Двое служат в полиции в Тулоне, а третий здесь, в Париже, занимается Бог весть чем. В войну я участвовал в Сопротивлении. Когда немцев прогнали и наша контрразведка из Лондона перебралась обратно в Париж, ей понадобились парни вроде меня, я и поступил на службу. Хотя мог бы заняться рэкетом. Прослужил шесть лет, поддерживал через брата связь с парижским так называемым "дном". И видел, как братец мой с приятелями попивают шампанское, когда мне и на простое вино не хватает. И отпуск проводят в Шамони - на самом модном курорте, а мы с женой и детишками путешествуем на старой машине, ночуем в кемпингах. И я решил все переиграть. Решение принимал трезво, как и подобает семейному человеку. Все сделал законно. Пошел к шефу, сказал, что ухожу. В последний день угостил своих сотрудников, выпили на славу. Ребята скинулись и подарили мне часы. До сих пор ходят отлично. - Он помолчал, отпил коньяку. - Ну, а теперь денег мне хватает, и на приданое дочкам есть. Живем в хорошем районе - Отей, знаете? Купили симпатичный летний домик в Иере. Дела идут неплохо. Это вот заведение, и ещё одно, в этом роде: девочки, игра... Ну и всякое такое, он неопределенно помахал рукой, - С прежними друзьями поддерживаю контакты - оказываю им иногда кое-какие услуги. Своего рода страховка.
Я, видно, не сумел скрыть своих чувств, потому что он добавил:
- Ничего тут нет странного, месье Пэнмур. Я же корсиканец. Мы люди без предрассудков и отлично знаем, что не бывает полиции без преступников, а преступников без полиции. Им друг без друга не жить. А разделительный рубеж тонок - ой как тонок!
- В полиции у вас друзья есть? В префектуре, к примеру...
- Такой бизнес, как мой, без друзей в полиции не пойдет, сами знаете...
- Устройте, чтобы за мной больше не следили, - попросил я, - А то черт знает сколько времени уходит на стряхивание "хвостов".
- Если префектура слежку установила, то нет проблем, - сказал Шаван, Только это может быть и кто другой. ДСТ, например. Приходите завтра вечером к одиннадцати, я наведу справки. Постараюсь сделать все, что смогу. А дальше действуйте на свой страх и риск.
Когда я уходил, то сквозь дым разглядел на сцене Миранду. На ней была только прозрачная юбочка из дешевых черных кружев, и она пританцовывала под вялую версию песенки "Adios, Muchachos", барабанщик в углу кое-как отбивал ритм. Но публику этот доморощенный танец мало интересовал: она глаз не сводила с колец, продетых сквозь нежные соски танцовщицы, завсегдатаи заведения внимательно наблюдали, как дергаются соски, когда Миранда встряхивает руками, золотые цепочки соединяли эти кольца с браслетами.
Были и недовольные. Проходя мимо одного из столиков, я поймал фразу, произнесенную толстяком в отлично сшитом костюме:
- Evidemment - очевидно, чтобы посмотреть настоящий садомазохизм, надо ехать в Гамбург. На Рипербан девушки и не на таких местах кольца носят.
Что ответил сосед по столу, я не расслышал.
ГЛАВА 5
На следующее утро я купил все газеты и пару блокнотов и провел почти весь день за чтением, делая выписки. В "Фигаро" сообщалось, что Арам Артунян погиб от руки взломщика, которого спугнули прежде, чем он успел обчистить квартиру. "Паризьен Либере" привела другую версию: по мнению полиции, Артунян имел связи в преступном мире и с ним свели счеты. Однако "Монд" утверждал, что полиция пока мнения по этому поводу не имеет.
В четыре я позвонил Изабел:
- Чаем угостишь, если забегу?
Через десять минут мы пили чай под музыку Листа и я рассказывал ей о вчерашних приключениях.
- Возьми меня сегодня вечером с собой! - загорелась Изабел.
- Это Миранда вызвала такой энтузиазм или Шаван?
- Миранда, конечно!
Я сказал, что охотно пригласил бы её в "Сексуальные диковинки", только как на это посмотрит министерство иностранных дел? Если она встрянет в какую-нибудь историю, французы потребуют её высылки. Начальство взбесится.
- Конечно, взбесится, - согласилась она, - И хорошо. Я бы тогда обратилась к кузену Сирилу. А то какой смысл иметь высокопоставленного родственника? Пусть хоть заступится в случае чего.
С Артуром Веддерберном из агентства "Рейтер" я встретился в баре "Скриб", где он обычно назначал встречи, когда не хотел, чтобы его гостей видели в офисе. Артур вечно взлохмачен, угрюм, речь его и движения замедленны. Но ум у него на редкость быстрый. Работа за границей и общение с собратьями из журналистского корпуса вытравили из него всякую идеологию. Коммуниста с приятными манерами он предпочтет дурно воспитанному чемпиону от демократии. Хотя, конечно, если бы ему пришлось выбирать, он бы никогда не отказался от западного образа жизни со всеми его несправедливостями и прочими недостатками. Зато терпимость и прагматический подход к людям обеспечили ему множество знакомств, большей частью ненужных и как-то плохо рассортированных. Пару раз он выполнял для нашего департамента кое-какие поручения, хотя ему такая работа не нравится. Что поделаешь - мне тоже не нравится.
Я позвонил ему, потому что мне снова понадобилась его помощь.
- Надо найти вдову некоего Марка Сегюра. Он работал в "Либерасьон" и погиб в пятьдесятом при загадочных обстоятельствах. Это срочно.
- Ладно, - согласился Артур без энтузиазма, - Рассказывай поподробней.
Я выложил все, что знал, и он так же вяло пообещал позвонить в отель, если что узнает.
- А ещё мне нужен полный перечень лиц, работавших с Маршаном. Сколько найдешь. По идее хотелось бы получить телефоны его секретарш и начальников канцелярии за весь период службы.
- Что ты собираешься с этим делать?
- Буду звонить, пока не наткнусь на кого-то, кто согласится со мной побеседовать. Представлюсь корреспондентом агентства "Рейтер" - собираю, дескать, материал для статьи.
- Наше лондонское начальство этого не любит.
- А им и знать незачем.
Артур покачал головой:
- Вам только время дай - вы бы всех нас к рукам прибрали.
Однако от поручения он, слава Богу, не отказался.
- Спасибо, Артур.
- Мне не "спасибо" твое нужно, а материал для статьи.
Но этого я ему не пообещал и ушел, а Артур остался за стойкой бара со своей рюмкой - хитрый паук, поджидающий беспечную муху.
Все произошло секунд за пятнадцать - не больше. Выйдя из такси возле "Sexy-Bizarre", я протянул водителю деньги, сдачу велел оставить себе, открыл дверцу, чтобы помочь выйти Изабел, - и тут с обеих сторон меня стиснули полицейские в штатском. Они предъявили удостоверения. Вид у них был решительный.
- Господин Пэнмур?
- Да. В чем дело?
- Мы из министерства внутренних дел. Вы должны поехать с нами.
- Плевал я на ваше министерство! Никуда не поеду!
К этому моменту меня уже держали за оба локтя, заводя их за спину.
- Руки уберите, - рявкнул я, но это была чистая бравада. Меня буквально сорвали с места, подтащили к стоявшей у обочины машине и втолкнули на заднее сиденье. Я успел только заметить номер - наверняка фальшивый, хотя и полицейский. Локтем я ударился о дверцу и взвыл от боли. Это оказалось лишь началом. Тот, что влез следом за мной, пнул ботинком мою не успевшую подтянуться ногу и врезал кулаком по физиономии. Я сразу почувствовал вкус крови на губах. Следующий удар пришелся по ребрам и у меня перехватило дыхание. Пока я судорожно пытался вдохнуть, что-то тяжелое обрушилось на затылок и я полностью отключился.
Когда сознание вернулось ко мне, мир вокруг оказался изломанным и туманным. Первым делом я ощутил терпкий табачный дым, смешанный с парами бензина. Потом понял, что вокруг темно и только где-то позади светит слабая электрическая лампочка. Рядом кто-то разговаривал. Постепенно память возвращалась. Изабел! Что с ней? В полицейской машине её, слава Богу, нет. Почему меня били? Куда везут? Что собираются сделать? Но я тут же перестал задавать сам себе дурацкие вопросы: времени нет, надо оценить свое положение.
Итак, я все ещё в машине, на заднем сиденье, и оба моих мучителя по бокам. Машина стоит, уличного шума не слыхать. Это гараж - очень плохо освещенный. Мои спутники переговариваются, но слов не разобрать, в черепе будто молот стучит. Шевельнувшись, я не смог удержаться от стона.
- Оклемался, - сказал чей-то голос, и меня грубо встряхнули, - Давай выходи!
Я застонал громче и почувствовал, что меня тащат из машины, волокут по бетонному полу. Голова кружилась, меня тошнило, ногами я не владел. Мы очутились в лифте - я на полу, скорчившись. Но сознание уже включилось, и я заметил, когда лифт остановился, как над дверью зажглась цифра "семь". Седьмой этаж. Меня рывком подняли на ноги и поволокли по коридору знакомое место, точно таким же коридором, только подлиннее, я шел недавно, направляясь в кабинет шефа контрразведки Вавра. Грязно-серые стены, одинаковые фанерованные двери с обеих сторон, неопрятный дешевый линолеум на полу. Вот куда меня доставили - в штаб-квартиру ДСТ на улице Соссе!
Момент, когда из коридора я попал в комнату, где меня долго и старательно избивали, выпал из памяти. Помню только редкие вспышки сознания, когда я видел вдруг тяжелые черные ботинки, над ними темно-синие брюки, ещё выше чей-то мощный торс в рубашке с закатанными рукавами и совсем под потолком - голову. Я лежал на полу и, должно быть, стоило мне прийти в себя хоть чуть-чуть, они снова принимались за дело. Болело все голова, ребра, ноги. Кажется, меня вырвало прямо на черный ботинок. Я и сам пытался драться, но это было просто смешно. Я ведь не супермен из кино, а рядовой обыватель, которого истязают специально тренированные гориллы, получившие инструкцию научить этого дурня уму-разуму. Если профессионал нападает первым, то практически нет шансов ему противостоять. А уж если тебя бьют просто ради того, чтобы бить, не пытаясь вырвать какое-нибудь признание, то остается только надеяться, что эти ребята устанут или побоятся забить клиента насмерть. Если бы я не терял то и дело сознания, мне досталось бы ещё больше. Стоило чуть оклематься - они воспринимали это, как приглашение к дальнейшим действиям.
Не берусь судить, как долго все это продолжалось, но в какой-то момент я пришел в себя и не получил оплеухи по физиономии и пинка в бок. Наверно, у них перерыв на обед, решил я. С трудом дополз до ближайшей стены, кое-как сел, прислонясь к ней спиной, и огляделся. Типичный министерский кабинет дешевая копия начальственного. В данный момент тут царил жуткий беспорядок. И все по моей вине - на полу кровь смешалась с прочими выделениями человеческого тела. Меня все ещё тянуло блевать, но я не мог, холодный пот ручьями катился по лицу, по животу и спине.
Я подвигал ногами - переломов вроде бы нет. Судя по свету из окна и по доносившемуся с улицы шуму, было раннее утро. На минуту пришла в голову безумная идея - взять да и выйти отсюда. Дверь, коридор, лифт, улица... Рукой подать до посольства Великобритании. Дежурному у входа махнуть рукой небрежно: я, мол, весь в крови и передвигаюсь на четвереньках, но не обращайте внимания, мне так нравится... А, может, воспользоваться тем ходом, которым меня сюда притащили, через подземный гараж. Это, пожалуй, лучше, если, конечно, в лифте никого не окажется.
Я с трудом добрался до двери, будучи в душе уверен, что она окажется запертой. И не ошибся. Зато окно расположено удобно, выходит на крышу, причем крыша эта сначала плоская, потом отлогая: типичная парижская мансарда, в таких обычно размещаются комнаты для прислуги. Широкий карниз и надежный парапет...
Вылезти наружу стоило немалого труда, но я одолел препятствие в виде подоконника и очутился на карнизе. Первое окно слева заперто изнутри. Второе открыто, кабинет пуст, даже стул заботливо оставлен под окном, чтобы мне было удобнее перевалиться на пол. Помещение - точная копия того, откуда я смылся: мерзкие серые стены, обшарпанный письменный стол, пара стульев, металлический шкаф с полками и сейф в углу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35