал парень лет тридцати. Он лениво листал страницы цветастого журнала и, видимо, сильно скучал. Вскинул голову, когда открылась дверь, увидел Семенова и вскочил:
— Петр Владимирович…
— Спокойно, Саша. Садись.
Павлов опустился на стул, но не сводил с Семенова взгляда. Словно чего-то боялся.
— У Зураба Иосифовича есть пара вопросов, — пропустил меня вперед Петя. — Я пока выйду. — Он повернулся ко мне. — Жду вас у стойки бара.
Семенов вышел и тщательно прикрыл за собой дверь.
Я еще колебался. Наверное, боялся показаться сумасшедшим. Несолидно это как-то в моем-то возрасте. И все-таки. Попробовать стоит…
***
— Александр, — медленно начал я.
— Да? — В голосе и взгляде Павлова сквозило подобострастие, изрядно сдобренное страхом.
— Александр, когда вы в последний раз… — я помедлил, прежде чем закончить вопрос, — видели Сметанина.
— Дня за три до пожара. Он тогда в казино пришел. Очень просил долг вернуть. Я у него как-то пять сотен баксов занял. А после увольнения Сметанину деньги очень понадобились…
— И все?
Павлов колебался. Он уже порывался было что-то сказать, но не сделал этого.
— Проблемы? — улыбнулся я. Похоже, моя улыбка показалась ему зловещей.
Слишком зловещей.
— Не то чтобы проблемы… — Павлов дотянулся до куртки на вешалке. — Позавчера, в мою смену, сюда пришла Юркина мать, Ирина Юрьевна… Его же по деду назвали. Передала мне вот эту записку и сразу ушла.
Он протянул мне сложенный вчетверо листок бумаги:
"Саша!
Мне срочно — срочно!!! — нужны деньги.
Те пятьсот, что я тебе давал после Нового года.
Отвези их на дачу моей матери. Это в Рощине. Мы с тобой там были.
Срочно!!!
Не сомневайся — это я.
Юра.
21 марта 2000 года".
— Двадцать первого марта… Три дня назад… — пробормотал я. — Он что, жив, да?
— Я не знаю! — вдруг почти выкрикнул Павлов, вскочил, опрокинув стул. Заметался на маленьком пятачке между мной и стеной. — Не знаю!
— Спокойно, мальчик. Спокойно. — Я старался говорить ровно и тихо, но голос срывался. — Но это почерк его?
— Что? — Павлов замер передо мной.
— Я спрашиваю: это его почерк?
— Точно — почерк Юры. Я много раз видел.
Я лихорадочно соображал.
Нет!
Полный бред! Кто же тогда погиб? И кто живет в квартире Пирогова? Костя? Или…
Не может быть! Нет!…
— Когда ты собирался ехать в Рощино?
— Сегодня, — Саша посмотрел на часы. — Через сорок минут хорошая электричка.
— Поедем на машине. Идем.
Саша торопливо оделся, мы выскочили в зал. У стойки бара я сразу увидел Семенова. Его трудно было не заметить.
— Петя, нужно ехать в Рощино. Саша покажет дорогу.
— Нет проблем, — флегматично произнес Семенов, залпом допил минералку. — Есть новости?
— Новость. И хорошая, и плохая. По дороге расскажу.
***
Когда через час мы добрались до Рощина, сумерки уже сгустились до темноты.
Саша, путаясь в приметах, с третьего захода привел нас к дому в десяти минутах пешком от станции. Старый финский дом. В одном из окон — кухня? — горел неяркий свет.
— Идем, — сказал я. Меня слегка потряхивало. Так уже было однажды. На охоте. Азарт. Погоня.
Но я боялся того, что узнаю.
Саша откинул проволоку, которая придерживала калитку, первым поднялся на крыльцо. Постучал в дверь. Мы с Семеновым старались держаться в тени. Где-то далеко лаяла собака.
— Иду, — отозвался женский голос в доме.
Скрипнули старые половицы, и дверь распахнулась. На пороге стояла женщина лет пятидесяти. Еще очень красивая. Ее портила только жесткая линия плотно сжатых губ.
— Здравствуйте, Ирина Юрьевна, — сказал Саша. Он был похож на человека, который сильно замерз.
— Юра утром уехал в город, — сказала женщина. — Ты привез… Кто это? — истерично вскрикнула женщина: она увидела Семенова, который вышел из тени.
— Когда он уехал?
Женщина нервно забилась и замотала головой.
— Когда? — снова спросил Семенов. — Мы не причиним ему вреда. Нам нужно только поговорить.
— Утром, — с трудом выговорила женщина. — Около десяти. Он собирался вернуться завтра.
— Спасибо. — Семенов повернулся к Саше. — Останешься здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32