- Боже мой! - Позволив себе одно из редких эмоциональных восклицаний, Эми на мгновение замолчала. Затем сглотнула и спросила: - Он... вам известно, что сейчас Альберт готовит какое-то новое дело? Потому и разыскиваете его?
- Надеялись, ты поможешь нам ответить на этот вопрос.
Эми возмущенно встрепенулась.
- Точнее, что вам удастся хитростью заставить меня проговориться!
Я рискнул улыбнуться.
- В самую точку, милая.
Гнев Эми угас. Она слабо улыбнулась в ответ.
- Да, конечно. Весьма логично. Если вы считали меня... сообщницей, это объясняет все ваши замысловатые трюки и ложь. Задумали использовать меня, чтобы заманить в ловушку... Альфреда Министера. Но... увы, ничем не могу помочь. Он никогда не говорил мне ничего... я понятия не имела, что он представляет из себя на самом деле и чем занимается. Боюсь, вы ошиблись в своих расчетах.
Мгновение я изучающе смотрел на Эми. Уж слишком она торопилась заявить о своем неведении и при этом упрямо избегала моего взгляда. Не думаю, чтобы Эми откровенно лгала. Сказанное было правдой, но далеко не всей правдой. Она действительно не знала, кто такой Министер, и не представляла, над чем этот субъект работает нынче. Но в то же время о чем-то умолчала, выжидая, пока я задам соответствующий вопрос.
Однако мне не хотелось излишне давить, рискуя утратить ее доверие. Поэтому я сказал только:
- Подумай хорошенько. Возможно, что-нибудь припомнишь.
Эми тихо произнесла:
- Похоже, после всех этих историй я полностью перестала себя уважать. Утонченная идеалистка, обнаружившая, что стремится не столько спасти мир, сколько испытать восхитительное унижение - испробовать на себе дубинку и побывать в вонючей камере в обществе преступников! Неприступная молодая женщина, которая намеренно доводит себя до такого состояния, что мужчине приходится стаскивать с нее грязную одежду и вести в душ. И наконец гордая красотка, которой показалось, что некий мужчина не устоял перед ее восхитительным телом, хоть он и проявлял свой восторг довольно своеобразным образом... - Она насмешливо ухмыльнулась, слегка переигрывая. - Но Альберт выбрал меня для... для своих странных наслаждений лишь потому, что надеялся использовать против отца, не так ли?
- Боюсь, что да.
- Однако не сделал этого. Почему?
- Разве ты позволила бы? Да, ты разрешала ему причинять тебе боль, ибо желала боли, но разве позволила бы ты ему навредить твоему отцу? - Эми быстро покачала головой, и я сказал: - А Министер отлично разбирается в людях, без этого ему никак нельзя. Он быстро обнаружил, что несмотря на свое воспитание, отца ты так и не возненавидела. И поэтому стала для Министера бесполезной - во всяком случае в профессиональном смысле. Он тщательно тебя проверял, хотел удостовериться окончательно, и потому, возможно, задержался с тобой несколько дольше, чем того требовало удовлетворение личных нужд. Прости за выражение. Не исключено, что он надеялся подчинить тебя до такой степени, что ты позабудешь о дочерней привязанности. Однако ты отчаянно сопротивлялась и пыталась сбежать, вот он в конце концов и махнул на тебя рукой. Поэтому, видимо, и исчез. Не знаешь, часом, куда мог податься?
Это был исключительной важности вопрос, но я постарался задать его как нельзя более обыденно. Ответ Эми прозвучал почти искренне - почти, но не совсем.
- Нет, Мэтт. Если не в Цинциннати, понятия не имею, где он может быть.
Это была правда. Но что-то в ее поведении вновь предупредило меня: вопрос неверно задан.
- Насколько нам известно, Министер никогда не жил в Цинциннати, - сказал я. Изрядный опыт допросов подсказывал: бессмысленно напрямую пытаться выведать у Эми то, что она скрывает. Я спокойно продолжал: - Мы считаем, что приехал он в этот город прежде всего потому, что там была ты, завербованная для него местным отделением НАМ. Министер, конечно, знает: мы идем по его следу. Знает: твой отец начал охотиться за ним сразу после взрыва в Аргентине. Полагаю, и сам он, и люди, нанявшие его, сочли, что если удастся втайне привлечь на свою сторону дочь Дуга Барнетта, Министер получит определенные преимущества. Но когда он окончательно убедился в твоей бесполезности - в том, что ты ни при каких обстоятельствах не позволишь использовать себя против отца, Министер, по всей вероятности, махнул на тебя рукой и затаился. - Пора было менять тему, прежде нежели Эми почувствует, что я знаю о ее недомолвках. И покорный слуга произнес другим тоном: - Ты уверенна, что хочешь остаться, Эми? Не забывай, эта операция далеко не безопасна. Люди, попытавшиеся осуществить ее прежде нас, пропали. Один из них мертв наверняка, двое - предположительно. Из Фрипорта есть несколько рейсов в Майами. Завтра ты будешь дома.
Именно такое предложение надлежало сделать честному агенту, испытывающему чувство вины и раскаяния в том, как он обошелся с невинной девушкой, не желающему подвергать ее дальнейшему риску. Сделать это я был обязан, и теперь оставалось только надеяться на отказ. Я и так слишком дорого заплатил за полученные сведения, и к тому же сообщил Эми подробности, которые могли сорвать всю операцию, а возможно и стать причиной смерти Дуга Барнетта. Если она ими поделится. К тому же, уплатив требуемую цену, хотелось получить максимум возможного, и тут еще оставались некоторые резервы. Я ждал ответа.
Эми несколько насмешливо улыбнулась и тихо произнесла:
- Ты слишком часто пытаешься меня спровадить, Мэтт. Чувствительной девушке может показаться, что она нежеланна.
После короткой паузы я сказал:
- Даже чувствительной девушке не обязательно вести себя так глупо.
Эми допила свой стакан и осторожно отставила в сторону.
- Пожалуй, настоящим алкоголиком я все-таки не сделалась: больше пить не хочу. Однако, мне понравилось. Думаю... - Она встала и на этот раз очень серьезно посмотрела на меня: - Думаю, теперь нам пора в каюту. Остались... кое-какие неоконченные дела.
Я поднялся вслед за ней, понимая, что помимо всего прочего мне предлагается полное прощение. На фоне которого мои маленькие уловки и хитрости выглядят полной дешевкой.
- Тебе не кажется, что мы все время ходим вокруг да около? - пробормотала она. - Чего мы ждем?
И опять оказалась в моих объятиях. Маленькое тело так и горело под прелестной ночной сорочкой, которая, впрочем, недолго оставалась на ней после того, как мы спустились в каюту.
Глава 14
Система общественного транспорта Фрипорт-Лукайа проста по замыслу, но весьма эффективна. Похоже, что за руль автобуса дозволено садиться любому, у кого возникает подобное желание, лишь бы он в общих чертах придерживался установленного маршрута. Возможно, существуют и другие требования, но со стороны это выглядит именно так. В результате, вольные автобусы всех размеров, некоторые не больше обыкновенного фургона, другие - с квартал длиной, разгуливают куда вздумается по приятным, окаймленным пальмами дорогам, полосы которых чаще всего разделены травой и деревьями. Поскольку эти транспортные средства присутствуют в изрядном множестве, долго ждать никогда не приходится, но зато машина как ни в чем ни бывало может заехать на починку по дороге в город. Цена билета - шестьдесят пять центов. Американские деньги принимаются с величайшей готовностью.
Мы вышли на Международном Базаре во Фрипорте. Последний представляет собой откровенную ловушку для туристов, ловушку красочную и завлекательную - пестрый муравейник лавок, торгующих местными достопримечательностями. В некоторых из этих лавок можно даже купить весьма приличные вещи за вполне разумную цену. Но это зависит от вашего знакомства с предметом. Я остановился у входа в ювелирный магазин. Магазин был побольше остальных, над дверью золотом по черному красовалось азиатское имя владельца.
- Если я ничего не напутал, это как раз тот магазин, который нам нужен, - сказал я. - Ты же хотела присмотреть себе нефритовое ожерелье, дорогая? Заходи, а я пока позвоню по телефону.
- Ох, ты такой милый. - Молодая жена поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать меня в щеку. - Только не потеряйся, Джонни. Сама я ни за что не увижу дорогу в гавань.
- Сейчас вернусь.
Я проводил взглядом стройную фигурку в обтягивающих матросских штанах и кофточке в голубую и белую полоску с большим матросским воротником. Этим утром в наших отношениях появилась некоторая натянутость, но мы не испытывали сожаления по этому поводу. Только в кино все проблемы решаются в то самое мгновение, когда герой с героиней оказываются в постели.
Устав после долгого ночного плавания и значительной эмоциональной нагрузки, не говоря уже о первой неудачной попытке заняться любовью, мы отнюдь не заставили койку развалиться, когда, наконец, перешли к делу. По правде говоря, несмотря на соблюдение всех правил, оба мы действовали достаточно неуклюже и не чувствовали партнера. Зато утром вели себя по отношению друг к другу необычайно вежливо и предупредительно.
Как бы там ни было, мой ум очистился от сексуальной накипи, так что впоследствии, лежа на койке рядом с Эми, я еще раз мысленно прокрутил все услышанное и понял, что, по всей видимости, нашел ответ на вопрос: почему кто-то интересовался нами в гостинице в Майами после отъезда. Я счел это обнадеживающим знаком. Вне зависимости от того, что Дуг полностью ошибся, оценивая собственную дочь, и операция, в которой ей отводилось центральное место, все еще могла состояться.
Несмотря на то, что прошедшая ночь окончательно убедила меня в непричастности Эми к какой-либо враждебной деятельности, девушка все еще оставалась членом НАМ. Если остальные члены сей состоятельной организации мало-мальски знали свое дело, им к этому времени должно быть известно, что она отправилась в Майами повидаться с отцом, а Дуг якобы совершил самоубийство. Они должны были знать о ее пьяных похождениях и о моей роли героя-спасителя, о ночи, проведенной в моем номере, и о том, что утром я относил одежду Эми в прачечную и покупал чулки. Взаимоотношения с их точки зрения весьма многообещающие.
Представлялось вероятным, что не сумев привлечь ее на свою сторону с самого начала, эти люди продолжали с надеждой следить за нами - а мы старались не усложнять им задачу. Миролюбцы не преминут воспользоваться оказавшимся в ее распоряжении стратегическим преимуществом, - близостью с человеком, который после мнимой смерти Дуга Барнетта представлял наибольшую угрозу их гению-разрушителю Министеру и проекту, для которого того наняли. Проект этот по-прежнему оставался для нас полной загадкой.
Таким виделся мне ответ на один из вопросов, пока я лежал на довольно узкой полке, ощущая теплоту девушки рядом и прислушиваясь к ее тихому дыханию. Мне также пришло в голову, что на фоне успехов в изучении одного из представителей семейства Барнеттов, поведение второго остается загадкой, а потому заслуживает более пристального внимания. Почему, например, Дуг Барнетт, якобы ушедший на пенсию, провел несколько лет, занимаясь поисками паршивого подрывника?
Насколько мне было известно по опыту предыдущих визитов в эти места, в окрестностях базара имелся только один общественный телефон, располагавшийся в небольшом дворике в глубине. Когда я подошел, аппарат был занят. Разговаривала довольно привлекательная загорелая дама среднего роста, лет тридцати с лишним, которая во имя новой моды изуродовала свое стройное тело бесформенными шортами цвета хаки. Я выждал, пока она закончит, разглядывая женщину в хорошо сидящих "бермудах", показавшихся мне огромным шагом вперед. Затем настала моя очередь сражаться с багамской телефонной системой, вскоре подтвердившей известное мне правило: дозвониться на континент с одного из этих платных телефонов можно только заранее заказав разговор.
К сожалению, у меня не имелось веской причины, по которой мой собеседник захотел бы оплатить наш разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50