Когда Джеймс выходил из номера 217, Жан-Пьер входил в казино.
С видом на набережную, окружённое изумительно красивыми садами, казино расположено в самом сердце Монте-Карло. Оно занимает здание, у которого несколько крыльев: самое старое было спроектировано Шарлем Гарнье, архитектором парижской Гранд-опера. Игорные залы, пристроенные в 1910 году, связаны закрытым внутренним двориком с Саль-Гарнье, где исполняются оперы и балеты.
По мраморной лестнице Жан-Пьер поднялся к входной двери и, уплатив двенадцать франков, вошёл в казино. Огромные игорные залы, оформленные в стиле декаданс, блистали пышностью, свойственной для Европы на рубеже XIX и XX столетий. Тяжёлые красные ковры, статуи, картины и шпалеры придавали зданию вид королевского дворца. Портреты несколько смягчали атмосферу, делая её более домашней и уютной. В зале, как заметил Жан-Пьер, были игроки всех национальностей: играя в рулетку, арабы и евреи сидели рядом и непринуждённо болтали друг с другом, что было бы совершенно немыслимо в зале заседаний Организации Объединённых Наций. В этом нереальном мире богатства Жан-Пьер чувствовал себя в своей тарелке. Робин правильно оценил его характер и дал ему роль, которую он мог сыграть с апломбом.
Больше трех часов Жан-Пьер бродил по казино, изучая расположение его игральных залов, баров, ресторанов, телефонов, входов и выходов. Затем он приступил непосредственно к самой игре. Выяснилось, что в баккара играли на двух столах в 15 и в 23 часа в «Салон Приве». Поговорив с Пьером Катталано, главой службы по связям с общественностью, Жан-Пьер узнал, в каком зале обычно играл Харви Меткаф.
В блэкджек играли в «Салон дез Америк» ежедневно с 11 утра на трех столах. Собеседник Жан-Пьера сообщил ему, что Харви Меткаф всегда играет за столом № 2, место № 3. Жан-Пьер сыграл несколько раз в баккара и блэкджек, чтобы посмотреть, чем различаются правила в казино и «Кларемоне», но оказалось, что ничем: в «Кларемоне» тоже играли по французским правилам.
Только пробило 23 часа, как в казино с шумом прибыл Харви Меткаф, оставляя за собой шлейф сигарного пепла до самого стола. Не привлекая к себе внимания, Жан-Пьер наблюдал от стойки бара, как старший крупье сначала вежливо подвёл Харви к зарезервированному месту, а затем прошёл в «Салон дез Америк» к столу № 2 и положил на один из стульев скромную белую карточку с надписью R?serv?. По всему было видно, что Харви — желанный клиент и администрация казино не хуже Команды знала, в какие игры играет Меткаф. В 23.27 Жан-Пьер незаметно ушёл и, вернувшись в тишину своего одноместного номера, не выходил оттуда до 11 часов утра. Он никому не звонил и ничего не заказывал.
Джеймс тоже хорошо провёл вечер. Шофёр такси был великолепен. Слова «экстренный случай» подействовали как заклинание: таксист мчался по Монте-Карло, как заправский гонщик. Когда через 8 минут 44 секунды Джеймс подъехал к больнице, он действительно почувствовал приступ тошноты и был вынужден отдохнуть в приёмном покое несколько минут, прежде чем вернуться в такси.
— Обратно к казино, но, пожалуйста, медленнее.
Поездка по Рю-Гримальди заняла чуть больше одиннадцати минут, и Джеймс решил, что постарается покрыть весь путь за десять минут. Расплатившись с шофёром, он отправился выполнять вторую половину задания.
Пешая прогулка до больницы и обратно заняла у него больше часа. Ночной ветерок мягко обвевал лицо, на улицах было полно отдыхающих. Туризм — главный источник доходов княжества Монако, и местные жители весьма серьёзно относятся к комфортному пребыванию своих гостей. Джеймс миновал множество ресторанчиков, расположенных прямо на тротуаре, и лавочек сувениров, забитых дорогими ненужными безделушками, о которых забывают вскоре после покупки или попросту теряют. Толпы отдыхающих шумно гуляли по улицам. Джеймс не обращал внимания на их разноязыкую болтовню: его мысли занимала Энн. Вернувшись к казино, Джеймс на такси проехал до гавани, чтобы взглянуть на яхту Харви «Мессенджер-Бой», а оттуда опять отправился к больнице. Потом он прошёл пешком весь путь и, как и Жан-Пьер, выполнив первое задание, около полуночи вернулся к себе в номер.
Робин и Стивен подсчитали, что их путь до больницы занимает чуть больше сорока минут. В приёмном покое Робин справился в регистратуре, можно ли увидеть дежурного врача.
— Дежурный врач сейчас на обходе, — ответила туго накрахмаленная медсестра-француженка. — Кто, я говорить ему, спрашивает его?
Её английское произношение было вполне приличным, но Робин и Стивен сдержали улыбки при её небольшой грамматической ошибке.
— Доктор Уайли Баркер из Калифорнийского университета.
Робин очень надеялся, что французский медик не знает Уайли Баркера, личного врача президента Никсона, одного из самых известных хирургов в мире. В настоящее время он читал лекции в главных университетах Австралии.
— Добрый вечер, доктор Баркер. Месье Бартиз к вашим услугам. Ваш визит является большой честью для нашей скромной больницы, — по-французски приветствовал Робина дежурный врач.
Колоритный американский акцент Робина сразу же прекратил дальнейшие попытки вести разговор на французском.
— Мне бы хотелось посмотреть расположение операционной, — важно произнёс Робин, — и получить подтверждение о нашей договорённости — использовать вашу операционную с одиннадцати вечера до четырех часов утра в течение пяти дней, начиная с завтрашнего дня.
— Совершенно верно, Dokteur Barker, — подтвердил врач, посмотрев на приколотое к стене расписание. — К операционной ведёт следующий за этим коридор. Пожалуйста, пройдёмте со мной.
Операционная почти ничем не отличалась от той, где они практиковались в больнице св. Фомы: две комнаты с резиновой распахивающейся дверью между ними. Основное помещение, где собственно проводились операции, было хорошо оборудовано. Робин кивком дал понять Стивену, что все необходимые ему инструменты имеются в наличии. Хотя больница была рассчитана всего на двести коек, сама операционная отвечала самым высоким стандартам, и это произвело на Робина очень благоприятное впечатление. Богатые пациенты явно болели и раньше.
— Вам потребуются анестезиолог или медсёстры, Dokteur Barker?
— Нет, — ответил Робин, — анестезиолог у меня свой и необходимый штат тоже, но мне необходимо, чтобы на каждый день был готов набор инструментов для лапаротомии. Хотя, пожалуй, я смогу предупредить вас за час, чтобы успели сделать последние приготовления.
— Этого времени вполне достаточно. Будут ли ещё пожелания, сэр?
— Да, мне нужен специализированный автомобиль. Он также входил в мой заказ. Можно ли сделать так, чтобы мой водитель завтра к полуночи получил его в своё распоряжение?
— Да, Dokteur Barker. Автомобиль будет на маленькой стоянке позади больницы. Ключи ваш шофёр возьмёт в приёмном покое.
— Можете ли вы порекомендовать мне агентство, чтобы нанять опытную сестру для постоперативного обслуживания?
— Bien sur, Бюро медицинской помощи Ниццы будет только счастливо оказать вам эту услугу. Разумеется, за определённую плату.
— Естественно, — согласился Робин. — Кстати, я хотел спросить, все ли расходы, связанные с арендой операционной и автомобиля, оплачены?
— Да, все в порядке, Dokteur Barker. В прошлый четверг мы получили из Калифорнии чек на 7000 долларов.
Робин остался доволен этой подробностью. Все прошло замечательно. Стивен связался со своим банком в Гарварде и попросил их прислать чек из Первого Национального Сити-банка в Сан-Франциско секретарю больницы в Монте-Карло.
— Благодарю за помощь, месье Бартиз. С вами очень приятно иметь дело. Только, единственное, имейте в виду, что я ещё не знаю, когда привезу моего пациента. Это больной человек, хотя и не подозревает об этом, и мне требуется некоторое время, чтобы подготовить его к операции.
— Конечно, mon cher Dokteur.
— И ещё одно. Я был бы весьма признателен вам, если бы вы не афишировали моё пребывание в Монте-Карло. Видите ли, работа работой, но хочется немного и отдохнуть.
— Я вас прекрасно понимаю, Dokteur Barker. Можете быть уверены, от меня никто ничего не узнает.
Распрощавшись с месье Бартизом, Робин и Стивен вернулись на такси в отель.
— Мне всегда немного обидно, что французы так хорошо говорят на нашем языке, если сравнивать с тем, как мы говорим на их, — заметил Стивен.
— Это ваше, американцев, личное несчастье, — ответил Робин.
— Отнюдь. Если бы Франция победила в Америке, ты бы идеально говорил по-французски. Так что во всём виноваты «отцы-пилигримы».
Робин рассмеялся. Больше, до возвращения в номер 217, они не проронили ни слова, опасаясь, что их могут подслушать. У Стивена не было ни малейшего сомнения, что при выполнении плана Робина компаньоны берут на себя большую ответственность и сильно рискуют.
Харви Меткаф загорал на палубе своей яхты «Мессенджер-Бой», читая утренние газеты. Местная «Нис-матэн», к его величайшему раздражению, была на французском языке, и он с трудом читал её, всё время заглядывая в словарь. Харви старался отыскать сообщения о событиях светской жизни, куда можно было достать приглашение. Сегодня он покинул казино далеко за полночь. Солнечные лучи приятно грели его мясистую спину. Если бы деньги были всесильны, он купил бы себе рост сто восемьдесят сантиметров, вес восемьдесят килограммов и густую шапку волос. Но никакое количество лосьона не спасало его лысеющую голову от ожога, поэтому он прикрывал её шапочкой с козырьком. На шапочке было написано: «Я сексуальный». Видела бы его сейчас мисс Фиш…
В одиннадцать утра, когда Харви перевернулся, позволив солнцу увидеть свой внушительный живот, Джеймс вошёл в номер 217, где уже собрались остальные члены Команды.
Жан-Пьер рассказал, как располагаются помещения казино и о привычках Харви. Джеймс сообщил, какое время потребуется для его поездок по городу, и подтвердил, что это время составляет не более одиннадцати минут на всю дистанцию.
— Идеально, — подвёл итог их отчётам Робин. — Мы со Стивеном добрались от больницы до отеля за пятнадцать минут, поэтому, если Жан-Пьер предупредит меня сразу, как только «шар» войдёт в казино, у меня будет достаточно времени проверить, чтобы к вашему приезду всё было готово.
— Очень надеюсь, что в казино «шар» свалится, а не взлетит, — пошутил Жан-Пьер.
— Я договорился с агентством, чтобы, начиная с завтрашнего вечера, сестра была готова в любое время приступить к работе. Все необходимые мне инструменты в больнице есть. Вам потребуется две минуты, чтобы донести носилки от входа до операционной, поэтому с момента, когда Джеймс покинет стоянку, мне нужны ещё по меньшей мере шестнадцать минут, чтобы подготовиться. Джеймс, с сегодняшней полуночи можно брать санитарную машину с больничной стоянки. Ключи в приёмном покое на имя доктора Баркера. Съезди пару раз для практики, но не больше, чтобы не вызывать подозрения. И пожалуйста, положи вот этот пакет в машину на заднее сиденье.
— А что там?
— Три длинных белых халата и стетоскоп для Стивена. Кстати, пока ты с машиной, лучше проверь, сможешь ли быстро развернуть носилки. Когда закончишь поездки, поставь машину обратно на стоянку, возвращайся в свой номер и жди там до двадцати трех часов. С двадцати трех часов до четырех утра ты должен быть на стоянке, пока не получишь от Жан-Пьера сигнал «боевые посты» или «отбой». Все купите свежие батарейки к своим «уоки-токи». Мне совсем не хочется, чтобы наша операция провалилась из-за жалкой десятипенсовой мелочи. Жан-Пьер, боюсь, что до вечера тебе больше нечего делать. Можешь отдыхать. Надеюсь, у тебя в номере найдётся несколько интересных книжек?
— А можно мне сходить в «Принсесс синема» и посмотреть «Американскую ночь» Франсуа Трюффо? Обожаю Жаклин Биссет. Да здравствует Франция!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38