По
краям были какие-то хитрые линии, но я был слишком далеко, чтобы
разглядеть их. А это вот рисунок, который был в центре.
Резлан внимательно рассматривал набросок, сделанный Полем.
- Может оказаться, что у нас с Арнуном есть нечто общее, - наконец
произнес он. - Мы оба резланы.
- Он резлан?
Он - один из немногих, которые ездят по селениям лесорубов на
полуострове. Резлан покусал губы. Это тяжкая жизнь.
Поль вспомнил, каким худым показался ему Арнун.
- Ну что ж, это обнадеживает.
- Что?
- То, что он резлан.
- ???
- Видишь ли, я всегда считал, что те, кто посвятил свою жизнь
толкованию Книги Пророчеств и умеющие рассудить, где добро, а где зло, ну,
как, например, ты, - благородные и честные люди. И уж навряд ли они будут
устраивать мистификации.
Резлан улыбнулся.
- Твое замечание очень лестно, но тебе следует быть очень осторожным,
когда ты берешься судить о человеке по его профессии или когда ты
сравниваешь кого-нибудь с другими, занимающимися тем же делом. Ты все еще
очень молод, и делать обобщения - это одно из свойств юности. У тебя есть
гораздо более веские причины верить Арнуну.
- Ну и какие?
- Он спас тебе жизнь.
5
За два часа до рассвета тридцать всадников выехали из северной части
замка Чалмет. Они повернули на восток и, проезжая поля гороха, пшеницы и
тыквы, поторапливали своих лошадей, чтобы добраться до Восточных гор к
рассвету. Оставался еще час до того момента, когда солнце высветит вершины
гор. Всадники повернули на юг и теперь скакали в серо-голубой тени,
отбрасываемой горами.
Этот маршрут выбрал Иллад Рахман. Конечно, это был окольный путь к
поместью Церус, и если бы они поехали на юго-запад через поместье Каркан,
дорога оказалась бы гораздо короче. Но юго-западная часть от замка Чалмет
представляла собой непрерывные пастбища, и на них день и ночь пасли свои
стада пастухи. Можно было не сомневаться, что тридцать вооруженных
всадников привлекли бы их внимание. Бенэярдам не дано было знать, кто
работал на Мартхана и Тайдена и кто следил за ними.
К середине утра они добрались до восточной оконечности войда Дейдона.
Они скакали на запад вдоль южного склона гор, которые скрывали их от
взоров пастухов, чьи стада паслись к юго-западу от замка Чалмет. Уже
наступил полдень, когда они пересекли границу поместья Церус. И уже
наступал вечер, когда они разбили лагерь у подножья гор Сорнк.
На следующий день отряд начал свой медленный, извилистый путь к югу
через горы. Поль сразу же заметил, как сильно отличались эти горы от
Восточных. Во-первых, они не были столь крутыми, а во-вторых, их склоны
были покрыты растительностью. Желтовато-коричневая жесткая трава покрывала
скалистые склоны, а купы койоте нелепо лепились на выступах. Макушки
валунов покрывал темно-зеленый мох. Тут и там вдоль дороги устремляли
ввысь свои стволы ашерны.
Взгляд Поля скользил по стволу дерева вверх. "Какие великолепные
деревья!" - подумал Поль.
На высоту ста пятидесяти футов мощные стволы ашернов были совершенно
лишены веток, а потом следовал взрыв переплетающихся ветвей и листьев,
зеленая масса которых раскидывалась куполом около сотни футов в диаметре.
Поль обратился к Калину Мертьюсу:
- Как было бы здорово, если бы наши Восточные горы были покрыты
такими деревьями.
Калин посмотрел на Поля, и тонкая улыбка, еще одна морщинка среди
множества других, пробежала по его лицу. Калин был торговцем около
двадцати пяти лет, и большую часть жизни он проводил в таких переездах.
Когда Поль был мальчиком, он с удовольствием слушал рассказы
торговцев, когда те останавливались в замке Чалмет. Он чувствовал себя
таким взрослым среди этих суровых людей, которые прокладывали торговые
пути между тремя поместьями, полуостровом Медок и граничными территориями,
которые сейчас контролировались лордом Тайденом. Полю нравился запах дыма,
лениво струившегося из трубок, ему нравилась их грубоватая внешность,
нечесаные волосы, грубая одежда и поношенные башмаки. Он любил
прислушиваться к их голосам, глубоким, иногда мрачным, иногда звучавшим
невнятно из-за большого количества выпитого рейзвайнера.
- Они великолепны, не так ли? - спросил Калин. - И их так легко
разделывать на бревна. Срубаешь, и перед тобой совершенно чистое бревно
без веток.
- А здесь есть лесорубы?
- А поместье Церус? Нет. Герцог Липедес никогда не стремился начать
здесь разработку лесов. Ему и нужды не было делать это. Древесина обильно
поступала сюда с лесопилки из Медока. Но теперь, когда земляные мосты
перекрыты, было бы неплохо, если бы он решился на это.
Это было решением его отца и герцога Липедеса, принятое два года
назад, - закрыть земляные мосты, соединявшие их поместья с полуостровом
Медок. Стало известно, что шпионы Тайдена и Мартхана проникали в поместья
под видом торговцев, чтобы получить сведения о мощи армии Бенэярдов.
Шпионы собирали сведения обо всех трех поместьях. Сегодня земляные мосты
представляли собой маленькие крепости со своей маленькой армией, которая
готова была помешать любому проникнуть на их территорию.
- Калин, расскажи мне о полуострове Медок.
- Ну что ж, итак, девяносто процентов полуострова покрыто лесами. Те,
кто живет на полуострове, зарабатывают себе на жизнь, валя лес или
нанимаясь в армию лорда Мартхана. Узкая долина вьется, как тоненькая
ленточка, по всей длине полуострова. И единственная дорога с востока на
запад точно повторяет извивы долины.
- А как далеко находится Картаг от того места, где мы пересекли
полуостров?
- День, если идти пешком.
Они ехали бок о бок, каждый погрузился в свои мысли. Калин прервал
молчание:
- Во времена моих путешествий Картаг был шумным городом. - Калин
улыбнулся. - Лесорубы всегда были вольнолюбивыми людьми, ну ты знаешь:
выпивки, женщины. Я думаю, за многие месяцы пребывания в горах у них много
чего накапливалось, чтобы потом выплеснуться здесь, в долине. Торговцы
всегда ладили с лесорубами, просто мне кажется, что и они и мы были
сделаны из одного теста. - Взгляд Калина был где-то далеко. Поль знал,
сейчас в нем бродили приятные воспоминания о том периоде его жизни.
- Тогда не было ненависти, Поль. Сайнесы, флогины, орнаны, джарреды -
мы пили все вместе. Со времени нападения Мэттью Синомса на поместья Церус
и Каркан раны затянулись и все было забыто. И я знаю, это был Белшейн,
возродивший эту ненависть. Картаг уже давно не тот. Теперь его легко можно
принять и за гарнизонный город.
Отряд остановился.
- Вытянитесь в цепочку, - скомандовал Демистер, еще один из
лейтенантов отца. - Впереди мост.
Мост был сделан из одного бревна ашерна, которое было расколото вдоль
на две половинки, связанные веревкой. Он был перекинут через расселину
шириной около пятидесяти футов и глубиной тридцать. В стенах расселины
ясно были видны вьюны - растения и их корни, на которых развиваются
спиноллы и джоари-мешки толщиной три, четыре, пять футов.
- Эта расселина искусственная, да? Иначе почему видны вьюны? -
спросил Поль.
- Ты прав, это огненные рвы, - пояснил Калин. - На старинном языке
они назывались орквилями.
Поль догадался.
- И огонь не может перебраться через них.
Калин победоносно улыбнулся, как человек, который собирался обрушить
на Поля очень важный секрет.
- И не только это, Поль. Ты видишь здесь, высоко в горах, нет урсул,
а местность такова, что не очень натаскаешь ведрами воды к месту пожара.
Полю показалось странным, чего это Калин так улыбается? В его
объяснении не было ничего необычного.
- Ну, расселина удерживает огонь в ограниченном месте, это означает,
что весь полуостров должен быть прорезан этой расселиной.
- Так, так, Поль, ты снова прав. Но ты забываешь кое-что. Подумай. Ты
же изучал геологию. Тепло от огня? - Калин приподнял брови, - Ну, ну?
- Ну, конечно же, - вдруг понял Поль, - джоари-мешки бы взорвались.
Ведь они могут удерживать лишь определенный объем селевиума. Тепло
расширяло бы в них газ, и они бы разрывались. Тогда поверхность скал
потеряла бы опору в местах взрывов и своим весом, рухнув, подобно старому
сгнившему дереву, порвала бы вьюны. С неба падали бы вместе со скалой
горящие деревья и кусты.
- Вот почему были прорыты расселины, - сказал Калин. - В тех местах,
где нет крохефитового скального основания, земля свободно разломится, так
как ничто не будет ее сдерживать. Ну и поэтому не будет потеряно лишней
земли. В конце концов образуется новая скала, когда скреула притянется к
спинолле на выступе вьюна.
Полю трудно было представить всю картину такого сложного процесса.
- А когда-нибудь был такой пожар?
- Только однажды. И причиной была молния. Осторожность с огнем -
религия лесорубов.
Отряд снова остановился. На этот раз Демистер дал приказ спешиться.
Четыре конюха, которые должны были привести коней обратно в поместье
Каркан, быстро собрали поводья. Остальные последовали за Демистером вверх
по узкой тропе, прорезанной по уступу скалы. Они карабкались к вершине
первого уступа, находившейся на высоте трех тысяч футов. Дальше перед ними
была восьмифутовая скальная стена, которая потихоньку сходила на нет
справа от отряда.
- Вот там, где стена становится пологой, мы и пройдем, как только
стемнеет, - сказал Демистер.
Отряд расположился на отдых, каждый старался найти удобное местечко
среди скал. Поль развязал шнурки, которыми было завязано его одеяло.
Сначала раскатал его, а потом сложил в несколько раз, сделав что-то
наподобие подушки. Скала все еще сохраняла тепло дня. Поль свернулся
калачиком и вскоре уснул.
Была уже ночь, когда Демистер разбудил его.
- Вон там еда, - кивнул он в сторону выступа на скале, где были
разложены хлеб, вяленое мясо и сушеные фрукты.
Поль увидел, что все уже поели и теперь были заняты приготовлениями к
дальнему пути.
- Почему ты не разбудил меня пораньше?
- Ты был очень уставшим, - обыденным голосом ответил Демистер.
Когда глаза Поля привыкли к темноте, он увидел, что еда, поставленная
перед ним была гораздо богаче, чем то, что досталось остальным.
- Ты не должен ко мне относиться по-особому, ты должен обращаться со
мной, как со всеми остальными, - строго сказал он Демистеру. - Это
нехорошо.
Демистер смотрел на него с непроницаемым лицом.
- Нет, хорошо. Ты - сын герцога.
- Демистер, а как же остальные? Что они обо мне подумают? Что я
неженка и со мной надо возиться особо?
- То, что ты с ними здесь, говорит как раз об обратном.
Поль заглянул в глаза Демистеру. Какие необычные глаза. Они все время
были в движении, взгляд налево, быстрый взгляд направо. Калин согласно
кивал, когда Поль высказывал свои мысли. Тот, кто никогда раньше не
встречался с Демистером и подолгу с ним не разговаривал, наверняка имел бы
трудности, привыкая к его глазам. И то, что сперва могло показаться во
взгляде Демистера признаками нервозности, на самом деле было отражением
его силы и энергичности. Демистер все время был начеку. У Демистера было
длинное узкое лицо с тонким носом, волосы были зачесаны назад, как у
Арнуна, но не такие длинные. Он не был на вид силачом, но в его внешности
чувствовалось что-то такое, что даже более сильного физически противника
заставляло побаиваться Демистера во время боя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
краям были какие-то хитрые линии, но я был слишком далеко, чтобы
разглядеть их. А это вот рисунок, который был в центре.
Резлан внимательно рассматривал набросок, сделанный Полем.
- Может оказаться, что у нас с Арнуном есть нечто общее, - наконец
произнес он. - Мы оба резланы.
- Он резлан?
Он - один из немногих, которые ездят по селениям лесорубов на
полуострове. Резлан покусал губы. Это тяжкая жизнь.
Поль вспомнил, каким худым показался ему Арнун.
- Ну что ж, это обнадеживает.
- Что?
- То, что он резлан.
- ???
- Видишь ли, я всегда считал, что те, кто посвятил свою жизнь
толкованию Книги Пророчеств и умеющие рассудить, где добро, а где зло, ну,
как, например, ты, - благородные и честные люди. И уж навряд ли они будут
устраивать мистификации.
Резлан улыбнулся.
- Твое замечание очень лестно, но тебе следует быть очень осторожным,
когда ты берешься судить о человеке по его профессии или когда ты
сравниваешь кого-нибудь с другими, занимающимися тем же делом. Ты все еще
очень молод, и делать обобщения - это одно из свойств юности. У тебя есть
гораздо более веские причины верить Арнуну.
- Ну и какие?
- Он спас тебе жизнь.
5
За два часа до рассвета тридцать всадников выехали из северной части
замка Чалмет. Они повернули на восток и, проезжая поля гороха, пшеницы и
тыквы, поторапливали своих лошадей, чтобы добраться до Восточных гор к
рассвету. Оставался еще час до того момента, когда солнце высветит вершины
гор. Всадники повернули на юг и теперь скакали в серо-голубой тени,
отбрасываемой горами.
Этот маршрут выбрал Иллад Рахман. Конечно, это был окольный путь к
поместью Церус, и если бы они поехали на юго-запад через поместье Каркан,
дорога оказалась бы гораздо короче. Но юго-западная часть от замка Чалмет
представляла собой непрерывные пастбища, и на них день и ночь пасли свои
стада пастухи. Можно было не сомневаться, что тридцать вооруженных
всадников привлекли бы их внимание. Бенэярдам не дано было знать, кто
работал на Мартхана и Тайдена и кто следил за ними.
К середине утра они добрались до восточной оконечности войда Дейдона.
Они скакали на запад вдоль южного склона гор, которые скрывали их от
взоров пастухов, чьи стада паслись к юго-западу от замка Чалмет. Уже
наступил полдень, когда они пересекли границу поместья Церус. И уже
наступал вечер, когда они разбили лагерь у подножья гор Сорнк.
На следующий день отряд начал свой медленный, извилистый путь к югу
через горы. Поль сразу же заметил, как сильно отличались эти горы от
Восточных. Во-первых, они не были столь крутыми, а во-вторых, их склоны
были покрыты растительностью. Желтовато-коричневая жесткая трава покрывала
скалистые склоны, а купы койоте нелепо лепились на выступах. Макушки
валунов покрывал темно-зеленый мох. Тут и там вдоль дороги устремляли
ввысь свои стволы ашерны.
Взгляд Поля скользил по стволу дерева вверх. "Какие великолепные
деревья!" - подумал Поль.
На высоту ста пятидесяти футов мощные стволы ашернов были совершенно
лишены веток, а потом следовал взрыв переплетающихся ветвей и листьев,
зеленая масса которых раскидывалась куполом около сотни футов в диаметре.
Поль обратился к Калину Мертьюсу:
- Как было бы здорово, если бы наши Восточные горы были покрыты
такими деревьями.
Калин посмотрел на Поля, и тонкая улыбка, еще одна морщинка среди
множества других, пробежала по его лицу. Калин был торговцем около
двадцати пяти лет, и большую часть жизни он проводил в таких переездах.
Когда Поль был мальчиком, он с удовольствием слушал рассказы
торговцев, когда те останавливались в замке Чалмет. Он чувствовал себя
таким взрослым среди этих суровых людей, которые прокладывали торговые
пути между тремя поместьями, полуостровом Медок и граничными территориями,
которые сейчас контролировались лордом Тайденом. Полю нравился запах дыма,
лениво струившегося из трубок, ему нравилась их грубоватая внешность,
нечесаные волосы, грубая одежда и поношенные башмаки. Он любил
прислушиваться к их голосам, глубоким, иногда мрачным, иногда звучавшим
невнятно из-за большого количества выпитого рейзвайнера.
- Они великолепны, не так ли? - спросил Калин. - И их так легко
разделывать на бревна. Срубаешь, и перед тобой совершенно чистое бревно
без веток.
- А здесь есть лесорубы?
- А поместье Церус? Нет. Герцог Липедес никогда не стремился начать
здесь разработку лесов. Ему и нужды не было делать это. Древесина обильно
поступала сюда с лесопилки из Медока. Но теперь, когда земляные мосты
перекрыты, было бы неплохо, если бы он решился на это.
Это было решением его отца и герцога Липедеса, принятое два года
назад, - закрыть земляные мосты, соединявшие их поместья с полуостровом
Медок. Стало известно, что шпионы Тайдена и Мартхана проникали в поместья
под видом торговцев, чтобы получить сведения о мощи армии Бенэярдов.
Шпионы собирали сведения обо всех трех поместьях. Сегодня земляные мосты
представляли собой маленькие крепости со своей маленькой армией, которая
готова была помешать любому проникнуть на их территорию.
- Калин, расскажи мне о полуострове Медок.
- Ну что ж, итак, девяносто процентов полуострова покрыто лесами. Те,
кто живет на полуострове, зарабатывают себе на жизнь, валя лес или
нанимаясь в армию лорда Мартхана. Узкая долина вьется, как тоненькая
ленточка, по всей длине полуострова. И единственная дорога с востока на
запад точно повторяет извивы долины.
- А как далеко находится Картаг от того места, где мы пересекли
полуостров?
- День, если идти пешком.
Они ехали бок о бок, каждый погрузился в свои мысли. Калин прервал
молчание:
- Во времена моих путешествий Картаг был шумным городом. - Калин
улыбнулся. - Лесорубы всегда были вольнолюбивыми людьми, ну ты знаешь:
выпивки, женщины. Я думаю, за многие месяцы пребывания в горах у них много
чего накапливалось, чтобы потом выплеснуться здесь, в долине. Торговцы
всегда ладили с лесорубами, просто мне кажется, что и они и мы были
сделаны из одного теста. - Взгляд Калина был где-то далеко. Поль знал,
сейчас в нем бродили приятные воспоминания о том периоде его жизни.
- Тогда не было ненависти, Поль. Сайнесы, флогины, орнаны, джарреды -
мы пили все вместе. Со времени нападения Мэттью Синомса на поместья Церус
и Каркан раны затянулись и все было забыто. И я знаю, это был Белшейн,
возродивший эту ненависть. Картаг уже давно не тот. Теперь его легко можно
принять и за гарнизонный город.
Отряд остановился.
- Вытянитесь в цепочку, - скомандовал Демистер, еще один из
лейтенантов отца. - Впереди мост.
Мост был сделан из одного бревна ашерна, которое было расколото вдоль
на две половинки, связанные веревкой. Он был перекинут через расселину
шириной около пятидесяти футов и глубиной тридцать. В стенах расселины
ясно были видны вьюны - растения и их корни, на которых развиваются
спиноллы и джоари-мешки толщиной три, четыре, пять футов.
- Эта расселина искусственная, да? Иначе почему видны вьюны? -
спросил Поль.
- Ты прав, это огненные рвы, - пояснил Калин. - На старинном языке
они назывались орквилями.
Поль догадался.
- И огонь не может перебраться через них.
Калин победоносно улыбнулся, как человек, который собирался обрушить
на Поля очень важный секрет.
- И не только это, Поль. Ты видишь здесь, высоко в горах, нет урсул,
а местность такова, что не очень натаскаешь ведрами воды к месту пожара.
Полю показалось странным, чего это Калин так улыбается? В его
объяснении не было ничего необычного.
- Ну, расселина удерживает огонь в ограниченном месте, это означает,
что весь полуостров должен быть прорезан этой расселиной.
- Так, так, Поль, ты снова прав. Но ты забываешь кое-что. Подумай. Ты
же изучал геологию. Тепло от огня? - Калин приподнял брови, - Ну, ну?
- Ну, конечно же, - вдруг понял Поль, - джоари-мешки бы взорвались.
Ведь они могут удерживать лишь определенный объем селевиума. Тепло
расширяло бы в них газ, и они бы разрывались. Тогда поверхность скал
потеряла бы опору в местах взрывов и своим весом, рухнув, подобно старому
сгнившему дереву, порвала бы вьюны. С неба падали бы вместе со скалой
горящие деревья и кусты.
- Вот почему были прорыты расселины, - сказал Калин. - В тех местах,
где нет крохефитового скального основания, земля свободно разломится, так
как ничто не будет ее сдерживать. Ну и поэтому не будет потеряно лишней
земли. В конце концов образуется новая скала, когда скреула притянется к
спинолле на выступе вьюна.
Полю трудно было представить всю картину такого сложного процесса.
- А когда-нибудь был такой пожар?
- Только однажды. И причиной была молния. Осторожность с огнем -
религия лесорубов.
Отряд снова остановился. На этот раз Демистер дал приказ спешиться.
Четыре конюха, которые должны были привести коней обратно в поместье
Каркан, быстро собрали поводья. Остальные последовали за Демистером вверх
по узкой тропе, прорезанной по уступу скалы. Они карабкались к вершине
первого уступа, находившейся на высоте трех тысяч футов. Дальше перед ними
была восьмифутовая скальная стена, которая потихоньку сходила на нет
справа от отряда.
- Вот там, где стена становится пологой, мы и пройдем, как только
стемнеет, - сказал Демистер.
Отряд расположился на отдых, каждый старался найти удобное местечко
среди скал. Поль развязал шнурки, которыми было завязано его одеяло.
Сначала раскатал его, а потом сложил в несколько раз, сделав что-то
наподобие подушки. Скала все еще сохраняла тепло дня. Поль свернулся
калачиком и вскоре уснул.
Была уже ночь, когда Демистер разбудил его.
- Вон там еда, - кивнул он в сторону выступа на скале, где были
разложены хлеб, вяленое мясо и сушеные фрукты.
Поль увидел, что все уже поели и теперь были заняты приготовлениями к
дальнему пути.
- Почему ты не разбудил меня пораньше?
- Ты был очень уставшим, - обыденным голосом ответил Демистер.
Когда глаза Поля привыкли к темноте, он увидел, что еда, поставленная
перед ним была гораздо богаче, чем то, что досталось остальным.
- Ты не должен ко мне относиться по-особому, ты должен обращаться со
мной, как со всеми остальными, - строго сказал он Демистеру. - Это
нехорошо.
Демистер смотрел на него с непроницаемым лицом.
- Нет, хорошо. Ты - сын герцога.
- Демистер, а как же остальные? Что они обо мне подумают? Что я
неженка и со мной надо возиться особо?
- То, что ты с ними здесь, говорит как раз об обратном.
Поль заглянул в глаза Демистеру. Какие необычные глаза. Они все время
были в движении, взгляд налево, быстрый взгляд направо. Калин согласно
кивал, когда Поль высказывал свои мысли. Тот, кто никогда раньше не
встречался с Демистером и подолгу с ним не разговаривал, наверняка имел бы
трудности, привыкая к его глазам. И то, что сперва могло показаться во
взгляде Демистера признаками нервозности, на самом деле было отражением
его силы и энергичности. Демистер все время был начеку. У Демистера было
длинное узкое лицо с тонким носом, волосы были зачесаны назад, как у
Арнуна, но не такие длинные. Он не был на вид силачом, но в его внешности
чувствовалось что-то такое, что даже более сильного физически противника
заставляло побаиваться Демистера во время боя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49